Искусство спокойного мира

Когда Тандзиро пришёл в себя, Канао была первой, кого он увидел. Они долго молчали, но Тандзиро не выдержал первым. — Боже, Канао-сан, скажи хоть что-нибудь! А то мне кажется, что я до сих пор не проснулся. Канао ущипнула сначала себя, а потом и Тандзиро. Это и в самом деле произошло. — Я позову Незуко. — сказала Канао, но прежде, чем встать, прильнула лбом к его плечу. Тандзиро закряхтел, пока пытался сначала вытащить руку из-под одеяла, а потом погладить Канао по голове. Незуко пришла раньше, чем Тандзиро успел убрать руку, а Канао — поднять голову. Но неловкость не успела развиться, потому что Незуко начала плакать. И Канао поняла, что лучше вернуться к делам поместья, пока и сама она не поддалась слишком сильным эмоциям. Она решила вернуться к Тандзиро позже, когда все успокоятся. Но дела у неё не заладились с самого начала. Всё получалось из рук вон плохо — помощь опытных работников поместья не изменила ситуацию. Канао ходила вокруг да около. По кабинету, по коридорам поместья, туда-сюда мимо больничного крыла. Она посылала девочек проверить состояние Тандзиро, и они доложили, что хоть он всё ещё очень слаб, но чувствует себя хорошо. Так же девочки сказали, что к Тандзиро весь день приходят друзья, поэтому в палате слишком шумно. Но Канао и сама всё прекрасно слышала. Громче всех кричал мальчик-кабан. Кажется, он даже просил Тандзиро подраться с ним. Канао вмешалась бы, если бы не Аой, которая грубо одёрнула его — Канао не знала, что у Аой такой громкий и властный голос. Этого крика было достаточно, чтобы мальчик-кабан замолчал. Канао спряталась за дверью, когда Аой выходила из больничного крыла — в одной руке она держала кабанью маску, а другой мёртвой хваткой вцепилась в ухо возмутителя спокойствия. Он извивался, но сопротивлялся слабо и несерьёзно. Насколько Канао помнила, такая покорность была не в его характере. Незуко всё время была с братом и всё время плакала. Канао слышала, как Тандзиро тихо успокаивает её. Канао знала, что он держит сестру за руку, но слёзы всё не останавливаются, потому что они через столькое прошли вместе, а сейчас всё, наконец, наладилось. Канао тоже проливала слёзы, не находя себе покоя в опустевшем поместье. Она тоже хотела держать Тандзиро за руку, но зайти не решалась. Испытывать так много эмоций — больно. Канао боялась, что Тандзиро это поймёт и расстроится. Поэтому она хотела сначала успокоиться, а потом прийти и проведать его. А так как спокойствие всё не приходит, то нужно вернуться к работе. Из открытого окна в её кабинете было слышно, что мальчик-кабан всё-таки нашёл себе жертву. Но жертва отказывалась с ним драться и громко огрызалась, не стесняя себя в выражениях. В словесной драке пока что лидировал соперник мальчика-кабана. Канао была уверена, что это прилипчивый поклонник Незуко. Он никогда не отличался хорошими манерами и спокойствием, но до таких грубостей раньше не опускался. Его крики влетали в комнату Канао и были такими же навязчивыми и прилипчивыми, как и сам поклонник Незуко. Сегодня он был раздражённее, чем обычно, и если бы Канао сейчас выглянула на улицу, то увидела бы, что от словесной драки он перешёл к реальным действиям. Канао бы выглянула — заниматься делами при таком шуме дело сложное — но Аой подскочила к драчунам раньше. Судя по звукам, на головы обоих опустилось что-то тяжёлое. Потом Аой прикрикнула для верности, и всё стихло. Канао подумала, что Аой стала бы лучшей хозяйкой поместья, чем она. Мимо окна промчался прилипала. Судя по лицу — вне себя от злости. После него появилась Аой. Она задержалась; облокотилась на подоконник и заглянула внутрь. — Держу пари, всё это тебя сильно отвлекает. Прости, я стараюсь заставить их быть потише, но они просто на ушах стоят с тех пор, как Тандзиро-сан очнулся. Ах, ты же, наверное ещё не знаешь, что он очнулся! Канао не стала говорить, что стала первой, кто узнал о его пробуждении. — Почему они подрались? — Хм, сложно сказать — Иноске со всеми дерётся, а второй — извращенец-Зеницу — весь день ходит раздражённым, потому что завтра возвращается в родные края. Возможно, он просто выплеснул своё недовольство на первого встречного. Но не переживай, больше проблем он не создаст. — Он, вроде, приставал к девочкам? — А, ну конечно — ты же целыми днями занята! Он поджёг кухню и доставал Незуко-сан. Девочек он не трогает с тех пор как… ну ты знаешь. Канао немного порадовалась тактичности Аой, всё-таки лишнее напоминание о смерти товарищей сейчас расстроили бы обеих сверх меры. Если прилипала приставал к Незуко, то понятно, почему он такой злой сейчас — Тандзиро очнулся, и прилипала теперь точно не сможет трогать его сестру. Поэтому и уходит? — Почему он уходит? — А, это… Его учитель совершил сеппуку, и он хочет почтить его память. — О. Больше Канао ничего не сказала — слова были излишни, разговор и так получился слишком тяжёлым. Аой ушла. В последнее время на Аой лежала забота обо всём поместье, а Канао занималась только решением денежных вопросов и отчётами о состоянии региона после побоища. Она никак не могла избавиться от мысли, что Аой с лёгкостью справилась бы со всем одна. Снаружи темнело, и Канао поняла, что уже достаточно успокоилась. Она покинула комнату, но возле больничного крыла замешкалась. Она пожалела, что выбросила монетку — сейчас так сложно было решить. Решиться. — Канао-сан, это ты? — Тандзиро помог ей сделать выбор. — Весь день ходишь где-то рядом, но не заходишь. — Сказал он, когда она присела рядом. Всё-таки Канао не смогла успокоиться. Всё, что она делала до этих пор — это оттягивала время. Поэтому сейчас слёзы вернулись опять. Тандзиро вздохнул. Она его расстроила. — Незуко тоже плакала. Мне так жаль — всё из-за меня. Это удивило Канао, и она, не задумываясь, погладила его по голове. — Тандзиро слишком долго спал, но сейчас всё хорошо. — Она сморгнула слёзы и улыбнулась. — Сегодня было так шумно! Здесь всё время так? Странно, что при таком-то шуме я спал так долго! Зато выспался на всю жизнь! Он смеялся. Канао не могла перестать улыбаться. — Они шумят, потому что радуются пробуждению Тандзиро. — Сегодня я узнал так много нового! Ты знала, что Незуко теперь работает швеёй в какой-то городской лавке? Говорит, что у неё совсем нет приданого. А ещё она хочет восстановить наш старый дом. Никогда бы не подумал, что она захочет вернуться туда! — Я тоже ничего об этом не знала. — Кстати, Канао-сан — я и не знал, что ты теперь всем здесь заправляешь! Трудно, наверное, тебе приходится! Аой-сан говорит, что ты почти не покидаешь свою комнату. Правда, что твою комнату переоборудовали в кабинет? Канао не стала говорить ему, что после смерти сестёр пустота разрасталась, а работа помогала отвлечься. Не сказала ему и о том, что все ночи провела возле его кровати. — Да, нелегко тебе пришлось. — Он сжал её холодную ладонь. Ему можно было и не говорить — он понимал. — Но вот, кто действительно меня удивил, так это Зеницу! Пришёл просить руки Незуко! Очень официально сватался, как будто я её отец. Обещал через год создать все условия для того, чтобы Незуко была счастлива и ни в чём не нуждалась. Завтра утром пойдём его провожать. Пойдёшь с нами? — Вы тоже хотите вернуться домой? Когда? — Канао стиснула его ладонь. — Ну, если честно… Незуко пулей влетела в палату. Взъерошенная, в хаори с чужого плеча, которое всё было покрыто заплатками. Тандзиро прищурился, смутно узнавая его. — Братец, ты согласился?! Канао заволновалась — кажется, сестра Тандзиро была вне себя от злости. Канао не могла выносить таких сильных чувств, исходящих от других людей, поэтому собиралась ретироваться как можно быстрее. Но Тандзиро не отпустил её руки. — Он собирается уйти уже завтра! Ты отпустил его на целый год? Почему я должна ждать его целый год! Я красивая и молодая, с чего он взял, что я буду его ждать? Так ему и передай. — Зеницу принял решение — я не могу его остановить. — Тандзиро нахмурился, и Канао заволновалась ещё сильнее. — Ты сейчас что, на его сторону встаёшь? — Если это сторона здравомыслия — то да, я встаю на сторону Зеницу. Ты сама говоришь, что приданого у тебя нет и жить вам после свадьбы будет негде. Поэтому я полностью его поддерживаю — пусть докажет, что сможет прокормить семью. — Сколько ты, по-твоему, был без сознания? С тех пор я скопила достаточно! Я хочу восстановить наш старый дом. Тандзиро побледнел. — Незуко, ты и правда хочешь вернуться туда? Это больше не наш дом, там только пустота и смерть. То место насквозь пропахло кровью. Он сильно сжал руку Канао. Она не отстранилась. Незуко побледнела тоже. Побледнела, но тут же вспыхнула. — Я собираюсь всё исправить! Она открыла рот, но так и застыла, заметив, наконец, Канао. — Поговорим позже! — она выскочила из больничного крыла. Тандзиро крикнул ей вслед, что завтра утром он пойдёт вместе с ней провожать Зеницу. Незуко ответила, что не пойдёт. — Незуко такая упрямая. Она и правда может не прийти. Интересно, откажется тогда Зеницу от своих планов? — Зеницу сегодня был очень злым. Даже побил Иноске. — Правда? Наверное потому, что и сам не хочет уходить. Кстати, Канао-сан… Он перевёл дыхание, судорожно сглотнул и уставился прямо в глаза Канао. Она не отвернулась. — Я слышал, ты приходила каждую ночь и… сидела со мной до утра. Некоторые утверждают, что ты даже разговаривала со мной иногда. Неужели, у тебя никого нет? С кем ты… ну… обручена? Он задохнулся, отвёл взгляд, быстро что-то обдумал. — Я хочу сказать… неужели, такая девушка, как ты, всё свободное время проводила с сонным калекой? Вместо того чтобы найти хорошего человека? — Я считаю Тандзиро хорошим человеком. Этого для Тандзиро было достаточно — и даже слишком. Он отпустил её руку, сполз с подушек под одеяло и притих. Канао ещё какое-то время подождала, но он так и продолжал прятаться под одеялом. Канао слушала его спокойное дыхание и решала, как передать все дела Аой, если Тандзиро с Незуко соберутся уходить. Следующим утром, едва занялся рассвет, вся троица — Иноске, Зеницу и Тандзиро (держащийся на ногах только за счёт поддержки друзей) собрались на крыльце. Незуко не пришла. Канао стояла чуть в стороне, чтобы не мешать разговору друзей. Ей нравилось за ними наблюдать — повзрослевшие, но всё ещё мальчишки. Мальчик-кабан размахивал руками и уже третий раз за утро вызывал на бой поочерёдно то Тандзиро, то Зеницу. Зеницу плакал и никого не слушал. Тандзиро отбивался от мальчика-кабана и одновременно успокаивал прилипалу, на плечо которого и опирался, чтобы не упасть. Пришла Аой. — Ну, удачи тебе. Только не поджигай больше домов и не трогай девочек. — Она выдержала паузу и рассмеялась. Её смех подхватил Иноске, а потом и Тандзиро. Зеницу сквозь слёзы спросил, не видела ли она Незуко-тян. На что Аой ответила, что видела, как Незуко уходила на работу. Тогда прилипала разревелся во весь голос и упал на колени. Тандзиро больше никто не удерживал, поэтому Канао подошла поближе и предложила свою руку помощи. Тандзиро согласился, но теперь всё время краснел и волновался. Мальчик-кабан похлопал прилипалу по плечу и пожелал тому заработать столько денег, чтобы девчонки сами его трогали. Он получил шуточный подзатыльник от Аой, и вместе они ушли на кухню, готовить завтрак. — Я уверен, что она тебя дождётся. Незуко не из тех, кто предаёт близких. Её терпению и выдержке позавидовал бы любой. Если она тебя любит… — Она меня не лю-у-убит! — Завыл прилипала. Вскочил на ноги, забросил на спину узелок со своими пожитками и убежал. — Ох-ох-ох. — Прокряхтел Тандзиро. — Похоже, я перестарался. Канао повела его обратно в дом, но на пороге обернулась и увидела, что Незуко бежит с другой стороны дороги навстречу своему избраннику. Пару секунд они о чём-то громко спорили — до Канао долетали только их взволнованные голоса. Потом Незуко набросила на плечи Зеницу хаори. Даже издалека можно было разглядеть, какое оно красивое. Незуко утёрла Зеницу слёзы и заставила его высморкаться. Тот всё ещё взбудоражен, но теперь по-другому. Он выкрикивал имя своей возлюбленной, а потом склонился, чтобы… На этом моменте Канао отвернулась и не увидела, как гордо Незуко отстранилась и скрестила руки на груди. Но Зеницу всё-таки исхитрился поцеловать тыльную сторону её ладони. За это он получил тумаков, но покинул Поместье Бабочек счастливым. Немного позже, завтракая с Тандзиро, Канао стала свидетельницей разговора Незуко со своим братом. Они больше не спорили. — Я так понимаю, мы никуда не уходим? — Возможно. — Незуко отказывалась принимать поражение. — Но не из-за меня, а из-за тебя, братец. При этом она подмигнула Канао через стол. Канао быстро расправилась с едой и пожелала всем хорошего дня. При взгляде на взволнованного Тандзиро она решила, что сегодня отличный день, чтобы разобраться со всеми делами. А потом она будет следовать за ним, куда бы он не пожелал отправиться.