Дядя Саша и kid Росс

***

На следующий день, рано утром встав с замечательным настроем, я отправляюсь на работу, с новой силой и с новым желанием увидеться с моей любовью. Уже на работе, я вижу со окна своего кабинета, как русский выходит из такси и направляется в офис. После моё тело само спешно входит в личный кабинет Федерация с документами, которые не успели подписать. Тот сидит у себя в кресле, тщательно листая отчёт, принесенный его столицей. —Good morning, my love! (Утречка, моя любовь!) —пропеваю я, садясь на стул напротив. Ставлю бумажки на стол, обращая внимание русского сперва на бумаги, а потом на свою персону. —Как ты? —Вполне нормально, —спокойно отвечает он, больше не держа былое расстояние между нами. Он берет в свои бледные руки бумажки, рассматривает их и на лице его проскальзывает удивление. —Я чуть изменил контракт, чтобы тебе было более удобно,— говорю я, чувствуя на себе непонимающий взгляд русского. —Не волнуйся, правительство ничего против не выскажет. Не посмеет, —гордо заявил я, сложив руки в замок и поставив их на стол, —Я уже свою подпись поставил. Тот окидывает меня всё ещё сомнительным взглядом,а потом вздыхает, понимая, что другого выбора у него нет, берет ручку и подписывает документ. Я не сдерживаю улыбки до ушей. Поцеловав неожидавшего русского в лоб, я беру документ и выхожу из кабинета, оставив того с кучей вопросов. До начала собрания, я отношу этот договор к своей столице, он удивлённо замыкает, но ничего не говорит, кивает и уходит.Обычный Вашингтон, что сказать... Другое дело, Нью-Йорк, он - то проблемный и слишком громкий. На собрании я не отвожу взгляда от русского, и сдерживаюсь от улыбки в его сторону. Сделай я так, у других проявится море вопросов, чего я не хотел бы. Рядом сидящих брат так и чувствует моё сияние, и не сдерживается от вопросов в мою сторону. Я же нехотя отнекиваюсь, говоря, что расскажу всё после собрания. Через три неумолимо долгих часов, собрание кончается, страны устало выходят из зала. Кто-то уходит к себе в кабинет, дабы закончить дела, а кто-то сразу отправляется домой, работать удалённо. Я же иду с братом снова в свой кабинет, где и с нескрытым счастьем рассказываю От и До Канаде. Лицо того из волнительного и напряжённого медленно меняется в приятно удивлённое и счастливое. —I said that I will get my (Я же говорил, что добьюсь своего,) —говорю я, выдавая смешок,гордо задрав нос. —My congratulations, brother!(Мои поздравления, братец!) —улыбается он, похлопав в ладони, —And ... now ... are you date? (И... Теперь... Вы встречаетесь?) —спрашивает он, и прежняя улыбка до ушей сползает с моего лица. —Not yet ... (Пока ещё нет...) —хмуро произношу я, и поднимаю взгляд на брата снова, —Decided! Today I will offer him to meet! (Решено! Сегодня я предложу ему встречаться!) —говорю я, вставая с дивана. Канадец кивает. —Only you are careful with the Russian. (Только ты поосторожней с русским.) —предупреждает он, и ответив на звонок Украины, радостный выходит из кабинета. Я же хватаю свой портфель, куртку и выхожу из здания, по пути встретившись со своей любовью. У входа мы не встречаем никого из стран, но видим неприятную для нас обоих особу. —Oliver! Finally you came out! (Оливер! Наконец-то ты вышел!) —буквально бросается тот в мои объятия, крепко сжимая, но тут, хмурый русский грубо отталкивает его тушу с моего тела. —Sir, observe your personal space! (Сэр, соблюдайте личное пространство!) —шипит он, оскалив свои клыки? Райан шугается и чуть ли не падает. —He is my boyfriend. (Он мой парень.) —добавляется русский под удивление обоих. А потом резко хватает меня за руку и ведёт в направлении парковки. —Отвези меня домой, —приказывает вполне спокойный младший. Машина русского всё ещё стоит неподалёку, ненаполненная бензином,и ждущая своего часа, который не наступит. Уж я то об этом побеспокоюсь, дабы Росс ездил на моей машине, а я каждый день подвозил его домой, и отвозил в офис. Уже в машине я задаю вопрос: —Твой парень, да? —довольно улыбаюсь я, пока тот хмурится. —Я сказал так, чтобы тот Чёрт отстал от тебя. Знаешь ли, я можно сказать, спас тебя от маньяка. —улыбается русский обворожительной улыбкой,и я боковым зрением вижу появившиеся его ямочки. —Чтож, спасибо, мой принц, —усмехаюсь я его ревности, чувствуя бабочки у себя в животе, —А если серьёзно,—смотрю я на него, остановившись у 90 секундного светофора, —Ты станешь моим парнем? —нежно спрашиваю я, а моё сердце начинает биться сильнее от волнительного момента. Федерация не отводит от меня удивленных голубых глаз и задаёт встречный вопрос: —А что ответят другие, если мы публично будем встречаться? —Мы будем держать наши отношения в тайне, не беспокойся. Тот ещё помедлил, но улыбнулся. —Хорошо, дядя Саша, —произносит он эти три заветные слова, и я искренне улыбаюсь от всего сердца благодаря бога, что мои чувства взаимны, что я смогу встречаться с тем, кого люблю уже как 10 лет. Я еле как сдерживаюсь от порыва обнять и затискать любимого прямо в машине. —Я люблю тебя, Россия, —говорю я громче и поворачиваюсь к нему. Тот незамедлительно улыбается. —Я тоже тебя люблю, Саша, —откидывается он на спинку кресла, и отворачивается, снова скрывая своё сильное смущение и биение сердца. Парень смотрит на окно, разглядывая уходящие дома и деревья. Уже у него во дворе, он разрешает мне войти в одноэтажный скромный очаг, и я не сдерживаюсь и кидаюсь ему в объятия, затискивая его, целуя и и прижимая к себе. Тот заметно веселеет, смеётся голосом, которого я не слышал уже давно, и поддаётся моему очарованию. Тот идёт на кухню и приносит от туда рис и курицу с картошкой, предлагая мне поесть. —А ты? —спрашиваю я,хватая ложку. —Весь исхудал, поешь лучше. —Ты ешь, я тоже поем, —говорит он, и мы оба принимаемся за еду.Желудок бурчит, когда я в очередной раз кладу в рот большой кусок курицы, осознавая, что это просто шедевр. —Кто же готовил это чудо? —спрашиваю я, жадно, словно не ел целую неделю, поедая рис. —Белка. Я вопросительно сгибаю бровь. —Беларусь, —уточняет он, и улыбается, жуя картошку. —Раз тебе так нравится, я попрошу ей приготовить ещё. Но не от твоего имени конечно, а от своего... Знаешь же, она тебя чуточку недолюбливает.. —Чуточку? Да она меня ненавидит, —фыркаю я, попивая воду. Тот издаёт нервный смешок. Спустя время, мы оба уже лежим на диване. Внезапно, он встаёт и наклоняется ко мне, сидя сверху и довольно ухмыляется. —Ну что, дядь Саш, приступим, —говорит он, опаляя мою шею своим горячим дыханием.Я резко поворачиваю его, опрокидываю вниз на диван, и встаю сверху. —Нет, ты меня не понял, —не перестаёт он хитро улыбаться, держа некую интригу между нами, —В моем доме главный я, —коварно ухмыляется он,неожиданно переворачивая меня вниз снова, и наклоняется ко мне, целуя в губы уже более умело, и растягивая пуговицы рубашки. Я поддаюсь рвению мальчишки,обхватывая его шею, и целуя нос. Он смеётся, и кусает меня в губы а потом и в шею. —Ты вырос, —говорю я, довольно хмыкая. Тот улыбается сильнее. —А ты...а ты постарел. В любом другом случае я бы дал ему подзатыльник, но сейчас, утопая в блаженстве, решил оставить отметочку на потом. Он же уже лезит под рубашку, блудно щупая меня за живот. —Ты же знаешь, как это всё делается теперь? —отрывисто спрашиваю, глядя в его открытые глаза. —А книжки мне зачем тогда? —ухмыляется парень лет 20,хватая меня за бедра. Я удивлённо вскрикиваю,он же попутно с собой, снимает с меня штаны, и лезет в боксеры. —Будь нежнее, —говорю я, закидывая голову на подушку. Тот, то ли специально, то ли нечаянно, кусает внутреннюю часть моего бедра, отчего я чуть не подпрыгиваю на месте. —Fuck! (Чёрт!) —сжимаю я его голову. —What the hell are you doing?! (Что за хуйню ты творишь?!) —злюсь я, сведя брови к переносите. На том месте же красуется яркая метка. Тот взволнованно смотрит на меня и откликается: —Прости, —виновато опускает он голову вниз, зализывая рану. Я долго обижаться на моего малыша не могу, поэтому, двигаюсь ближе и обнимаю его. Тот прижимается ко мне сильнее, и обхватывает талию. Я тяну его за подбородок. —Неужели, ты передумал? —спрашиваю я со смешком, на что тот хмурится сильнее и окончательно срывает с меня чёртовы трусы Calvin Klein. А они ведь дорогие были... Он резко встал и двинулся на кухню. Я оглянулся. Гостиная была не шибко просторной, но тёмные шторы придавали ей некой мрачности. Спустя минут 2-3,он приходит с какой-то банкой в руках. Я вопросительно смотрю на него. Тот объяснятся видимо, не собирается, и наливает небольшое количество жидкости на руку, размазывает её, повторяя те же действия, как и я вчера. А потом, резко входит сразу двумя пальцами в дырку. Я не сдерживаю крика. Только сейчас я осознаю, как стыдно быть пассивом, ведь не был им уже несколько десятков лет. Нутро рефлекторно сжимается сильно и узко, что тот начинает хмурится. —Как ты там говорил, Саш? —вкрадчиво спрашивает он меня, —Успокойся? Расслабься? Тогда сделай тоже самое. —Гаденыш чертов... —фыркаю, и хватаю того за плечи, томно дыша. Его длинные пальцы начинают двигаться, а мне остаётся сильно сжимать челюсть и скрипеть зубами от боли. Теперь я понял, как больно было России. Спустя несколько таких движений, он вынимает их, хватает мои бедра, подносит их на свои большие плечи, не переставая улыбаться. Проникнув в мой зад без каких-либо прилюдий, я сильно вскрикиваю и скрипу зубами. Он начинает двигаться, сперва медленно, постепенно набирая темп. Пальцы на ногах судорожно сжимются, а дыхание учащается. Он начинает имитировать прыжки, подталкивая и меня к инициативе. Я начинаю медленно двигать бёдрами. Он же, чтобы ускорить процесс, берет мой половой орган, набирает его, также как и я вчера, точно копируя мои движения. Моя плоть начинает снова твердеть, а щеки покрываться алым румянцем. Спустя время,я изливаюсь себе на живот с рывком, жмурясь от накатившего оргазма. Он окончательно долбится мне внутрь, и вынув член, кончает на диван. Чтож, мыть его он будет сам. Потом, падает мне на тушу, и мы оба пытаемся отдышаться. Он окутав меня своими руками, зарывается в мои волосы и засыпает. Я прижимаюсь к нему сильнее, вдыхаю его запах и томно улыбаюсь. Моему счастью тогда не было предела.

***