Земля отмороженных бесов

Почти полпервого дня. Стою на остановке, чтобы сесть в долбанный автобус. Уже минут двадцать, наверное. Всё бы ничего, но я замёрз как собака. Хоть и живу всю жизнь на севере, но климатические условия суровые. Хожу туда-сюда: под ногами снег хрустит; в беспроводных мини наушниках играет любимая группа. Однако меня согревает не музыка, а одна-единственная мысль. Пару недель назад случайно познакомился в одном приложении с симпатичной девушкой, живущей со мной в одном городе, — Алисой. Общались и переписывались часами. Когда с кем-то находишь общий язык, то вероятность поладить повышается. В случае со мной и Алисой много чего было. В первую очередь это то, что мы оба большие поклонники жанра фэнтези, а именно — вселенной Ведьмака. Алиса всю серию романов Сапковского собрала и даже писала фанфики по фэндому. Я бы тоже сделал нечто подобное, будь у меня богатая фантазия. Помимо этого мы слушаем группу «Король и Шут». Я, можно сказать, вырос на их песнях. Алиса же в целом очень любит музыку с фэнтези-текстами. На днях скидывала послушать свой самый обожаемый пауэр-метал, но мне не зашло. Однообразная пафосная дичь, да и слушатель музыки я не заядлый. Так, затёр до дыр пару-тройку старых групп. Не менее круто и то, что у нас с Алисой одинаковый возраст — шестнадцать лет, только я учусь на втором курсе технаря, а она учится в одиннадцатом классе. Но в чём мне нереально повезло, так это в том, что у Алисы рыжие волосы и зелёные глаза. Люблю рыжих. А общаясь с ней в Ватсапе, мне казалось, что я тону в её взгляде как в океане: таком же зелёном и глубоком. Сорян за банальщину. Наверное, прозвучало как позёрская фраза из какого-нибудь говнопаблика, но чувства дают о себе знать. Тем более, что успехом у девушек я никогда не пользовался. Не поймите неправильно, я не кривой на рожу, просто с детства рос тихим и молчаливым. Общался мало с кем и выделяться на фоне других не любил. Внешне не отличался от остальных, да и сейчас я, в общем-то, самый обычный. Разве что отрастил патлы до плеч. Под Джонни Деппа решил закосить. Отпустить бы ещё бороду и вообще шик. Алисе, кстати, нравятся длинные волосы у парней, что сыграло мне на руку. Знакомство с ней, в какой-то степени, оживило меня. Пообщаться вживую стало моей мечтой и наконец-то этот день настал. До сегодняшнего дня никак не получалось выбраться из дома. Недавно переехал в центр города, дел было невпроворот. Впрочем, у Алисы тоже свободного времени особо не было, из-за учёбы. И только сегодня такое удачное совпадение. Забыл сказать, что Алиса живёт с отцом. Мать погибла в автокатастрофе несколько лет назад. Отец часто отсутствует дома, чтобы побольше заработать. По словам Алисы, не любит гостей, но сегодня она осталась дома одна, что стало ещё одним козырем. Представляю картину, только мы вдвоём и нам никто не помешает. У вас явно пошлости на уме, но… вполне предсказуемо, что я девственник. Однако это беспокоит меня меньше всего. Свидание назначено, и будь что будет. Единственное, что меня тревожит, так это место, куда предстоит ехать. Алиса живёт на окраине, в районе, получившему прозвище «Земля отмороженных бесов». Неизвестно, кто придумал такое название, но в народе каким-то чудесным образом укрепилось. Если верить слухам, в этом районе постоянно творится жесть. До Алисы у меня не было ни одной причины там появляться, да и стрёмно. Почему? — спросите вы. Ответ прост: поговаривают, что там нет ни одного уголка, который бы не был местом преступления. Страшилки о нападениях с целью ограбления, о совершениях убийств и о пропавших без вести. Я бы конечно особо не шугался, байки всякие травят, но три месяца назад мой бывший одноклассник рассказывал, как его дядю нашли в этих трущобах мёртвым, без денег и документов. Правда, есть версия, что он умер от переохлаждения, мол, возвращался домой после очередной пьянки, но так и не смог дойти, а деньги с паспортом могли пропасть до и после. Эту версию выдвинули из-за того, что на его теле не было найдено никаких следов борьбы. Но как бы там ни было, легенды продолжают жить. Алиса никогда не рассказывала о своём проживании на территории шума, да и я не приставал с вопросами. Не хотелось выглядеть трусом. К тому же, вряд ли можно умалчивать такие вещи. Хотя… Мои дурные мысли мгновенно растворились, когда из-за поворота показался долгожданный автобус. Промёрзший до костей, я быстро залез, сразу передал водителю за проезд и уселся на свободное место у окна, сняв и положив на колени рюкзак. Я всегда беру рюкзак с собой, на всякий пожарный. Мы с ним неразлучны класса так с восьмого. Наушники всё-таки решил вытащить. От того, что в голове всё время крутятся мысли о встрече, музыка стала только нервировать. Волнуясь и желая всё сильней с каждой минутой постучаться в дверь квартиры той, ради которой я чуть не окоченел, мысленно проклинал водителя за то, что он медленно едет. Простоял хрен знает сколько на остановке, а с такой скоростью ещё ехать до конечной придётся полчаса. «Надо как-то отвлечься, пока совсем не помешался». — подумал я, но ничего не смог придумать. Снова втыкать наушники не хотелось. Просто сидел и водил рукой по покрывшемуся инеем окну. Поплыли унылые пейзажи моего Мухосранска. Обязательно когда-нибудь выберусь из этого зоопарка, и никогда не вернусь. Жить во мраке великой суровой зимы, в лабиринтах замёрзшего города — не велика радость, если честно. Хочу, как в песне, жить на маленьком острове, где нет никого, кроме меня. Только представьте: море, солнце, песок и пальмы… Да уж… суровая реальность куда неприятнее безысходных фантазий. Когда являешься скромным жителем маленького городка, обречённым на одноразовую жизнь а-ля «от зарплаты к зарплате», то все твои нелепые желания так и остаются твоими нелепыми желаниями. Ни на какой остров я не уеду, даже если сильно захочу. Трудно выбраться из мышеловки, будучи рождённым в ней. В лучшем случае… Нет!... Лучшего случая не будет! — Эй, муха сонная! Ты собираешься выходить? Резко дёрнувшись, я понял, что ко мне обратился водитель автобуса. Настолько ушёл в себя, размышляя обо всяком дерьме, что не заметил, как уснул и доехал до конечной… той самой. Накинув рюкзак и молча выйдя из транспорта, я тут же ощутил какое-то дурное предчувствие, но на сей раз не из-за предстоящего свидания. Со мной не раз случалось так, что я жутко нервничаю из-за чего-то, но в конце концов всё складывается удачно. Бывало и наоборот. Однако сейчас тревога нарастала так, как никогда раньше. Надеюсь, что я просто себя накручиваю. Рядом с остановкой располагался небольшой магазин, возле которого курил какой-то мужик, лет сорока. Проходя мимо, я заметил его недобрый взгляд, казалось будто я ему всю жизнь искалечил. «Велком ту Хелл!» — промелькнула мысль в голове. Атмосфера здесь негостеприимная. Хотя, какое мне дело. Главное теперь только найти дом Алисы. Достал из кармана телефон. Хорошо, что зарядить не забыл. Включил интернет, но был крайне разочарован тем, что он почему-то не пашет… вообще. Попробовал перезагрузить раз, потом другой, но без толку — сеть не ловит. Прямо как в ужастиках. Ну, знаете — когда нужно позвать кого-то на помощь и связь автоматически обрывается. Собравшись с мыслями и смирившись с неизбежностью, я понял две вещи: первая — я помню адрес; вторая — мне придётся искать его без помощи Google Maps, бродя по улицам. Между тем было два часа дня. Ну разве не закон подлости? Такой шанс выпал, а в итоге: прождал автобус на холоде, ехал туеву хучу времени, теперь ещё и дом надо искать. Но и это ещё не всё. Помните, я говорил о байках про это место? Вот то-то и оно. От осознания ситуации у меня засосало под ложечкой, но больше делать нечего. Пошёл по прямой дороге; по обе стороны от меня располагались частные дома. Вдали виднелись уродливые панельки. «Не жизнь, а сказка, твою мать!» — пробормотал себе под нос. Не успел дойти до конца, а уже желудок скрутился узлом. Не представляю, что будет дальше… на районе. Открою вам страшную тайну. Я ни разу в жизни не дрался. Не умею. К тому же сам по себе неконфликтный. Воспринимайте, как хотите. С каждым шагом, с каждым вдохом, что я приближаюсь, становится всё более не по себе. А тем временем, уродливые панельки пугали глаза, стоило их отчётливее увидеть. Пройдя, как мне казалось битый час, я мгновенно ощутил так называемый запах захолустья. Частные дома остались позади и теперь я прошёл между двумя трёхэтажками. Алиса живёт в одной из пятиэтажек на районе. Одна стояла впереди. В первую очередь я подумал о том, чтобы посмотреть название улицы и дома, но встал, как вкопанный, когда моему взору предстал двор с убогой детской площадкой, с виду стоящей ещё со времён до начала времён. Из игровых элементов на ней были только ржавые качели, полуразрушенная горка и нечто жуткое, похожее на песочницу. Также в центре стояли две скамейки, одна из которых была раздолбана в хлам и мясо. И это уже не говоря об отсутствии ограждения. Да уж, видимо на безопасность детей местные жители плевать хотели. Да о каких нафиг детях идёт речь? Сюда не всякий алкаш придёт на «пикничок». Если честно, я не очень люблю детей — не испытываю к ним интереса или умиления, но даже у меня сердце кровью обливается от жалости. Хотя у любого блатного уебана эта помойка вызвала бы ностальгию. Что ж, гетто есть гетто. Подойдя к пятиэтажке, стал искать табличку с адресом, но когда всё-таки нашёл, он оказался не тем. На табличке была указана улица Янтарная с номером 21. Мне же была нужна улица Победы с номером 43. «Нужно спросить у жителей, где находится эта улица». — возникла мысль в голове, но вместе с ней возник и вопрос: А где сами жители? Только сейчас я понял, что последним человеком, которого я видел, был тот мужик, курящий возле магазина. На улице конечно мороз, но по пути мне не попадались ни мужчины, ни женщины, ни дети, ни старики. Да даже собаку или кошку не припомню. В окнах и у подъездов окружающих меня домов тоже никого не видать. Знаю, вы назовёте меня параноиком, но напомню ещё раз, что по слухам здесь пропадали люди. Может все сидят дома потому что боятся выходить? А если встречу прохожего, не окажется ли он преступником? От этих мыслей жуть до самых костей пробрала. На мгновенье из памяти даже стёрся эпизод о том, что я изначально пришёл сюда ради Алисы. Но назад пути нет. Раз забрёл, придётся прогуляться. Прошло около сорока минут; моя паранойя только усиливалась. Стою возле пятиэтажки, но на сей раз на улице Красной с номером 35. Мало того, что этот район похож на гигантский лабиринт, так мне ещё и не довелось наткнуться ни на одного прохожего. Можете не верить, но я будто попал в Припять: ни машин, ни людей. Это днище послужило бы идеальной площадкой для съёмок какого-нибудь постапокалиптического фильма. От «романтики» здешних улиц накатывает депрессия, а тишина становится сущей пыткой. А потому что грязь — есть грязь, в какой ты цвет её не крась. Серьёзно, лучше сдохнуть, чем жить в этом чистилище. Интернет на телефоне также оставался нерабочим. Позвонить тоже не получается и теперь даже от полной зарядки толку нет. Поиски стали походить на какое-то издевательство. Было три часа дня. Скоро станет темнеть. Последний автобус будет на остановке к восьми, хотя мне желательно к семи. Плюс до остановки придётся топать. Сегодня явно не мой день, но обратно шагать я всё же не решился. Позади пятиэтажки, возле которой я стоял через дорогу располагался лес. Справа же на не очень большом расстоянии можно было заметить ещё несколько пятиэтажек, стоящих тылом. К ним-то я и собрался идти, надеясь, что одна из них окажется той, которую ищу. Забыл сказать, кстати, что на протяжении всей моей прогулки по этому огромному бомжатнику у меня было дискомфортное чувство, что за мной наблюдают. Вроде улицы пустуют, а в затылок будто кто-то дышит. Правда, не сочтите за чрезмерную ссыкливость, но… разве у вас не бывает такого? Двигаясь прямо по направлению к домам, я обратил внимание на трансформаторную будку из красного кирпича, находящуюся слева. Подойдя поближе, я разглядел на ней странное граффити. На стене был изображён какой-то парень, сидящий на кортах. Левой рукой он показывал средний палец, а двумя пальцами правой руки (указательным и средним) держал дымящуюся сигарету. Рядом с ногами была наверное нарисована бутылка. С виду вроде похож на гопника, но не совсем. Судя по трём полоскам на нём были чёрные штаны adidas, с которых свисала цепь. Сверху же красовалась рокерская косуха, что для гопника уже необычно. Но ещё более необычными были его длинные волосы, чёрная шапка с пентаграммой и шипастые браслеты на обеих руках. Лицо тоже выглядело странно. Глаза и рот были обведены в чёрное, в то время как всё остальное было белым, а на лбу перевёрнутый крест. Это напомнило мне макияж рок-группы Kiss, которую моя мама обожала в молодости. Только в случае с этим парнем его «макияж» смотрелся очень брутально. Над гопником была намалёвана какая-то надпись, разобрать которую мне не удалось. Снизу была ещё одна, но она была не такой закорюченной. Такого дерьма на стенах я прежде не видел, но выглядит весьма недурно. Полугопник-полусатанист — забавно звучит. Хоть что-то прикольное есть в этих ебенях. От любования уличного искусства меня отвлёк резкий шум. Честно говоря, чуть кирпичей не наложил. Обернувшись, я понял, что шум доносился откуда-то издалека. По-моему за пятиэтажкой, стоявшей напротив той, от которой я отходил. Непонятно было, что это за звук, но похоже на рёв заведённого двигателя автомобиля. Повторюсь, что чуть не наложил в штаны. Понимаете, после того, как район казался мне мёртвым, это было очень неожиданно. В след за «рычанием» послышалось ещё что-то… Нечто, похожее на… бензопилу что ли. Или у меня проблемы со слухом? Хрен разберёшь. Как я и угадал, через несколько секунд из-за поворота пятиэтажки напротив показалась машина чёрного цвета, повернувшая налево — в мою сторону. То ли пятёрка, то ли семёрка, никогда не различал. Не знаю почему, но при виде её стало как-то дурно. Опять же, район с дурной славой казался призрачным, а тут тачка выехала, да ещё и с громкой музыкой, которую я перепутал со звуком бензопилы. Вибрация шла сильная. Наверняка вам на улицах попадались дегенераты, служащие объектами для всеобщего посмешища из-за орущего в салоне дерьмища, с низкими частотами и жёсткими басами. Никогда не понимал, что этим всякие выпендрёжники хотят показать. Из-за паузы со стрит-артом и выскочившей тачилой я потерял ещё минут десять. Перестав стоять как истукан, я наконец-то направился к своей цели. Шёл уже по пешеходной части дороги к домам. Будка осталась позади и слева теперь было пусто. Только лес чуть дальше, а между мной и ним дорога и небольшой пустырь, покрытый снегом. Музыка становилась всё громче и громче, давая понять о том, что машина подъезжала ближе. Ехала подозрительно медленно. Наполовину оглянувшись, но продолжая идти вперёд, я стал гадать в какую сторону она поедет. У неё два пути: первый — продолжать ехать прямо, дабы выехать на дорогу рядом с лесом, что казалось мне более логичным; второй — повернуть направо… ко мне. Я, как бабка перед иконами, молился, чтобы в мою сторону не поворачивала. Да, я сраный параноик, и что с того? Будто у меня нет ни одной причины для… «Вот сука!» — воскликнул мозг, почувствовав повышенную вибрацию на проезжей части. Ехала по-прежнему очень медленно. Сказать, что меня сковал ужас, не сказать ничего. Зубы застучали, сердце забилось в глубине, а одежда мгновенно запотела. Теперь я надеялся на то, что эта железяка проедет мимо. Просто проедет мимо. В районах, подобных этому, местное быдло обычно любит приставать к тем, кого видит «на своей территории» впервые, как меня, например. Особенно если у субъекта напрочь отсутствует умение постоять за себя. Вы уже знаете, что из меня Ван Дамм, как из безрукого инвалида водитель. Откуда чешешь, Вась? — будто сорванный голос раздался из окна авто, уже едущим на одном уровне дороги со мной. Интуитивно догадаться, что обратились именно ко мне, было нетрудно. Да и боковое зрение работает. Попытавшись взять себя в руки, я решил твёрдо и бодро ответить, по-пацански так сказать. Повернул голову и… Какого хрена? У парня, сидящего за рулём, была измазана рожа. Точнее, он выглядил точь-в-точь как тот чувак, нарисованный на стене электробудки. Лицо было белым, а глаза и рот обведены чёрным. Ещё у этого типа были длинные распущенные волосы. Музыка выключилась, а машина остановилась. Решив, что если продолжу идти, то сделаю только хуже, я на две секунды позже, но остановился. Из машины вышли четверо (включая водителя) и стали подходить ко мне ближе. Все выглядели, как один. На улице зима, а они одеты в чёрные спортивные костюмы adidas и обуты в те же кроссовки. На шеях висели перевёрнутые кресты. У всех разрисованы хари, как на том граффити. Однако их можно было отличить: первый — водитель с длинным хаером (Патлатый); второй — тоже сидевший спереди, с чёрной кепкой козырьком назад (Козырëк); третий — сидевший за Патлатым, в чёрной шапке adidas и с густой бородой (Бородатый); четвёртый — сидевший за Козырьком, в блатной жёлтой кепке а-ля девяностые. У него было подведено чёрным от глаз до обеих сторон лба наполовину и до обеих щёк также (Двуликий). Бородатому волосяной покров доставал до груди, в то время как у Двуликого была эспаньолка без усов, а у Патлатого и Козырька лишь заросшая щетина. Физкульт-привет из ледяного ада! Откуда чешешь, Вась? — выдал Козырëк, тем же будто сорванным голосом. Ухмылка на его лице была жутковатой, да ещё и с такой раскраской. И… из ц-центра. — ответил я, заикаясь как ребёнок, которого родаки спалили с сигаретой. Дай позвонить мобилу! — Козырëк будто приказал, сменив ухмылку на более злорадствующее выражение. У… у меня н-нет мобилы. — наивно попытался отмазаться, зная, что выдал себя своим заиканием. Но и давать телефон этим клоунам я не собирался. В воздухе повисла пауза. Все четверо злобно смотрели мне в лицо. Я не мог предвидеть, что они со мной сделают, но о том, чтобы дать дёру, не могло быть и речи. По-прежнему не укладывалось в голове почему на их лицах этот грим. Не уж то сектанты какие-нибудь. Неожиданно Козырëк сделал ещё два шага ко мне, окончательно сократив дистанцию. От него исходила мрачная аура, не дающая спокойно набрать воздуха в грудь. Теперь он буквально дышал мне в лицо: Хотим за Одина бухнуть, подкинь братве на пиво! «Что блядь?» — переваривая сказанное, я всё же понял к чему он клонит. Они просят денег. Или требуют? А что если откажу? Ведь у меня и правда их нет. У м-меня… только м-мелочь… на проезд. — ответил на сей раз честно. Уж мелочь на проезд потерять не так жалко, как телефон, но что-то мне подсказывает, что мой ответ их не удовлетворил, ибо Козырëк обернулся и посмотрел на своих, всё ещё стоя близко ко мне. Те трое как-то странно кивнули ему, будто подали какой-то знак. Козырëк вновь повернулся ко мне: Залётных фраеров здесь ждёт огонь и шило! — гневно произнёс он, зловонно дыша. — Даём тебе фору, пацанчик. У тебя есть тридцать секунд на то, чтобы унести ноги. Не успеешь спрятаться — домой вернёшься вряд ли. — угрожающе выдал он, в конце ехидно улыбнувшись. «Это серьёзно?» — ужаснулся я про себя, не осмелившись спросить вслух. Прикалываются эти шизики или пугают, но учитывая мой очевидный испуг в глазах и то, что их четверо, факт того, что они могут меня кончить на месте, бредом не казался. Да и в каком месте нахожусь, в конце-то концов. Отсчёт пошёл! — громко приметил Козырëк, как кипятком ошпарив моё осознание. Я очень резко драпанул, слыша за спиной безумный смех этих конченных. Адреналин в крови настолько зашкаливал, что сам Усэйн Болт потерял бы свой титул. Вся жизнь перед глазами пронеслась. Теперь мне не хотелось знать ничего об этих разукрашенных типах, если они не шутили насчёт «пряток». Главное, чтобы за полминуты они днём с огнём не сыскали меня. Не знаю сколько уже секунд прошло, но я забежал за первую же пятиэтажку. — Вот говно! — досадно вскрикнул, когда добежав до последнего подъезда, обнаружил, что все четыре двери дома закрыты на кодовые замки. Послышалось приближающееся рычание мотора. Каждое мгновенье казалось длиною в жизнь. Не хотелось верить, что эти мудилы меня всё-таки преследуют. Пытаясь заставить себя думать в такой напряжёнке, я вновь побежал. Промчавшись мимо ещё одной уродской детской площадки, я оказался за углом пятиэтажки, стоявшей напротив той, которая беспощадно отказалась помочь мне спрятаться. Невозможно было даже глубоко вдохнуть от страха. После пробежки я ощутил себя варящимся в котле: одежда была мокрой, как вынутой из воды. — Залётных фраеров здесь ждёт огонь и шило! — донеслось до моих ушей. Судя по звуку, они едут по прямой дороге мимо угла пятиэтажки, от которой я отбежал. «Нельзя высовываться.» — медленно и нервно дошёл до конца угла, чтобы краем глаза узнать обстановку с подъездами этого дома, пока разукрашенные не заметили. «Бинго!» — крайняя дверь подъезда была распахнута. Самая близкая ко мне. Обрадовавшись везению и не желая медлить, я молниеносно забежал внутрь и закрыл за собой железную дверь. Было темно, как у негра в заднице, да и пахло примерно также. Но хотя бы безопасно. По крайней мере, хочется верить. Пытаясь взять себя в руки, я почувствовал, как ботинок прилип к чему-то липкому. Достав телефон и включив фонарик, я понял, что вляпался в какую-то дрисню, но это уже не имеет значения, когда ты прячешься от полугопников-полусатанистов. Моему взору предстала табличка с именами жильцов на стене и совершенно случайно я заметил в одной из ячеек: Шевченко Л. П. 15. Та же фамилия, что и у Алисы — Шевченко, и номер квартиры тот же. Неужто я нахожусь в её подъезде? Сказать, что я приятно удивился, не сказать ничего. Я тупо рандомно попал в открытый подъезд и будто стал победителем Гран-при. Третий этаж, стук в дверь квартиры 15 и вот я стою в ожидании. Теперь больше всего я боялся случайного совпадения фамилии и номера квартиры, что мне может открыть дверь не Алиса. Это, конечно, маловероятно, но... удача слишком непредсказуемая штука. Поворот ключа в замке, дверь медленно открывается. Затаив дыхание, я заранее подготовился к худшему сценарию. От чувства вечности и полной каши в мозгах я уже был готов взорваться на месте, как вдруг в воздухе повис знакомый голос: Эдик? — в темноте коридора я разглядел лишь силуэт, но одного слова мне было достаточно, чтобы сбросить с плеч тяжёлый груз моих мыслей. — Я уже и не надеялась. — с нотками смеха произносит она и легко обнимает меня прямо на пороге квартиры. Не могу поверить, что я бродил по пустым улицам трущоб, махнул наперегонки с разукрашенными отморозками и по счастливой случайности сейчас нахожусь в объятиях девушки. Знаю, рассказываю так, будто войну пережил, но… пошло всё в жопу! Уф… — только Алиса меня отпустила, как я упал на колени. С тобой всё хорошо? — жалостливо спросила она и помогла мне встать. — Ты выглядишь таким уставшим. Я… в норме. — ответил я, ощущая лёгкую слабость. — Просто… такое произошло… долго рассказывать. — Может, кофе? — скромно предложила она, а затем продолжила. — Куртку можешь повесить здесь. — указала пальцем на настенную вешалку справа от себя. — А я пока поставлю чайник. Я разулся, запихнул шапку в рукав и повесил куртку на крючок. В квартире всё ещё было темно, и только на кухне Алиса включила свет. Войдя, я наконец-то разглядел её как следует. Она была одета в серый свитер, чёрную юбку и чёрно-белые полосатые чулки. «Она прекрасна, словно нимфа.» — подумал я и присел на стул. Поставив чашку кофе на стол, Алиса тоже присела. — Так что с тобой стряслось? — легонько спросила она, пронзая меня своим любопытным и одновременно изумрудным взглядом. Честно говоря, стыжусь рассказывать, но и врать ей не хочется. Вдох-выдох и я, подавленным голосом, начал своё повествование. — По пути к тебе я… наткнулся на… нескольких парней. — она слушала с недоумением. — Их лица… они… были… они были… — Загримированы? — закончила за меня Алиса. Я был мгновенно повержен в шок. — Ты знаешь, кто они? — Мне очень жаль! — скорбно произнесла она и уставилась в отражение в кофейной чашке. — О чём ты говоришь? — где-то с минуту она молчала и продолжала смотреть в чашку, нагнетая обстановку, потом, сделав глоток, заговорила. — Они не обычные уличные хулиганы, как может показаться. Они называют себя кланом. Кланом Уратсакидоджи. — Чего-чего? — недопонял я последнего слова. — Кланом Уратсакидоджи. — она посмотрела на меня лицом, полным сочувствия. — Сколько их было? — Было? Было четверо. — Ты встретил четверых… — она снова перевела взгляд на чашку. — Но их больше, Эдик. Гораздо больше. Десятки, если не сотни. Не знаю, как давно они появились, но они держат местных в страхе уже несколько лет, и не только местных. Весь город называет это место «Землёй отмороженных бесов». Это прозвище было придумано основателями клана Уратсакидоджи. Члены клана совершают преступления в силу антихристианских убеждений. Здесь, на окраине, они когда-то подожгли храм, который был расположен в горах, а потом и вовсе стали заниматься поджогами церквей по всему городу. По спине пробежали мурашки. Полгода назад в центре, куда я недавно переехал, в ранних часах утра была дотла сожжена церковь, в которую по воскресеньям ходила моя бабушка и бывшая соседка, тоже пожилого возраста. Виновные так и не были найдены. Неужели… — Но на этом они не остановились. — Алиса вновь повернулась ко мне. — Со временем их злодеяния потеряли пределы и на районе стали находить пропавших без вести людей, жестоко убитых. Полиция перестала соваться сюда и район стал вымирать. Многие жители покинули его, не имея ни гроша за душой. Не выдержав, я стукнул кулаком по столу и резко встал со стула. — Что за дичь? — эмоции разъедают моё тело изнутри. — Выходит, ты всё знала с самого начала об этой хреновой секте, но никогда не рассказывала. — Эдик, я… Нет! — не дал я договорить ей до конца, — Выслушай для начала! Учитывая всё сказанное тобой, я мог стать ещё одним пропавшим без вести. До сегодняшнего дня у меня не было ни одной причины здесь появляться, но если бы я знал, что может ждать меня, ноги бы, блядь, моей здесь не было. — Эдик… — Алиса опустила голову вниз, — Я… я… — между словами послышались всхлипы, — Я просто хотела увидеть тебя. — сквозь слёзы проговорила она, а затем подняла голову, — Прости меня! — Алиса… Повисла небольшая пауза, во время которой Алиса вытерла слёзы с щёк. Я было хотел тоже извиниться за свою грубость, но она резко встала со стула. — Да, я виновата, но я так мечтала с тобой встретиться! — она чуть ли не кричала, — Папа запрещает мне общаться с парнями. Когда мне было четырнадцать лет, он чуть ли не пенками вытолкнул моего одноклассника из дома, хотя я с ним и не встречалась. Надо мной начали издеваться в школе после того, как на родительском собрании папа устроил скандал с другими родителями. Со мной никто не общался. Я была готова отдать всё за тот день, когда мы случайно познакомились. — изливая душу, она будто стыдилась себя самой, — Я знала… знала, чем всё может обернуться, но вот… ты здесь… со мной… — Алиса закрыла лицо руками и упала на колени. «Мечтала… со мной встретиться…» — не выходило из моей головы. Я сорвался на девушке, которую полюбил и хотел увидеть. Я заставил её выворачивать душу наизнанку, не подозревая, что она такая же, как я. Снаружи смелая и общительная, но только снаружи. Уставшая от одиночества и насмешек, а теперь плачущая и сидящая на коленях. — Алиса… — я помог ей встать, — Прости. Я не хотел… я не думал… — не желая больше оправдываться, я просто прижал её к себе, обняв за талию. Вдыхая аромат её нежных волос, я всем сердцем и душой надеялся, что она не сердится на меня. И моя надежда не осталась напрасной, когда Алиса прижалась ко мне сильнее, обвив руками шею. Наши объятия длились около трёх минут, трёх минут длиною в вечность. Правое плечо слегка повлажнело от слёз, но мне это даже показалось приятным. Казалось, будто я забираю её грусть. Алиса, медленно оторвавшись от моего плеча, но всё ещё обвивая руками шею, видимо хотела что-то сказать, однако её слезливые, но по-прежнему изумрудные глаза, сделали это за неё. Решив поддержать её взаимным молчанием, я тихонечко смахнул не успевшую покатиться по щеке слезу левой рукой, в то время как правую оставил на талии. В этот момент я уже запамятовал, что со мной произошло сегодня, взгляд Алисы стёр из памяти каждый эпизод, действие которого разворачивалось без её участия. Не знаю, сколько продолжалось пребывание в трансе, как вдруг лицо Алисы осторожно подалось вперёд к моему. То ли смущение, то ли неожиданность, но только когда расстояние между нами постепенно начало уменьшаться всё сильнее и сильнее, я, будто поздно среагировав, подался вперёд. Чёрт, а ведь я никогда не целовался взасос, да и вообще. Лишь один раз в седьмом классе меня поцеловала в щёку девочка из параллельного класса за то, что я нашёл и вернул её собаку, узнав по объявлению. А сейчас язык Алисы переплетался с моим в единую плоть. Тяжело дыша, мы насытились друг другом, оставив между собой свисать тонкую нить слюны. От жара страсти у меня так сорвало крышу, что только сейчас я понял, что проник правой рукой под юбку Алисы, из-за чего почувствовал себя неловко, но её это, видимо, не смутило, когда она тоже заметила. — Из… извини! — на всякий случай поскромничал и убрал от неё руки. — Не подумай, что я озабоченный, про… Новый поцелуй не дал мне договорить. Не думая о том, чтобы сопротивляться, я охотно на него ответил. На сей раз вышло грубее и жёстче, будто Алиса высасывает из меня всю жизненную энергию, но меньше от этого я не завёлся. Теперь я залез обеими руками ей под свитер, сжимая упругий бюст. Внутренняя похоть настолько помутила рассудок, что, казалось, всё вокруг меня перестало существовать: кухня, квартира, преступный район — всё... Семь часов вечера, на улице совсем стемнело. Последний автобус будет через час, а до остановки как до Киева на коленях, не говоря уже о месте моего нахождения. Наверное, было бы лучше остаться у Алисы на ночь, но как это объяснить родителям. Узнав о том, что я буду ночевать у подруги, они заподозрят неладное, да и отец Алисы мои яйца к шее привяжет через спину, если вернётся рано утром. И у него будет на то причина, ведь я только что потерял девственность в комнате его дочери, без резинки. Интересно, почему с такими мыслями я всё ещё лежу на мятой постели в одних носках? Одежду пришлось искать по всей комнате, покуда в порыве любовного опьянения, я раздевался и откидывал шмотки не видя куда. Направился в туалет умыть покрытое капельками пота лицо, пока Алиса заваривала кофе для бодрости. И правда, после первого секса я окончательно обессилел. Холодная вода из-под крана не только доставила лицу неописуемое удовольствие, но и смыла всю мою жизнь до сегодняшнего дня, в прямом смысле. Глядя в зеркало, мне показалось, будто я просто взял и переродился. Действительно, умудрился сбежать от съехавших с катушек придурков, чудом попасть домой к девушке и красиво потрахаться. Алиса сидела на том же стуле, что и в прошлый раз, пила кофе. Юбка и чулки остались в спальне на полу и теперь она была в одном свитере. Её оголённые ножки смотрелись очень соблазнительно: ляжки, изгибы, ступни. Немного замечтавшись, я наконец присел и начал пить свой кофе, времени оставалось мало. — Эдик! — Что? — Останься со мной. — умоляюще прозвучало, — Я не хочу, чтобы ты уходил. Эти слова меня очень тронули. Не хочется расставаться после столь «сладкого» свидания, но в глубине души я прекрасно понимаю, чем всё может закончиться. Нельзя было ночевать здесь. — Милая, — я взял её руку в свою, — Мы ещё обязательно встретимся, но сей… — Не уходи! — пугающе перебила она, — Ночью на улице небезопасно! Странная логика, исходя из того факта, что несколько часов назад я играл в прятки-догонялки с чокнутыми психопатами. В прочем, эмоции мешают думать. Не желая поддаваться чувствам и напрасно растягивать разговор, я отпустил руку Алисы и принял решение расставить точки над «i». — А если твой отец придёт с работы и узнает о нашей интимной близости? Что тогда? — Эдик… Я залпом выпил чашку кофе и медленно поднялся. — Эдик, не надо! — тревога нарастала. — Послушай, милая, — попытался смягчить тон, — Я сомневаюсь, что здесь когда-нибудь бывает безопасно, но сейчас вечер и я уверен, что со мной всё будет хорошо. Если даже днём район безлюден, то в темноте я хотя бы смогу остаться незамеченным. — Эдик… — её щенячий взгляд продолжал давить моё сердце, но разум изо всех сил пытался склонить чашу весов в свою пользу. — Алиса… — я чмокнул её в лоб. — Не волнуйся. Неожиданно в одной из комнат зазвучала музыка. — Это наверное папа, — хмуро вытекло из уст, — Подожди немного. — Окей. Алиса отошла, оставив меня на кухне. На часах было двадцать минут восьмого. Стоило поторопиться, так как пешком идти до дома, в противном случае, не хотелось. Подойдя к окну, я обратил внимание на тускло освещающий часть улицы фонарный столб и на летящие вниз снежинки. — Опять снег… Вновь я задумался о жизни на необитаемом острове. Ненавижу зиму. Ненавижу сосульки, лёд, снег, гололёд, морозы. Хочу плавиться на солнце, часами смотреть на морские волны, сидя на горячем песке. Не хочу гнить заживо в тесном бараке, именуемым моей родиной. Сплошная безысходность, повеситься от неё мало. В полной тишине послышались лёгкие шаги Алисы. Я было хотел отойти от окна, как вдруг краем глаза заметил внизу движение на дроге. — Твою ж мать! — в свете фонаря мне удалось разглядеть ту самую дьявольскую чёрную семёрку. — Что случилось? — раздался за спиной спокойный голос Алисы. — Эт… это они! Я буквально впал в ступор, когда машина остановилась. До последнего хотелось верить в то, что это всего лишь плод моего воображения, но когда из открытых дверей показались знакомые фигуры в спортивных костюмах, надежд не осталось. — Алиса, пря… Не успел я обернуться, как ощутил острую боль под левой лопаткой. Ноги непослушно потянулись к полу. «Что-то… твёрдое… сука…» — Ну-ну, неужели так больно? — послышался недобрый смех. «Спина… По спине течёт… течёт…» — А… Аль… Алиса… — хрипло мычу, пытаясь вдохнуть. Еле обернувшись на четвереньках, я увидел ухмылявшуюся Алису. В правой руке она держала огромный нож, с которого капала кровь. В левой же руке бутылку, стеклянную. — З-за… зач-ч… зачем? Алиса поднимает бутылку, держа за горло. — Ты — мой путь к Тëмному Трону! Вспышка в глазах, размазанная картина кухни, будто обрыв связи с реальностью. Алиса…