Copper heart

— Ну что, Василек, рассказывай. — Женя поставила перед собой тарелку гречки с котлетой и присела на стул. Рядом примостилась Яна, также принесшая себе обед. Василине же кусок в горло не лез. Даже подташнивало немного. Вина перед Даней, такая сильная и будто бы осязаемая, занимала все сознание девушки, словно подсвечиваясь изнутри красным и крича ей о том, что ее почти безобидные действия на самом деле будут иметь для Макеева последствия, и не известно какой тяжести. — Честно вам скажу, нет ни малейшего желания. — почти что прошептала Неверова, глядя куда-то мимо подруг. — Да там и не о чем говорить. Честно. — Приставал к тебе? — с напряжением в голосе спросила Яна. И неизвестно за что она волновалась больше — за василинины нервы в случае такого расклада или же за сам факт того, что Макеев обратил внимание еще на кого-то. Василина отмахнулась: — Нет, ничего такого. До дома просто проводил. Ну и… толстовку свою дал, чтобы я не мерзла. Как видите, ничего криминального. — А на поле то что было? — вопросительно выгнула бровь Женя. — А этого я сама не поняла. — пожала плечами Василина. — Я хотела просто позлить его немного, чтобы уже определился и перестал играть на обе стороны. То меня ему подавай, через минуту уже Лену. — Ну… может он хотел перед кем-то выглядеть… как бы лучше, — подала голос Яна. — Чего? — непонимающе нахмурилась Неверова. — Перед Ленкой, что ли? — Ну почему сразу перед ней? Она у нас центр группы? — довольно резко ответила девушка. — Центр мужского внимания уж точно. — Да с чего вы решили, что она вообще ему нравится?! — Яна вдруг чуть ли не подскочила на стуле, с явным раздражением смотря то на Василину, то на притихшую Женю. Неверова же стала уставать от этого разговора. Она начала понимать к чему ведет Яна и что она хочет сказать. — Ты намекаешь на себя, что ли? — с необычной для себя язвительностью спросила Василина. Странное чувство некой ревности к Макееву стало разрастаться у нее в груди, и Неверовой это не нравилось. Однако с эмоциями она справиться не смогла. — А ничего, что именно ленина голова лежала у него на коленях, и именно мне он отдал свою толстовку? Твои фантазии меня поражают. Яна густо покраснела и ответила: — Трахать он может кого хочет, а вот любить можно только одну. — Хочешь быть в этой роли? — Судя по тому, как ты завелась, у тебя тоже на этот счет негативных мыслей нет! — Ты себя слышишь, Ян? Ты в какой реальности живешь? — Девчонки… а давайте вы успокоитесь? — сказала шокированная Женя. — Вы чего из-за этого футболиста будете скандал устраивать? — Боже мой, да мне вообще насрать на этого Макеева! — сквозь зубы проговорила Василина. — Это ему постоянно что-то от меня нужно. — Особенная ты наша! — Яна явно не желала останавливаться, все прибавляя громкость к своей речи. Тут Неверова не выдержала, встала из-за стола и направилась к выходу. — И куда ты? — долетел до нее вопрос Яны. — Я этот бред слушать больше не собираюсь. Всего хорошего. Сейчас Василина хотела только одного — спрятаться ото всех. И от самой себя, желательно, тоже. Девушка завернула в обшарпанный туалет, молясь, чтобы там никого не было. В помещении стояла тишина. — Хоть где-то мне повезло. — вздохнула Неверова. Василина зашла в первую попавшуюся кабинку, закрывшись на защелку. Дрожащими руками закрыла крышку унитаза и забралась на него с ногами. Пару раз глубоко вздохнула и заплакала. Она ненавидела в себе это. Стоит кому-то повысить голос и все — она уже на грани слез. В последнее время она стала спокойнее, но сегодня она словно откатилась на пару месяцев назад, когда рыдала от любого повышения голоса от отца. А сейчас она плакала, и еще больше скатывалась в пучину истерики от непереносимого отвращения к себе. Она мерзкая, мерзкая, мерзкая. Устроила в столовой настоящую клоунаду, а могла просто спокойно объясниться с Яной. Сказать, что никакой Макеев ей не нравится… Ага, да, а эти необъяснимые ревность и раздражение это что тогда? Что вообще к нему испытывает Василина? — Дружба. Я хочу с ним подружиться. Ничего более. — тихо прошептала Неверова. — И еще мне его жаль. И все. И все. Понятно? Тут послышался звук открывающейся входной двери, и девушка поспешно вытерла слезы. При ком-то она раскисать точно не собиралась. — Тебе просто жаль. — еще раз повторила Василина для себя и, повернув защелку, открыла дверь кабинки. «Минутка слабости окончена.»

***

— Ты красивая, — Даня делает еще пару снимков, констатируя этот факт. С Леной они все-таки помирились, правда пришлось наговорить кучу гадостей в адрес Василины, но в тот момент он думал только об одном — как бы поскорее выбраться из центра. Он сам, блядь, готов в эскортники податься, лишь бы отец не узнал про центр. А жертва в виде охмурения Ленки — это даже не жертва, а так — совмещение приятного с полезным. — А так? — с этими словами Лена снимает топик, обнажая грудь. Губы Макеева растягиваются в фирменной улыбке, но ему очень хочется сказать: «Если ты хочешь удивить меня своими сиськами — ты не по адресу. Таким повергнуть шок можно только Дрочера». Однако Макеев откладывает телефон, поднимается на балкон и обнимает Лену, потянувшись, чтобы поцеловать ее. — А ты здесь один живешь? — спрашивает Лена, уворачиваясь от поцелуя. Настрой Макеева сразу же пропадает, и он удерживается, чтобы не отпихнуть от себя Фокину. — Здесь… с отцом. — М, понятно. — Лена тянет будто бы разочарованно, а ему от ее тона хочется выкинуть девушку прямо с этого самого балкона. — Но у меня квартира есть. Своя. Так, чисто для тусовок. — Даня делает вид, будто все нормально, и идет уже на подготовленный шаг — достает ключи из кармана. — Заходи туда, если хочешь. Бери ключи. Глаза Лены сразу зажигаются, и она тянется к руке Макеева, в которой он сжимает заветный ключик. — Серьезно? — Ну да, — усмехнуться, небрежно вложить их в ленкину ладонь, подмигнуть. И Фокина тает. Тает, как любая другая кукольная девочка, с которой трахался Макеев. Достаточно дать ключи от квартиры, и все — каждая из таких вот симпатичных меркантильных красоток твоя. Лена тянется к его губам, целует, целует мастерски, идеально, горячо, делая все, чтобы понравиться Макееву еще больше. Тот отвечает на поцелуй, а в голове навязчиво крутится мысль: «А как целуется недотрога Неверова?» От своих же размышлений становится неуютно, и он все сильнее напирает на Лену, которая явно намекает, что не против продолжения. Но тут телефон Дани пиликает, оповещая его о том, что пришло новое сообщение во Вконтакте. — Минуточку. — просит он у Фокиной и быстро заходит в приложение. Имя отправителя не мало его удивляет. Василина Неверова. Текст же обескураживает еще больше: «Привет, прости что пишу, просто очень бы хотела встретиться и извиниться. Приедешь, если удобно?» Извиниться? За сегодняшнее, что ли? Да Макеев уже забыл про это давно. Однако рука сама набирает ответ: «Скинь адрес.» — Ну что там? — зовет Макеева Лена. — Прости, Ленок, дела нарисовались. Ты это, не скучай. Вечером увидимся? Разочарование Лены можно было ощутить физически, однако она только улыбается и кивает: — Хорошо, как скажешь, увидимся. Не скучай без меня. «Поверь, не буду» — чуть не вырывается у Дани. Как только Лена уходит, Макеев сразу начинает собираться и ловит себя на мысли, что ждет встречи с Василиной. Очень. И эта мысль не то чтобы ему очень нравилась.