Две любви и метаморфо... что?

Джерри Я очень люблю Хогсмид. Люблю больше всех мест на этой огромной Земле. Именно здесь заточены 70% моих хороших воспоминаний. Но стоится мне задуматься, как в каждом этом невероятном фрагменте моего мозга всплывают они. Но сейчас со мной не Уизли. Со мной Уорингтон, который под руку меня ведёт в кафе мадам Паддифут. Мне кажется, что я делаю что-то не так. Абсолютно не так. За несколько дней моя жизнь покатилась к чертям. Никаких ночных встреч с нашей компанией, никаких совместных проделок с близнецами, никаких разговоров с Ли о не понятном мне квиддиче, никаких модельных показов перед сном с Алисией и Анджелиной. Мы все отдалились. Ли занимается своей новой девушкой, Анджелина просто успокаивает меня, одновременно переживая другую любовь её любимого человека, Алисия где-то проподает по вечерам, скорее у своих очередных парней, а близнецы... Земля между нами как будто раскололась и разъехалась в абсолютно разные стороны. — Всё хорошо? Спрашивает меня Кассиус. А он всё-таки милый. Почему вообще Фред говорил, что он не хороший? Обычный парень. Да, слизеринец. Но от этого он не должен ни с кем общаться? С ним интересно. Мы говорим о многом. Но мне есть с чем сравнивать. Точнее с кем. С Фредом и Джорджем мне было хорошо, а сейчас... Зачем я порчу свое свидание?! — Да, всё хорошо. Я мягко улыбаюсь, и мы наконец-то заходим внутрь. Слишком сильно пахнет намесью женских духов. Конечно, девочки приходят сюда со своими парнями, пред походом хорошенько надушившись. Не очень люблю это место. Но это единственный видимый мною способ сойтись хоть с кем-то. Мне просто кто-то нужен. Или я хочу отомстить рыжим. Это не так важно. Единственное, что мне сейчас нужно — хорошенько понравиться Кассиусу. Признаюсь, эта моя внешность с каждым днём мне всё меньше и меньше нравится. Но мне кажется, он от неё безума. — Что будешь заказывать? Спрашивает он своим низким, слегка охрипшим голосом. Ноги нервно сжимаются от какого-то непонятного ощущения внутри. — Эти печенья выглядят вкусно. И клубничный коктейль. Я широко улыбаюсь, пытаясь скрыть волнение. Что со мной? А абсолютно не понимаю. К нам подходит официантка. Приятная девушка в черно-белом платье с большим розово-голубым бантом на спине. Символично. — Здравствуйте, можно нам две порции ваших фирменных печений, клубничный коктейль и любое кофе. Девушка кивнула и убежала на кухню. Не знаю почему, но мне вдруг вспомнились наши посиделки в "Трёх мётлах" с друзьями. Помню как все громко смеялись, пока близнецы "случайно" разливали сливочное пиво, одновременно кидая волшебные кубики на нашу доску для игр. КАК Я ПО ВСЕМУ ЭТОМУ СКУЧАЮ. — Ты меня слышишь? Я резко переключаюсь со своих мыслей на Кассиуса. Да уж, как-то неправильно думать о рыжих во время моего первого свидания. — Я говорю, куда пойдём дальше? Можем ко мне. Чего? К нему? О Мерлин, я... я... Почему я не могу сказать нет? Мои руки дрожат, но я прячу их под столом. А потом выдавливаю невинную улыбку. — Да, давай к тебе. Дура! Что я творю?! Какое "к нему", если мы общаемся от силы дня три?! Я же знаю, чем это закончится! Я не хочу... Не хочу... Еду нам приносят быстро. По количеству молока в его кофе, я могу смело заявить, что это Латте. Он делает глоток, и на его губе остается пена. И снова перед глазами близнецы. Когда он пили сливочное пиво, у них не верхней губе всегда оставалось много пены. Помню, как Фред брал салфетку, впечатывал ее в лицо брата, от чего тот ударял близнеца по плечу, и начиналась очередная веселая драка. Ощущение, что всё это было много много лет назад. Я наклоняюсь вперёд и вытираю большим пальцем пену с его губы. Да уж, это видно единственный способ с ним сойтись. Он аккуратно убирает мою руку от своего лица, наклоняется через стол и целует меня. Сердце не трепещет. В глубине души, я абсолютно этого не хочу и понимаю, что поступаю неправильно. Вкус кофе мгновенно проникает в мой рот, как и его язык. Ну а к горлу поступает ком. Есть уже не хочется. — Пойдём. Он оставляет на столе монеты, и я расстаюсь со своими вкусными печеньками в форме сердец и со своим клубничным напитком. В дороге в Хогвартс и к его спальне ничего примечательного нет. Я не запоминаю ни шага, сделанного мною. Все бешенно крутится в голове. Я мгновенно оказываюсь на его кровати. И мне не хорошо. Не этого мне хотелось. Вся слизеринская комната заполнена непрятными цветами. Зелёный, серебряный... Не в таких условиях. Он мгновенно раздвигает мои ноги, даже не давая разутся, а затем оставляет крупный засос на моей шее. — Ай! Подожди! Я пытаюсь его оттолкнуть от себя, но он лишь с напором целует меня, размазывая мою помаду по лицу. Ловким движением он задирает мою юбку и тянет вниз мои трусы. Мне плохо. Становится хуже. Мне кажется, меня скоро вырвет. Я вновь пытаюсь вырваться, но он резко запускает свои два пальца в меня. Клянусь, его пальцы достаточно крупные, и мне крайне неприятно ощущать их внутри. Я громко простынываю, не знаю почему, но он принял это как знак действовать. — Перестань! Я со всей силы отталкиваю его и опускаю юбку. Он всё-таки поднимается и зачем-то облизывает только что побывавшие во мне пальцы. Меня тошнит. А потом я вижу бугор на его штанах, и тошнить начинает сильнее. — Что случилось? Я поднимаюсь с кровати и аккуратно подтягиваю трусы под юбкой. Он вопросительно смотрит на меня. — Я не готова. Слушать его голос я не хочу, поэтому мгновенно вылетаю из этой комнаты, а затем и из гостиной Слизерина. В коридоре становится легче дышать. Я иду, опираясь о стену. Некоторые проходящие мимо ученики испуганно смотрят на меня. Да уж. Вся моя помада размазана по щеке, а волосы запутались в крупные колтуны. Мне остается пара пролётов. Всего лишь. Но я вижу Джорджа, и на глаза наворачиваются слезы. — Джерри... Он подхватывает меня, когда мои ноги подгибаются. Мне слишком плохо. Наверно поэтому, я не сразу замечаю, что у Джорджа порваны джинсы, а коленка разодрана. Сам он, видно, пришел с улицы, заработав там себе травму. Но я уверена, что колено волнует его в последнюю очередь. Я утыкаюсь в его плечо и начинаю плакать. Раньше он всегда меня успакаивал, и признаюсь, его объятий мне не хватало, как рыбе воды. Я всегда поражаюсь тому, как он, в отличие от брата, сдерживает спокойствие в отвратительных ситуациях. Будь на его месте Фред, не знаю, что бы уже было с Кассиусом. — Я... я.. не... Я не перестаю плакать, держась за него как за спасательный круг. Он придерживает меня за талию. Мне кажется, что я сейчас упаду. Но ноги ещё держать, поэтому приходится снова идти. — Поговорим в гостиной. Сначала тебе нужно успокойиться. И вправду, моё сердце все ещё бьётся слишком сильно. Мы идём по коридору. Я, кое-как опираясь об него, и Джордж, уверенно, но медленно шагающего вперёд. В их комнате пахнет недорогим дезодорантом. Я знаю, что каждое утро здесь проходит бешенный ураган. Фред носится по комнате в поисках одежды, Джордж натягивает штаны, одновременно смотря на часы, а Ли всё ещё дрыхнет на своей кровати, укрывшись в мягкое одеяло. Я помню как увидела всё это в одно утро. Мне нравится этот запах. А ещё больше мне нравится запах их дешёвых духов. А точнее самодельных. Я вспоминаю, как мы на третьем курсе все сидели вокруг работающего над ароматами Джорджем, все время выпрашивая понюхать получившийся аромат. Себе он тогда сделал в первую очередь. Попробовал. В базе благоухающий ладан. Затем корица и апельсин. Тогда это было чем-то необычным. Ну а теперь я не представляю его без этого аромата. Как и Фреда без его кедра, мускутного ореха и персика. На слёзы начинают наворачиваться слёзы. Младший близнец усаживает меня на свою кровать и подходит к столу, чтобы налить в чистый стакан воду из графина. Когда он протягивает её мне, мой взгляд заостряется на его пальцах. Было бы мне приятнее, окажись они во мне, а не пальцы Кассиуса? О Мерлин! О чем я думаю?! Я жадно выпиваю воду, так как в горле мгновенно пересыхает. — Это Кассиус... Наконец-то говорю я дрожажим голосом. Дрожит он от пережитого или от смущения я не знаю. — Я понял. Можем пока не говорить об этом, если не хочешь. Лучше отдохни. Он ободряюще улыбается и присаживаяется за стол, даставая из шкафа какой-то набор по типу "Юный Химик-Суицидник". Все эти колбочки с кислотно-яркими жидкостями никогда мне не внушают доверия. Я знаю, что идеи принадлежат Фреду, но воплощение — Джорджу. Уж слишком ему нравится это всё смешивать и превращать в невероятные конфеты. Может он так расслабляется? — Я хочу. Хочу рассказать ему о том, что случилось. Да, возможно я и обижена немного на Джорджа (на его брата втройне сильнее), но сейчас он едиественный, кто может меня поддержать.(Ну вот если бы я только знала, где Анджелина, то сразу же пошла к ней). — Рассказывай. Он повернулся ко мне, оставив все колбы и другие материалы на местах. Я не понимаю его выражения лица. Оно слишком спокойное для такой ситуации. Мне приходится все рассказать. Точнее, это было моим желанием рассказать всё ему. Потому что ему я доверяю. Слава Мерлину, он не находит удачного места, чтобы вставить какую-нибудь шутку. Она была бы здесь точно не к месту. Пока я рассказываю, он берёт салфутку со стола, смачивает её с графина и подходит ко мне, присаживаясь слишком рядом. — Что... Я сразу же заливаюсь краской от такого неловкого момента. Он слишком серьёзен. Это пеня напрягает слишком сильно. — У тебя помада по щеке размазана. Он подносит салфетку к моей щеке и начинает вытирать след. Дурень. Кто ему скажет, что помаду так просто не вытерешь салфеткой? Не я уж точно. Потому что я смотрю на его губы. Странно, что после пережитого, я все ещё думаю о таком. Он это замечает, и каким-то волшебным образом мы оказываемся ближе друг к другу. Дверь открывается. Фред. Весь красный от тренировки, в форме для квиддича. Пряди прилипают к его взмокшему лицу. Теперь-то понятно, почему у младшего близнеца рана на коленке. Видно слетел с метлы на тренировке. Но сейчас это снова не так важно. Важно то, что старший Уизли ещё минуту смотрит на нас. То, что он криво улыбается мне. То, что он уходит аккуратно закрыв дверь. Ну а я, подождав в тишине несколько мгновений тоже встаю и ухожу. Вся красная, как спелый помидор.