S & N

«Опасная связь...

Безопасная отдалённость...

В чём выбор?»

Лондон тонул в сером предрассветном тумане. Саске шёл по пустым улицам, и звук его шагов гулко отдавался от стен домов. Город словно вымер — только изредка проезжали редкие машины да попадались такие же, как он, ранние прохожие с потухшими глазами. Вывески магазинов были тёмными — электричество экономили. Кое-где в витринах виднелись объявления: "Закрыто до лучших времён", "Работаем по сокращённому графику". На стенах пестрели граффити — злые, отчаянные послания властям. У заправки, мимо которой он проходил, выстроилась очередь из машин — люди занимали места с ночи, надеясь успеть купить хоть немного бензина по талонам. Кто-то спал прямо в салоне, кто-то курил, прислонившись к капоту и о чём-то негромко переговариваясь. Когда Саске добрался до центра, небо начало светлеть. Здание лейбла возвышалось над улицей — стекло и бетон, такое же серое, как и всё вокруг. На входе горел тусклый свет — они не экономили. Конечно, не экономили, усмехнулся про себя Саске. Охранник на входе даже не поднял глаза от кроссворда, когда Саске подошёл к стойке. Только протянул руку за пропуском. — У меня сообщение, — сказал Саске. — Для Гаары. Охранник поднял бровь: — Господин Сабаку сейчас недоступен. — Передайте адрес, — Саске положил на стойку сложенный листок. — Скажите... — он на секунду запнулся, — скажите, что Наруто просил его зайти. Что-то в его голосе заставило охранника внимательнее посмотреть на него. — И это всё? — Да, — Саске развернулся к выходу. — Он поймёт. До студии было еще сорок минут пешком.

***

Наруто очнулся от собственного сдавленного стона. Голова раскалывалась, перед глазами всё плыло. Он попытался сесть и тут же схватился за виски — комната завертелась как скрипучая карусель. Сквозь жалюзи пробивался яркий свет. Который час? Наруто с трудом сфокусировал взгляд на часах и похолодел — одиннадцать. Он опоздал. Чёрт, он опоздал на работу! Вскочив слишком резко, он покачнулся. Нужно было хоть что-то съесть, выпить таблетку — голова гудела как колокол. Он на ощупь добрался до кухни, цепляясь за стены. В висках стучало, перед глазами плясали чёрные точки. И тут его взгляд упал на пол. Нож. Воспоминания хлынули потоком — злые слова Саске, его собственные слёзы, холодное лезвие в руке... Наруто почувствовал, как подгибаются колени. Он медленно опустился на пол рядом с ножом. Значит, это был не сон. Не кошмар, от которого можно проснуться. Он невесело усмехнулся. Ну конечно. Даже в этом он облажался — позорно грохнулся в обморок. В дверь постучали — три быстрых удара. Наруто замер, не дыша. Может, если не отвечать... Стук повторился — настойчивее. В голове мелькнула мысль об Итачи, и он машинально провёл рукой по волосам, нужно было хотя бы попытаться выглядеть... нормальным. Не таким жалким. Хотя бы перед ним. Глубоко вздохнув, он натянул на лицо привычную улыбку и открыл дверь. Улыбка застыла, превращаясь в гримасу. В горле пересохло. — Мне сказали, что ты меня ждёшь, — голос Гаары был тихим, почти безразличным. — Но судя по твоему лицу, это ложь. Наруто почувствовал, как всё внутри сжимается. Он инстинктивно отступил на шаг, его глаза забегали по сторонам, избегая прямого взгляда. Руки начали мелко дрожать, и он спрятал их за спину. — Я... — голос сорвался. Он прокашлялся и попытался снова: — Можешь войти. Гаара молча переступил порог. В утреннем свете он казался бледнее обычного, тени под глазами стали глубже. Или это просто воображение Наруто играло с ним злую шутку? — Чай? — выпалил Наруто, цепляясь за единственную мысль, которая пришла в голову. — Я могу... — Да, — перебил его Гаара. — Чай было бы неплохо. Наруто метнулся на кухню, радуясь возможности хоть на минуту скрыться от этого пронзительного взгляда. Его руки дрожали, когда он наливал воду в чайник. Чашка звякнула о столешницу слишком громко, заставив его вздрогнуть. — Ты похудел, — раздался голос Гаары прямо за спиной. Наруто замер, не в силах обернуться. — Правда? — он попытался усмехнуться, но вышло жалко. — Не заметил. — И синяки под глазами стали глубже. — Просто плохо сплю. — Как и раньше? Наруто дёрнулся как от удара. В этих двух словах было столько всего — напоминание о бессонных ночах, которые они проводили вместе, о кошмарах, после которых Гаара обнимал его до утра, о тихих разговорах в темноте... — Зачем ты здесь? — наконец выдавил он, всё ещё не оборачиваясь. — Ты знаешь зачем. Чайник щёлкнул, закипев, но Наруто даже не пошевелился. Его плечи поникли, словно под тяжестью невысказанных слов. — Я хочу помочь, — наконец произнёс Гаара. Наруто едва заметно качнул головой. — Мы могли бы... попробовать быть друзьями. Тихий, безжизненный смех сорвался с губ Наруто. — Ты до сих пор не понимаешь, — прошептал он. В его голосе не было упрёка, только бесконечная усталость. — Дело не в любви, Гаара, — Наруто говорил тихо, всё так же глядя в пустоту перед собой. — И не в дружбе. Дело во мне. В том, что происходит здесь, — он слабо коснулся своей груди. — Каждый раз, когда я рядом с тобой... это как медленное самоубийство. Он наконец повернулся к Гааре. Его глаза были пустыми, безжизненными. — Он позаботился о тебе? — вдруг спросил Гаара. — Учиха? Наруто вздрогнул. Конечно, Гаара знал. Он всегда всё знал. — Это не то, что ты думаешь. — А что я думаю? — В голосе Гаары не было злости. — Что ты сбежал от меня к нему? Что он может дать тебе то, чего не смог дать я? Наруто горько усмехнулся, наливая чай в кружки: — Он ненавидит меня. — Это не ответ. — Нет, это именно ответ, — Наруто наконец повернулся к Гааре, ставя кружки на стол. — Он в меня не верит. Не пытается спасти. Не пытается сделать лучше. — И это делает тебя счастливее? — Гаара окинул взглядом его осунувшееся лицо, синяки под глазами, свежие бинты на бёдрах. — Потому что сейчас ты не похож на счастливого человека. — Я и с тобой не был счастлив. — Я знаю, — тихо ответил Гаара. — Поэтому я здесь. Хочу помочь. Тихий, безжизненный смех сорвался с губ Наруто. — Дело не в тебе или Саске. Не в том, кто может сделать меня счастливым. — Он провёл рукой по лицу. — Я не могу быть счастлив, Гаара. Ни с кем. — Тогда давай просто будем друзьями. Начнём сначала. — Как тогда? — Наруто усмехнулся, но в его глазах стояли слёзы. — Когда ты подарил мне диктофон? Когда обещал, что всегда будешь рядом? — Я помню каждое обещание. — А я помню, как нарушал свои. Одно за другим. — Наруто вздохнул. — Знаешь, что я чувствовал каждый раз, когда возвращался домой после встреч с Саске? Не вину. Не стыд. Я чувствовал... облегчение. Потому что рядом с ним я мог быть собой. Мог быть таким же сломанным и уродливым, как он. Он отошел, касаясь стены спиной и медленно сползая вниз. — А потом я возвращался к тебе. И ты... ты просто прощал. Снова и снова. И с каждым прощением я ненавидел себя всё сильнее. — Его голос стал совсем тихим. — Потому что я знал — я не заслуживаю этого. Не заслуживаю твоей любви, твоей веры в меня. — Саске тоже прощает, — заметил Гаара. — Иначе не позвал бы меня сегодня. Наруто рассмеялся — тихо, надрывно: — Нет. Он не прощает. Он просто не хочет брать на себя отвественность. — Он поднял глаза на Гаару. — А ты... ты всегда пытался сделать меня лучше. Каждый раз, когда ты говорил, что любишь меня... — Наруто сглотнул, — это как нож в сердце. Потому что я знаю — я не заслуживаю этой любви. И никогда не заслужу. — Это неправда, — тихо произнёс Гаара. Наруто снова рассмеялся — тихо, безумно. — Видишь? Ты опять это делаешь. Пытаешься спасти меня. Защитить от самого себя. — Он покачал головой. — Но некоторые вещи нельзя спасти, Гаара. Некоторые люди... некоторые люди просто сломаны. И все попытки склеить их обратно приводят только к новым ранам. Он провёл рукой по лицу, словно стирая невидимую маску: — Я устал притворяться. Устал пытаться быть тем, кем ты хочешь меня видеть. Тем, кем я сам хочу быть. — Его голос дрогнул. — Я просто... устал. Гаара смотрел на него долгим взглядом: — Думаешь, со временем станет легче? Без меня? — Нет, — честно ответил Наруто. — Но по крайней мере... по крайней мере я перестану разрушать тебя вместе с собой. — А как же ты? Кто позаботится о тебе? Наруто покачал головой: — Никто не должен обо мне заботиться. Я не для этого создан. В кухне повисла тяжёлая тишина. Только тиканье часов отмеряло секунды. — Уходи, — прошептал Наруто. — Пожалуйста. Он не смотрел на Гаару, но слышал его тихие шаги. У двери шаги остановились. — Знаешь, — голос Гаары был тихим, но в нём звенела странная решимость, — ты говоришь, что я не понимаю. Но это ты не понимаешь. Ты думаешь, что умираешь рядом со мной? — Он сделал паузу. — А я умираю без тебя. Каждый день, каждый час. И это не красивая метафора, Наруто. Это реальность, с которой я живу с тех пор, как встретил тебя. Наруто поднял голову, но Гаара продолжил, не давая ему заговорить: — Я сделаю, как ты просишь. Уйду. Не буду пытаться спасти тебя, раз ты этого не хочешь. — Его голос дрогнул. — Но знай: я буду ждать. Не потому что верю, что ты изменишься. Не потому что надеюсь на что-то. А потому что не умею иначе. Он положил руку на дверную ручку: — Ты говоришь, что недостоин любви. Но любовь — это не награда за заслуги, Наруто. Это проклятие. Дар. Приговор. И я принял свой приговор в тот момент, когда впервые увидел тебя. Дверь тихо закрылась. Наруто продолжал сидеть на полу, глядя в пустоту перед собой. Солнечный луч, пробившийся сквозь занавески, медленно полз по столу, подбираясь к нетронутым кружкам, словно пытаясь согреть давно остывший чай.

***

Саске толкнул дверь студии плечом. В нос ударил привычный запах сырости и старых сигарет. Ямато сидел за пультом, осунувшийся, с тёмными кругами под глазами. На потёртом диване в углу Джуго держал на коленях Суйгецу — тот выглядел бледнее обычного, лоб блестел от пота. Саске замер на пороге. Взгляд сам собой зацепился за испарину на лице Суйгецу, подрагивающие пальцы. — Скоро пройдёт, — Ямато поймал его взгляд. — Я дал ему двойную. Саске молча кивнул. В голове шумело от недосыпа — вторые сутки без сна давали о себе знать. Он стянул с плеча гитару, прислонил к стене, тяжело опустился на стул. Где-то на краю сознания билась мысль о том, что он вернётся в пустую квартиру. Гаара наверняка уже... Он оборвал эту мысль, не давая ей оформиться до конца. — Надеюсь, у вас что-то есть, — Ямато развернулся к нему. В его голосе сквозила усталость. — Времени почти не осталось. Саске молча достал из кармана смятые листы, протянул две копии — одну Ямато, вторую Джуго. Те склонились над бумагами. В студии повисла тишина, нарушаемая только тяжёлым дыханием Суйгецу. — Господи... — первым нарушил молчание Ямато. Его глаза расширились, когда он дошёл до припева. — Это невозможно. Они никогда не... — Пропустят, — Саске усмехнулся, но как-то безжизненно. — Ты видишь, что здесь написано? — Ямато потряс листком. — "God save the queen, she ain't no human being"? Руководство такое не... — Гаара пропустит. Все уставились на него. Даже Суйгецу приподнял голову с колен Джуго, его расфокусированный взгляд вдруг стал почти осмысленным. — Чё... чё ты сказал? — пробормотал он. — При чём тут этот пидор? Саске проигнорировал вопрос, отвернувшись к стене. Ямато переглянулся с Джуго, тот нахмурился, вчитываясь в текст. — Это... мощно, — наконец произнёс Джуго. — Но если нас закроют... — Он мне должен, — оборвал его Саске. В его голосе прозвучало что-то такое, от чего все замолчали. Ямато снял очки, устало протёр их: — Хорошо, допустим... — Он вздохнул. — Что нам нужно доработать? — Джуго, — Саске повернулся к барабанщику. — Нужно что-то... яростное. Как марш. Но искорёженный. — Военный марш? — Джуго задумчиво постучал пальцами по колену, явно уже прокручивая в голове ритм. — Под текст пойдёт... — Я ж говорил! — вдруг оживился Суйгецу, пытаясь сесть. — Ямато, бля, я же говорил — нам нужен был марш! А ты всё... — его повело, но Джуго придержал. — Лежи уже, — проворчал тот. — Дай хоть партию накидать. — Да хули там кидать! — Суйгецу дёрнулся к своей гитаре. — Щас я вам... — Сначала ритм, — оборвал его Саске. — Потом уже твои... импровизации. — Пошёл ты, — беззлобно огрызнулся Суйгецу, но спорить не стал, снова откидываясь на колени Джуго. Джуго взял палочки, прошёлся по малому барабану, пробуя ритм. Звук отразился от обшарпанных стен, заполняя студию. Где-то на краю сознания всё ещё пульсировала мысль о пустой квартире, о Наруто, о том, что он, наверное, всё испортил... Но музыка постепенно вытесняла всё остальное. Может, это и к лучшему. Может, так и должно быть. — Джуго, давай попробуем, — Ямато щёлкнул тумблером на пульте. — Саске? Саске кивнул, сжимая гриф баса чуть сильнее нужного. Пальцы слегка подрагивали — то ли от усталости, то ли от чего-то другого. — Только помедленнее, — пробормотал Суйгецу с дивана. — Чтоб я успел въехать, что куда... — Сначала ритм-секцию, — отрезал Саске. — Твой выход потом. — Да понял я, понял, — Суйгецу махнул рукой. — Командир хуев... Джуго ударил по тарелкам, задавая темп. Саске подхватил басовую линию — низкую, тяжёлую, как надгробная плита. Как всё то, что грызло его изнутри. Потому что внутри всё было именно так — грязно, больно, отчаянно. И музыка должна была это отразить. Должна была выплеснуть всё, что кипело внутри. Все слова, которые он не мог сказать. Всю боль, в которой не мог признаться. Первые такты разорвали тишину студии. Где-то на фоне Суйгецу что-то бормотал про "охуенный грув", Ямато возился с настройками, но Саске уже не слышал их. Была только музыка. И она звучала как крик. После пяти часов репетиции песня наконец обрела форму. В ней было всё — ярость, боль, отчаяние. То, что нужно. Но для записи всем явно требовался отдых — у Суйгецу уже срывался голос на высоких нотах, Джуго едва держал палочки, да и сам Саске чувствовал, как немеют пальцы на струнах. — Завтра, — Ямато потёр покрасневшие глаза. Он выглядел измотанным, но в его взгляде читалось какое-то странное удовлетворение. — В то же время. И ради всего святого — выспитесь все. — Да-да, папочка, — пробормотал Суйгецу, с трудом поднимаясь с дивана. Его всё ещё немного потряхивало, но глаза уже блестели прежним огнём. — Эй, Саске, погоди, я с тобой. К Наруто. Саске замер у двери, не оборачиваясь. В груди что-то сжалось от этого имени. — Наруто там больше не живёт. Он вышел, не дожидаясь реакции. Дождь хлестал по лицу, превращая сигаретный дым в серую взвесь. Усталость наваливалась всё сильнее с каждым шагом, ноги словно налились свинцом. Но мысли продолжали крутиться как заевшая пластинка. Когда дело сделано, сомнениям нет места. Он сделал то, что должен был. Отдал его Гааре. Вернул туда, где ему самое место — в золотую клетку, к тому, кто может о нём позаботиться. Правильно. Так будет правильно. Тогда почему от каждого шага внутри что-то обрывается? Ключ в замке провернулся с каким-то зловещим скрипом. Саске шагнул в квартиру и замер — ботинки Наруто всё ещё стояли у порога, его куртка висела на крючке рядом с зонтом. На тумбочке валялся потёртый кошелёк — тот самый, с дурацкой лягушкой. Он долго смотрел на эти вещи, чувствуя, как внутри поднимается глухая злость. Медленно стянул свою куртку, достал из кухни мусорный пакет. Движения были механическими, будто во сне. Швырнул в пакет куртку, следом полетел кошелёк. От каждой вещи внутри что-то обрывалось, но он заставлял себя продолжать. — О, это моя новая полка? Саске дёрнулся, едва не выронив пакет. В дверях спальни стоял Наруто — взъерошенный, в старой футболке. Как ни в чём не бывало. Будто имел право здесь находиться. — Какого хуя ты тут забыл? — голос прозвучал хрипло, будто чужой. — В смысле? — Наруто прислонился к косяку. В его позе была какая-то наигранная небрежность, но Саске видел, как напряжены его плечи. — Я здесь живу вообще-то. Саске швырнул пакет в его сторону. Вещи разлетелись по полу — жалкая куча тряпья, осколки чужой жизни. — Нет. Ты живёшь со своим Гаарой. — Каждое слово отдавало горечью. — Так что проваливай. К нему. Туда, где тебе самое место. — Не хочу. — Тебя никто не спрашивает, — процедил Саске. Что-то внутри скручивалось тугой пружиной. — Что, успел поплакаться ему? Нарезать себе новых полосок? — Он шагнул ближе, чувствуя, как злость затапливает сознание. — Истеричная сучка с суицидальными наклонностями. — Я не к нему пошёл, — тихо сказал Наруто. В его голосе не было привычной дрожи. — Я остался здесь. — Нахуя? — Потому что здесь... — Наруто на секунду запнулся, словно подбирая слова. — Здесь я могу быть собой. — О, заебись! — Саске рассмеялся, но смех больше походил на рык. — То есть я теперь твой персональный психотерапевт? Жилетка для нытья? Место, где можно спокойно резать вены? — Нет, — Наруто оттолкнулся от косяка, шагнул ближе. Что-то в его глазах изменилось — появилась какая-то решимость, которой Саске раньше не видел. — Ты просто... ты. — И что это, блять, значит? — Что ты не пытаешься меня спасти, — Наруто сделал ещё шаг. — Не пытаешься сделать лучше. Ты просто... позволяешь мне быть. Даже когда просто ненавидишь. Саске замер, глядя на него. Что-то в его словах, в том, как он это сказал... В горле пересохло. — Значит, так, — наконец процедил он сквозь зубы. — Если остаёшься — будешь жить по моим правилам. — Он подошёл вплотную, впечатывая Наруто в стену. — Никаких, блять, порезов. Никакого нытья. Никакого ебучего самобичевания. — А если нарушу? — в глазах Наруто мелькнуло что-то, похожее на вызов. Но за этим вызовом пряталось что-то ещё — какая-то отчаянная надежда. — Вылетишь в окно вместе со своим барахлом, — выдохнул Саске ему в лицо. От близости кружилась голова. — И только попробуй, блять, пустить слезу. — Не буду, — прошептал Наруто. Его дыхание обжигало губы. — Обещаю. В этом шёпоте было столько всего — страха, надежды, отчаяния. Но главное — решимости. Той самой решимости, с которой выбирают не лучший путь, а единственно возможный. Саске смотрел в эти невозможно синие глаза и видел в них отражение собственной злости, собственной боли. Но теперь там было что-то ещё — осознание того, что Наруто выбрал его. Не потому что больше некуда идти. Не потому что так проще. А потому что только здесь, в этой квартире, рядом с человеком, который видит все его шрамы и не пытается их залечить, Наруто мог наконец перестать притворяться. Саске рывком притянул его к себе, впиваясь в губы злым, жёстким поцелуем. В этом поцелуе не было нежности — только жажда, только желание пометить, присвоить, удержать. Наруто ответил с той же яростью, цепляясь за его плечи, словно утопающий. — Только попробуй, — выдохнул Саске между поцелуями, прикусывая его губы до крови, — только, блять, попробуй сбежать... — Не сбегу, — пробормотал Наруто ему в губы. И в этот момент Саске почему-то поверил ему. Несмотря на всю злость, на все сомнения — поверил. Потому что в голосе Наруто впервые за всё время не было надлома. Только чистая, звенящая правда. Они оба были сломаны. Оба носили свои шрамы как броню. Но может быть, именно поэтому они и нужны были друг другу — два осколка, которые не пытаются срастись, а просто существуют рядом, принимая все острые края и рваные контуры. Поцелуй становился всё более жадным, яростным. Саске впивался в его губы, словно пытаясь наказать за все метания, за всю эту хрень с Гаарой, за каждую секунду сомнений. Руки скользнули под футболку, пальцы намеренно жёстко прошлись по бинтам на бёдрах. Наруто дёрнулся, судорожно втягивая воздух. — Больно? — Саске оторвался от его губ, криво усмехаясь. — Сам виноват. Он надавил сильнее, чувствуя под пальцами рельеф свежих порезов. Пусть прочувствует. Пусть узнает, каково это — когда твои же идиотские решения возвращаются болью. Наруто выгнулся, но не отстранился. Его пальцы до боли впивались в плечи Саске, комкая ткань футболки. В какой-то момент они потеряли равновесие — то ли Наруто споткнулся, то ли Саске слишком сильно толкнул — и рухнули на пол прихожей. Удар выбил воздух из лёгких, но Саске даже не заметил боли. Он навис над Наруто, глядя в его расширенные зрачки. — Блядский нытик, — прорычал он, снова находя пальцами бинты. — Ненавижу. Футболка Наруто задралась, обнажая перебинтованные бёдра. Саске провёл по ним ладонью — жёстко, почти больно. Наруто закусил губу, но не издал ни звука. Только смотрел — прямо, не отводя взгляда, словно бросая вызов. Саске рывком стянул с него футболку, отбрасывая куда-то в сторону. Его собственная полетела следом. Кожа к коже — горячая, влажная от пота. Он впился поцелуем в шею Наруто, оставляя следы — пусть все видят, чья это территория. Руки блуждали по телу, то поглаживая, то с силой впиваясь в кожу. — Ещё одна царапина, — выдохнул он в изгиб шеи, — ещё один порез — и я тебя сам прикончу. — Обещаешь? — Наруто усмехнулся, но его голос дрожал. Саске в ответ сильнее надавил на бинты, заставляя его зашипеть от боли. Губы снова встретились — жёстко, неистово, со вкусом крови. Руки Наруто блуждали по его спине, оставляя царапины, и от каждого такого прикосновения внутри что-то обрывалось. Они сплелись на полу — потные, тяжело дышащие, не разбирая, где чьи руки, где чьи стоны. Саске чувствовал, как внутри поднимается волна — желания, злости. Пальцы путались в светлых волосах, дёргали почти до боли, губы терзали шею, плечи, ключицы... И вдруг комната поплыла перед глазами. Саске моргнул, пытаясь прогнать внезапную дымку. Усталость навалилась резко, неожиданно — словно кто-то выключил свет. Он покачнулся, едва не упав на Наруто. — Эй, — тот приподнялся на локтях, глядя на него шальными глазами. — Знаешь, обычно люди засыпают после, а не во время. Саске попытался сфокусировать взгляд. Всё тело вдруг стало тяжёлым, неповоротливым. Но он всё же нашёл в себе силы улыбнуться — той самой улыбкой, от которой у нормальных людей мурашки по коже. — Заткнись, — процедил он, с силой проводя пальцами по бинтам в последний раз. Наруто зашипел, но его губы всё ещё кривились в ухмылке. Саске медленно поднялся, чувствуя, как собственные ноги становятся ватными. Комната продолжала кружиться. — Спать, — бросил он, пошатываясь в сторону спальни. За спиной послышался сдавленный стон, переходящий в тихий смех. Саске чувствовал на себе его взгляд — горящий, жадный, будто Наруто пытался прожечь в нём дыру. Но сил обернуться уже не было. Он рухнул на кровать, даже не раздеваясь. В ушах всё ещё стоял этот смех — хриплый, чуть надтреснутый. Последнее, что он услышал перед тем, как провалиться в сон — тихие шаги и какое-то невнятное бормотание, подозрительно похожее на "ебанутый ты, Учиха". Впервые за четверо суток в этом бормотании ему послышалось что-то похожее на... дом.

***

Саске выплыл из сна медленно, словно сквозь толщу воды. В голове гудело, во рту пересохло. Громкий стук в дверь отдавался в висках тупой болью. Сколько он проспал? Час? Сутки? В любом случае, за окном была ночь. В коридоре послышались голоса, звук открываемой двери. Саске попытался сесть, но комната тут же закружилась перед глазами. Он со стоном уронил голову в ладони, пытаясь собрать разбегающиеся мысли в кучу. Дверь в спальню распахнулась с грохотом. — Ну ты и мудак, Учиха! — голос Суйгецу ввинтился в виски. — "Наруто там не живёт", блять! А это кто мне щас дверь открыл? Грёбаный Санта-Клаус? Саске молча поднял средний палец, не отрывая второй руки от лица. — Да и тебе того же, пидрила! — Суйгецу выставил в ответ свой. Они застыли в молчаливой дуэли поднятых пальцев, словно два идиота, готовых торчать так до скончания времён. — Суйгецу! — из коридора донёсся голос Наруто. — Там что стряслось-то? Саске дёрнулся, как от удара током. Сердце предательски ёкнуло, и он резко отвернулся к стене, опуская руку. — А, бля! — Суйгецу тоже опустил палец, начиная метаться по комнате. — Полный пиздец стрясся! Завтра электричества не будет. Вообще. Весь сраный день! Эти ебучие пидоры в правительстве решили экономить, представляешь? А у нас два дня осталось! Два! И хуй мы что запишем! — Они там что, совсем ебанулись? — Саске мгновенно развернулся обратно, забыв про головную боль. — Как мы... — А вот хуй его знает как! — Суйгецу плюхнулся на кровать. — Ямато уже на уши поставил — все студии завтра закрыты. Все, нахуй! А нам нужно хотя бы черновую версию... — Генераторы, — вдруг сказал Наруто. Он стоял в дверном проёме, и Саске намеренно не смотрел в его сторону. — На складе есть генераторы. — На каком ещё... — начал Суйгецу, но осёкся. — А, там где ты работаешь... — Ага. Где работал, — Наруто невесело усмехнулся. — После сегодняшнего прогула вряд ли возьмут обратно, так что... — Хуй мы их оттуда достанем, — буркнул Саске в стену. — Может и достанем, — в голосе Наруто звучала неуверенность. — Я знаю, когда меняется ночная смена. И где хранятся ключи от задней двери... В комнате повисла тишина. — Ебать, — протянул Суйгецу. — Ты что, предлагаешь... — А что нам остаётся? — Наруто потёр шею. — Работу я и так проебал. А на складе есть всё, что нужно. Ночью там только сторож, да и тот обычно спит в своей будке... Саске наконец повернулся к нему: — Ты ебанулся? — Наверное, — Наруто усмехнулся. — Но выбор у нас какой? Два дня, Саске. Либо рискуем, либо всё... — Это охуенно! — вдруг заорал Суйгецу, вскакивая. — Бля, это просто... — Он замер. — Стоп. А Джуго? Наруто неуверенно пожал плечами: — Может, он... — Джуго поможет, — оборвал его Саске. — Если объясним нормально. Они переглянулись — все трое. В воздухе повисло какое-то безумное электричество. Предвкушение чего-то... опасного. Безрассудного. Но, блять, когда их это останавливало? — Ладно, — Саске медленно поднялся. В голове всё ещё шумело, но теперь скорее от адреналина. — Рассказывай, что знаешь про склад. Только... — он сощурился, глядя на Наруто, — если нас повяжут, я тебя сам урою. — Не должны, — пробормотал тот. — Там правда всё просто. Главное время выбрать... Саске смотрел на него — нервного, дёргающего рукав футболки, со следами зубов на шее. И что-то внутри предательски сжималось. Потому что этот придурок явно боялся, но всё равно предложил. Ради них. Ради песни. В этот раз им нужен был успех. Любой ценой.