Ты обещал подарить мне мир

Боль. Кажется, что в одно мгновение весь мир становится мрачным. Она позволила себе на пару часов стать счастливой, убежать от мысли, что у её мамы рак. Кэролайн провела день в компании Стефана, который и вправду заставил её ненадолго забыться, почувствовать себя хоть немного спокойнее. Но всё как будто потеряло смысл после звонка Мэтта. — Кэролайн, приезжай быстрее в больницу. У шерифа резко ухудшилось состояние, врачи… врачи сказали, чтобы ты быстрее приехала, если хочешь успеть попрощаться… И всё. В лёгких не хватает воздуха. Голова тяжелеет с каждой секундой. Стефан что-то говорит, и она правда пыталась понять, что от неё хочет её друг, но в голове словно ураган из мыслей. Она смутно осознаёт, как Стефан берёт её за плечи и ведёт к машине, но всё словно в тумане, как будто это происходит не с ней. Не может быть. Она не готова. Мама. Это жестоко. Слишком. До больницы ехать сорок минут. Всё это время кажется пыткой. Слёзы сами текут, и она правда хочет взять себя в руки, но кого тут обманывать? Кэролайн Форбс разбита. Уничтожена после тех самых слов. Дорога кажется вечной, и Кэролайн боится не успеть... Она никогда себе этого не простит. Как она вообще могла уехать так далеко, когда её мама в таком состоянии? — Пожалуйста, езжай быстрее… — это единственное, что смогла сказать блондинка. Стефан снова что-то говорит, когда вдали начинают виднеться фонари больницы. О чём-то просит её. Да что от неё сейчас нужно? Но настоящий ад не начался со звонка. Он начался сейчас. Машина Стефана не успела толком остановиться, как Кэролайн уже выбежала, увидев вход. Всё происходит, как в кино, как в замедленной съёмке. Форбс бежит к палате матери, не замечая в коридоре Елену, Дэймона и Мэтта — у всех на глазах слёзы… Нет. Не может быть. Она должна была успеть. Может, это ошибка. Елена, увидев подругу, быстро подходит к ней. — Кэр, мне так жаль... — голос Елены дрожит, и её слова похожи на сдавленный всхлип. — Что ты несёшь? — тихо прошептала Форбс. — Не смей! — громче произносит Кэролайн. Елена пытается ухватить её за руку, но Кэролайн не обращает внимания. Ей нужно зайти в палату и увидеть мать. С силой вырываясь из рук Елены, она направляется к двери. За ней идут все, кто был рядом, а Дэймон что-то выкрикивает, но ей всё равно. Оставьте её в покое, иначе она всех уничтожит. Прямо у двери из палаты выходят врач и медсестра. Их лица печальны. Врач встречается с ней взглядом и медленно произносит: — Кэролайн… мне жаль, но ваша мать умерла. Примите мои соболезнования… — Что? — почти кричит Кэролайн, толкая врача в сторону и делая шаг вперёд. Страшно. Пахнет смертью. Второй шаг. Её мама лежит на кровати и не дышит. Третий шаг. Сердце не бьётся. Четвёртый шаг. Кэролайн у кровати матери. — Нет… — заикаясь, шепчет девушка. — Мама, очнись… ну же… мам, ну пожалуйста, открой глаза! — она говорит всё громче. — Ты слышишь меня? Открой глаза! Крик. Это страшно. Больно. Безумно больно. Видеть тело матери, но понимать, что глаза она больше не откроет. Кто-то пытается обнять её сзади. Нет. Оставьте её. Не трогайте. Она вырывается и падает на колени рядом с матерью. — Мам, ну пожалуйста, открой глаза… хоть на минуту. Ну, пожалуйста, не оставляй меня, мам… ну маааам, ты слышишь меня? Я без тебя пропаду… И всё. Она ещё долго рыдала. Рыдала так, как никогда в жизни. Эту боль нельзя сравнить, её нельзя описать. Даже пытки её отца в том подвале, когда он хотел «вылечить» её от вампиризма, были проще. Как ей жить дальше? Что делать? Плач становился всё сильнее с каждой секундой. Она даже не заметила, что Елена тоже плачет. Слеза скатилась по щеке и у Деймона, когда он увидел эту сцену. Никто не заслуживает пережить такое, но видеть ту боль, которую сейчас переживает младшая Форбс, ещё страшнее, осознавая, что ничем нельзя помочь. Её оставили одну оплакивать бездыханное тело матери. Никто не знает, сколько она просидела так на коленях, но боль чувствовали все, кто был в палате. Стефан не сразу заметил тень в дверях, но, повернув голову, обомлел. На всё это смотрели растерянные Клаус и Элайджа Майклсоны. Не может быть. Откуда они взялись? *** У Клауса возникли дела в Мистик-Фоллс. Да, он помнил, что дал обещание не приезжать сюда больше. Он бы и не приехал, точно не так рано — может, через век или даже пять, но не сейчас. Ему срочно понадобилась кровь двойника для особого ритуала в Новом Орлеане. Элайджа вызвался поехать с ним — ведь он всегда находил общий язык с Еленой, в отличие от Клауса. Гибриду было всё равно на двойника, ему нужно было лишь немного её крови… хотя он хотел встретиться с Кэролайн или хоть посмотреть на неё издалека, убедиться, что у неё всё хорошо. Но всё пошло к черту, когда один из его помощников сообщил, что Елена в больнице у Лиз Форбс. Клаус и его брат быстро поехали туда. Нет, он не мальчишка, чтобы плакать от каждой плохой новости, он первородный гибрид — самое опасное существо на планете. Но у него есть чувства, особенно к ней. Как она там? Ему сообщили, что у шерифа рак, и, кажется, она проживает свои последние дни. Но кто бы мог подумать, что Клаус застанет такой момент. Первородные братья находились в другом конце коридора, когда Кэролайн вбежала, вся в слезах. Клаус напрягся всем телом. Не может быть… шериф совсем плоха. Но слова врача стали для него, как гром среди ясного неба. Он не думал, что всё настолько плохо. Никлаус точно не планировал застать такой момент — ноги сами вели его к палате шерифа, и чёрт, увидеть Кэролайн в таком состоянии было невыносимо. Она так молода, но уже осталась без родителей. Крик девушки застрял у него в голове навсегда. Она точно не заслуживает этих страданий. Кэролайн Форбс, которая, несмотря ни на что, всегда шла с гордо поднятой головой и улыбкой на лице, сейчас страдала, и он не мог ей помочь. Встретив взгляд Стефана, первородный гибрид и его брат направились к выходу из больницы, но так просто им уйти не удалось. — Клаус, подожди, что вы тут делаете? — обратился к братьям Стефан Сальваторе. — Элайджа? — Думаю, тебе стоит вернуться обратно, Стефан. Сейчас не подходящий момент оставлять Кэролайн одну, — уверенно ответил гибрид. — Клаус, ты не появляешься просто так. Нам стоит чего-то опасаться? Просто сейчас не время… — Нет, тебе не о чем беспокоиться. Возвращайся к Кэролайн, ей сейчас необходима поддержка, — перебил Стефана Клаус. — Ладно, до встречи, — быстро ответил вампир и скрылся за стенами больницы. - Никлаус, всё хорошо? — старший брат сразу заметил изменения и даже слегка удивился, ведь они приехали сюда с определённой целью. Он всегда замечал интерес брата к мисс Форбс, но не считал это чем-то серьёзным. - Поехали, Элайджа, надо обдумать, что нам делать, — Клаус всегда отличался настойчивым характером, но сейчас он не станет брать кровь у Елены, когда Кэролайн в таком состоянии. - Меня правда удивляет то, что ты рискуешь нашим планом только из-за мисс Форбс, брат. - Элайджа, перестань, прошу тебя, — только и смог сказать гибрид в этот момент. В голове он всё ещё видел блондинку, сидящую на коленях у кровати мёртвой матери. Клаус часто интересовался, что происходит в жизни у Кэролайн, и, спаси боже, если бы Клаус узнал, что ей грозит опасность, но вот о том, что у её матери рак, ему не сообщили — за это его помощники получат по головам. Он бы ничего не смог сделать, но хотя бы был подготовлен к этой новости. Клаусу удалось несколько раз поговорить с Лиз Форбс, она казалась ему умной, уверенной в себе, а ещё она была прекрасной мамой; узнав, что её дочь — вампир, она смогла принять её новой, несмотря ни на что, а это стоит уважения. Из раздумий его отвлёк брат. - Ладно, поехали домой, тут останутся наши люди. В тишине братья покинули территорию больницы и направились в своё поместье в Мистик-Фоллс, каждый обдумывая свои догадки и мысли.