Противоположности притягиваются

На такое неожиданное заявление Николь у Максима сами нахмурились брови, а глаза округлились. — Это была кто? Ты? Николь, о чем ты говоришь вообще? Нет, будет вернее сказать: Что ты делаешь, Николь?! Зачем?! — метал молнии физик. — Ну, мы с Лизой повздорили, и она взяла меня на слабо, — притихши, пожала плечами Кузнецова. Левин ничего не ответил, только с презрением посмотрел на помощницу, покачал головой и покинул кабинет. Он направился в курилку, где и решил все же пойти к Петровой и узнать про тот спор и конфликт, что произошли между ней и Николь, и что повлек за собой такие последствия. Кабинет русского языка был закрыт, когда Левин задергал ручку, хотя рыжеволосая находилась внутри. — Кто? — бросила женщина, находящаяся до того момента в своих мыслях. — Максим. Открой. Пожалуйста. — Закрыто, не видишь? Уходи. — Лиз, да не запирайся снова! Я хочу поговорить с тобой! — оглядываясь, кричал в пластиковую завесу Макс. Не пришлось долго уговаривать русоведа, как она провернула в замке ключ и отворила дверь. — О чем хочешь вести разговор? — без особого энтузиазма бросила голубоглазая. — Лиз, что за конфликт был у вас с Николь? — сразу перешел к делу мужчина. — Какой конфликт? — оторопела та, — Не припоминаю ничего.. — она действительно не помнила этих событий, те стерлись из памяти тут же, так как Лизавета не сочла их серьезными. — Недавно у вас с Николь, моей ассистенткой, не было конфликтов? Она утверждает, что ты взяла ее на слабо.. — уже менее напористо молвил он. Женщине потребовалось несколько минут, чтобы в самых ярчайших красках в ее голове всплыли воспоминания о той ее недоссоре. «— Петрова, а ты чего к нашему физику-то клеишься? — вспоминала Лиза, как Кузнецова крикнула ей, убедившись, что никого нет рядом. — К какому физику? К Максиму что ли? — говорила учительница русского тогда. — Ну а к кому же еще. — Николь, да ты о чем вообще? Мы просто друзья, не более, — смеясь, ответила Елизавета. — Я тебя умоляю! Будто никто не видит ваших спонтанных взглядов и переглядок, не слышит шуток и обращений. Лиза, а у тебя же есть муж.. — Вот именно, Кузнецова, у меня есть муж. И ни на какого Максима Николаевича я не претендую, — отшучивалась женщина. — Не пытайся придумывать отговорки, все факты на лицо, — продолжала тогда лаборантка. — Николь, это просто глупости! Мне сейчас абсолютно не до них и твоих возмущений и умозаключений. Так что не помешало бы тебе успокоиться. Взрослый человек, все-таки, не пойдешь же ты на стене писать «Лиза шалава»! — и восприняв это все, как шутку, женщина покинула аудиторию.» Без подробностей, поделившись этим с Максимом, Лиза добавила: — Да, и то, что было в каморке останется в каморке. Чтобы никто об этом не узнал. Левин кивнул. — Лиз, но из-за этого наши отношения не ухудшатся, так ведь? Извини, дурак, сглупил. — Ладно, но если еще хоть раз что-то подобное повторится, ты ко мне и близко можешь не подходить, — сурово молвила Петрова. Звон заполнил коридоры школы, а с ним физик покинул кабинет русского, в который уже заходили школьники. Отведя четыре урока без выхода из класса, Лизавета поспешила домой. Левин же в то же время, когда у него появлялась свободная минутка, старался как-то разрешить эту ситуацию с надписью. Он решил добиться увольнения Николь. Помощника он себе и нового найдет, «А такого учителя русского языка, как Лиза, больше нет» — также думал Максим. По окончании учебного дня, он сразу же направился в кабинет завуча. Мужчина из-за всех сил старался соблюдать непоколебимость, делясь новостями с Сотниковой и стараясь обходить стороной причину ссоры. — Вера, вы же понимаете, что это максимально непрофессиональный поступок, который должен понести за собой наказание. — Понимаю, Максим. Николь ждет долгий разговор. Очень жаль, что такое произошло с Елизаветой. Радует тот факт, что виновник стал известен. После этих слов заведующей учебным заведением педагог с благодарностью кивнул и ушел. Он помчался искать кудрявую, которую ему не терпелось обрадовать новоиспеченными новостями. Он обнаружил ее уже на улице, направляющуюся к машине мужа, и со всех ног ринулся в ее сторону. — Лиза! Стой! — пытался отдышаться мужчина, согнувшись и оперевшись руками на свои же колени. Лиза обернулась, и Макс продолжил: — Ангел, я все уладил. Николь скорее всего уволят. — Погоди. А как ты будешь без помощника? — не ожидала такого Елизавета. — То есть я тебе говорю, что виновника всего этого бедлама, касающегося тебя, ждет наказание, а ты спрашиваешь как я буду без ассистентки? В тебе есть хоть капля эгоизма? Лиз, это ведь совсем не важно, я справлюсь, что я, маленький что ли, важно лишь то, что теперь это все закончится. — Спасибо тебе, конечно, Максим, но ты, я думала, должен был понимать, что это все так быстро не решится. У нас в школе более шестисот учеников, и, держу пари, большая часть еще долго будет это вспоминать, — рыжеволосая смиренно улыбнулась и продолжила свою дорогу к авто. Эти слова вернули Левина в реальность, и он осознал, что все не так просто, как ему казалось или хотелось, но, тем не менее, он все же был рад, что смог хоть как-то поспособствовать решению, хотя скорее отомщению. ___________________________ На следующий день Николь ожидал долгий разговор в кабинете директора, после которого она подала заявление об увольнении. С того дня Максим работал один. Да, в некоторых моментах ему было сложно, но он прекрасно справлялся. Вся эта история начинала потихоньку затихать. Ученики больше не показывали пальцем на учителя русского, не поднимали ее на смех, и все вернулось на круги своя. А если говорить об отношениях Лизы и Макса, то у них тоже все возвратилось в нормальное русло. Первое время Петрова все же держала дистанцию, вспоминая то действие друга в подсобке, но оно со временем все равно забылось.  Четверть, как и весенние каникулы, подошла к концу, настала пора самой маленькой четвертой четверти, пора годовых контрольных, всероссийских проверочных работ и экзаменов, хотя все в школе от мала до велика мысленно уже были на каникулах. Русовед сидела в полном одиночестве в учительской, проверяя сочинения класса Максима Николаевича. Читая их, она приходилась в ужасе. Ошибка на ошибке, причем не только орфографические. Из тридцати работ была одна единственная пятерка, а остальные тройки. Четверок тоже было мало. Со звонком на перемену в кабинет зашел физик.  — Здравствуй, ангелочек, что делаешь? — сказал мужчина, но, не дав возможности ответить, подошел к стопке лежащих рядом с женщиной листов и стал их перебирать и рассматривать, — Ты издеваешься? Что это за оценки?  — Заслуженные, — непоколебимо ответила рыжеволосая.  — Да в каком месте они заслуженные?! — продолжал возмущаться Максим.  — Максим Николаевич, Вы посмотрите на количество ошибок. Это я еще лояльно отнеслась.  — С чего это мы на «Вы»? — сразу отложил возмущения вместе с сочинениями Макс.  — Вы же разбираете со мной профессиональный вопрос, так давайте будем соблюдать этику.  — Ладно, Лиз, понял, справедливые, так справедливые.  Голубоглазая довольно улыбнулась и вернула свое внимание работам.  — У тебя сейчас урок?  — Нет, у меня второе окно подряд будет, — ответила она, не отрываясь от проверки писанины. — Супер, — бросил Максим и вернулся с двумя кружками, в которых уже был растворимый кофе. У Макса был обыкновенный черный, а у Петровой точно такой же, только с корицей.  — Ты уже запомнил, какой кофе я люблю? — приятно удивилась Лиза.  — Да что там запоминать, все как у меня, только с щепоткой корицы, — одной стороной губ улыбнулся Левин. Лизавета с благодарной улыбкой взяла свою кружку и продолжила вчитываться в тексты, если большинство можно таковыми назвать. Через минут десять посуда была пуста, а закончила женщина только через тридцать с копейками. Она потирала гудящие виски, и замыленные глаза, даже не обращая внимания на то, что все это время Максим, зависающий в телефоне, переодически наблюдал за ней.  — Ты все? — отключил он смартфон.  — Ага.  — Ну что, было хоть что-нибудь дельное?  — Парочка. Остальное я бы в топку бросила.. — усмехнулась дева, а мужчина рассмеялся.  — Я тут, кстати, ассистентку новую нашел.  — О, серьезно? Здорово! — искренне порадовалась Елизавета за коллегу, зная, что проводить большую часть работ ему в одиночку непросто.  — Да, она до конца месяца на испытательном сроке, если в первый же день не будет никакого фиаско. Начинает со следующей недели. — Надеюсь, в этот раз тебе повезет. — Мне и в прошлый не особо-то плохо было. Николь профессионал своего дела, только вот, как человек она заканчивается, — поджал губы мужчина. За несколько минут до звонка на следующий урок педагоги покинули кабинет, разойдясь по своим на занятия и предварительно попрощавшись. ____________________ В понедельник, в первый послевыходной день, новая помощница Макса, имя которой было Ольга Владимировна Якубович, впервые пришла на новую работу, мило поприветствовав всех присутствующих в учительской. Елизавета одной из первых поднялась с кресла, пожав при знакомстве руку новоиспеченной коллеге. Позже они очень поладили, и Лиза часто проводила с ней время, когда на переменах они встречались в коридорах или учительской. Русовед еще часто подтрунивала над физиком, мол: «Вот, посмотри, какая у тебя помощница милая и добрая, не то, что ты!», «Тебе стоит взять у твоей ассистентки уроки по этикету!», «Бес, ну, ты посмотри на себя только! Какой грубый и черствый! Бери пример с Олечки!». На все это Левин отвечал раздраженным фырканьем и закатыванием глаз. Женщина очень полюбилась всему коллективу, Максим же был, в отличии от всех, нейтрален, но ему нравилось с ней работать. Она была прекрасным учителем, знатоком своего дела, вообщем: не помощница, а клад! На протяжении всего месяца учителя русского и физики по полюбившейся традиции ходили, перед уходом домой, вместе курить. Каждый раз они обменивались шутками и подколами, обоих было невозможно заткнуть, но в последний раз Лиза была необычно молчалива и без особого энтузиазма отвечала на юмор Макса.  — Ангел, что-то случилось? Что-то ты сегодня совсем не в настроении..  — Да так, ничего серьезного. Не бери в голову.  — Ладно.. — согласился Левин, но он, конечно же, возьмет это в голову, он постоянно переживал за нее, и этот раз не станет исключением.  — Максим, а ты сможешь меня подвести сегодня?.. только если тебе удобно, и ты никуда.. — не дали деве договорить.  — Смогу, — отрезал мужчина, перебив подругу.  — Спасибо тебе большое! — с благодарностью улыбнулась Петрова, — Просто я не брала сегодня машину, думала, Вадим заберет меня, но я не хочу ему звонить сейчас.  — У вас произошло что-то? — тревожился физик.  — Да так, утром, когда он подвозил меня, я начала скандал.. Не хочу его тревожить теперь..  — Извини, если лезу, но могу спросить причину?  — Он предъявил мне за долгие сборы, я ему огрызнулась, и он припомнил курение.. Вообщем, если бы не мой колкий язык, все нормально было бы.. — молвила Елизавета, тушив табачное изделие.  — Так а в чем вина-то твоя? Я не понял. В том, что ты не стала терпеть предъявы? — сморщился Максим.  — Ну, да. Я ведь могла бы и промолчать..  — Лиза, ты - учитель литературы, прекрасный писатель и мастер своего дела, и ты считаешь, что в таких ситуациях виновата именно ты? Да ты смеешься сейчас надо мной просто! — возмутился Макс. Но увидев, как она съежилась, он обхватил ладонями ее плечи и с теплотой во взгляде ей улыбнулся, — Ангел, исходя из твоего рассказа, поверь мне, твоей вины здесь нет ни в коей мере. Просто твой муж - идиот. Если хочешь, я могу поговорить с ним, когда привезу тебя. Или вообще, хочешь, домой не поедешь!  — Ну нет, Максим, куда же мне идти, если не домой. Так что спасибо за то, что согласился меня подвезти, но разговаривать Вадимом не надо. Сама разберусь как-нибудь.  — Можешь ко мне поехать, — решительно отрезал мужчина.  — Ну, нет. Спасибо за приглашение, конечно, но я лучше домой.  — Уверена? Хочешь находиться дома, пока на тебя осуждающе и обиженно смотрит муж, даже не желая с тобой разговаривать, или выпить в душевной обстановке чай в Левинской квартире? Ну, или что там делают, когда в гости приходят.  — Максим, я абсолютно серьезна. Отвези меня домой, пожалуйста. Ну, или, если не хочешь, я вызову такси, нет проблем.  — Ладно, я отвезу, идем, — фыркнул физик, раздраженно выбрасывая в урну окурок.