Как перевоспитать принца?

Эллиот думал, что не сможет спокойно спать, но в объятиях Тристана согрелся и отключился до самого утра. Очнулся он, когда почувствовал на себе тяжелую руку Леонарда. Эллиот открыл глаза и увидел перед собой замученного, бледного Леонарда с покрасневшими глазами. — Ну что, Эллиот, хорошо иметь двух супругов? Принц, не полностью проснувшись, не понял, в какую сторону клонит Леонард. — Мне и один не нужен. — Дерзко, зато искренне. — Леонард засмеялся как-то недобро. — Ты знаешь, мне Тристан говорит, что наполовину ты его. А я вот думаю, какая именно из твоих половин принадлежит мне? Судя по всему, Тристана нижняя, потому что исключительно он ей пользуется. А вот мне, похоже, повезло, и принадлежит то, что сверху. Поэтому именно я разбираюсь с твоими глупостями, выслушиваю недовольства, ругань, хамство, оскорбления. Плюешься, опять же, ты только в меня. Поэтому я справедливо считаю, что это мои обязанность и право — вправить тебе мозги. Но, к сожалению, без половины Тристана этого сделать не получится, поэтому пришлось с ним договариваться по поводу количества ударов. Леонард резко сдернул с Эллиота одеяло, принц попытался вскочить, но Леонард сильно надавил ему рукой на грудь, не позволяя встать. — Вот так вот и лежи. В твоих интересах не двигаться и не оказывать сопротивление. Будешь дергаться — получишь штраф. Как я уже сказал, пришлось из-за твоего защитника уменьшить количество ударов в два раза. Поэтому я это как-нибудь компенсирую, например, силой удара или какой-нибудь позой, которая тебе не понравится. Эта информация прозвучала устрашающе, но Эллиот делал вид, что он совершенно не боится, пока Леонард неожиданно резко не разорвал и не вытащил из-под него нижнее белье. Услышал звук трещащих швов, Эллиот понял, что никогда еще Леонард не был настолько агрессивным, а значит, его дела совсем плохи. Было очевидно, что злится Леонард не только на Эллиота, но еще и на Тристана, который его защищал. От этого стало еще более неприятно. Принц вспомнил, как родители часто ругались по поводу его воспитания, а он потом чувствовал себя виноватым из-за того, что они не разговаривают. Неожиданно для Эллиота Леонард взял его ноги за голени и поднял вверх. Принца это удивило и возмутило. Он попытался вернуть ноги в свое распоряжение, но сразу же получил шлепок по заднице. Совсем неболезненный, но приятного все равно было мало. Посмотрев Леонарду в глаза, он понял, что лучше свое мнение не озвучивать. — Что, обойдешься сегодня без оскорблений? Ощущал принц себя максимально беззащитно, уязвимо и жалко. И очень-очень неудобно! Не зря фраза «лапки кверху» означает перестать сопротивляться. Потому что в такой позиции точно не посопротивляешься. С Леонардом бороться в принципе невозможно, но есть вариант хотя бы убежать в обычной ситуации, когда располагаешь своими ногами. — Я сказал не двигаться. Надеюсь, что ты понимаешь, что сейчас ты полностью в моей власти и пытаться это изменить бессмысленно. — Где ты этого только понабрался? — не выдержал Эллиот. — О, ты не представляешь, сколько советов я услышал от своих подчиненных по поводу того, как надо тебя воспитывать. А я ведь этого даже не просил. Они мне обещали на следующий праздник подарить учебник по воспитательной порке, представляешь, есть и такое. Стало понятно, что произошло самое худшее. Леонард не только разозлился, но и обиделся. По своему опыту Эллиот знал, что это хуже всего. Такое бывало редко, но обижался Леонард долго, и даже пару раз (когда было очень нужно) Эллиоту приходилось извиняться. Пока принц думал об этом, Леонард нанес второй удар. Больно, но для единичного удара вполне терпимо. Но их же будет много! А сколько? Если Тристан сказал уменьшить в два раза, то их может быть и пятьдесят. Эллиот еще раз всмотрелся в лицо Леонарда. Такой злой, он вполне мог хотеть всыпать ему и сотню. Принц раздумывал спросить у него или нет. Нервировать его лишний раз было рискованно. Леонард нанес третий тяжелый удар. Вот это уже было серьезно. Эллиот сжал зубы от боли и подумал, что у этого человека просто железные огромные руки и ему на законодательном уровне надо запретить заниматься такими вещами. Такое ощущение, что он способен позвоночник сломать такими ударами. Он вообще задумывается о том, что надо как-то соизмерять силу? Может быть, учебник, про который Леонард говорил, ему и не помешает. Наверняка в нем есть раздел о безопасности. Тем временем ощущения на коже становились ощутимее. И всё же Эллиот не жалел о содеянном и надеялся, что продержится с такими же мыслями еще хотя бы десятку. Но уже на пятом ударе он вдруг подумал, что не надо было так злить Леонарда. Шлепки следовали один за другим без остановки. Еще через примерно десять он задумался, что Леонарду, наверное, правда обидно и стыдно перед своими подчиненными, что он не может справиться со своим младшим супругом, который ничего из себя не представляет, но имеет наглость его не уважать. Леонард как будто бы прочитал его мысли и на какое-то время остановился, чтобы обдумать, что сказать. Потом продолжил наносить ритмичные хлесткие удары по несчастным уже покрасневшим ягодицам, но добавил поучительную речь. Принц уже не мог лежать беззвучно, то и дело из него вырывалось шипение и мычание. — Я даже не надеюсь, что ты что-то поймёшь. Поэтому разъяснять не буду, за что я тебя наказываю. Я это делаю только ради того, чтобы ты не смел больше ко мне так относиться. Хотя бы из чувства страха, потому что у меня уже нет никаких сил терпеть твои выходки. Практически каждое слово сопровождал новый шлепок. А потом стало ещё хуже, Леонард перешёл на бёдра, и уже через несколько ударов у Эллиота вырвался против его воли негромкий крик, а потом еще и еще. От боли и от слов Леонарда Эллиоту стало жалко себя. В носу зачесалось и захотелось плакать, но надо было держаться изо всех сил. Леонард остановился. —Если в твоём отношении ко мне ничего не изменится, то я воспользуюсь советами своих подчинённых. А они, между прочим, рекомендовали мне пороть тебя каждый день для профилактики. Хотя я думаю, что в твоем случае поводы для порки всегда найдутся. — Ты же говорил, что тебе не нравится меня наказывать? — Знаешь, мне кажется, я начинаю входить во вкус. Сколько там уже получилось? Я отвлекся. Эллиот ничего не ответил, просто покачал головой. Леонард нанес ещё один максимально сильный шлепок. Эллиот вскрикнул и дёрнулся. Он сжал зубы, но предательские слезы выкатились из обоих глаз. Леонард провёл большим пальцем по его ягодицам и начал их внимательно разглядывать. Эллиот смотрел на это и думал: «Хоть бы он не начал ничего комментировать, иначе я умру от стыда». — Такой цвет твоей попки мне нравится гораздо больше. Надеюсь, это позволит тебе вести себя какое-то время поспокойнее. Что эффект будет только временным, я не сомневаюсь. Леонард перевел взгляд куда-то в паховую область, Эллиот почувствовал себя неловко и заерзал. — Что ты так смущаешься? Я на всё это имею полное право. Могу и супружеский долг заставить выполнять. Эллиот сглотнул. Вот этого сейчас не хотелось особенно. — Расслабься, не хочу проводить лишнее время с тобой. Перевернись на живот. — Леонард только сейчас отпустил ноги Эллиота. — Еще десять ударов ремнем, и можешь дальше спать. Еще и ремень! Эллиот понял, что больше не сможет. Не сможет не только терпеть боль, но и издевательства от человека, который о нем раньше так трогательно заботился. Неужели он его никогда не будет больше любить? И вообще непонятно, зачем он его так выводил из себя? — Пожалуйста, не надо. — Как-то само вырвалось у него. Так хотелось, чтобы это наконец-то закончилось. Но, тем не менее, он покорно лег на живот, как его просил супруг. — Что-то еще хочешь сказать? Принц только отрицательно промычал, чтобы не расплакаться. Леонард посмотрел на результат своей работы, на такого беззащитного Эллиота, который стал ему казаться совсем маленьким, его сердце сжалось. Он накрыл принца одеялом и молча вышел из комнаты. Услышав удаляющиеся за дверью шаги, Эллиот разрешил себе поплакать, но из его глаз вытекло совсем немного слез. Он какое-то время полежал в шоке, разные мысли бегали в его голове по кругу, голова закружилась от такой карусели, и он заснул. В это время в своем кабинете Леонард открыл бутылку алкоголя, на которой было написано «Антистресс для дракона», и отпил прямо из горлышка. А потом он сидел за столом, смотрел в одну точку, и ему тоже хотелось плакать, но не получалось.