Займёмся любовью в Париже?

Он до последнего пытался держать себя в руках, не выдать себя, пытался не поддаться дикому желанию.. пытался.

Жизнь ощущается каждым человеком совершенно по-разному. Вот и она чувствовала её по-своему.. Нельзя сказать, что для неё жизнь была удивительным подарком, за который она была очень благодарна всему миру, но инстинкты не позволяли ей испустить дух в один из прожитых дней. Хорошо, что они уже прожиты.. Что можно сказать об этой девушке? А здесь стоит правильно начать, иначе.. Чхве Хаён не была примерной студенткой, лучшей внучкой для пожилой бабушки, как считала сама. Она любила уверено называть себя просто нормальной. Такой как все? Возможно. И всё было хорошо, пока в этот вопрос не начинали лезть окружающие. Девчонка относилась к словам людей серьёзно, как казалось всем. Нужно было только сделать вид, будто она слушает и действительно принимает всё на свой счёт. Это помогало всегда. Так они удовлетворяли себя, думая, что дали хорошие советы, которых, естественно, никто не просил, сказали о её проблемах и, как ни странно, упомянули скверный характер. Многим нравилось видеть её такой.. Такой, которую сами создали в своей голове. Этот образ не соответствует ей настоящей, но кого это волнует? Люди видят то, что хотят видеть. Так было всегда, есть и будет.. Хаён не забивала себе голову множеством ненужных, как она считала, вещей: зубрёжкой корейской литературы, которую она не любила, здоровым сном и хорошим питанием. Это не имело особого значения в её жизни. Любимая и единственная бабушка, рисование — только это заставляло её жить дальше и не сдохнуть под первым попавшимся забором. А если говорить о попытках сдохнуть, то сначала нужно вспомнить причины, которые привели к таким мыслям и небольшим, но действиям. Но об этом чуть позже.. На этой планете держала сильнее всего только пожилая Аёнг, которая заменила девочке всех: мать, отца, деда и других различных родственников. Она единственная видела в ней что-то особенное, что не могла описать словами. Её глаза всегда говорили вместо неё. Именно для бабушки юная Хаён была чем-то большим, нежели простым и таким неуклюжим ребёнком со своими странностями. Да что тут говорить, она знает её с самого первого слова, шага, улыбки и.. и слёз. Как же она не любит такие моменты. Сердце всегда разрывалось на множество мелких кусочков, когда ей приходилось слышать плачь и видеть слёзы на тёмных глазах. И не так важна была причина.. Нужно было лишь быстрее успокоить, обнять, погладить по шелковистым волосам. Помогало? Да. Потом Аёнг заваривала любимый чай. Начиналась долгая, приятная беседа. Им всегда нравилось проводить время за чашкой горячего чая, пытаясь разобраться во всех проблемах, которые не давали покоя юному сердцу.. Вот только были ли это проблемы на то время? Хаён считала именно так, но старушка лишь мило улыбалась, внимательно слушая. Она видела в этой девочке юную себя, которая была совершенно такой же во всём. В то время всё было хорошо, как оказалось позже. Жаль, что сразу этого не можешь понять. Часы стучали совсем по-другому, и Аёнг была моложе. Её любовь к юному сердцу — единственное, что не сумело измениться со временем..

***

|от лица главной героини|

Сдохнуть под первым попавшимся забором казалось не совсем реальным? Ха.. А сейчас это вполне реально. Сволочи.. Я не готова была именно к такому. Мне не удаётся нормально идти, но чьи-то руки поддерживают меня под руку. В глазах плывут все картинки. Интересно, с чем можно сравнить то, что сейчас происходит со мной? Ночь, яркие фонари, чьи-то голоса и смех.. – Я ведь говорил, что она пить не умеет! – Все это знали, придурки! - вскрикнул Сонхун. - Где она живёт? Может, стоило вызвать такси? – Такси.. Но ты же не знаешь, где она живёт. Что собрался говорить водителю? – Я знаю. Не нужно паниковать. Мы и такси не вызывали, потому что это недалеко. – Недалеко, но она совсем идти не может. Мы сейчас потратим больше своего времени, пока доведём её. – Хорошо, что её не тошнит. Не ной, Сонхун. – Всё из-за тебя, Харин! – Из-за меня? Мы все втроём её напоили, но виновата я? Ты мелкий сукин сын.. Почему так ноешь, будто с ней что-то случилось, или мы что-то подмешивали в её бокал? Я что, чего-то не знаю, а!? – Харин, тише.. Лучше придержи её.. - меня крепче берут за руку. Голова ужасно болит. — Какой смысл сейчас о чём-то жалеть? Уже всё произошло! Тогда в чём смысл всех твоих слов, Сонхун!? - а Харин никак успокоиться не может. Её же обвинили во всём. — Ты ебаный трус и всегда был таким. - Джин лишь тяжело вздохнул, явно прикрывая глаза, и только крепче взял меня за руку. — Достал! — Харин, пожалуйста, успокойся. Он всё понял. — Нихера он не понял! Рот свой на меня меньше открывай, понял!? — Харин, что мы скажем её бабушке? — Какая разница? Это её проблемы.. Вот пусть завтра сама и объясняется. Я этим заниматься не собираюсь. — Не думаю, что вести её посреди ночи домой — хорошая идея. Не хотелось бы, чтобы бабушка видела её в таком виде.. - Сонхун замялся на последних словах. — Что тогда предлагаешь? Заберёшь её к себе домой? Придурок, не неси чушь. — Чувствуешь свою вину, влюблённый мальчишка? - послышался смех Харин. Но Сонхун ничего не ответил, увёл свой взгляд. Эта сука всегда доставала его этим, хотя все знали о его симпатии ко мне, а я.. Я, мягко говоря, не была готова. Он был готов ждать, поэтому вправду ждал..

***

Глаза стали больше, когда в лицо мне брызнули водой.. и ещё.. и ещё раз. Сказать, что мне было плохо — ничего не сказать. Меня посадили на какую-то лавочку, а позже чьи-то холодные ладони коснулись моего лица. Меня ударили несколько раз по щекам. Ощущения были неприятными. Я пыталась увернуться, но это совсем не помогало. — Приди в себя! Как собралась явиться в таком виде к бабушке? — Хаён, посмотри на меня.. - голос был ласковее, чем первый, но мои глаза совсем не хотели слушать меня. Мне нежно и так ласково поправили прядь волос, уложив за ухо. — Впервые вижу человека, который действительно может так нажраться. — Закрой рот, сука! - Джин коснулся плеча Сонхуна, прося не переходить черту. — Да пожалуйста! Я сваливаю домой. Сами разбирайтесь с ней, если так хотите. — Харин! - она ушла. Ушла, оставив этих двоих со мной. — Что нам делать с ней? — Не знаю. Джин, нам всё же нужно отвести её домой. Так будет лучше. — Других вариантов всеровно нет, чувак. — Хаён, ты меня слышишь? - Сонхун снова коснулся моего лица. В ответ я кивнула. — Хорошо. - они снова взяли меня под обе руки. Безумно хотелось спать. По дороге домой я закрывала глаза, постепенно начиная проваливаться в сон, но мои ноги сами по себе шли дальше. Хоть они ещё были в состоянии что-либо делать. Вскоре я начала замечать дом, в котором живу. На улице стояла бабушка, и меня резко накрыла волна стыда. Такое было впервые и состояние такое тоже. Я пыталась куда угодно деть себя, под землю провалиться была готова, только бы она не видела меня в таком состоянии. Но, увы, у меня не получилось.. Меня передали из рук в руки. Она ничего не сказала, когда мои попытки оправдаться подходили к концу. — Хорошо, что идти можешь. Её голос звучал так же, как всегда. Он не сумел смениться строгим и грубым тоном. Она никогда не умела становиться такой. Никогда, и именно это я запомню навсегда. Меня уложили на кровать. Это не сложно было сделать. Я сама уже ног не чувствовала и медленно засыпала. Тихий стук старой двери — последнее, что я услышала перед тем, как провалиться сумела в крепкий и столь пьяный сон.

***

— Сегодня мы познакомимся с ещё одним удивительным поэтом корейской литературы. Его зовут Чон Сан Бён. Вы не раз слышали это имя. Надеюсь, что для вас этот поэт не новый. Его самая известная поэма «Возвращение на небеса», которая рассказывает нам о встрече человека с загробной жизнью и его путешествиях от жизни к смерти, как переход от одного мира к другому. - учитель Чон что-то увлечённо рассказывает, но последнее, о чём я хотела бы думать сейчас — корейская литература. Не могу сказать, что она ужасная, но особой любви у меня к ней нет. — «Вернусь на небо я, когда закончится прекрасная прогулка в этом мире». Кто может и хочет поделиться своими мыслями, может, впечатлениями? Тишина. Возможно, кто-то действительно задумался над поставленной задачей учителя, но это не я.. Никто ничего не начал говорить. Учитель Чон тихо засмеялся. — Почему я не удивлён? Хорошо. Может, нам ответит Чхве Хаён? - моя соседка по парте толкнула меня локтем – мои глаза немного открылись. Ужасное чувство сонливости. Я не хочу абсолютно ничего. — Не ответит? - его голос раздался совсем рядом, над моим ухом, а рука тяжело легла мне на плечо. Он не был тем самым грозным и ужасным учителем, который выгонял тех, кто не желает слушать его предмет или спит, как я. А если разобраться, то это одно и то же. Чон Чонгук сначала узнавал причину таких действий, а потом уже выгонял. — Она сегодня ночью совсем не спала. - вовремя вмешалась Джиён, но всеровно продолжала пытаться разбудить меня. — Интересно, чем же надо было заниматься всю ночь и не спать? - о своём вопросе он давно позабыл. Лёгкая улыбка сверкнула на губах, когда время занятий подошло к концу. — Как всегда, ребят, вам везёт! Я резко вскочила, когда рядом со мной раздался громкий звук упавших тетрадей. Он ведь специально так сделал? Конечно. Это не впервые. Рука потянулась к глазам. На ногах стояла неустойчиво. Удивительно, что после вчерашней весёлой ночи я пришла на занятия. Давайте мы не будем учитывать то, что все проспала. — Ты спишь на всех моих лекциях, но потом набираешься смелости просить хороший балл? Мне называть это твоей наглостью или чем? - вот теперь я видела его глаза. Не злые. Он говорил спокойно, как всегда. — Такими темпами ты спокойно можешь вылететь из этого университета. Новость? — Я знаю.. - тихо, сонно, но уверенно. Он положил свою ладонь на мою тетрадь. — Как всегда.. Ничего не записываешь. Хаён, это уже слишком. - я прикрыла рот рукой, когда зевнула. — Что поспособствовало твоему состоянию? — Давайте спустимся в небольшое кафе? — Снова будешь просить хороший балл? - он засмеялся. Такое было не в первый раз. И моё деловое предложение к нему всегда было одинаковым. Я старалась каждый раз менять слова и подходить к этому с разной стороны. — Учитель, я должна же попробовать. Сделайте, пожалуйста, вид, что вы не знаете, зачем мы идём с вами в небольшое кафе на первом этаже.. — Хорошо. Я ничего не знаю, Чхве Хаён..

***

— Я взял тебе горячий шоколад, ведь всё, помимо этого, ты уже здесь пробовала. - мои губы сами по себе расплылись в улыбке. Это заметно, так ведь? А мне даже очень хочется, чтобы это было заметно. Хочется, чтобы это видел именно он. — Спасибо.. — Мы так часто здесь бываем, что скоро многие не так начнут нас понимать. - послышался тихий смешок. А ведь действительно.. Но это не заставляло много думать. Мне даже хотелось, чтобы начинали понимать не так. — Слушай, начни хоть что-то учить, и я поставлю тебе неплохой балл просто так. Не нужно ничего зубрить, но видеть, как ты спишь на моём предмете, я не особо хочу опять. Что думаешь? Такое деловое предложение тебя устроит? — Мне не очень нравится корейская литература, и дело не именно в вас, как преподавателе. Мы с ней просто даже не друзья, не то чтобы.. - его глаза уставились на меня. Такое чувство, будто учитель вовсе не слушает меня, а пытается что-то найти, высмотреть, и это именно то, что лично ему нужно. — Ты вчера что, выпивала? — Что? Откуда вы знаете? — Хоть у тебя и нет похмелья, но я уже в том возрасте, когда могу узнать об этом.. — Учитель, сколько вам лет? - внезапный вопрос, но он не удивился. «Ты даже не стесняешься» – читалось в его глазах, но он промолчал. А я не стесняюсь. Давно не стесняюсь.. Столь тёмные глаза, словно прекрасные бусины, не переставали изучать меня. Но это не предоставляло какого-то чувства неудобства или что-то подобное, а даже наоборот. Я хочу, чтобы он так смотрел.. смотрел на меня. Учитель Чон знает, зачем я спрашиваю.. Мужчина приблизился к моему лицу, затем прошептал: — Я слишком стар для тебя, поэтому выброси это из своей головы..