Как перевоспитать принца?

Леонард устроился в кресле у кровати, не в силах оставить Эллиота одного в таком состоянии. Тишину нарушало лишь прерывистое дыхание спящего принца. Время от времени Эллиот беспокойно ворочался, его лицо искажалось от боли, и с губ срывались приглушенные стоны. В такие моменты Леонард подавлял желание разбудить его, понимая, что даже такой тревожный сон лучше изматывающего бодрствования. Его взгляд то и дело возвращался к камню на запястье Эллиота. В полумраке минерал казался почти черным, зловещим. Леонард никогда прежде не слышал, чтобы камни вызывали подобную реакцию – отторжение на физическом уровне. Он чувствовал, что что-то здесь было не так, но что именно? Ближе к рассвету Эллиот наконец затих, его дыхание выровнялось. Леонард осторожно поправил сбившееся одеяло и откинулся в кресле, продолжая наблюдать. Утренний свет, пробивающийся сквозь щели в шторах, делал лицо принца еще бледнее, подчеркивая заострившиеся от болезни черты. Камень на его запястье тускло поблескивал, будто насмехаясь над беспомощностью обоих. Леонард чувствовал, как внутри растет глухое раздражение – на ситуацию, на собственное бессилие, на этот проклятый камень, который причинял такие страдания и без того больному человеку. *** На следующий день Эллиот проснулся ближе к полудню, когда солнечные лучи уже вовсю светили в окно. Голова немного гудела, но в целом он чувствовал себя довольно сносно. Потягиваясь и разминая затекшие мышцы, он посмотрел на камень на своем браслете. — Знаешь, я тебя не виню, — произнес он мягко, слегка наклонившись к камню. — Я правда понимаю, что это просто такая работа, и ты, наверное, сам не в восторге от всего этого. — Он замолчал на мгновение. — Кто знает, может быть, ты страдаешь не меньше моего, — продолжил он, его голос стал тише и задумчивее. — Интересно, какими еще способностями ты обладаешь? Ведь не может быть, чтобы природа создала такую удивительную вещь только для... этого. Ты явно был задуман для чего-то более важного, светлого. Эллиот начал энергично собираться, его движения становились всё более решительными. Умываясь, он то и дело бросал взгляды на камень, словно продолжая мысленный диалог. Надевая свежую рубашку, он внезапно остановился, его лицо озарилось внезапной идеей. — А знаешь что? — воскликнул он, его глаза загорелись энтузиазмом. — Я все-таки привезу сюда твоих собратьев! — Он подошел к камню, возбужденно жестикулируя. — Мой старый тайник, он ведь действительно отличное место. Надежное, безопасное… Эллиот медленно спустился по широкой лестнице. Проходя через просторную гостиную, залитую мягким утренним светом, он замер на мгновение. Его взгляд скользнул по знакомым лицам: здесь были и Тристан, и Клэр, даже и Лилиан. Стиснув зубы и расправив плечи, Эллиот двинулся дальше, намеренно игнорируя их присутствие. Его лицо окаменело, став похожим на безэмоциональную маску. — Эллиот! — раздался встревоженный голос Клэр, но он даже не замедлил шага. Леонард, сидевший в своем любимом кожаном кресле, только обреченно покачал головой. А в изумрудных глазах Евы, наблюдавшей эту сцену из дальнего угла комнаты, вспыхнул опасный огонек, и тонкие губы изогнулись в едва заметной усмешке. Во дворце Эллиот стремительно собрал самые необходимые вещи. Затем он поспешил к своему тайнику, постоянно оглядываясь и прислушиваясь к малейшему шороху. Его пальцы, слегка подрагивающие от волнения, ловко подцепили край паркетной доски. Осторожно извлекая небольшую деревянную шкатулку, он сразу почувствовал неладное — она была непривычно легкой, словно пустая скорлупка. Быстро восстановив тайник, Эллиот трясущимися руками открыл крышку шкатулки. Внутри было пусто. — Ева, черт возьми! — вырвалось у него. *** Эллиот ворвался домой, словно разъярённый ураган. Тяжёлая входная дверь с грохотом ударилась о стену, заставив хрустальную люстру в холле тревожно звякнуть. Его шаги, гулкие и резкие, эхом разносились по мраморному полу, пока он целенаправленно двигался к гостиной, где, он чувствовал, найдёт Еву. Она сидела в кресле у камина, элегантная и невозмутимая, как всегда. Тонкие пальцы лениво перелистывали страницы старинной книги, а на губах играла едва заметная улыбка. — Где они? — процедил Эллиот сквозь стиснутые зубы. Ева медленно подняла глаза, в которых плясали искорки насмешливого интереса: — О чём ты, дорогой? — Не играй со мной! — взорвался Эллиот, его кулаки непроизвольно сжались. — Камни! Они были в моей шкатулке, и мы оба знаем, что это ты их забрала! Ева грациозно отложила книгу и выпрямилась в кресле. Её изумрудные глаза внимательно изучали принца: — Какие интересные обвинения. И какие же доказательства у тебя есть? Эллиот в отчаянии взъерошил свои волосы: — Прекрати этот фарс! Только ты могла знать о тайнике! Отдай их немедленно! Тонкие губы Евы изогнулись в холодной улыбке: — Допустим, они у меня. Но почему я должна их просто так отдавать? — Что ты хочешь? — выдохнул Эллиот, чувствуя, как внутри всё сжимается от дурного предчувствия. — О, всего лишь небольшой эксперимент в воспитательных целях, — промурлыкала Ева. — Одна неделя примерного поведения — один камень. Никаких выходок, никаких нарушений правил. Один проступок — и отсчет начинается заново. Эллиот презрительно усмехнулся: — Решила поиграть? Будешь выдавать мне камни, как конфетки после супа? — Нет, дорогой. Это не игра, — в голосе Евы появились стальные нотки. — Это урок, который тебе давно пора выучить. — Да пошла ты! — выкрикнул Эллиот и вылетел из гостиной, едва не сбив с ног проходящую мимо горничную. В своей комнате он в бессильной ярости ударил кулаком по стене, даже не почувствовав боли. Браслет на его запястье тускло поблескивал в полумраке. Эллиот в отчаянии уставился на него: — Ну же, давай, помоги мне! Ты же знаешь, что я не могу без магии! — его голос сорвался на хрип. — Пожалуйста... Я же задохнусь без нее... Но браслет оставался безмолвным и холодным, продолжая блокировать его способности, а по щеке Эллиота скатилась слеза. *** Эллиот крался по темному коридору особняка, стараясь ступать как можно тише. Старый паркет предательски поскрипывал под ногами, заставляя его замирать после каждого шага. Сердце колотилось где-то в горле. Он знал, что у него есть примерно два часа. Дверь в комнату Евы была заперта, но это не стало проблемой. Эллиот достал заранее приготовленную отмычку – наследие бурной юности.. Замок поддался через несколько минут. Комната встретила его ароматом жасмина и полумраком – тяжелые темные шторы были задернуты. Эллиот на мгновение замер на пороге, впитывая атмосферу личного пространства Евы. Массивная кровать под балдахином, туалетный столик, заставленный флаконами, огромный шкаф – все дышало роскошью и утонченностью. — Ну что ж, приступим, — пробормотал он себе под нос, направляясь к секретеру у окна. Первые полчаса поисков не дали ничего интересного – счета, письма от подруг, списки покупок. Но в нижнем ящике, под двойным дном, которое он обнаружил случайно, нащупав небольшую щель, Эллиот нашел нечто неожиданное. Пачка карточек на которых было написано “Приватная госпожа”, перевязанная черной лентой. На каждой из них были написаны различные женские имена и черным цветом был нарисован силует девушки, лица не было видно, однако по её утончённым линиям Эллиот мог с уверенностью сказать, что это — Ева, предстающая в различных образах. Его удивили откровенные позы и вызывающие наряды: с плеткой в корсете, со стеком в одних чулках и в одном единственном чокере на шее. — Черт возьми... — выдохнул Эллиот, чувствуя, как краска заливает лицо. — Так вот чем ты на самом деле занимаешься? Но следующая находка заставила его похолодеть. Папка с документами на которой было написано “Леонард”. Внутри – рабочий график Леонарда на ближайший месяц, расписание его встреч, родословная их семьи с какими-то непонятными пометками, справки о здоровье Леонарда, и его письма. Эллиот присмотрелся, они касались его брата Артура и были адресованы врачу психиатрической лечебницы. Рядом стоял небольшой пузырек, похожий на те, которые обычно продают в аптеках. Руки Эллиота дрожали, когда он перебирал бумаги. Каждый новый лист подтверждал страшную догадку – Ева не просто светская львица с сомнительной репутацией. Она – шпионка, использующая свои связи для сбора информации. Но что ей нужно от самого Эллиота? Об этом предстояло подумать. Внезапно внизу хлопнула входная дверь. Эллиот замер, прислушиваясь. Цокот каблуков по мрамору первого этажа не оставлял сомнений – Ева вернулась раньше времени. Действуя с лихорадочной поспешностью, он сложил все на места, стараясь восстановить первоначальный порядок. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, его стук разносится по всему дому. Выскользнув из комнаты, он едва успел завернуть за угол коридора, когда услышал приближающиеся шаги Евы. В своей комнате Эллиот рухнул на кровать, пытаясь привести мысли в порядок. — Ты не та, за кого себя выдаешь, — прошептал он, глядя в потолок. — И я докажу это, чего бы мне это ни стоило. Браслет на его запястье словно потеплел, будто каким-то образом откликаясь на его эмоции. Впервые за долгое время Эллиот почувствовал, что обретает контроль над ситуацией. Теперь у него была цель, и он знал, что должен сделать. *** Леонард нервно постукивал пальцами по гладкой поверхности стола. — Ева, что происходит? Ты пытаешься запугать Эллиота? Ты ведь что-то задумала. — его голос звучал напряженно. Ева откинулась в мягком кожаном кресле, запрокинув голову. Её звонкий смех эхом разнесся по комнате, отражаясь от стен. Она небрежным жестом поправила выбившуюся прядь темных волос и посмотрела на Леонарда с легкой снисходительностью. — Не волнуйся ты так о своем любимом мальчике. Ничего с ним не случится, — она сделала паузу, внимательно изучая реакцию Леонарда. — Наоборот, я делаю все, чтобы вы оба были счастливы. Причем счастливы вместе. Леонард нахмурился и брови сошлись на переносице. Он оперся локтями о стол и пристально посмотрел на Еву. В его взгляде читалось явное недоверие. — Не понимаю, в чем твой интерес. Ева слегка улыбнулась. — Всё просто. Я уеду и оставлю ребенка тебе, — она говорила спокойно, будто обсуждала прогноз погоды. — Ему нужен любящий и счастливый отец. А без Эллиота ты не сможешь быть счастливым, — она сделала паузу, наблюдая, как меняется выражение лица Леонарда. — Я же вижу, как ты смотришь на него. Как меняешься рядом с ним. За все года, что мы знакомы, ты ни разу не был настолько живым и настоящим, как после заключения брака с ним. — Ева сделала паузу и немного задумалась. — Да и второй папаша — это неплохо. Особенно такой, как Эллиот — нашему сыну точно с ним будет интересно. Я наблюдала за ним. Он невероятно добрый и заботливый. Он поможет тебе с ребенком. Леонард вздрогнул, а затем провел рукой по встрепанным волосам, пытаясь собраться с мыслями. — Почему именно сын? Ребенок ведь еще не родился, — его голос дрогнул. Ева поднялась с кресла, плавным движением расправила складки на платье. Её лицо приобрело мечтательное выражение, а в глазах появился странный блеск. — Я просто это чувствую, — она подошла к окну. — Знаешь, я всегда мечтала о большой семье - четверо сыновей и дочка. Но жизнь сложилась иначе, — её голос стал тише, — Моя работа, мои амбиции... Я не создана для роли прилежной жены. Я не смогу постоянно быть рядом со своим ребенком. Но я рада, что он у меня будет, и что я нашла человека, который станет ему достойным отцом, — она обернулась к Леонарду, многозначительно улыбнувшись. — Вы с Эллиотом заслуживаете счастья. А наш малыш заслуживает любящую семью. Так почему бы не соединить это вместе? — Ева, ты не права на счет Эллиота. Ты мою позицию знаешь. Ему правда будет лучше без меня. А у меня это все пройдет, и если бы нам не пришлось снова видеться каждый день…ты бы уже видела меня другим человеком. Ева, я тебя не подведу. На это Ева только лишь вздохнула. *** Эллиот лежал на кровати, уставившись в потолок и считая трещины на нем — занятие бессмысленное, но помогающее отвлечься от урчащего желудка. «Восемь... десять... О, эта похожа на нос Евы», — невесело усмехнулся он про себя. Живот предательски заурчал в очередной раз, напоминая, что со вчерашнего вечера во рту не было ни крошки. Снизу доносились дразнящие запахи свежей выпечки и жаркого, от которых рот наполнялся слюной, но Эллиот только сильнее стискивал зубы, до боли в челюстях. «Нет уж, пусть подавятся своим ужином без меня!» Когда солнце начало клониться к закату, дверь тихо скрипнула. На пороге возникла Ева — безупречная, как фарфоровая статуэтка, с улыбкой, от которой веяло арктическим холодом. — Неужели пришла вернуть то, что принадлежит мне по праву? — Эллиот резко сел на кровати. Ева мягко рассмеялась, прислонившись к дверному косяку. — О, дорогой, всему свое время. Я просто хотела напомнить тебе о правилах приличия. Семья должна собираться за столом вместе — это традиция, которую нельзя нарушать. — Она сделала паузу, многозначительно глядя на него. — И, конечно же, расстраивать своего старшего супруга... Крайне неразумно. В ее тоне Эллиоту явственно слышался намек: выполни мои условия, и, возможно, получишь свои камни обратно. Эллиот отвернулся к окну, демонстративно игнорируя ее слова, но они все равно засели в голове назойливой мыслью. После ухода Евы он продолжал размышлять. Может, действительно стоит пойти на компромисс? Эта мысль злила, но с каждым часом казалась всё более разумной. В сгущающихся сумерках дверь скрипнула, впуская Глорию с подносом в руках. От горячего супа поднимался ароматный пар, наполняя комнату запахом домашнего уюта — сливочная основа с нотками укропа, моркови и лука, приправленная черным перцем. Желудок Эллиота предательски заурчал, напоминая о целом дне голодовки. «Черт, как же вкусно пахнет», — промелькнуло в голове, но он упрямо отвернулся к стене. — Ну всё, хватит дуться, как пятилетка, — фыркнула Глория, с грохотом опуская поднос на столик. — Я, между прочим, час у плиты торчала, варила этот чертов суп специально для твоей капризной королевской персоны. Эллиот хотел огрызнуться, но предательский аромат свежей зелени и пряностей заставил его желудок взбунтоваться с утроенной силой. Он невольно покосился на дымящуюся тарелку. Глория плюхнулась на край кровати, отчего та жалобно скрипнула. — Слушай сюда, — она насмешливо прищурилась. — Этот твой камушек не только мешает тебе работать с другими камнями, но и высасывает энергию. Я же вижу, как ты бледнеешь день ото дня. Но знаешь что? — она хмыкнула. — Те умники, что его создали, явно не учли твое упрямство. Ты же как баран — уперся рогом и стоишь. Так что это еще вопрос, кто кого измотает — ты камень или он тебя. Она взяла ложку и помахала ей перед носом Эллиота: — Но для этого надо хотя бы жрать. А то загнешься раньше времени, и кто тогда будет действовать всем на нервы? Эллиот замер с приоткрытым ртом, переваривая услышанное. В словах Глории, при всей их грубоватости, была неоспоримая логика. Он ведь и правда чувствовал, как камень ухудшает его состояние. И он уже думал о том, что маги несомненно не знали, что он сам может влиять на камни. Поэтому они с его камнем-надсмотрщиком оба влияют друг на друга. А что если надо просто быть немного сильнее? — Дай сюда, — буркнул он, выхватывая ложку из ее рук. — И нечего тут сидеть, я не маленький. — Ага, конечно, — усмехнулась Глория, но встала. — Только попробуй не доесть - притащу еще и десерт, будешь есть, пока не лопнешь. У двери она обернулась: — И да, приятного аппетита, Ваше Высочество. Эллиот фыркнул ей вслед, но уже через секунду с жадностью набросился на суп, признавая про себя, что это, возможно, самое вкусное, что он ел за последние недели.