Дело табак

Тётя Маша не была вздорной. Да, характер был не сахар и отпор она могла дать любому, кто попытался бы наехать, но и доброжелательности у неё хватало. Взять к примеру хоть то, что Айку она взяла под крыло, будто так и надо, не глядя ни на клыки, ни на то, что отец её к тёте Маше был меньше всего лоялен. Как ближайшие соседи, они всегда находили повод повздорить и разругаться. Вот только не с пустого места, да и мириться им приходилось быстрее, в этом козочка всегда опережала пса-соседа. В её характере была игривость, неусидчивость и простодушие. Если она и злилась, то по определённым причинам, которым всегда находилось разумное объяснение. Как, например, сейчас. Стоя напротив ухмыляющегося волка, она не скрывала воинственной улыбки, отстаивая право её детей на шалости. Претензии приезжего были смешны: мол, козлята его воспитанников обижают. Это троих-то взрослых лбов? Смешно, да и только. — И обсуждать тут нечего! — покачала головой тётя Маша, заставляя волка почти закатить глаза. По отношению к матери-одиночке он испытывал вначале восхищение. Одна с пятью детьми — он и троих-то выдерживал лишь благодаря тому, что все они были почти взрослыми и могли отвечать за себя сами, а она с пятью малышами возиться себе в радость — неунывающая, явно живущая в своё удовольствие, прекрасная женщина. Не будь у него столько проблем от её детишек, он бы попытался приударить. А теперь она раздражала своей непоколебимой уверенностью в детской невинности. — Как нечего, уважаемая, — возразил он. — Как нечего? Ваши дети позволяют себе подобное и вы ничего не сделаете? — Они лишь дети и не могут навредить! — упрямо повторила коза, глядя ему прямо в глаза. Её вера в правоту вызвала у волка обидное фырканье. Но тётю Машу не так-то просто было смутить. — Хотите сказать, что даже попади ваш сын по мне утром камнем, — с удовольствием глядя на появление растерянности на чужом лице, сказал волк. — Я остался бы невредимым? Мм? — Что? Камнем? — её взгляд оторвался от его лица, чтобы взглянуть в сторону кучкующихся возле Миланы детей. Она безошибочно выловила в толпе Митяя, что стушевался под взглядом, и нахмурилась. — Этого больше не повторится. — А он сказал мне обратное, — ухмылка снова растянула губы мужчины. Тёте Маше хотелось верить, но дядя Серый придерживался принципа не верить никому. Все уверения в один миг становились бессмысленными, когда случалась беда. И он всегда оказывался виноватым. — Я поговорю с ним, — не дала себя смутить тётя Маша, не робея. — Но причём здесь ваши дети? Серый раздражённо рыкнул. Донести до этой великолепной женщины, что её дети не маленькие и безобидные, оказалось сложнее, чем задумывалось. — Сама подумай, — больше упрямства козы Серого раздражали соседи, что сбежались поглазеть на их разговор, как на какое-то зрелище. Тёте Маше явно их присутствие играло на руку, но и он на попятную идти не собирался. Не в первый раз против всех стоять. Тем более какую-то ответственность за троицу приблудышей, он испытывал. — Если твой Митяй в меня, — добавил он акцент на этом слове. — Камень швырнул, то, как он себя с моими ребятами поведёт? — Так пусть не лезут к детям, — тётя Маша нахмурилась, разговаривал волк будто с затаённой угрозой, а это настораживало. — Думаешь я лез? — подобрался Серый, чеканя каждое слово, а взгляд его стал тяжелее. Тётя Маша повела плечами, будто скидывая эту тяжесть. Подол её юбки колыхнулся. Соседи затаили дыхание, ожидая. — А может и лез?! — наконец с вызовом ответила женщина, поднимая руки на бока и надвигаясь на опешившего, но всё ещё раздражённого волка. — Или ты думаешь я не видела, как на балконе своём за нами следишь постоянно? Зачем вообще таким как вы появляться в нашей деревне? После её слов установилась гробовая тишина. Лишь зайчиха, тётя Инна тихонько вздохнула от удивления её смелости. Сказать в лицо волку, что его все считают подозрительным, было и правда смело. Дядя Михал даже сделал пару шажочков к парочке, что так и замерла, глядя дрг другу в глаза. Взгляд у Серого потемнел, а тётя Маша только сильнее вздёрнула подбородок, показывая, что плевать она хотела на мнимую опасность. — Таким как мы, значит, — ухмылка на лице отдала горечью, что заметила лишь коза, вмиг теряя всю браваду. Но Серый уже отвернулся, отходя к Руге, Логе и Неге, замершим неподалёку. Они взглянули на тётю Машу исподлобья, заставляя ещё больше чувствовать себя неправой, но лишь до того момента, пока Серый не обернулся. — Тогда с этих пор следите за своими детьми тщательней, уважаемая. В голосе его прозвучали стальные нотки. Он не был заботливым опекуном, но своих волчат никакой волк в обиду не даст. Даже таким очаровательным женщинам, как оказалось, не чужды предубеждения. — Ах так! — тут же вся жалость у тёти Маши по отношению к ним испарилась. Она зло сверкнула глазами на вновь ухмыляющегося волка, притопнув ногой. — Тогда не держите зла, если и вам достанется, дорогой сосед! Пусть у меня нет клыков, но рога на месте! Попробуете обидеть моих малышей, потом не пожалейте! Серый знал, что пожалеет. Но сказанного не воротишь, а пытаться переубедить тех, кто уже считает его истинным злом, он давно считал бесполезной тратой времени. "Война так война" — пронеслось у него в голове, пока они брели к новому логову, а Нега продолжал заглядывать ему в глаза, пытаясь отвлечь от мрачных мыслей. Серый кинул на него задумчивый взгляд и потрепал по макушке. — "Нет, их я обижать не позволю" — Войны захотел? Я ему устрою, — бормотала тётя Маша, загоняя детей в дом и игнорируя пристальный взгляд Айки. Когда Мартин тоже оказался внутри, тётя Маша присела на ступеньки дома, опуская голову на руки. — Ну что ты смотришь? — Такие ли они плохие, а тёть Маш? — Айка стояла, прислонившись к перилам крыльца спиной, голос у неё был задумчивый, а взгляд проник до самой глубины, трогая душу. Соседи разошлись так же быстро, как и сошлись поглазеть на очередную ссору. Привыкшие к перепалкам тёти Маши и пса-охранника, которому не посчастливилось жить по-соседству, они не ожидали такой развязки. От волка всё же хорошего не ждал никто, но и тётю Машу давно уже знали, чтобы понимать, что влезать в ссору бесполезно, и даже опасно. Молодые люди тоже разошлись, бросая на Милану и Айку вопросительные взгляды, но ничего не добившись этим. Милана быстро ушла в дом, потому что готовилась к вечерней прогулке, а Айка была не столь общительна, чтобы догонять их и обсуждать произошедшее. Да и поразмышлять над ситуацией ей бы не помешало. Без отца она всё равно оставалась на позиции охраны, худо-бедно справляясь с этой ролью. Тётя Маша посмотрела на неё задумчиво. Говорить, что они опасны лишь потому что хищники можно было кому угодно, кроме Айки. Всё же, она тоже хищница, с такими же клыками, когтями. Похожа и внешне, и внутри, будто они дальние родственники. Женщина вздохнула, подбирая слова. — Я не знаю, что от него ожидать, — призналась тётя Маша после продолжительной паузы. — От отца тоже? — спросила Айка, глядя на опустевшую дорогу. Размышления вели к дому волка и его подопечных, недавно скрывшихся внутри и вызывающих у Айки интерес. Даже лисы не так интересовали, как волк с тремя непохожими друг на друга сорванцами. Тётя Маша неопределённо хмыкнула. — Твой отец не угрожал моим детям, — теперь воспоминания о ссорах с хмурым стражем деревни вызывали у неё тёплую улыбку. Вечно хмурый пёс, однажды так же, как и Серый появившийся в их деревне без лишних слов и с маленьким ребёнком на руках, не вызвал у неё тогда опасений. Пусть остальные и косились на нового соседа, приписывая ему тёмное прошлое. — Но и вы никогда не говорили ему, что не знаете чего от него ожидать, — возразила Айка, а от её внимательного взгляда тёте Маше стало неудобно. Девушка коротко вздохнула и отвела взгляд в сторону, она-то точно не хотела обижать эту приютившую её храбрую женщину. — Он разглядывал всю деревню. — Что? — женщина отвлеклась от размышлений. Она думала, что разговор окончен. — Через трубу, с балкона, — пояснила Айка, глядя на взрослую с ожиданием. Лицо тёти Маши озарило пониманием и тогда Айка продолжила. — Думаю он просто не умеет знакомиться. Тётя Маша хохотнула. — Всё может быть, — она представила вдруг, как этот мрачный щёголь ходит по соседям с корзинкой угощений и развеселилась ещё больше. — Определённо. И это наш новый сосед! — посетовала она, бросая взгляд в сторону полуразрушенного старого дома, что вовсе не стал выглядеть хоть чуточку жилым. Волк, хмуро поглядывающий в их сторону через щёлочку в шторах неопределённо хмыкнул. Засмотрелся на ямочки на щеках козы, но копошение и приглушённые голоса воспитанников отвлекли его от любования. Он одёрнул себя, поворачиваясь. — Слышали, что о нас думают? — легко падая на диван, поинтересовался он у воровато оглянувшегося волчонка. Лога сглотнул, но быстро выправился, расслабляясь. — Да что они могут понять, — мурлыкнул Нега, занявший кресло, и облизнулся, перед тем как начать есть втихую взятое из холодильника мясо. — А девчата были дружелюбны, — Руга был единственным, кого произошедшее расстроило, помимо самого волка. Только в отличие от Серого, он мог себе позволить показать эти чувства, не стесняясь. — Не дело ссориться с соседями, — сказал Серый, заставляя ребят поднять на себя удивлённые взгляды. Он ухмыльнулся их реакции,и добавил. — Но и угрожать мне паршивая идея. В глазах его загорелся недобрый огонёк, от которого Руга поёжился. Нега продолжил флегматично жевать, глядя на них из-под полуприкрытых век. А Лога ухмыльнулся довольно. Новые соседи его раздражали.