А что если огонь греха не стирает?

Ты примешь смерть или навеки будешь

Отлучена от общества мужчин.

Уильям Шекспир. Сон в летнюю ночь (пер.М.Лозинский)

Окутанная тьмой поляна возле дома, никогда еще так не пугала Алису. Она протягивала дрожащие руки к заборчику у дома, пятясь назад. В каждой тени ей виделся враг, демон, что вот-вот утащит ее в пучину ада. Фортескью попыталась вздохнуть, но кажется весь воздух вокруг будто выжгли. Она точно была здесь не одна и это пугало. —Не бойся, дитя, — склизкий голос прошелся холодком по коже. —Кто здесь?! — она крутила голову в разные стороны, чтобы найти источник звука, но кругом был непроглядный туман, лишь пожухлая трава едва виднелась под ногами. —Не бойся, — повторил голос, — Я твой самый близкий друг, я тебя не обижу. Ей показалось, будто в темноте сверкнуло два звериных глаза. Алиса ударилась спиной в высокий забор, что только что был ей по колено. —Не правда, покажись! И я тебя вовсе не боюсь, потому что со мной Господь и… —Ой да брось! — в ответ раздался смех. — Нет с тобой никакого Бога, да и не было никогда. Ты сама это прекрасно знаешь. Твоя душа — моя, она гниет в глубинах ада... Уж я то об этом позаботился, позабавившись с твоей мамочкой… —Заткнись! — так громко она не кричала никогда. Вдруг туман рассеялся и погнал прочь тьму, забор опустился и из леса показалось невиданное чудовище. Сердце Алисы сдавило страхом, она потянулась к кресту на груди и зашептала молитву. —Глупая девчонка, тебе это не поможет. —…Да святится имя твое… —Лучше присоединись ко мне добровольно… —Аминь! —А не то я… —Ты, Дьявол, ничего не сможешь сделать со мной против воли! Потому что Господь дал нам выбор и я выбираю Его. Я выбираю свободу от Лукавого, больше нет в моей душе тьмы… —Потому что во тьме твоя душа, — он рассмеялся. —Пусть так, но Господь знает, что я желаю принадлежать только Ему, Его Царству вечному… —Подумала бы о бабуле… Алиса была права, дьяволу нечем было крыть. Он был бессилен на земле и не мог потерять единственный шанс воскреснуть. Также как и не мог нарушить закона Божьего, хоть и создан был, чтоб их нарушать. Вдруг все исчезло и поляну охватило пламенем, обрезая всякий путь к отступлению. Там, где на небе никогда не восходит солнце, а кроваво красная луна всегда движется куда-то вниз, сейчас стояла Алиса, смотря на своего мучителя. Его глаза сливались со светом луны, он был ужасен так, как описывает праведник дьявола. Фортескью содрогнулась от ужаса, отступая. —Подумала бы о бабуле, — вновь повторил он, — ведь не долог тот час, когда и она оступится, упадет и разобьётся, оказавшись в моих руках. —Я никогда не присягну тебе, не отдамся добровольно, сколько бы ты ни искушал, сколько бы ни угрожал... —Дорогая, я даже не начинал искушать тебя, или тебя манят мои угрозы? —Ты отвратителен. —Я Дьявол. —Но ведь был когда-то ангелом Божьим, неужели... —Молчала бы! — с отвращением воскликнул он. Но что-то переменилось. Грудь Алисы не вздымалась так часто из страха, а потому и мужчина...мужчина? стал выглядеть иначе. Только что от страха сводили зубы, но теперь...теперь Алиса поняла, что Дьявол спустился к ней в сны. —Так это сон? — удивленно воскликнула Алиса. — Всё тут нереально! —Да, это лишь сон. Но почему ты думаешь, что он не реален? Я бы в своей вере усомнился, поняв, что мне сниться Бог. —И всё равно тебя тут нет, ты ничего мне не сделаешь. А поэтому... Она взглянула прямо ему в глаза, будто (будто?) бросая вызов Сатане. —Убирайся прочь. И она проснулась. *** Бабушка Алисы была сильной ведьмой. Она большими глазами смотрела на свою маму и мечтала во всем быть на неё похожей. Но не смогла — сплошное разочарование семьи Фортескью. Потому ей пришлось вырасти достаточно мстительной, чтобы покрыть ту бездарность, за которую её журила мать. Хитрость и большие ставки, что каждый раз выигрывали, будто удача всегда была на её стороне. В Бога она не могла не верить, ведь знала, где находится её душа. Хотя, точнее сказать, у кого. Она хорошо играла в шахматы, научилась выживать в мире своей матери. Каждый её шаг был продуман наперед, всё играло на руку, Алиса Старшая была игроком. У неё всегда был козырь в рукаве, выскальзывающий из-под ткани пальто всегда вовремя. И всё же, с ведьмами шутки плохи, и особенно с сильными, какой была её мать. Силы ведьмы переходят к её чаду после её смерти, таков закон, объявленный Сатаной, чтобы дочери и сыновья убивали матерей и отцов своих. Кровавое правило ненависти и круговорот душ в аду. Безнаказанные деяния, приносящие грех на обетованные земли. Потому рода с долгой родословной были такими могущественными — умножение силы за счёт родственников. Алисе Старшей этого не сказали, она сама узнала об этом из книги ведьмовской, к которой ей строго настрого запретили прикасаться. Убить свою мать она не могла не потому что не хотела, а потому что была слишком слаба. Алиса пустила слушок по церкви, мол мать её — ведьма, а Барти Крауч Старший оказался из охотников древнего клана. Когда кинжал пронзил сердце ведьмы, Алиса Старшая, вместе с силой, переняла и страх, который принадлежал её матери, и с которым справиться она не могла. Тогда она выбрала Бога. История, протекающая через поколения, всегда повторяется. Алиса Младшая проснулась рано, петухи ещё не пели, а солнце только-только, лениво облизывало горизонт. Она потянулась и села в кровати, смотря в окно. Надо же такому кошмару присниться! Но только это был не просто кошмар и Алиса это понимала. Она поджала к себе ноги и облизала губы, обдумывая слова Дьявола, как в дверь забарабанили. Алиса с перепугу подскочила и застыла. В дверь снова забарабанили. Тогда она услышала тяжелые шаги своей бабушки, как скрепит лестница, пока она спускается в холл. Алиса осторожно встала и последовала её примеру. Алиса Младшая застыла на лестнице, когда увидела на пороге Гидеона с братом. Фабиан держал факел, Гидеон же что-то говорил бабушке, но за гулом подходящих ближе людей ничего не было слышно. -Бабушка? - робко позвала Алиса, спуская вниз. -Дорогая, - бабушка развернулась к внучке и улыбнулась, - Всё хорошо, возвращайся к себе, пожалуйста, выспись хорошенько. -Что происходит? - обеспокоенно спросила Алиса, уже обращаясь к близнецам. -Алиса, ты должна понять, что сейчас за время. Она может быть невиновна, но это уже проверит Святой Отец, - Гидеон говорил бессвязна, будто с какой-то середины, Алиса мало что понимала. -Что происходит, Гидеон? Я не понимаю, что ты говоришь, - она ухватилась за рукав бабушки и потянула на себя. -Твою бабушку обвиняют в колдовстве, - ответил Фабиан. Толпа, что уже собралась сзади, что-то друг другу шептали, некоторые показывали пальцами, некоторые вилами и факелами. -Но моя бабушка не колдунья, - тут же соврала Алиса, покраснев от своей лжи. Гидеон же подумал, что она злиться. -Мы знаем, но ей лучше пойти с нами. На неё указала Эмма и... -Она и на меня указала! - Алиса выпрямилась и с вызовом посмотрела на Пруэтта. Тот вздохнул и показал головой. -Лучше мы её заберем, чем Доктор Крауч, он настаивает, чтобы... -Гореть в аду Доктору Краучу! - вырвалось у Алисы, как она тут же закрыла рот руками. По толпе прошлось волнение, мол, старуха и внучку к силам темным приплести хочет. -Молись, Алиса! - строго крикнула бабушка. -Прости, бабушка... -Нет, послушай, я приготовила тебе завтрак, он стоит на столе в корзинке. Позавтракай и помолись за меня и мою душу, - и Пруэтты увели её из дома. Алиса в замешательстве проследовала на кухню, на столе и вправду стояла корзинка с едой. Она взяла яблоко, как заметила рядом листок бумаги, на котором бабушкиным подчерком было выведено короткое... "Отнести пироги Эммелине Вэнс, они помогут ей избавиться от пут". Алиса помолилась, сменила корзинку и спрятала пироги. Она вышла из дома, когда вокруг уже никого не было, некому было за ней следить. Накинув плащ, она незаметно проскользнула в дом Боунсов через заднюю дверь, что всегда была открыта. Алиса приоткрывает дверь комнаты своей подруги с большим страхом, что сейчас Эммелина на неё закричит, позовет на помощь и её тоже поймают. Но ничего не произошло, Вэнс ни звука не издала. Она неподвижно лежала на своей кровати, обритая и мокрая от пота и святой воды. Ноги и руки её были привязаны к краям кровати, а по всему телу были рассыпаны синяки. Алиса прижала ладонь к губам, чтобы не зарыдать на месте. Ей было ужасно жаль свою подругу. -Эмма? - тихо позвала её Алиса. -Кто тут? - Эмма перевернулась в сторону Фортескью и вяло улыбнулась. - А, это ты..Прости за тот случай на... - она раскашлялась, тогда Алиса подняла к её губам стакан воды. -Как ты? -Отвратительно, подруга. - Хмыкнула Эмма, укладываясь нормально в кровать. - Прости за тот случай на пристани, я не хотела, она сказала мне это сделать... -Кто "она"? -Я не могу произнести её имя, ком в горле каждый раз, как пытаюсь сказать. И пальцем показать не могу, это просто...просто... -Я понимаю, всё хорошо. -Как твоя бабушка? Она велела мне произнести имя твоей бабушки, Алиса, прости. -Я знаю, знаю. Тихо, смотри... - Алиса поставила на колени корзинку и достала пирожок, передавая Эмме. -Извини, аппетита нет... - она с грустью смотрела на подруга, когда та покачала головой. -Ничего, просто съешь его. Бабушка сказала, это тебе поможет. -Она же повитуха, как она мне поможет? - грустно хмыкнув, Эмма вновь залилась кашлем. -Её арестовали, она сказала, что это поможет. Поможет избавиться от ведьминских пут. -Думаешь? - недоверчиво, но Эмма приняла пирожок. -Я верю своей бабушке. Ведьмина порча спала уже на следующий день, но недостаточно вовремя, чтобы успеть к моменту, когда Алису Старшую вздернули на эшафоте. Она сделала свой последний и самый сильный ход, лишив противника предмета шантажа и орудия. Теперь Миссис Блэк была бессильна, пока не сделает новой порчи, на которую уйдет много времени. Достаточно, чтобы Алиса сбежала из Салема. Но записку, что должна была оказаться у Гидеона Пруэтта, перехватил Барти Крауч Младший. Записку, в которой Алиса Старшая просит вывезти её внучку из города как можно скорее.