Куноити из клана Наито

Кудзу не любил тратить силы понапрасну. Если за что-то брался, то хотел довести дело до конца. Суматоха, внезапно начавшаяся на Белой Арене, была отличным поводом расквитаться с каждым, кто за все эти годы косо посмотрел на него, ударил, пнул, сломал кость или добавил шрамов на теле. А плата за всё одна — кровь и смерть. Первым порывом было облить маслом для ламп всё вокруг и сжечь. Но чёрствая душа, сожжёная «счастливым» детством и этим местом, была хоть и искалеченной, но не прогнившей. Кадзу отказался от этого, решив просто сбежать, прирезав по пути несколько неприятных личностей, если такие окажутся на его пути. И одна личность оказалась. Судить, насколько она неприятная, Кадзу не брался — он ничего не знал об этом незнакомце. Явно нездешний, и на тех, кто приходил сюда ради забавы, не был похож. К тому же охрана Арены с остервенением ополчилась именно на него, решив всё за Кадзу. — За мной, — коротко бросил он, когда вдвоём удалось дать отпор местной охране. — Выведу. Ещё придут. Незнакомец колебался всего мгновение, но пошёл за ним. Едва они вошли в тайный ход, как Кадзу обернулся, не услышав шагов. Но странный незнакомец шёл прямо за ним, едва ли не наступая след в след. — Зачем тебе это? Кадзу раздражённо дёрнул щекой. — Шансов больше. Жить хочу. Не здесь, — ответил тот, скрывая истинные мотивы. Незнакомцу не расскажешь о ненависти к этому гиблому месту. И желании сделать что-то в отместку, назло. Ответы коротко рублеными фразами если и удивили мужчину, то он этого никак не показал. Сам же Кадзу давно перестал на это обращать внимания. Привычки пришлось поменять, старые были выбиты силой давным-давно, новые же впитались в него с потом, кровью и болью. Благополучно выбравшись с Арены, какое-то время шли молча, ища место, где немного передохнуть и обработать раны — побег не прошёл гладко. Облаченный во всё чёрное незнакомец хоть и был ранен, но передвигался всё так же бесшумно. Лишь от стычек и долгого бега сбилось дыхание. — Тут можно переждать, — остановился незнакомец, указывая в овраг, где протекала небольшая речушка. — Вверх по течению есть хорошее место. Надёжное. Кадзу молча кивнул и стал спускаться к воде. — Не слишком ты разговорчив, — следующие слова были сказаны спустя несколько часов, когда добрались до безопасного места и перевезали раны. — Привык так, — отрезал Кадзу. Немного передохнув, он наполнил фляжку водой и, потуже перевязав бедро, собрался идти дальше. Куда — пока сам не решил. Но оставаться на месте было опасно. — Куда пойдёшь? — вопрос был задан без тени любопытства. — Прочь. — Домой? — Нет у меня дома, любопытный, — чуть резче, чем собирался, ответил Кадзу и зашагал по берегу реки. — Постой, — откликнул его незнакомец. — Я знаю место, где бы ты смог остепениться. Залечить раны. Пустить корни. Мне нужны такие люди… Кадзу остановился, но не обернулся. Лишь чуть склонил голову. — Снова драться, чтобы жить? — глухо спросил он. — Только если захочешь закрывать контракты клана, — не стал отрицать незнакомец. — Клана? — переспросил Кадзу, обернувшись вполоборота. — Какого, таинственный? Мужчина слегка улыбнулся и осторожно подошёл ближе, словно к дикому зверю. — Клан Наито. Это деревня в горах. Нас никто не найдёт, если мы сами того не захотим. Кадзу на мгновение задумался. — И что за контракты? — Разные. Они — наше ремесло, а жители моей деревни — синоби. Ты знаешь, кто это? Кадзу дёрнул щекой, украдкой вдохнув полной грудью. Конечно же он знал, кто такие ниндзя. — Так чего тогда мы ждём? — почти не раздумывая ответил он, рассудив, что ему нечего бояться и уже нечего терять.

***

Акихиро вернулся в лагерь не один. Щуплый подросток, мальчик лет тринадцать, смотрел кругом настороженно и зло. Он словно ожидал, что кто-то начнёт бросаться камнями или бить его палками. Но вместо агрессии парнишка встречал на лицах людей лишь вежливое любопытство и лёгкое удивление. — Дзёнин, — вперёд вышел невысокий мужчина с коротко остриженными волосами. — Рад твоему возвращению. — Мэдока, — кивнул Акихиро — именно так звали незнакомца. Кадзу теперь знал. — Все ли спокойно было за время моего отсутствия? Тот, кого назвали Мэдока, неохотно ответил на вопрос Акихиро, не переставая бросать любопытные взгляды на Кадзу, который молча плелся позади дзёнина. — Где Такао и Мэй? — в голосе Акихиро мелькнула искра тревожности. — Мне нужно с ними поговорить. — У Чонгана, — недовольно скривился Мэдока. — Девчонка снова мешала Такао тренироваться… Дзёнин нахмурился и, сделав два глубоких вздоха, спросил: — Целы? — Разве что у Мэй новая прическа, — фыркнул Мэдока. — Такао, правда, Чонган опять ругал… Синоби бросил короткий взгляд назад, словно сомневаясь, продолжать ли при постороннем. Кадзу недоверие не смутило. Он знал про легендарных ниндзя совсем немного. В основном слышал всё от детворы в родной деревне или от отцовских сказок ещё в глубоком детстве, пахнущем рыбой и гарью погребальных костров. Но если хоть часть из этого была правдой, то Кадзу стоило быть осторожней в словах и действиях. А ещё он считал, что ему повезло оказаться среди них. Осталось лишь доказать, что он достоин остаться… Новый знакомый привел Кадзу в дом, где сильно пахло травами и мазями. Встретил их старик, опирающийся на палку, с бойким, проницательным взглядом. — Осмотри его, — кивнув на Кадзу, сказал Акихиро. — Я пока поговорю с детьми. Кадзу недовольно дёрнул щекой, ставя под сомнения приказ, а именно он звучал в голосе дзёнина.

***

Мэй слышала, что у Чонгана были посетители. Тонкие стены не препятствовали услышать голоса. Непоседливый ребёнок, она узнала голос отца и, быстро сообразив, что за свой проступок будет наказана, решила отсрочить этот момент. Недолго думая, девочка юркнула в шкаф. Акихиро, не найдя Мэй в комнате, направился к Такао, рассудив, что она с братом. Выждав немного, она вылезла из своего убежища и решила тихо сбежать домой. «Всё равно дедушка Чонган обработал ожоги и сам сказал, что завтра смогу вернуться домой, когда вернётся Кими, чтобы было кому за нами присмотреть». Конечно, шестилетняя Мэй, как и любой другой ребёнок, была любопытна, местами неусидчива. Наблюдать за Такао, когда тот упражнялся в магии, было интереснее, чем читать скучные книжки и учиться латать дыры на кимоно. Но в этот раз любопытство наградило лишь парой ожогов и сожжёнными волосами, которые неровными прядями торчали в разные стороны. Подравнять их пока было некому…

***

Кадзу не позволил старику осмотреть себя, процедив сквозь зубы, что он в порядке. За что схлопотал палкой по коленке. Рефлексы, закалённые в боях на Арене, сделали своё дело. Кадзу хотел было пинком выбить у старика палку, но тот слишком прытко для своего возраста увернулся, сурово сдвинув брови и назидательно подняв указательный палец. — Лишнее, малец, — покачал он головой. — Слово дзёнина — закон. Голос Кадзу мог бы сравниться с холодным осенними ветрами за стенами дома. — Он — глава, — процедил он, утверждая. Чонган кивнул и, велев снимать одежду, скрылся в соседней комнате, чем-то там гремя. Кадзу, всё же не желая подчиняться, выскользнул на дверь и с кем-то столкнулся. — Ой, — раздался тоненький писк. Кадзу закатил глаза и, вытянув руку, придержал за плечо потерявшего равновесие мальчугана с бинтами на кистях и лохматой головой. Но стоило ему поднять голову, как Кадзу понял, что ошибся, — это была девочка. — Ты кто такой? — нахмурившись, спросила она. — Я тебя здесь раньше не видела. А я всех-всех знаю!