Большая акула, маленькая акула

— И да, Хмелик. С завтрашнего дня ты менеджер по проектам. Твой первый - "лёля чо" признан мною успешным. Поздравляю с повышением, — как всегда немного загадочно и артистично улыбается Князева. И, казалось бы, мечта осуществилась. Она добилась повышения и её проект был признан успешным, её труды наконец оценили по достоинству, в том числе финансово. Но почему-то один факт не давал Жанне покоя. — Марина Евгеньевна, почему именно сейчас? — а голос слишком подавленный и тихий. Впрочем, со слухом ни у кого проблем нет. — Спроси календарь, — отмахивается начальница с ухмылкой и исчезает из поля зрения, разве что только фанфар не хватает. ПМС сделал из её начальницы меланхолично-ностальгирующую о проёбанном времени женщину. Жанна не осуждает. Она сама из-за этих дебильных изменений в своём организме порой готова наброситься на каждого и отгрызть ему голову. И самоконтроля у неё было гораздо меньше, чем у начальницы, так что в такие моменты она ходила орать в туалет. Ненадолго отпускало. А сейчас это… — Марина Евгеньевна, — снова говорит Жанна, вспомнив о парне, — а тот парень, с которым вы встречались...что с ним? — Его больше нет, — отвечает начальница и Жанна тут же жалеет. Её тупое любопытство вечно заставляет её говорить неуместные вещи. — Ой, простите пожалуйста, я не знала. — Да нет, это не то что ты подумала, — хмыкает Князева, — он жив, здоров, мы даже поженились. Но его больше нет, — заканчивает она с едва заметной грустной улыбкой, коротко скользнувшей по её губам. Жанна остаётся таращиться на стену кабинета, одна. Ну, по крайней мере она добилась желаемого. Плевать, как именно. Это её чёртова новая должность и она будет хороша, чертовски хороша в ней, чтобы потом оказаться выше и выше, и, может быть, когда-нибудь, они будут сидеть в ресторане с Князевой и болтать как подружки, потому что не будет особенной разницы между ними в социальном статусе. Эх, мечты-мечты. Они с Машей и Ларой видятся и раскрывают придурка из телевизора, только чтобы потом отпустить его. Забавно признавать, но этот тупица достоин благодарности, потому что если бы не его ублюдочный прогрев, она никогда не встретила девочек, и никогда бы не осмелилась даже попросить повышение у Князевой. Так что, каким бы парниша придурком ни был, он заслуживал благодарности. Ну…это будет молчаливая благодарность, выраженная в виде не выбитых зубов, — в конце решает Жанна. Пить коктейль в практически пустом ТЦ это отдельный вид удовольствия, доступный всем, но мало кто о нём реально знает. А теперь, в компании девочек, это и вовсе становится чем-то особенным. Жанна чувствует спокойствие и уверенность, впервые за долгое время. Вечная гонка, которая продолжится уже завтра утром, а сейчас она позволит себе расслабиться и отдохнуть. У Маши тёплые руки и добрый взгляд, и её объятия невероятно нежные. А Лара, человек, состоящий из бесконечной энергии, даёт надежду и силы, заряжает как батарейка. Эти девушки теперь значат так много, что порой об этом больно думать. Она хотела бы, наверное, быть бессердечной сукой, прямо как Марина Евгеньевна, но уже сейчас понимает — такой ей никогда не стать. Или, по крайней мере, это уже не будет она. А пока…она позволяет себе погрузиться в ощущение счастья.

***

Ночь остаётся совершенно без сна, потому что нервное возбуждение не даёт ей вздремнуть даже пару часов. Конечно, макияж скрывает большую часть следов, но не красные сосуды в белках глаз. До работы она едет в тёмных очках и в офис заходит примерно так же. Она смотрит почти в пол, ещё не до конца проснувшись до своей первой за день чашки эспрессо. Но лучше чем кофе бодрит знакомый голос, наполненный экспрессией: — Доброе утро, Хмелик, — тон почти насмешливый, — не удержалась и прибухнула на радостях? — хмыкает Князева. Удивительно, но ни капли осуждения Жанна не видит. Скорее, начальство бессовестно ухмыляется её самочувствию, принятому за алкогольную интоксикацию. — Утро, Марина Евгеньевна, — бурчит Жанна в ответ, всё же снимая тёмные очки и являя красные белки, — просто плохо спала. Я в норме. Элегантно приподнятая бровь становится единственным ответом. Они выходят на своём этаже и следуют в кабинет Князевой. Жанна чувствует себя щенком на поводке, потому что Марине Евгеньевне даже не нужно ничего говорить, достаточно жестов и взглядов. — Несмотря на повышение, тебе придётся часто ездить со мной и решать много текущих вопросов, — говорит начальница, падая в своё кресло, пока Жанна устраивается на стуле рядом, — И первый, это обучение ассистента. Объясни что и когда нужно приносить, какой кофе я пью, какой виски, и когда нужно заткнуться и кивать. Если этот покажется тебе некомпетентным, скажи мне, в течение получаса пришлют другого. А и ещё…— она улыбается едва заметно, — найди себе троих исполнительных ассистентов. Это будет твоя команда, так что выбирай с умом. В любом случае, за все их косяки теперь отвечаешь ты. — А как…— теряется Жанна, начиная судорожно соображать, как устроить всё это. Даже времени порадоваться возможностью управлять небольшой, но всё же командой, нет. — Включи фантазию, Хмелик, — фыркает Князева, — Лёля Чё теперь исключительно твоя головная боль, кстати, так что убедись, что она не отбрасывает тень на мой холдинг, иначе это плохо кончится, в первую очередь для тебя. Жанна кивает на каждое предложение, и записывает всё на телефон, на всякий случай. Это первый день, а она уже не понимает что происходит. Вместо того, чтобы самой выбирать ассистентов, на выходе из кабинета князевой она сталкивается с четырьмя молодыми людьми, сладкими, симпатичными и тупыми даже на вид. Она смотрит на них с безнадёжностью. — Ху ис ху, ребят? — спрашивает она, а мальчики хмурятся и переглядываются, — имена свои назовите, — чуть агрессивнее продолжает Жанна, теряя терпение. Кажется, эти мальчики полетят нафиг быстрее, чем успеют накосячить. —Тихонов Игнат, — испуганно говорит один. — Борисов Дима. — Вишневский Михаил Александрович, — пытается выебнуться третий, но сникает под взглядом Жанны. — Поливайко Стас, — пищит последний. Жанна сдерживает себя, чтобы не начать подбирать оскорбления в рифму к каждому имени. Но нет, она взрослый образованный человек и вообще, это непрофессионально. — Почему все мужики, — бубнит она себе под нос и указывает пальцем на свободный кабинет, который теперь будет её офисом. Хотя ей нравился и стол около кабинета Князевой, спасибо большое. Но она больше не асссистентка. А кто, кстати…? — А кто из вас новый миньон Марины Евгеньевны? — Это я, — отзывается один. Игнат, кажется. Жанна кивает. — Правил не так много. Стараться всё делать быстро, быть пунктуальным, знать расписание Князевой на неделю вперёд, лучше на две. Планы будут меняться, так что лучше проверять всё заранее. Есть гугл-таблица с расписанием на месяц, ты должен его вести и не профукать встречу, потому что тогда тебя превратят в фарш. И это не метафора, — говорит она. Парнишка, чуть расслабившись, уже не выглядит таким уж испуганным, — твоя задача обеспечить питание, приём витаминов, приносить кофе по часам, и следить чтобы бокал с виски никогда не пустел. Так же это касается некоторых медицинских аспектов, вроде записи к стоматологу. Кроме того, в твои обязанности будет входить запись и внесение в расписание разных спа, маникюра, бровки-реснички, покупка всего, чего душа начальства пожелет, в том числе и конкретной косметики люксовых брендов, так что тебе стоит начать учить, чем именно пользуется твоя госпожа. Что смешного? — цепляется Жанна, когда замечает откровенную ухмылку на лице парня. — Да просто…ну, меня реально могут послать покупать там всякие штуки для глаз, помады или типо…— он понижает голос до едва слышимого, — тампоны? Этот придурок же не серьёзно? — Ты будешь покупать всё, что тебе скажут, — цедит она, парниша неверяще качает головой. — Ну что, детишки, развлекаетесь? — у открытой двери возникает статная фигура начальства, — О, опять мальчики, — констатирует Князева индифферентно, — Хмелик, пойдём со мной. Остальным за время нашего отсутствия прочитать корпоративный кодекс. В каком-то смысле так проще. Они уже привычно садятся в машину, и Жанна с едва скрываемым восторгом открывает заметки на телефоне, готовая слушать поручение от Князевой, но та почему-то молчит, уставившись в свой телефон. — Марина Евгеньевна? — пробует она тихонько. — Мы едем завтракать, Хмелик. Ты сама вчера сказала, что у меня со дня на день… Жанна киват. — Так вот, день икс. Или день «Хэ», если тебе так больше нравится. Твоё повышение спровоцировало некоторую перестановку кадров, так что расписание полетело по пизде, и пока эти, как ты их назвала, миньоны, разберутся что к чему, я успею сдохнуть с голода, недостатка кофеина, или упавшего до уровня марианской впадины гемоглобина. В любом случае, мне нужен завтрак, а под конец в этом же ресторане у меня встреча с директором окко, чьего имени я не помню, о котором ни хрена не знаю, и который скорее всего окажется очередным мудаком, которому покажется хорошей идеей пялиться на меня или тебя. Так что, я хочу, чтобы ты прогуглила этого чёрта заранее и включила всю свою наглость, показывая, что он маленькая креветка за столом с акулами. — Двумя? — улыбается Жанна, купаясь в серотонине. Что ни говори, а комплименты, Марина Евгеньевна отпускала фантастические. а главное, они были сказаны прямолинейно и без умысла, так что ценились выше любых других. Князева поворачивается на неё, чтобы ухмыльнуться. — Просто…приятно, — сдаётся Хмелик, чувствуя, как на лицо наплывает смущённая улыбка абсолютно против её воли. — Большая акула, маленькая акула…— бормочет Князева, снова утыкаясь в телефон и продолжая что-то набирать. Пафосный ресторан, в который они приехали, сверкал слишком показательно, так что Жанне даже стало неловко. Они уселись за столик, который она совершенно точно не бронировала, чтобы спустя три минуты от официанта услышать, что это столик, который всегда держат свободным ради Марины Евгеньевны и её гостей. Ценников в меню вообще не было, а это могло значить только одно — рестик был непомерно дорогим. И каким-то образом Князева эти внутренние размышления проследила. — Это считается рабочей встречей, так что поешь нормально. Жанна сдаётся. Она заказывает какой-то салат, ризотто и двойной эспрессо. Официант уточняет сорт зерен, и всё что остаётся ей это улыбнуться якобы заигрывающе и попросить её удивить. Марина Евгеньевна заказывает стейк из мраморной говядины, какой-то труднопроизносимый салат и виски, тот самый, который стоит в её офисе, и ровно один бокал которого она выпивает за весь рабочий день. Они обе едят, не отрываясь от телефонов, и тихо переговариваются по рабочим вопросам, большая часть из которых действительно касается разных проектов. Так у Жанны появляется пара-тройка заданий и примерно двести комментариев по поводу новой кучки зелёных ассистентов. — Марина Евгеньевна, — спрашивает Жанна тихо и жалобно, выпячивая нижнюю губу и широко распахивая глаза, пытаясь выглядеть при этом максимально умилительно. — Ммм, — отзывается женщина, коротко поднимая взгляд. — А почему до меня были парни ассистенты и они все меньше чем за год добивались повышения, а я была на этом месте два года? — спрашивает она. Да, нагло, но этот момент мучил её уже слишком давно. — Потому что на кой нахрен они мне, бестолковые, нужны? Ты делала свою работу и делала её хорошо. Меня всё устраивало, пока устраивало тебя. Но потом ты захотела повышения, и уж если я дала что-то подобное прошлым бездарям, отказать тебе было бы мерзко с моей стороны. — Так вы меня не повышали, потому что я…работала хорошо? — девушка чувствует, что в её голове загрузка информации зависла. — Именно так я и сказала. — Это и приятно и обидно, — комментирует Хмелик, не зная, что и думать. Она почему-то была уверена, что дело в симпатичных мальчишечьих мордашках прошлых ассистентов, а оно оказалось совсем иначе. — Ну, если тебя это успокоит, Хмелик, то их я отослала в другие отделы, чтобы перед глазами не маячили, а тебя оставила при себе. — По-почему? — Потому что маленькая акула, чтобы вырасти, должна оставаться живой. Ешь свой салат, Хмелик, безымянный чёрт появится минут через пятнадцать. Директор окко, которого она успела погуглить, пока ждала свой заказ, на первый взгляд казался симпатичным и харизматичным мужчиной средних лет. Но очень скоро проявилось его гнилостное нутро, когда он, не стесняясь, практически шлёпнул одну из официанток по заднице, но та успела увернуться и исчезнуть между столами. После он переключился на собеседниц. Он мерзко облизывал взглядом их обеих, пялился в декольте и даже пару раз пытался поманить пальцем Князеву, чтобы она наклонилась к нему. Марина Евгеньевна не реагировала, была холодна и резка, и явно не собиралась тратить силы на лесть перед этим человеком. Это был какой-то вялый спор о правах на сериал с общем финансированием в том числе из активов холдинга АМК-Медиа, так что директор юлил и оправдывался, пытаясь найти лазейку в документах, которой, конечно, не было. — Мариночка, — под конец сказал он так слащаво, что Жанне захотелось блевануть, — Может быть мы не будем раздувать из этой искры огонь и договоримся как-нибудь иначе? Я готов идти на уступки, — заверил он, будто от него зависело хоть что-то. — А может быть, — ледяным голосом парирует женщина, — вместо всех этих ужимок вы будете мужиком и примете решение в интересах хотя бы своей компании? Или вы можете только на сиськи пялиться и домогаться официанток? Жанна внутренне фыркнула. Этот тон начальницы гарантировал какую-то интересную сцену в ближайшем будущем. Она ни в коем случае этого не пропустит! — Ну я же мужчина, Марина, — тянет безымянный чёрт, — у меня инстинкты. Такова природа, — показательно добродушно отвечает он, подумав, что это была своего рода шутка. Но какой там. — У человека нет инстинктов в биологическом понимании этого термина, — ровно и громко говорит Жанна, — инстинкты есть только у животных и они видоспецифичны. — Такой вот ликбез, — ухмыляется Князева, — подписывай бумаги, Игорь. Пятнадцать процентов — лучшее, что вы можете получить. Не возьмёшь это сейчас, потом не получишь совсем ничего, она эффектно делает последний глоток из своего бокала, а после поднимается, так же грациозно, как и всегда, — и ещё, — хмыкает она, уже развернувшись в сторону выхода, — тебе придётся оставить официантке три её месячных зарплаты в виде извинения, раскаяния и чаевых. Потому что если ты этого не сделаешь, я одолжу ей свою команду юристов и мы начнём раскручивать дело о домогательствах. Кто знает, сколько ещё таких девочек по пути всплывёт… Она не оборачивается, чтобы взглянуть на вытянувшееся и знатно ахуевшее лицо директора, но Жанна его прекрасно видит. И то, как задёргался кадык, забегали глаза, покраснело лицо. почему-то она не сомневалась, что этот придурок предпочтёт заплатить. Они возвращаются в офис как раз к тому моменту, когда новые миньоны как раз дочитывают свою «домашнюю работу». Князева уходит к себе, а Жанна вынуждена остаться и параллельно смотреть варианты для раскрутки собственных проектов, а с другой стороны консультировать тугодума Игната. Она как раз идёт с десятком предложений к Князевой, когдаа видит парня за своим бывшим столом, играющего в какую-то незамысловатую игрушку на корпоративном смартфоне. На столе рядом с ним стоит чашка кофе, неправильного кофе, и закрытый поднос с обедом для начальства. Витаминки даже не разложены в таблетницу. — Привет, Стоунхэндж, — почти кричит Жанна ему в лицо. Он вздрагивает, роняет телефон и опрокидывает чашку с кофе. впрочем, судя по отсутствию пара и крика боли, он всё равно уже остыл. Жанна мельком смотрит на часы, — чудо, что это твой первый и день и возможно, услышь, только возможно, сегодня она не отгрызёт тебе руку за опоздание. Двойной эспрессо температуры расплавленного свинца, сендвич я сама отнесу. Она закидывает по инерции нужные витамины в таблетницу и наливает стакан воды, кладёт всё на поднос и неспеша, аккуратно несёт это в кабинет Князевой. Та лишь кидает на неё взгляд, а после тут же возвращается к чему-то на экране. Жанна ставит перед ней поднос, раскрывает коробочку с капсулами для удобства. — Я ведь дала тебе столь желанное повышение, так почему ты занимаешься всякой мелочью, которую можно свалить на ассистента? — фыркает она, но еду берёт. Обычно она даже не отвлекается от работы, когда ест, но сегодня разворачивается к Жанне с выражением достаточно открытого любопытства на строгом лице. — Он позволил кофе остыть. И забыл про еду, — оправдывается Жанна, видя ухмылку в ответ на неловкую фразу. — А оставлять меня голодной чревато, — фыркает женщина, — Ты это знаешь. Умничка, Хмелик. Что-то ещё? — она проглатывает пару капсул и отодвигает поднос, тут же возвращаясь к работе. — Я набросала план проектов, некоторые идеи для продвижения новых сериалов вроде специфических роликов, как были по «Гоголю», если помните, и…ну, может быть, привлечь пару молодых актёров. Они пока мало где засветились на тв, но очень успешно снимают свои мини-сериальчики и выкладывают на ютую. Там целая команда, в сети одни восторги, и это можно монетизировать на большом экране тоже…ну, мне так кажется, — она замолкает, встречаясь взглядом с Князевой. — Скинь мне в чат, — кивает она. — Уже, — признаётся Жанна. Смешок от Марины Евгеньевны кажется каким-то удивительно приятным звуком. Она тут же открывает чат и просматривает документы, кликая на все сразу. — Ты назвала их «лёля чо 2,3 и 4»? — низкий смех раздаётся по кабинету, — Забавно. Ладно, позже прочитаю. А пока что придумай для них человеческие названия. Игнат, или как его там, выбирает именно этот момент, чтобы принести кофе, к счастью, в этот раз правильный. — А где кофе для Жанны? — с каменным лицом спрашивает Князева, впиваясь взглядом в парнишу. Ни о чём таком не может идти и речи, в конце концов, Хмелик тут не начальство, не какой-то высокопоставленный гость. Так что выходит, что Марина Евгеньевна просто троллит своего нового ассистента. Жанна пытается держать лицо таким же каменным, но в успехе такого мероприятия гораздо менее уверена, чем это обычно бывает. — А я…я не…а надо было? — мямлит он. Князева смотрит на него долгим, нечитаемым взглядом, а затем снова принимается печатать. — Ну, это точно креветка, — говорит она негромко, но Жанна отлично её слышит и едва сдерживается, чтобы не засмеяться.