Займёмся любовью в Париже?

Ты можешь помочь мне? Помоги мне, прошу..

| от лица Хаён |

А спала я действительно очень хорошо. Жаль, что всё хорошее быстро заканчивается, и на смену приятным моментам, ощущениям, желаниям приходит реальная жизнь.. Мне стоит уже начать принимать это и не летать в своих облаках, среди нежно-розового неба. Мои розовые небеса не так давно ударились об землю, верно? Я провела ладонью по правой части кровати. Холодная.. Чона рядом нет, кажись, уже давно. Почему же всё именно так? В окно усердно ломятся тяжёлые капли дождя, я слышу сильный и слегка пугающий ветер, а открыв сонные глаза, утопаю в холоде и сероте этого утра. Теперь же всё действительно быстро сумело стать на свои места: меня выгнали из дома, я осталась без единственного мне родного человека, мои ошибки обязательно сыграют со мной злую шутку, а ведь уже начали, у меня друг.. друг умер. Куда-то к вискам скатываются слёзы. Как же быстро вся жизнь перевернулась с ног на голову. Я, чёрт возьми, в чужом доме. С какого-то перепугу начала что-то чувствовать к этому человеку, продолжаю винить саму себя за это. Но что я могу сделать? Что!? Что, чёрт возьми? Дайте, прошу, подсказку.. Мне она очень нужна. — Я не должна была.. Глаза за ладонями в миг прячу. Я не хочу всего этого. Не хочу, чтобы все вокруг страдали из-за меня! Не хочу чувствовать всё это.. Это слишком для меня. Слишком! « У тебя появился новый повод для этого. Нет? Скажешь мне, что нет? Я не поверю.» — Дура! Чёртова дура! - я бью себя по голове, пытаясь уже наконец избавиться от этой дряни. И признаться стоит в том, что, да, у меня появился новый повод. Да, я снова на грани того, дабы сорваться и сделать это с собой. А быть может, я только то и делаю, что ищу любой повод? — Какая же дрянь.. Противно становится уже от самой себя. Глаза продолжают наполняться слезами, раздаётся омерзительный всхлип. Я виню его во всём этом хаосе..? До какой же степени ничтожно. Мне сложно принять только свою вину, наверное. И в чём, скажите, правда? Почему я продолжаю искать причастность других к этому, но только не свою, а у меня, кстати, главная роль. Да-да.. изящно. Резко вскочив с кровати, я вытерла ладонями покрасневшие щёки. Вдох, выдох.. Помнишь, правда? Просто дыши. Это всегда сумеет тебе помочь. А если нет, то просто задохнусь. Не будет ли это лучшей концовкой такого дешёвого сериала? Да, идеально. Не так ли? И именно сейчас, как будто по сценарию, написанному исключительно мною, показались запястья моим глазам. Бледная кожа вовсе не пытается спрятать синие вены, а несколько шрамов, оставшихся после неудачной попытки, совсем не желают оставить меня в покое. Нет. Точно не здесь.. не сейчас.. никогда! Хотелось бы верить в это « Никогда ». Участилось дыхание, слегка затряслись руки. Нет, не предоставлю я ему больше проблем. Уж точно не оставлю свой холодный труп со вскрытыми венами в его доме. Интересно, а он сейчас здесь? Кто-то ещё есть? Я тут же направилась к двери. Выйдя в длинный коридор, не услышала ни единого звука. Почему же так тихо? Пусть хоть кто-то появится. Пожалуйста.. Нет. Здесь действительно никого нет. Ноги ведут дальше сами. А сейчас я почувствовала его аромат. Слышатся лёгкие и такие медленные шаги. Чон..? Остановившись в ожидании этого человека, передо мной появилась именно низенькая госпожа Кан. Её глаза совершенно спокойно осматривают меня с ног до головы, пока женщина продолжает делать шаг за шагом ко мне навстречу. — Доброе утро, госпожа. - она ели как натянула улыбку, пытаясь казаться милой со мной. - С вами всё хорошо? А по мне не видно? Разве? Нет. Быть честной, со мной далеко всё не хорошо. Я так хочу сбежать отсюда и даже не встретиться с ним, не видеть желаю сейчас эту женщину. Мне она совсем не нравится. Почему продолжает так странно смотреть на меня? Конечно, её взгляд упал на мою руку. Кто ещё? Давайте! Лучше сразу всем смотреть! Быстро спрятав руку за спину, я попыталась собраться и что-то спросить, дабы как-то попытаться развеять обстановку и отвести её внимание от таких вещей. — Вы не знаете, где Чон? Скажите, пожалуйста. — Господин в гостиной на первом этаже. — Спасибо большое. Несколько секунд — и эта милая бабулечка пропадает из моего поле зрения. А стоило только глаза прикрыть.. Я сажусь на пол. Снова улавливаю его запах и опять раздаются чьи-то шаги. Она что, ходит туда-сюда? Раздражает. А ещё.. такое чувство присутствует, будто я её начинаю бояться. Что за чертовщина? Мне это не особо нравится. — Почему ты здесь? - слегка грубоватый голос раздался из правой части коридора. Теперь я вижу его фигуру. Не с ним ли я не хотела встретиться и сбежать несколько минут назад? Определённо. — Хаён, - достаточно нежно, тихо, так, как умеет исключительно он, — тебе не хорошо? — Можно я уеду? — Куда? - рукой волос моих касается, присев передо мной. Конечно, с ребёнком ведь разговаривает. С детьми стоит быть на одном уровне. Так говорят различные психологи? И тут же я замолчала, как всегда, замолчала, будто замкнулась в себе. Не придумала слова, которые смогу сказать после такого вопроса. Чего таить, я даже глаза на него сейчас свои не подниму. — Мне.. Чон, мне хочется это сделать снова. - но он даже бровью не повёл. Совершенно спокойный, без единой эмоции на лице. Конечно, всё отчётливо понял. Не переспросит. — Хорошо. Тебе нужно разрешение? — Я не.. — Я даю его тебе. Покажешь мне, как это делается. Поднимайся. Не дождавшись моих действий, он самостоятельно схватил меня за руку, заставил подняться, повёл куда-то. С каждым шагом я пытаюсь понять, что и зачем он делает. Но Чонгук ничего слушать не готов, только запястье моё грубовато своей ладонью сжимает, а вскоре дверь ванной комнаты открывает, не сильно, но заталкивает меня. Открывает небольшой шкафчик. В его руке оказывается лезвие, которое он тут же протягивает мне. — Будешь знать, они здесь. - моё лицо и глаза выдают только непонимание всего происходящего. — Не спрашивай, почему такие вещи у меня в доме. К твоему приезду готовился. - улыбнулся. Какой ужас.. А теперь же его голос наполняется злостью и раздражением, даже грубостью. Чон силой заставляет меня взять этот небольшой острый и такой холодный кусочек железа. Руки подрагивают. Я помню до ужасных мелочей всё: как делала это впервые, что чувствовала, чего хотела, как боялась, как стояла точно также перед зеркалом, чувствуя, как ватными становятся ноги лишь от одного представления того, что будет дальше, что я увижу, что почувствую. А чувствовать хотелось абсолютно ничего. Глаза опускаю свои, смотрю на лезвие в правой руке. На пальцах оказывается горячая слеза. Что он делает? Зачем? — Ну же! Почему ничего не делаешь, Хаён? Вперёд! Покажи мне, как это правильно делается. В миг пальцы стали ледяными не только на ногах. Вы пульс лучше уже у меня проверьте. Перед глазами противная размытая картинка. Я всё ниже опускаю голову, но чувствую его дыхание совсем рядом. — Ты мне мешаешь. — Я не уйду. — Ты мне мешаешь! Вскрикиваю, резко повернувшись к нему. Мужчине всеровно. Делает вид, будто и не слышит всего, что говорю. Я сейчас, кажись, на зло ему себе вены вскрою. Наплевать. Он доводит. Вытянув левую руку перед собой, действительно касаюсь противно-бледной кожи холодным лезвием. Сильно глаза закрываю, позволяя слезам скатиться по красноватым щекам. Сейчас.. да, вот прямо сейчас. Дайте секунду, пожалуйста. — Тебе лучше смотреть, как ты делаешь это с собой. — Не указывай мне! Ты мне мешаешь! Выйди! — Я же сказал, что не уйду. — Уйди! Я сделаю всё достаточно аккуратно, ничего не замажу, просто уйди. Уйди, пожалуйста.. Все эмоции и слёзы говорить практически ничего не позволяют. Тяжело. Я перешла на тихий шёпот с мольбой, давясь новыми слезами. Это конец. Я на грани того, чтобы разрыдаться, громко закричать, даже ударить его. Падает острое железо на кафель. Всё. А я ведь давным-давно проиграла в этом бою. — Ты даже не знаешь, как убить себя без возможности спасения. - он вновь схватил меня за руку, развернул к себе. — Смотри на меня. Что это за ничтожные попытки покончить с собой? Мне даже стыдно смотреть на это. Может, признаешься уже в том, что боишься умереть? Я попыталась отвернуться, но пальцами Чон только сильнее сжал мой подбородок. — На меня смотри! Мне что, в больницу тебя специальную насильно запихнуть? Ты этого хочешь? — Отпусти.. — Отпущу, когда закончу. Я задал вопрос. И снова, как всегда, в такие моменты я теряла дар речи. Не знаю, что говорить. Я не знаю, как именно нужно разговаривать с ним. Не научилась ещё. Любые мои слова он сделает удобными под себя, опровергнет всё, что я только смогу сказать. Что мне нужно сейчас говорить? Какой ответ ему понравится, какой будет именно тем самым, правильным? Глаза предательски всё сильнее солёной водой наполняются, а он только давит, руку сильнее сжимает, заставляет смотреть на него, кричит, когда глаза закрываю или пытаюсь отвернуться. — Ты уехать хотела? Куда? Почему он такой холодный сейчас? Почему так жестоко поступает и равнодушно обращается со мной? Для чего же говорит все эти язвительные вещи, продолжает так смотреть, будто беспощадно вытягивая всё из меня. Почему я начинаю думать и бояться того, что сейчас он может меня... ударить? Такой невозмутимый, ледяной, безжалостный, бесчувственный, зловеще спокойный, бездуховный, хладнокровный. Такой, будто сам давным-давно мёртвый. А эти глаза... Они в каждый раз пугающе другие, чудовищны. Чёрт возьми, он всегда совершенно непредсказуемо другой. Да, сейчас Чонгук начнёт вытягивать из меня по слову. — Продолжишь молчать? Или мне из тебя начать по слову вытягивать? Для чего ему ответ? Чон сам всё прекрасно знает, понимает, чувствует. Не так ли? Кто сейчас перед ним? Заплаканный ребёнок с ужасно покрасневшими большими глазами? Совершенно верно. И почему же сейчас он касается моей щеки своей ладонью, убирает мои слёзы? — Перестань плакать. - действительно. Прямо сейчас перестану. Спасибо, что сказал, и дышать спокойно смогу. — Мне обнять тебя, успокоить? Ты этого так хочешь? Хочешь, чтобы тебя пожалели? Этого не будет. Ты либо борешься с этим, либо я тебе помогу с этим прямо сейчас и здесь. — Убьёшь меня? — Помогу. Ты ведь этого хочешь? Тебе всего лишь нужна чья-то помощь. — Ничего я не хочу! Ничего! - да, не сдержалась, да, сорвалась на крик, да, ударила его в плечо. Но разве это что-то сделает ему? Что-то поменять сумеет? Он даже ничего не почувствовал. — Давай смотреть правде в глаза. Ты в моей жизни ненадолго, как и я в твоей, поэтому не нужно всего этого. — Это ты сама так решила? Ставишь меня перед фактом и вместе с тем, считаешь тем, кто поиграет и выбросит? Мой взгляд метался, словно в попытке найти в его глазах подтверждение своим словам, но находила я только бездонную уверенность и холодное спокойствие. – Я не считаю именно так.. - голос сорвался, но через силу заставила себя продолжить, – просто я знаю, как это закончится. Всё всегда заканчивается одинаково. – Так ты заранее решила за нас обоих? - Чон, к удивлению, становится чуть мягче, ласковее. – Знаешь, что самое глупое? Ты бежишь от того, чего даже не было. Боишься боли, которую ещё не почувствовала. – А ты хочешь, чтобы я почувствовала её? – в моём голосе всё ещё продолжал гореть огонёк упрямства. – Я хочу, чтобы ты научилась доверять и не только мне. Пусть даже это закончится болью. Но разве это не значит, что ты хотя бы жила? По-настоящему? Жила, слышишь? Замерла, слова застряли в горле, время, кажется, остановилось. Его взгляд вовсе не обвиняющий. Он говорит вещи, которые я знаю, но не хочу признавать. — В таком случае.. - выдохнул, — слова хорошо подбирай. Мне уже давно не семнадцать лет. Я не могу бегать за тобой, успокаивать и лечить твою голову. Ты определись, что чувствуешь и чего хочешь со мной. Хочу видеть возле себя зрелого человека, который, по крайней мере, знает, чего хочет. — Я не такой человек.. Я не тот человек, который тебе нужен. — Ты именно тот человек, который мне нужен. Точка. Я знаю, чего и кого хочу. — Я ребёнок рядом со взрослым дядей. — В таком случае тебе стоит вызвать полицию..