Километры к твоему сердцу

Зелёный свет, взмах флагов — гонка началась. Фрин уверенно вырвалась вперёд, оставляя соперников позади. Её руки крепко сжимали руль, взгляд был сосредоточен на дороге. Гром моторов, клубы дыма из-под колёс — всё вокруг словно исчезло, оставив её наедине с дорогой. Позади мелькнула машина Бекки. На повороте её слегка занесло, но она быстро восстановила контроль. Фрин краем глаза следила за её движением. Чувство превосходства, гордость, азарт. И что-то ещё… Радость? Или, может быть, жажда мести? Фрин пыталась понять, откуда взялась эта необъяснимая потребность быть первой. Она не могла отпустить. Не сейчас. Но через мгновение всё изменилось. В зеркале заднего вида мелькнуло что-то странное. Машина Бекки потеряла управление. Резкий занос, кувырок, и затем — удар об отбойники. Звук скрежета металла, который казался оглушительным даже сквозь шлем и рёв её собственного мотора. Сердце Фрин сжалось от боли. Её дыхание сбилось, руки на мгновение ослабли. Казалось, что вместе с этим ударом её душу вырвали из груди. — Нет… Только не Бекки… — прошептала она, едва справляясь с охватившим её ужасом. Резким рывком она развернула машину и бросилась к месту аварии. Она жала на газ изо всех сил, кричала, ругалась, но дорога словно удлинялась. Чем быстрее она ехала, тем дальше оказывалась цель. Машина Бекки, разбитая, дымящаяся, исчезала в пустоте. Каждый звук, каждое мгновение наполняли её ощущением беспомощности. — Только не снова… — выдохнула она, чувствуя, как из неё уходит жизнь. Она кричала, но её голос тонул в шуме. Пустота вокруг поглощала всё, в том числе и её надежду. Фрин резко вскочила с кровати, её дыхание было частым и прерывистым. Холодный пот стыл на лбу. Её взгляд метался по комнате, пока она не осознала: это был сон. Тишина. Мягкий свет утреннего солнца пробивался сквозь шторы. Бекки и Мэри мирно спали рядом, ничего не подозревая. Фрин немного успокоилась, провела рукой по своим спутанным волосам. Её взгляд остановился на Бекки. Она осторожно провела дрожащей рукой по её волосам, затем по щеке. Бекки медленно открыла глаза. — Ты чего? — её голос был сонным и немного хриплым. — Только шесть утра. Ложись спать. Фрин слабо улыбнулась, но ничего не ответила. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Бекки, садясь на кровати. — Мне приснился сон… Плохой. — Голос Фрин дрожал, словно она до сих пор была там, в той гонке. Бекки, сразу заметив её состояние, взяла её за руку и мягко потянула на балкон. Усадив Фрин на стул, она опустилась перед ней на колени, взяла её за руки и внимательно посмотрела в глаза. — Рассказывай. Что тебя так напугало? Фрин несколько секунд молчала, но потом всё же начала говорить: — Гонка. Мы ехали. Я впереди, ты сзади. Потом… Тебя занесло. Машина перевернулась… Я пыталась доехать до тебя, но не могла… — Её голос сорвался. Фрин показала жестами кувырок машины, затем сжала руки, как будто это могло удержать её эмоции. — Я чувствовала… что снова теряю тебя. Снова это чувство… когда ты не откроешь глаза. Бекки сжала её руки крепче, а затем мягко притянула их к своим губам, поцеловала. — Это только сон, слышишь? — тихо сказала она. — Дурной, плохой сон. Я здесь. Смотрю на тебя. Никуда не уйду. Не брошу. Ты мне веришь? Глаза Фрин наполнились слезами. Она смотрела на Бекки, как будто пыталась убедиться, что всё это действительно реальность. Сделав глубокий вдох, она слабо кивнула. — Я никогда не забуду то, как ты лежала там, бледная, с синими губами, бездыханная… — Голос Фрин дрожал. — Твоё сердце остановилось. Ты не дышала. Ты была... не живая. Она прижала тёплые руки Бекки к своим щекам. — А сейчас они тёплые. Тогда были холодные, как лёд… Я не могу выбросить это из головы. Бекки печально улыбнулась, её пальцы нежно коснулись щеки Фрин. — Прости. Я не хотела, чтобы ты вновь это переживала. Мне так жаль. Но я сделаю всё, чтобы стереть это воспоминание. Я обещаю. Фрин склонилась к ней, их лбы соприкоснулись. Её губы нашли губы Бекки в лёгком, благодарном поцелуе. На душе сразу стало легче после этого разговора. Она ощутила, что рядом с ней действительно надежная опора и поддержка на которую всегда можно положиться. Человек, с которым не стыдно побыть слабой и уязвимой. Любимый человек, которому можно доверить абсолютно все, даже свою жизнь. Финал. Гонка, к которой всё шло столько времени. Подготовка к старту была напряжённой: зрители, заполнившие трибуны, перекрикивали друг друга, выкрикивая имена своих фаворитов. Шум толпы сливался с рёвом моторов, создавая ощущение электрического заряда в воздухе. Сложно было разобрать, чью сторону занимали зрители, но это только добавляло интриги. Среди суеты напряжение витало и в воздухе, и внутри каждого участника. Никто до сих пор не знал о смерти Робина — об этом, разумеется, позаботился Сэйнт. Всё, чтобы не разрушить атмосферу последнего, решающего заезда. Сэйнт подошёл к Фрин и Бекки, которые стояли рядом со своими машинами. Он хлопнул их обеих по плечу, пытаясь разрядить обстановку. — Ну что, на кого мне ставить сегодня? — спросил он, улыбаясь, но в голосе чувствовалась нервозность. Фрин сложила руки на груди и слегка приподняла бровь. — А ты как думаешь? — Вы равны для меня, — признался он, чуть пожав плечами. — Я знаю вас обеих. Вот и интересно, чем это закончится. Бекки усмехнулась, опустила визор своего шлема и, ободряюще похлопав Фрин по руке, сказала: — Тогда пусть всё решит судьба. Удачи, малыш. Пусть победит сильнейший. Она развернулась и уверенно направилась к своему Nissan, оставляя за собой аромат своего парфюма. Сэйнт, тяжело вздохнув, отошёл к трибуне, где его ждали остальные зрители. На старте стояли две машины: чёрный BMW Фрин и серебристый Nissan Бекки. Их моторы грозно рычали, как хищники, готовящиеся к прыжку. Ветер утих, солнце скрылось за тучами — сама природа, казалось, затихла в ожидании. Обратный отсчёт начался. Трибуны затаили дыхание, моторы набирали обороты. В тишине, нарушаемой только их рёвом, напряжение стало почти ощутимым. — Солнышко, как ты? — раздался голос Бекки в рации. — Как никогда. А ты? — Готова. Покажем шоу? Фрин улыбнулась, крепче взялась за руль. — Как скажешь. Обратный отсчёт достиг нуля. Зеленый свет. Резкий взмах флагов. Моторы взревели. Но никто не тронулся с места. Трибуны ахнули в недоумении, зрители переглядывались. На трассе повисла мёртвая тишина, пока вдруг серебристый Nissan не сорвался с места, скользя в дрифте вокруг BMW. Бекки вырвалась вперёд, оставляя после себя облако дыма и запах горелой резины. — Ох, это было жёстко, — произнесла Фрин в рацию, не сдержав улыбки. — Не удержалась, прости. Если сможешь, догони, — игриво ответила Бекки, специально виляя машиной перед BMW. Фрин усмехнулась. — Это вызов, Армстронг. Она резко вдавила педаль газа в пол, и её BMW рванул вперёд, вплотную приближаясь к Nissan. Поворот за поворотом, дрифт за дрифтом — обе девушки демонстрировали мастерство, вызывая восторг у зрителей. Их машины двигались так близко друг к другу, что между ними не поместилась бы даже ладонь. На одном из поворотов Бекки слегка ошиблась, войдя в него слишком рано, и Фрин этим моментально воспользовалась, вырвавшись вперёд. — Малыш, слишком рано в поворот вошла, — поддела она её через рацию. — Я специально, — парировала Бекки. — Не всё же мне быть первой. На очередном участке трассы, когда они оба сбросили скорость перед резким поворотом, Фрин резко развернула машину капотом к Nissan, словно заигрывая. — Ты что делаешь? — рассмеялась Бекки, слегка качнув головой. Обе машины начали двигаться кругами друг напротив друга, словно в безумном танце. Зрители не могли понять, что происходит, но каждое движение вызывало бурю восторга на трибунах. Когда кругов было намотано уже пять, обе машины снова выровнялись. Оставался последний поворот и финальные 400 метров до финиша. — Теперь серьёзно, — голос Фрин стал холодным, сосредоточенным. — Кто впереди, тот и победил. — Идёт, — ответила Бекки, вдавливая педаль газа в пол. Машины рванули вперёд. Разница между ними была минимальной, и никто не мог сказать, кто из них окажется первым. Но перед самым поворотом Бекки неожиданно сбросила скорость. Фрин, не веря своей удаче, вырвалась вперёд, но мгновение замешательства оказалось достаточным, чтобы Бекки обошла её с правой стороны, ловко маневрируя и буквально врываясь на финиш. BMW пересёк черту на считаные секунды позже. На трибунах стоял оглушительный рёв. Зрители аплодировали, кричали, а некоторые, поражённые зрелищем, просто стояли в восторженном молчании. Фрин выбралась из машины и направилась к Бекки, которая уже сняла шлем и широко улыбалась. — Ну что, теперь наш личный счёт равный, — сказала Бекки, облокотившись на крышу своей машины. Фрин засмеялась, не скрывая своего удовлетворения. — 1:1. И знаешь, я не против. Она протянула руку, и Бекки с улыбкой пожала её. — Будет и реванш, — добавила Бекки. — Всегда, — ответила Фрин, позволяя себе искреннюю, почти детскую улыбку. Трибуны буквально взрывались от восторга. Гул восторженных криков сливался с топотом ног, вспышками камер и нескончаемыми вопросами репортёров. Одни зрители радовались победе Бекки, другие негодовали, что их фаворит остался позади. Но для самих Бекки и Фрин это всё не имело значения. Они были довольны исходом, ощущая глубокое удовлетворение от того, что этот этап их жизни завершился так, как нужно. Спустя несколько часов — утомительных интервью, фотографий и награждений — они наконец добрались до отеля. Войдя в номер, обе замерли, увидев, как Мэри, не дожидаясь их, радостно бросилась к ним навстречу. — Мама, я всё видела! Это было круто! — взволнованно сказала девочка, ловко запрыгнув Бекки на руки. Её лицо светилось от гордости. — Мама, я тебя поздравляю! Ты же победила! Бекки, смеясь, крепче прижала дочь к себе, нежно целуя её в лоб. — Малыш, твои слова — самая большая награда для меня. Я люблю тебя больше всего на свете. Она держала девочку так, словно никогда не хотела отпускать, наполняясь теплом, которое только Мэри могла ей дать. Фрин, оставаясь чуть в стороне, улыбалась. Она достала телефон и включила запись. — Улыбаемся, родные! Этот момент должен остаться с нами навсегда! — Сароча нацелила камеру на Бекки и Мэри, а затем провела съёмку по всей комнате. — Мама маленькой булочки стала победителем грандиозного сезона в Токио! Ю-ху! Бекки, заметив, что её снимают, подошла ближе. Она обняла Фрин, поцеловав её в щёку, а затем и Мэри. — Без вас я бы ничего не добилась. Вы — моя сила. Я вас безумно люблю. Сароча искренне рассмеялась, остановив запись. — И мы тоже тебя любим, чемпион, — сказала она, потянувшись, чтобы ещё раз обнять их обеих. В этот момент дверь открылась, и в комнату заглянул Сэйнт. — Не помешал? — спросил он, оглядывая всех с лёгкой улыбкой. — Нет, проходи, — отозвалась Бекки, садясь на диван вместе с Мэри. Рядом опустилась Фрин, внимательно глядя на него. — Что-то случилось? Сэйнт неловко кашлянул, явно подбирая слова. — Кхм, я хотел обсудить, как ты планируешь дальше вести дела твоего отца. Про кремацию и прочие хлопоты я уже позаботился, но, Бекки, такой бизнес не может быть долго без внимания. — Половина твоя, — перебила его Бекки, даже не задумываясь. — Что? — Сэйнт выглядел так, будто не расслышал её слов. — Мы с Фрин всё обсудили. Мою часть мы продадим, а оставшуюся ты возьмёшь себе. Как ни крути, без тебя ничего бы не получилось. Ты знаешь бизнес лучше меня. Мы с Фрин хотим просто начать жизнь с чистого листа. — Но… это же огромная ответственность. Продажа, документы… Это займёт время. Бекки мягко улыбнулась и положила руку ему на плечо. — Никто никуда не спешит. Ты справишься, тем более с помощью Нам. А мы через пару часов улетаем в Бангкок. Если что-то будет нужно, мы всегда на связи. Сэйнт молчал, будто не веря в происходящее. Его взгляд метался между Бекки и Фрин. — Я… я даже не знаю, что сказать… Спасибо. Я вас никогда не подведу. Можно вас обнять? — Конечно, иди сюда, балбес, — рассмеялась Фрин, широко раскинув руки. Сэйнт подошёл, и все трое заключили его в крепкие объятия. В этот момент обе девушки почувствовали, как всё напряжение последних лет медленно растворяется. Испытания, борьба, переживания — всё осталось позади. Наступил долгожданный момент, когда можно выдохнуть. Теперь они могли сосредоточиться не на гонках, не на борьбе за выживание, а на себе, на своей семье. Это было чувство облегчения, которого они так долго ждали. Чувство настоящего, полного счастья.