Отражение

Парни аппарировали на Гриммо, 12, Гарри открыл дверь и с некоторой долей волнения пригласил Драко войти. — Добро пожаловать, — ухмыльнулся Герой, проводя слизеринца за руку внутрь, — Это, конечно, не Малфой-мэнор, но тоже, между прочим, фамильный дом, только Блэков. — Подожи, Гарри, — сказал аристократ, останавливая грифа и притягивая его к себе. — М? — брюнет вопросительно уставился на своего парня. — Я просто хотел сказать, что люблю тебя, — улыбнулся блондин и поцеловал его в губы. — Я тоже люблю тебя. Драко, — крепко прижимая слизеринца к себе, ответил Поттер, — Пойдём сразу наверх, здесь не убрано, — криво ухмыльнулся он, кидая взгляд в заваленную бутылками и мусором гостиную, — Кричер ещё спит. — Я смотрю, у вас тут было весело, — хмыкнул Малфой, проследив за взглядом грифа и поднимаясь за ним наверх. — Кому-то было весело, а кому-то хуёво, — вздохнул Герой, — Проходи, — кивнул он, открывая дверь в свою спальню. — Что у тебя тут происходило? — увидев на полу кучу осколков с запёкшейся на них кровью, бурые пятна и испачканное в крови полотенце, валяющееся на полу, ошарашенно спросил аристократ. Гарри разжал ладонь и показал глубокие порезы. — Надо залечить, даже времени не было на это, — сказал он, разглядывая руку и с содроганием вспоминая события этой ночи. — Это из-за меня? — взяв ладонь своего парня в свою руку и внимательно её осмотрев, спросил блондин. — Угу, — буркнул брюнет, — Мне было так хуёво, я даже боли не чувствовал. Драко провёл своей волшебной палочкой над ладонью грифа, и порезы затянулись. — Прости, — шепнул он, поцеловав его в основание ладони и пристально ему в глаза. — Ты тоже меня прости, Драко, — нервно сглотнув, ответил Поттер, — Я ведь хотел, ну точнее я думал, пойти за тобой после суда и поговорить, но так и не решился. Если бы я это сделал, всего этого можно было избежать. — Ну, теперь уже ничего не изменишь, — вздохнул Малфой, — Иди ко мне, Потти. Парни обнялись и стояли какое-то время, прижимаясь друг к другу. — Надо это убрать, — немного погодя сказал Герой, снова посмотрев на разбросанные осколки и пятна крови на полу. Он собрал битое стекло и очистил ковёр с помощью магии, поднял с пола грязное полотенце и направился в ванную, чтобы бросить его в корзину с грязным бельём. Затем вышел обратно и уставился на слизеринца, который всё ещё осматривался в комнате. Странное, смутное чувство вдруг охватило его, и сердце как-то болезненно сжалось. Гарри не хотел больше терять ни минуты времени, которое они могли провести вместе. Они и так слишком много его потеряли. И у него в голове вдруг возникла странная мысль о том, что всё это может в любой момент закончиться, оборваться так же внезапно, как и началось.  — Драко… — Поттер нервно сглотнул, пытаясь отогнать от себя это неприятное ощущение. — Да, Гарри? — Малфой повернулся, отвлекаясь от разглядывания фотографий, стоящих на полке, и вопросительно посмотрел на своего парня. — Драко, ты, правда, меня любишь? — Герой сам не знал зачем спросил это, просто почему-то вдруг стало важным услышать это именно сейчас. — Конечно, я люблю тебя, Гарри, — улыбнулся аристократ, приближаясь к нему, — Почему ты спрашиваешь? Ты сомневаешься? — он подошёл совсем близко и пристально посмотрел ему в глаза. — Нет, Драко, просто мне вдруг в голову пришла одна мысль… — брюнет вздохнул и замялся, пытаясь правильно подобрать слова. — Какая ещё мысль, Потти? — вопросительно подняв бровь, блондин уставился на грифа, сверля его взглядом. — Странная и неприятная… Как будто всё это может в любой момент закончиться. Я имею ввиду нас с тобой, — Поттер выжидающе смотрел на своего парня, наблюдая за его реакцией. — Гарри… — Малфой нервно сглотнул и несколько озадаченно посмотрел на грифа, — Я не знаю, откуда у тебя такие мысли, но просто гони их от себя. Потому что я обещаю, это никогда не закончится. Не по моей вине по крайней мере. Я слишком долго этого ждал. И я очень тебя люблю. — Я тоже очень люблю тебя, Драко, — ответил Поттер, но внутри у него почему-то всё перевернулось, и неприятное чувство не только не покинуло его, но, наоборот, усилилось, окутывая ледяным холодом его душу. Герой судорожно вцепился в пиджак любимого и привлёк его к себе, аристократ обхватил его руками за талию и накрыл своими губами его губы, утягивая его в долгий поцелуй. Постепенно огонь разгорающегося между ними желания согрел так внезапно оледеневшую душу брюнета, и он успокоился, решив, что это просто навеянная тяжёлыми переживаниями этой ночи, безосновательная тревога. Блондин скинул с себя пиджак и рубашку, стянул футболку со своего парня, и Гарри снова почувствовал струящиеся по коже от соприкосновений с Драко импульсы, разносящие огонь, дарящие чувственное наслаждение, возбуждающие, заставляющие забыть обо всём, кроме этого момента здесь и сейчас, вжимаясь, вдавливаясь в любимое тело, сливаясь с ним в одно целое, переставая понимать, где чьи руки, губы, язык — не было больше их двоих, было одно единое целое, неделимое, растворённое, сотворённое в моменте вечности. — Пойдём в душ, Потти? — с придыханием проговорил Малфой в губы любимому, пожирая его чёрным пламенем желания, затопившим его серебристую радужку. — Пойдём, — выстонал ему в ответ Поттер. Аристократ втолкнул Героя в ванную, не отрываясь от его губ и по дороге помогая ему избавиться от оставшейся одежды, скинул брюки, они включили воду и погрузились в мир чувственного наслаждения, скользя руками по телам друг друга, размыливая гель для душа, ощущая тёплые потоки воды, струящиеся по коже усиливающие проводимость электрических импульсов от прикосновений друг к другу. Затем блондин начал скользить губами и языком по телу любимого, спускаясь всё ниже и ниже, задержавшись на затвердевших горошинах его сосков, подразнив их кончиком языка, вбирая внутрь, с силой затягивая в рот, срывая стоны с губ грифа, и дальше вниз вдоль живота, пока не достиг его возбуждённого, уже готового излиться в любой момент, члена, скользнул несколько раз языком вдоль ствола, облизал головку, надавил кончиком языка на уретру и вобрал его в рот. Брюнет застонал, запустил пальцы в мокрый шёлк волос своего парня и упёрся спиной в стену душевой кабинки, чтобы не потерять равновесие от сносящих крышу, головокружительных ощущений, которые ему дарил чувственный рот и проворный язык слизеринца. Постепенно Малфой заглотил его весь, насаживаясь горлом на всю длину члена любимого, и Поттер, потерявшись в ощущениях, вцепился в его волосы и с силой начал вдалбливаться в его узкое горло, под конец практически срываясь в крик, и кончил, отправляя терпкую, вязкую жидкость стекать в его гортань. Оргазм ярким фейерверком взорвался в мозгу Героя, озаряя сознание яркими вспышками света, даря незабываемые ощущения, унося за грани реальности, и он, стоня, сполз по стеклу вниз и опустился на дно душевой кабинки. Аристократ прильнул к губам своего парня, проникая языком ему в рот и давая ему почувствовать собственный вкус, и гриф, всё ещё продолжая тихо стонать в поцелуй, обхватил любимого за шею руками, запуская пальцы в его волосы на затылке, вжимаясь в него и прижимая его к себе, как можно сильнее. Какое-то время они целовались снова и снова изучая языками рты друг друга, затем блондин разорвал поцелуй, просунул пальцы брюнету в рот, надавливая на язык и вкрадчиво проговорил в ему губы: — Хочу твой ротик, Потти. Герой почувствовал, как новая волна возбуждения окатила его от одного только прожигающего его насквозь взгляда любимого и его чувственного полушёпота ему в губы, посмотрел на слизеринца затуманенным взором из-под длинных ресниц и сдавленно простонал, подаваясь навстречу его пальцам у себя во рту. Малфой встал и поднёс головку своего члена к губам грифа. Поттер провёл языком от основания его члена вверх и обратно, и снова вверх, облизал головку и посмотрел на своего парня снизу вверх, считывая его эмоции. — Ты такой горячий, Потти, — с придыханием сказал аристократ, запуская пальцы в густые, тёмные волосы, — Я сейчас кончу от одного только твоего взгляда. Герой ухмыльнулся одними только уголками губ, довольный реакцией любимого и отправил головку его члена себе в рот, слизеринец плотнее вцепился в волосы грифа и толкнулся в его узкое горло. Гарри подавился, у него перехватило дыхание и он рефлекторно попытался вытолкнуть его член из своей глотки, но Драко, не выпуская его волос из своих цепких пальцев, надавил ему на затылок и продолжил проталкиваться внутрь. — Тише, Гарри, не дёргайся, расслабься, почувствуй его внутри себя, — вкрадчиво проговорил блондин. Брюнет постарался расслабиться насколько это было возможно, и в следующее мгновение почувствовал член своего парня у себя в гортани, и от этого ощущения возбуждение захлестнуло его настолько сильно, что он сам был готов вот-вот снова кончить. Драко задержал свой член в горле любимого насколько у того хватило воздуха, и когда Гарри начал сдавленно мычать и поднял на него умоляющий взгляд, вынул его, дал ему перевести дух и продолжил толкаться в его глотку жёстко и глубоко, пока не достиг оргазма, со сдавленным стоном заполняя рот грифа своей спермой. — Глотай, Потти, — выстонал Малфой, поймав его затуманенный, опьянённый взгляд. Поттер проглотил горькую, терпкую жидкость, чувствуя, как она холодит его язык, вызывая лёгкое онемение и покалывание, и облизал губы. Аристократ опустился вниз и сел рядом с ним на дно душевой кабинки, взял его за подбородок и прильнул к его губам. — Как же это было охуенно, Потти, — промурчал он в губы любимому, окидывая его пристальным взглядом, изучая его эмоции, — Тебе понравилось? — Даа, очень, — простонал Герой, — Только я опять хочу тебя, Драко, — смущённо улыбаясь, добавил он. — Хочешь быть сверху, Потти? — многозначительно вскинув брови, спросил блондин. — Даа, — закусив нижнюю губу, сверкнув задорными искрами зелёных глаз, ответил брюнет. — Тогда пойдём в спальню, Герой, — сказал Малфой, протягивая руку своему парню. Они вернулись в комнату, Драко заключил Гарри в объятия и, прильнув к его губам, ворвался языком ему в рот, какое-то время они стояли, целуясь, затем слизеринец опрокинул грифа на кровать, перевернулся, не выпуская его из своих объятий, на спину и выжидающе посмотрел на него. — Я не знаю заклинаний, — смущённо закусив нижнюю губу и слегка краснея, захлопал ресницами Поттер. — Чему вас только учат на вашем львином факультете, — ухмыльнулся аристократ, — Purgatis и Lubricatus Refrigeratea. И смотри ничего не перепутай, Герой. Гарри хмыкнул, нашептал нужные заклинания и у него на пальцах появилась прозрачная, охлаждающая масса. Он вернулся к губам Драко, при этом скользнув пальцами между его ягодиц и, нащупав узенькую дырочку, протолкнул их внутрь. — Как же там узко… — сдавленно проговорил брюнет, чувствуя растущую волну возбуждения от этого ощущения. — Надеюсь, ты не думал, что я позволил бы это сделать кому-то кроме тебя? — вопросительно изогнув одну бровь, ухмыльнулся блондин. И вот тут у грифа окончательно снесло башню, и он впился в губы желанного слизеринца, продолжая толкаться пальцами в его тугой, девстенно узкий анус, периодически отрываясь от его губ, чтобы отстраниться и посмотреть на его реакцию, на это красивое, любимое лицо, на лёгкий, едва заметный румянец, проступивший на бледных щеках, на раскрасневшиеся, чувственные губы, с которых он срывал сдавленные стоны от чувственного наслаждения, которое он дарил ему своими пальцами внутри его тела. — Давай уже, Гарри, — не выдержав, выстонал Малфой, — Или я кончу раньше. Гарри показалось, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди, кровь прилила к его и без того возбуждённому до предела члену, он вынул пальцы из Драко, замер ненадолго и, пристально глядя ему в глаза, толкнулся в него. Аристократ судорожно вдохнул, закусил нижнюю губу и выгнулся под ним, сдавленно стоня и вонзая ногти в его спину. Герой замер ненадолго, накрывая его губы своими, проникая языком глубоко ему в рот, отвлекая его от болезненных ощущений, давая ему время привыкнуть к своему размеру внутри его тела. Постепенно, почувствовав что Драко расслабился и перестал сжимать его член, рефлекторно пытаясь вытолкнуть его из своего тела, Гарри начал проталкиваться внутрь, продолжая целовать любимого глубоко и страстно и теряя связь с реальностью от ощущения его узости. Движения его становились всё более резкими и отрывистыми, он менял темп и угол наклона, срывая всё более громкие стоны с губ слизеринца, постепенно тоже начиная глухо стонать в поцелуи, входя в него всё глубже и быстрее, чувствуя, как взаимная страсть постепенно уносит их обоих за грани реальности, вышибая мозг, вымывая из него остатки мыслей, погружая их безбрежный океан чувственного удовольствия, закручивая их в безумном водовороте и накрывая приближающейся волной оргазма. Яркие вспышки озарили их слившиеся воедино сознание, и они кончили одновременно, обмениваясь жидкостями и громко стоня в губы друг другу. Взрыв сверхновой разметал по Вселенной их атомы, выталкивая их за пределы земной атмосферы в открытый космос, и они лежали, не чувствуя тел, паря в свободном падении на головокружительной высоте.