Разбуди меня любовью

«…Но я точно знаю,

Где самое красивое небо.

Самое красивое небо

Под твоими ресницами…»

Евгений Соя

❤️‍🩹

Говорят, нужна всего минута, чтобы заметить особенного человека. Всего час, чтобы его оценить. И всего день, чтобы его полюбить. Чонгуку же хватило всего несколько минут, чтобы влюбиться в Ким Тэхёна, когда они впервые встретились, столкнувшись в прихожей. Было в этом мальчике что-то чарующе особенное, неземное и волшебное, заклинающее альфу больше ни на кого не смотреть, дышать им одним и любить только его одного. И бояться потерять до колючей боли в груди, потому что ни в ком другом этого волшебства Чонгук бы уже не нашёл. Тэхён стал для него приговором, мечтой, с которой он засыпал и просыпался по утрам, грезя о том, как однажды приведёт омегу к их старейшине и назовёт своей парой. Другие омеги Чонгука попросту не интересовали. Он даже не пытался подружиться с ними первым, не замечал, как они стараются добиться его внимания и занять место с будущим вожаком клана. Юный альфа и не позволил бы, потому что рядом с собой он видел только Тэхёна. Люди и оборотни. Эти два мира никогда не должны были пересечься, если бы однажды покойный дедушка Тэхёна не спас дедушку Чонгука от верной гибели, попавшего в охотничью ловушку, тем самым чуть не выдав всему Авимору тайну их существования. С тех пор семья Ким и клан Чонов поддерживали дружественные отношения. Общались и приезжали к друг другу в гости, как самые настоящие соседи. Никого не смущало, что их дети сумели полюбить и так сильно привязаться к друг другу. Не было в этом никакой опасности. Кто бы мог подумать, что этой дружбе придётся вот так вот нелепо прерваться из-за ошибки Чонгука, стоящей ему куда больше, чем просто потеря любимого человека. Альфа до сих пор отчётливо помнит те дни. Да и вряд ли когда-то забудет. Первый гон обрушился на него внезапно, туманя рассудок и атакуя всякими непристойными мыслями, от которых жутко становилось, а внизу живота всё жгло от возбуждения. Родители помогали как могли, приводили лекаря, что давал пить горькие настойки из трав, лишь на время притупляющие симптомы. Чонгук провалялся в этом предобморочном состоянии две недели, сдерживая изо всех сил своего внутреннего альфу, умоляющего пойти к Тэхёну и избавить их от боли. В первый гон всегда так. Это дерьмо переживают абсолютно все альфы их клана по достижению шестнадцати лет. Уже после, с возрастом, симптоматика становилась менее выраженной и гон проходил спокойно, даже без приёма специальных лекарств. Больше, конечно, не везло тем, у кого гон совпадал с полнолунием, потому что таких бедолаг обычно запирали дома чуть ли не на сто замков, чтобы они не смогли сбежать и навредить первой попавшейся на глаза омеге. Тэхёна же тогда от Чонгука не спас ни замок, ни встретившийся на пути лекарь, попытавшийся было успокоить взбунтовавшегося альфу, за что только получил кулаком по лицу. Чонгук и сам не знает, что за злая сила двигала им в ту ночь. Ведь гон наконец-то заканчивался, он начал потихоньку приходить в себя, а те смущающие картинки, в которых Чонгук нависает над Тэхёном и проникает в него одним мощным движением, делая наконец своим, оставляя метку на его красивом плече, больше не маячат перед глазами. Ох, как же стыдно было думать о таком!.. Ноги сами тогда привели к дому омеги, не взирая на плохую погоду. Чонгуку было необходимо встретиться с ним, услышать его бархатный голос и убедиться, что он в порядке и за эти две недели его отсутствия с ним ничего не приключилось. Потому что неприятности любят Ким Тэхёна, а он сам не прочь нарваться на них из-за своего вспыльчивого характера. Подраться с кем-то в классе для него было обычным делом, и всё равно если это будет какой-нибудь бугай из старших классов. Казалось, Тэхён не боялся никого, поэтому вёл себя так, хотя с Чонгуком он был самым добрым, нежным и ласковым зайкой. Его двойственность поражала альфу: Тэхён мог спокойно отчихвостить не самыми лестными словами своего обидчика, ещё и пихнуть его, а уже в следующую минуту визжать от испуга, как поросёнок, увидев на себе какого-нибудь лесного клопа или долгоносика. Чонгук тоже спокойным характером не отличался, но по сравнению с выходками омеги, он — сама безмятежность. Хотя его мама так не считала… Чонгук никогда в жизни не обидел бы Тэхёна. Никогда бы не причинил ему умышленно боль и не пошёл бы против его слова. Он ведь любил его. Очень любил и не хотел, чтобы их дружба переросла в вражду. Во всём мире нет таких слов, которые смогли бы описать насколько сильно Чонгуку жаль, что всё так обернулось. Ему на время, после произошедшего, пришлось отказаться от Тэхёна, отпустить, чтобы тот пришёл в себя вместе со своими родителями от пережитого ужаса. Это был настоящий ад. Чонгук не находил себе места всё оставшееся лето, не решаясь прийти в дом Кимов и попросить прощения. Он думал, что его выгонят, прикажут никогда больше не приходить и забыть навсегда о Тэхёне. Что сам омега теперь ненавидит его, боится и не хочет больше общаться. Назовёт чудовищем и прогонит с глаз долой. Не позволит больше любить себя, прикасаться и просто быть рядом, хотя бы на расстоянии, чтобы знать, что у его милой фиалочки всё хорошо. Что Тэхён здоров и не ввязался опять в какую-нибудь перепалку. Навсегда — это слишком большой срок. Чонгук не хочет так долго без Тэхёна. Он набирается смелости только к концу августа и просит отца поехать вместе с ним к Тэхёну. И уже в доме омеги понимает, после разговора с его родителями, что та боль, которую он испытал во время гона — полнейшая ерунда. — Тэхён уехал в Англию. Он больше не вернётся в Авимор, — вот. Вот где настоящая боль! Чонгук после этих слов чувствует себя так, будто его со всего размаху ударили по солнечному сплетению, заставив сердце остановиться. Он даже не помнит, как выходил из дома Кимов, слыша только какие-то отдельные звуки, доносившиеся до его помутневшего сознания. Перед глазами всё плыло, и, наверное, он несколько раз рухнул бы на землю, если бы отец не держал его за руку, ведя собой. Чонгук не успел. Не успел из-за собственной трусости и страха быть отвергнутым. Тэхён уехал, а он даже не попытался с ним как-то связаться и попросить прощения. Он так сильно виноват перед омегой, что сам себя возненавидел за содеянное. Естественно адреса, куда можно было написать письмо Тэхёну, ему тоже не дали. Омега исчез из его жизни. Пропал без следа, оставив после себя только счастливые воспоминания детства и въевшийся глубоко в кожу запах диких фиалок. Время шло. Чонгук всё ждал и ждал, когда же Тэхён всё-таки приедет. Ну не может же он забыть про родителей и не навещать их? И вот тогда, как только он приедет, Чонгук обязательно найдёт способ встретиться с ним и поговорить. Альфа сделает всё, чтобы Тэхён простил его и они снова хотя бы начали дружить. Лишь эта мысль не давала свихнуться Чонгуку все эти два года без омеги. Почему два года? Потому что потом Тэхён наконец-то приехал. Причём сделал это ровно в день рождения Чонгука. Альфе тогда исполнилось восемнадцать лун. Уже через пять лет он сможет занять место вожака стаи и продолжить дело отца, а до него — своего дедушки. Он вовсе не хотел приходить к дому Кимов. После праздника, устроенного в честь его совершеннолетия, Чонгук решил немного прогуляться по окрестности и сам не заметил, как вышел на дорогу, ведущую прямо к дому Тэхёна. Чонгук даже не знал, что омега здесь, в городе, гостит у родных уже не первый день. Сердце не подсказало, что он снова тут. Да и правильно сделало. Видно знало, что альфа не выдержит этого. Но Чонгук справляется. Заставляет себя не двигаться, когда вдруг на глаза попадается Тэхён, выскочивший из дома на улицу и зовущий кого-то. Альфа поначалу даже не верит, что это он, прячась в тени деревьев, растущих возле забора. Внутри всё переворачивается от голоса омеги, по которому волк успел безумно соскучиться. Мир тогда будто замедлился, утонув в звуках. Чонгук уже хочет выйти из своего укрытия и, на свой страх и риск, подойти к Тэхёну, но даже шаг сделать не успевает, замирая на месте, как вкопанный, когда видит, а после слышит: — Ну что, мой дорогой муж, — Тэхён обнимает какого-то высокого альфу за шею, пришедшего на его зов откуда-то со стороны конюшни, и улыбается так тепло, как умеет только он один. — Как тебе Шотландия? Вернёмся сюда ещё раз? — Конечно. Конечно вернёмся, солнце, — отвечает омеге мужчина и целует его в губы, крепко прижимая к своей груди. «Не возвращайся. Никогда не возвращайся!» — думает зло Чонгук, когда соскребает себя с места и, наплевав на то, что ещё не совсем хорошо стемнело на улице, обращается в волка, унося ноги куда подальше от этого дома. От этого Тэхёна. От этого ласкового «муж», доставшегося не Чонгуку. Это словно тысяча клинков в сердце. Словно тебя поглотила тьма, окутав своими объятиями, стягивая противной болью внутренности. Чонгук несётся по лесу, игнорируя камни, кочки и небольшие впадины в земле, спотыкаясь, но потом снова поднимаясь и мчась дальше. Хотелось убежать на край света. Перестать слышать тэхёново «муж», что теперь, как колокольчики, звенело над головой альфы. А на что он вообще рассчитывал? Они в верности друг другу не клялись. Тэхён так точно. Он и понятия не имеет, что значит, когда волк метит свою пару. Не знает смысла этого действия и того, что таким образом альфа заявляет омеге, что теперь навеки привязан только к нему одному. Он всего лишь человек. Человек, который хочет быть счастливым. Вот он и нашёл своё новое счастье, а сказанные тогда Чонгуку в флигеле слова про то, что он его любит, уже не имеют никакого значения. Чонгук приходит в себя не сразу. Только умывшись холодный речной водой, он наконец-то успокаивается, как и беснующийся волк внутри него, уже разорвавший мысленно соперника на части и вновь пометивший свою омегу, чтобы уже точно — никому, мой. Чонгук не стал ничего предпринимать, потому что по итогу сделал бы только хуже. Тэхён сейчас счастлив, он любит и любим другим, они связали свои судьбы перед Богом. Если он попытается влезть, то всё равно не сможет заполучить Тэхёна. Насилие — не выход. Тэхён не вернётся к нему таким образом, а только больше разочаруется в нём. Видно и правда — не судьба. Мечты остаются в мире грёз, где им и место. И больше к ним не следует возвращаться, чтобы не тревожить затянувшиеся раны. Как же это всё иронично: Чонгук оставил шрам Тэхёну, причинив тем самым ужасную боль, а Тэхён взамен полоснул ему по сердцу, ни применив при этом никакого оружия. Квиты, получается. С того дня многое поменялось в жизни альфы. Он резко повзрослел, оставив последние надежды быть вместе с Тэхёном, спрятав их глубоко в сердце и заперев на ключ, выбросив его в реку, чтобы никто к ним не смог подобраться. В том числе — он сам. Посвятил себя полностью клану, готовясь стать вожаком. В центр города он больше не выбирался, сведя к минимуму общение с бывшими школьными друзьями. Всё своё время он проводил в деревне, которую волки называют — Ирвина, что с гэльского переводится как «зелёная река». А когда стал вожаком, уже на следующий год расширил границы своего клана, отвоевав некогда их же посевы у недружественных соседей, захвативших их ещё со времён прадедушки Чонгука. Принял в свой клан две маленькие стаи, оставшиеся без вожака. Чонгук пообещал дать им надежное укрытие, еду и работу, ведь их клан занимается заготовкой древесины на зиму, продавая её после не только в Авиморе, но в другие небольшие городки, находившиеся неподалёку. К двадцати шести годам Чонгук сумел полностью оправдать ожидания родителей. Он хороший вожак стаи, он не равнодушен к судьбам жителей деревни и старается поддерживать порядок не только на границах, чтобы чужаки не совали нос на их земли, но и внутри Ирвины. Он хладнокровен там, где это нужно и упрям, если что-то не получалось сделать так, как они планировали. У Чонгука есть верные друзья, к его мнению прислушиваются, и он сам вселяет дух сплочённости в стаю, говоря, что любой, будь то волк, или простой человек, пришедший к ним за помощью — обязательно её здесь получит. Они все равны, нет богатых или бедных. В Ирвине тебя могут ценить за силу и выносливость, за ум и смекалку, за доброту и смелость. За искренность в поступках и словах, а за подлость придётся ответить. Таковы их законы. Одного только не хватало для идеальной картинки. Чонгук по-прежнему оставался один. У него не было омеги, которая ждала и встречала бы его после охоты или обхода границ, а левые связи то с одним омегой, то с другим — не считаются. Как бы сильно Чонгук не скучал по Тэхёну и не продолжал любить его, удовлетворять свои потребности всё равно приходилось на стороне. Альфа сразу обозначал рамки дозволенного, находясь с омегой, говоря, чтобы она не грезила о нём попусту, потому что потом он всё равно уйдёт. Ему не нужны долгосрочные отношения. Это был просто секс, не более. Потому что там, внутри, его сердце всё ещё помнит сладковатый, древесно-цветочный аромат диких фиалок и нежность их лепестков, когда прикасаешься к ним. Чонгук больше ничего не слышал о Тэхёне. Знал только, что он продолжает жить в Англии со своим мужем и теперь пишет книги. Альфе даже удалось их приобрести, хоть они и вышли ограниченным тиражом, но он до сих пор не открывал их. Как будто боялся увидеть в тексте самого Тэхёна, словно он снова здесь, рядом, сидит и читает перед ним своим любимые произведения, как это делал в детстве. Чонгук тогда готов был слушать его вечно. Со временем отношения его родителей и родителей Тэхёна стали налаживаться. Как-то спонтанно и само собой всё вернулось на круги своя. Они снова стали приезжать к друг другу, засиживаться допоздна за чашкой травяного чая. Чонгук тоже всё же решился к ним заехать и ни капельки не пожалел, что сделал это. Джихан и Сана уже совсем не злились на него за его проступок, хоть волк и попросил у них прощения. На душе немного, но стало легче. А потом Чонгук сдружился с Сону, младшим братом Тэхёна. До этого они не очень хорошо общались, но сейчас их смело можно назвать лучшими друзьями. Просто удивительно, что Сону влюбился в его брата Джеюна, а тот в него, когда Чонгук пригласил омегу к ним в гости и предложил своему брату показать Сону деревню. Они так красиво смотрелись вместе, гармонично и правильно, что, смотря на них, на их зарождающиеся чувства, Чонгук по-доброму завидовал, что его брату так повезло с омегой. От Сону же Чонгук узнал, что Габриэль — так оказывается звали мужа Тэхёна — заболел какой-то неизлечимой болезнью и вскоре умер. И хотя альфа совсем не знал его, но почему-то был уверен, что он действительно любил Тэхёна по-настоящему, без лжи и притворства. Вопрос теперь оставался в следующем: вернётся ли Тэхён в Шотландию или останется в Англии? Признаться, после этих новостей, Чонгук ещё долго не мог успокоиться. Все его мысли занимал лишь Тэхён, которого он не видел уже восемь лет. Он так извёлся, что даже просил Джеюна написать Сону и спросить, что всё-таки решил его брат: приедет ли он или нет. Альфа и сам не знал, зачем так ведёт себя и на что надеется. Неужто Тэхён бросится к нему на шею, как только увидит? Конечно же нет! Он только что потерял любимого человека и точно не оценит любовные порывы со стороны волка. Но скучавшее и одичавшее от одиночества сердце не хотело слушаться. Заставляло раз за разом обращаться к прошлому и вспоминать, как хорошо им было вдвоём. Может, у них всё-таки есть шанс? Может, не зря Чонгук не подпускает к себе никого, любя лишь одного Тэхёна? Может, хоть на этот раз у них получится построить будущее? Чонгук не знает, остались ли у Тэхёна хоть какие-то чувства к нему. Хочет ли он вообще его видеть рядом с собой, или же альфе лучше даже не пытаться с ним встретиться, чтобы не ранить. Как вообще отреагирует омега, когда они увидятся? Будет ли рад видеть или оттолкнёт? Эта неизвестность немного пугала, но ничуть не убавила решимость Чонгука снова попытаться наладить отношения с Тэхёном. Он хочет его себе. Целиком и полностью! Во всех смыслах этих слов! Чонгук уже не ребёнок, он давно вырос. Он больше не боится собственных чувств, не боится говорить о них и показывать. Он не посмеет струсить и упустить второй шанс быть с Тэхёном. Мама права: нужно перестать блудить по омегам. Пора забрать свою фиалку домой и сделать его самым счастливым. Чонгук всё готов для этого сделать! Лишь бы Тэхён только позволил… Однако… Их встреча проходит совсем не так гладко и радужно, как успел себе нафантазировать Чонгук. Альфа забывает о всей своей смелости и решимости напрочь, проглотив заготовленную специально речь, которую он вынашивал годами, когда встречается с Тэхёном в зале дома семьи Ким. Они с Джеюном собирались в город, а уже после, как заберут Сону из ателье, отправятся к ним домой. Но Чонгук в последний момент передумал, и Джеюн поехал один, а он сразу пошёл к Кимам. Они проболтали с Саной почти час, дожидаясь Сону и Джеюна. Чонгук и не надеялся увидеть Тэхёна, ведь Сана отправила его в город. Он думал, что встретится с ним вечером, за ужином, когда их семьи будут рядом и у него появится возможность извиниться. Судьба же решила иначе. Ну и ладно. Ну и к чёрту! Вообще плевать на это! Чонгук не может поверить своим глазам, когда видит Тэхёна в нескольких метрах от себя, вновь чувствуя его природный аромат диких фиалок, подтверждающий, что происходящее реально, а не какой-то там сон. Тэхён тоже изменился. Теперь на Чонгука смотрел не маленький омежка из его детства, а потрясающе красивый мужчина, от фиалковых глаз которого дух захватывало. Чонгук уверен, он не дышал в тот момент, когда они встретились взглядами. Смотреть на него, видеть наконец рядом с собой, а не представлять в своей голове, до мурашек приятно. Тэхён — он как самая дорогая картина, которой не устаёшь любоваться, наслаждаясь её изысканностью и утончённостью. У омеги волосы каштановыми прядками падали на лоб, задевая длинные пушистые ресницы, а аккуратные брови были чуть нахмурены. Его тело всё такое же стройное, мягко сложенное, ровно такое, каким запомнил его Чонгук в их последнюю ночь вместе. На миловидном лице застыло удивление, а земляничного цвета губы были немного приоткрыты. Чонгук соврёт, если скажет, что не представлял, как снова сцеловывает их медовый вкус. Хочется его обнять. Так сильно прижать к себе и больше никуда не отпускать!.. Но сам Тэхён не горел разделять желания Чонгука. Он вообще не рад их здесь видеть, о чём говорит и показывает всем своим недовольным видом. Альфа будто под гипнозом наблюдает за ним, не смея отвести взгляд, всё ещё с трудом веря, что слышит и видит омегу так близко. Только руку протяни, и можно снова будет почувствовать мягкость его волос и тепло кожи. Правда, если он попытается так сделать, Тэхён, вероятнее всего, просто оторвёт ему руку. Вот и ответ. Он всё ещё зол на Чонгука и не желает его видеть в своём доме, а уж тем более дружить с ним. На его руке всё ещё поблёскивает на свету обручальное кольцо, что тоже о многом говорит волку. Всё не так просто. Далеко не просто. Потому что обида никуда не ушла. Чонгук всё ещё злое Чудовище для Тэхёна. А Габриэль, кажется, продолжает жить в сердце омеги. И это невозможно проигнорировать...

*

Тэхён ещё никогда не чувствовал себя таким растерянным. После прочтения письма от Сону и Джеюна, в котором толком-то ничего и написано не было значимого, его охватила волна паники, из-за которой даже пришлось выйти на веранду, чтобы немного успокоиться и собраться с мыслями. Чонгук всё это время был рядом, но предпочитал молчать, за что мысленно омега был ему очень благодарен. Скажи он хоть слово, и Тэхёна бы сорвало. Сейчас не время для выяснения отношений. Нужно было срочно действовать и как можно быстрее, пока родители ещё не в курсе. Мама точно этого не переживёт, если узнает. Тэхён не простит себе, что лишил её и отца Сону из-за собственной глупости.

«Это временные меры. Ваше прошлое — это ваше прошлое. Мы к нему не относимся. Не нужно впутывать нас в ваши распри. Решите, пожалуйста, свою проблему. С нами же всё будет в порядке. Мы сможем защитить друг друга и стать счастливыми.

Джеюн и Сону»

— Глупцы! — шипит Тэхён, держа в руках несчастное письмо. — Два дурака, решивших поиграть в прятки, словно им по пять лет! И всё равно на своих близких и то, что с ними будет, когда они узнают… Детский сад! — заключает омега, порвав яростно письмо на мелкие кусочки и вышвырнул их в сад. — Господи, — он зарывается пальцами в волосы, шумно вздыхая. — Боже мой, что теперь делать? Где их искать? Боже… — причитает омега, даже не представляя с чего начать поиски. Они ведь могли поехать куда угодно! — Тэхён, — окликает его Чонгук, стоящий позади у входных дверей. Омега на его слова не реагирует, продолжая себе под нос что-то нашёптывать. — Тэ! — зовёт его громче альфа, но реакции вновь не следует. Ну так они проблему точно не решат! Чонгук подходит к нему, намереваясь привести в чувства, и хочет уже положить руку на плечо, как Тэхён словно просыпается, отбросив свою тревогу назад, уступая место злости. — Это ты виноват! Ты! — кричит Тэхён, пихая альфу в грудь, заставляя отступить назад. — Если бы не ты, то ничего бы этого не случилось! — Ты не о том думаешь, фиалка. Давай оставим наши проблемы на потом и займёмся поиском братьев. Потом можешь хоть поколотить меня, но сначала найдём их, идёт? — пытается остановить начинающийся пожар между ними Чонгук. Им действительно сейчас нужно думать о том, как вернуть Сону и Джеюна домой, а уже потом орать и драться друг с другом. — Не смей называть меня фиалкой! Ты потерял это право ещё десять лет назад! — Хорошо-хорошо, — выставляет руки вперёд в сдающемся жесте Чонгук. — Тэхён, нам нужно их найти, ты это понимаешь? Мои родители ещё не в курсе о их глупой выходки, как и твои. Я обошёл уже все излюбленные места Джеюна, где бы он мог остановиться, но никого не обнаружил. Поэтому я здесь. Мне нужна твоя помощь. — Я оторву ему хвост, если с моим братом что-то случится, ты понял меня, Чон Чонгук? — грозит ему Тэхён, абсолютно уверенный, что сможет это сделать, если Сону как-то пострадает. — Встань в очередь, ладно? Сначала я, потом уже ты. Я тоже не в восторге, что они решили выкинуть такое. И злюсь не меньше тебя. Раз уж они сделали это из-за нас, решив, что таким образом смогут спасти свои отношения, уехав подальше, то мы в ответе за то, чтобы вернуть их обратно и убедить, что необязательно поступать так опрометчиво… — Я рад, что ты это понимаешь, — едко подмечает омега. — Понимаешь, что ты виноват в этом, потому что именно с тебя и твоего клана всё началось. — Да! Да, чёрт возьми, да! — хлопает в ладоши Чонгук, сверкнув глазами, отчего Тэхён вздрагивает. — Ты абсолютно прав. Это я причина всех наших бед. Я прекрасно это понимаю и никак не оправдываю себя. Но всё равно прошу помочь мне, потому что один я не справлюсь. Ты со мной? — Конечно с тобой! — не медлит ни секунды с ответом Тэхён. — Это даже не обсуждается. Сону тоже заслуживает получить по заднице не меньше твоего брата. — Тогда переодевайся. Я жду тебя, — вот же чёрт! Тэхён совсем забыл, что всё ещё в пижаме, сверху которой был накинут халат. Со стороны он выглядит, наверное, очень нелепо. Хотя сейчас его вид волновал в последнюю очередь. Омега переодевается быстро, сменив пижаму на комплект одежды для верховой езды, спускаясь вниз, где в гостиной его ждал всё это время Чонгук. — Я возьму лошадь. Начнем со станции, они могли сесть на поезд, — говорит Тэхён, натягивая на руки перчатки и шагая к конюшне. — Не могли. Я уже был там. Ожидаемо их там никто не видел. Скорее всего, они могли поехать в какую-нибудь деревню. Там же могут и остановиться, чтобы переночевать. — Деревень у нас много. Мы же не можем объехать каждую. Это просто физически невозможно. Может, попросишь присоединиться к нам своих сородичей? — Не могу. Родители узнают. А затем и твои. Зачем нам лишний раз поднимать панику. Если у самих не выйдет найти до темноты, то тогда уже будем переходить на крайние меры. — Ладно, — соглашается Тэхён. — Давай поступим так, как ты сказал. И с какой же деревни нам начать, умник? — Мэйфилд. Это здесь, в соседней провинции. Мы часто там бывали с братом. Есть вероятность, что они могли поехать туда. — Прекрасно, — не без иронии произносит Тэхён. — Тогда показывай нам с Ёжиком дорогу, — намекает на своего белоснежного коня омега. — Хорошо. Только держись на расстоянии, чтобы твой Ёжик не испугался меня, — предупреждает заранее Чонгук, собираясь перекинуться в волка, когда они выйдут к сосновой роще. Перед тем как покинуть дом, Тэхён предупреждает их домработника Сэма, что уезжает по делам и просит передать родителям не волноваться, когда те вернутся. Сону якобы тоже поехал с ним. Омега очень надеется, что у них с альфой всё же удастся нагнать беглецов и хорошенько всыпать им за их детские выкрутасы. Тэхён отказывается здраво оценивать этот поступок, потому что не видит в нём никакого смысла. Сону и Джеюн уже не дети, хоть омега и намного младше Чона. Это всё равно его не оправдывает. Подобным проблему не решить. Это только подтверждает, что они ещё не готовы к самостоятельной жизни друг с другом. Одна радость, хоть и маленькая очень, что Тэхён может теперь вдоволь налюбоваться изумрудными просторами Авимора. Им предстояло пересечь Каледонский лес. Раньше с Чонгуком они так далеко ещё не уходили от дома омеги. Каледонский лес — это маленький волшебный мир, где каждое растение, веточка, листик и даже камень имеют свою историю. Этот реликтовый лес может похвастаться своей богатой флорой и фауной, а также фантастической красотой ручейков и небольших водопадов, спрятавшихся здесь. Воздух в этом месте чистый, с отголосками душистых трав и ягод. Деревья растут к друг друга так близко, словно переплетаются между собой, создавая над головой зелёный купол, качающийся на ветру, лишь иногда позволяя солнечным лучам просочится через него и коснуться цветущих кустарников и цветов. Тут словно всё другое, имеющее душу и сердце, а также способность говорить. Какие-то непередаваемые ощущения. Тэхён не знает, сколько уже прошло времени с тех пор, как они отправились на поиски. Время здесь как будто останавливается. Но судя по заходящему постепенно за горизонт солнцу уже вечерело. Они останавливались два раза, чтобы передохнуть. Чонгук заверил, что они идут в правильном направлении, потому что на каком-то инстинктивном уровне (Тэхёну не понять) он чувствовал своего брата. Шёл за ним буквально по следу, уверенный, что Джеюн был здесь с Сону. — Ты его правда чувствуешь? — спрашивает для уверенности Тэхён, когда они останавливаются уже в третий раз у ручья, чтобы Ёжик мог вдоволь напиться. — Как это происходит? — омега подходит к Чонгуку, сидевшего у пушистой берёзы, привалившись спиной к её мощному стволу. — Это чутье. Ну или нюх, чтобы тебе было понятно. Я словно слышу его природный запах мяты, а следом идёт малина твоего брата. Они меня ведут, — пытается объяснить Чонгук. — Мы успеем их догнать? — Даже если нет, то на ночь они точно остановятся в деревне. Если Джеюн способен целый день бегать по лесу и при этом ни капли не устать, то вот Сону — нет. Человеку нужно больше сил и энергии, чтобы преодолевать такие большие расстояния. А лошадь они не догадались взять. — Я так зол на них, просто не высказать! — пыхтит омега. — Это самый глупый поступок из всех возможных! Не знаю, чьей вины там больше, и у кого из них вообще возникла такая мысль, но получат они оба. — Не фырчи, — улыбается уголками губ альфа, смотря на Тэхёна, чьей стройный силуэт обрисовали лучи солнца. Будто сам ангел спустился к нему с небес. — И когда найдём их тоже не устраивай скандал. Давай попробуем поговорить с ними спокойно, без криков и потрёпанных нервов. — Я говорю тебе, что готов с удовольствием надрать им прутом одно место, а ты мне про спокойный разговор! — возмущенно тараторит Тэхён, скрестив руки на груди. — Мы разговаривали с ними спокойно. Вчера. Ведь я правильно понимаю, что ты тоже всё рассказал своему брату о нас? — Рассказал. Но я и подумать не мог, что он может так поступить. — Вот и я не думал. — С одной стороны их можно понять, ведь они просто пытаются спасти свою любовь. Ясно же, что ты не хочешь такого родственника в вашу семью. А у них всё серьёзно, как я понимаю. — Дурь это, а не любовь. Сону всего семнадцать лет. Он ещё маленький для осознания и понимания этого чувства. — А Джеюну двадцать пять. Он тоже, скажешь, ещё не дорос? — Я не понял? — Тэхён заводится мгновенно. Словно спичка загорается, готовый спалить кого угодно на своём пути. — Ты что сейчас пытаешь мне сказать? Чтобы я пересмотрел свои убеждения о вашей семье и позволил Сону сыграть свадьбу с твоим братом? Так вот нет, Чон Чонгук, — омега подходит к нему ещё ближе, нависая тенью и заглядывая глубоко в глаза. — Этого не случится! Этот союз противоречит всем законам природы. — То есть, когда ты говорил, что любишь меня — это было враньём? Ты просто развлекался? Ведь мы тоже с тобой противоречили законам природы и миру людей, — Чонгук поднимается на ноги, помрачнев лицом и смотря теперь на омегу сверху вниз. — Нас с тобой, — повторяет слова альфы Тэхён, — уже давно не существует. Поэтому не надо лезть в прошлое и использовать его как аргумент, чтобы я передумал. Мой ответ тот же — нет. — Какой же ты упрямый, — качает головой Чонгук. — Ты даже не понимаешь, что можешь натворить, если не остановишься. Оставь их в покое. Наказывай меня, а не своего брата. Он не должен страдать. — Он будет страдать, если останется с твоим братом! — заключает непоколебимо Тэхён. Он больше не намерен продолжать этот бессмысленный разговор. — Выдвигаемся. Не будем больше останавливаться… — омега поворачивается, чтобы вернуться к Ёжику, уже жующего траву, как его хватают за локоть, вернув обратно на место, а после припечатывают спиной к дереву, заставив замереть и подавиться воздухом. Но ничего. Ничего не происходит. Чонгук не двигается, только смотрит так, словно душу вывернуть Тэхёну хочет, как будто жаждет что-то сказать сокровенное, но не может, потому что его всё равно не услышат. Его прикосновения обжигают, даже сквозь одежду, вызывая табун мурашек по спине. Он так близко сейчас, что у омеги дыхание перехватывает и мысли путаются. Тэхён уже забыл эти ощущения. Забыл, как сердце сходило с ума раньше, когда альфа смотрел на него, смущая дико. Но это было давно, а сейчас… Омега гулко сглатывает и непроизвольно опускает взгляд на губы Чонгука, но почти сразу же возвращается к сияющим тёмной глубиной глазам волка. Почему альфа молчит? Почему ничего не делает? Ведь не просто так он его вернул на место, ещё и приперев к дереву, чтобы не сбежал. А что, собственно, Тэхён хочет, чтобы он сделал? Ну вот что?.. Накричал? Обнял? Отругал? Или всё сразу?.. Они как будто застыли, вцепившись глазами в друг друга, боясь сделать навстречу первый шаг. Где-то внутри застряло возмущение, которое Тэхён хочет выплеснуть на Чонгука и приказать ему больше никогда так не делать, но все слова сбились в один большой ком. Вероятно, поэтому, омеге сейчас так тяжело дышать, а вовсе не из-за усилившихся феромонов волка. — Чонгук, что ты делаешь? — тихо спрашивает Тэхён, положив ладонь ему на грудь и оттесняя альфу немного от себя. — Это ты… — задушенным голосом произносит Чонгук, накрывая его руку своей ладонью и сжимая. — Это ты. Что ты со мной делаешь, фиалка? Тэхён снова забывает всё слова напрочь. Его всего затрясло, а коленки подкосились. Если бы не дерево, на которое он опирался, то давно бы рухнул позорно прям в ноги альфе. Это ненормально так реагировать, ему ведь уже не семнадцать лет! Эти слова не должны действовать на него таким образом. Подобное он тысячу раз слышал от Габриэля, но почему… Почему именно Чонгук сумел вызвать в нём такую реакцию? И почему Тэхёну до помутнения рассудка, до лёгкого покалывания по всему телу, хочется, чтобы альфа уничтожил это поганое расстояние между ними и поцеловал его?! Это просто невыносимо!.. — Помогите! — Тэхён приходит в себя моментально, отпихивая Чонгука и прислушивается. Ему ведь не показалось?.. — Помогите! — Сону. Это точно голос Сону! — Кто-нибудь!.. — Сону! — кричит Тэхён, бросаясь вперёд и полностью абстрагируясь от всего остального. — Сону, где ты?! Встречаются они уже спустя минуту, стоило только Тэхёну выбежать на какую-то поляну. Они появляются там одновременно и сразу срываются с места, врезаясь в друг друга и обнимая. — Что случилось? — Чонгук появляется рядом буквально через секунду, как Сону оказывается в руках старшего брата. — Что произошло? Где Джеюн? — Чонгук, — сипит заплаканно мальчишка, отстраняясь от Тэхёна. И только сейчас омега замечает, что его брат весь перепачкан... в крови. Чужой крови. О Господи!.. — Они напали на нас. Мы просто остановились передохнуть, а они… Из ниоткуда… Догнали нас… — всхлипывает Сону, пытаясь говорить внятно. — А потом один из них… Джеюн обратился и отпихнул меня… Он мстил тебе… Отмстил за Фрею… Ларс мстил тебе!.. — Сону снова плачет навзрыд, обнимая Тэхёна, который вообще ничего не понял из его слов. Кто такой Ларс? Кто такая Фрея? Кто кому мстил? Где Джеюн?! Чонгук обращается в волка уже на бегу, скрываясь в высокой траве. Она тоже, оказывается, была запачкана бледными следами крови. — Всё хорошо, братик, успокойся, — пытается сдерживать собственный страх Тэхён, баюкая перепуганного до смерти Сону в своих объятиях. — Скажи мне, Джеюн жив? Вы смогли отбиться? — Он жив, жив, — хрипит Сону куда-то ему в плечо. — Но очень сильно ранен. Если бы он не защищал меня, то ничего бы не было. Зачем мы вообще затеяли этот побег?.. Зачем-зачем-зачем?.. — Тише, Сону, тише. Я уверен, Чонгук ему поможет и всё будет хорошо. — Тэхён! — омега крупно вздрагивает, когда слышит своё имя. Чонгук вновь вернулся к ним, только в человеческом обличии. — Мне нужен твой конь. Мы немедленно возвращается обратно домой! — Но как же мы тогда с Сону доберёмся до своего дома без Ёжика?.. — Ты не понял. Мы возвращаемся ко мне домой. В Ирвину.