Вино и сигареты

Очередной рабочий день был закончен, правда не так, как хотелось бы. По щекам трефового от невыносимой пронзительной боли стекали слёзы, а кашель мучал с каждой секундой только сильнее. — Зонтик, давай я позвоню кому-нибудь, — взволнованно пролепетала Виктория. — Не приходи завтра на работу, прошу тебя. Вылечись. — Нет, всё правда хорошо, просто… Юноша тяжело всхлипнул, и на его ладонях появилась кровь, а звонкий кашель вновь стал разноситься по пустому залу кафе. Девушка не выдержала и взяла телефон своего сотрудника, пытаясь вспомнить хотя бы одно имя, которое он произносил. — Куро… Куромаку. Вроде брат твой, да? Или сосед по комнате, в любом случае я наберу его. В телефонной трубке послышался монотонный, слегка удивлённый голос парня: — Я тебя слушаю, что случилось, Зонтик? — Здравствуйте, это Виктория, начальница Зонтика. Он сейчас очень неважно себя чувствует, не могли бы вы помочь дойти ему до дома или пригласить за ним кого-нибудь? — Оу, здравствуйте. Чёрт, что-то настолько серьёзное? — Думаю, да… — девушка взглянула на шестого, который еле держался на ногах и пытался сделать хотя бы один нормальный вдох. — Пожалуйста. — Хорошо. Побудьте рядом с Зонтиком, за ним придёт высокий парень с фиолетовыми волосами. Голос из трубки был каким-то заторможенным и взволнованным. Странно, шестой говорил о том, какие сложные у них отношения, однако столько заботы было в этих простых предложениях. Виктория без замедления сказала адрес. Вообще странно, что никто понятия не имел, где работает валет. — Буду ждать. До свидания. Длинные гудки. Они сообщили, что собеседник на этом закончил диалог. Трефовый король сорвался с места и метнулся в комнату к восьмому. — Пик! Зонтику плохо. Звонила его начальница, — взволнованно топтался Куромаку, устремив стеклянный взгляд куда-то сквозь соседа. — Тише, не кипишуй, дед. Чего ты так сорвался то? — вопросительно нахмурился Пик, предчувствуя что-то очень неладное. — Я слышал его кашель… Пик, я знал, что могут быть проблемы, но я надеялся… — серый словно отключился. Он опустошено уставился в пол, жалея о каждом плохом слове в сторону его валета. — Всё будет хорошо. Куро, тебе нужно отдохнуть, — тяжёлая рука постучала по плечу. — Я понял, не переживай. — Я бы с радостью, но нужно закончить проект. Пик, я… Я такой идиот. — Я знаю. Иди и поспи, закончишь завтра на свежую голову. Не беспокойся, я позабочусь о Зонтике, — как-то неожиданно мягко проговорил пиковый. Куро устало кивнул, полностью доверяя состояние своего валета Пиковому Королю. Шестому явно было комфортно с ним, а восьмой был не против компании голубоглазого юноши. Обладатель фиолетовых волос вышел на улицу и стал щуриться от противных снежинок, летящих прямиком в лицо. Зонтик бы наверняка радовался им. Вот только непонятно, будет ли он рад снегу сейчас, когда чувствует себя настолько плохо? Восьмой надеялся, что да, но надежда тоже имеет свойство умирать. Янтарные глаза опечалено взглянули на валета, который находился в руках миловидной девушки. Он был так слаб и плох на вид, что сердце разрывалось от жалости. Завидев высокий силуэт, Зонтик направился к нему и буквально упал в холодные объятия. — Пик… Пик, мне так плохо. Я хочу домой, — тихо и жалостливо простонал шестой. — Сейчас поедем, Зонтик, всё будет хорошо. Король прижал к себе хрупкое тельце, поглаживая голубые пряди волос. Такси к огромному счастью подъехало спустя пару минут. — Всего хорошего, — попрощалась Виктория. — Благодарю, что присмотрели за ним. До свидания. Дверца машины захлопнулась. Обессиленное тело упало на Пика, хрипло вздыхая. Король стал поглаживать красные от жара щёки. Казалось, что на его коленях лежит не мальчик семнадцати лет, а беззащитный котёнок, потерявшийся на больших улицах города, и наконец возвращается в любящую семью. — Пик, спасибо, — тяжело вздохнул Зонтик. — Не уходи от меня, пожалуйста. Я хочу, чтоб ты был рядом… Я боюсь, что всё станет, как раньше. — Не забивай свою голову глупым бредом, валет. Я не уйду от тебя. По лицу трефового покатились холодные слёзы, оставляя за собой следы на щеках. Сухие губы осторожно прикоснулись ко лбу, лишь закрепляя ранее сказанные слова. Пик был очарован и одновременно расстроен, смотря на состояние подопечного. Он был очень силён, несмотря на всю боль, плакал беззвучно. А ведь скорее всего каждый глоточек красного полусладкого сопровождался безмолвными каплями, что глухо разбивались о пол. Сердце восьмого стало разрываться. Первая мысль была о том, какой ужасный из него лидер, раз он не уследил за подобным, но уже последующая была полна отчаяния о состоянии Зонтика. Король был готов отдать все силы, чтоб вновь увидеть улыбку на этом личике. Транспорт остановился. Пойти трефовому до дома самостоятельно Пик не позволил и донёс его до квартиры на руках, после и до комнаты. Он аккуратно уложил истощенное тело на мягкую постель. — Пик! Пик, не уходи! Останься со мной! — слёзно шептал Зонтик, не в силах говорить громче. — Я вернусь, обещаю. Я сниму куртку и вернусь. Выйдя в коридор, король увидел обеспокоенного Куро. Он бегал глазами по физиономии Пика, дожидаясь разъяснений о состоянии младшего из клонов. — Завтра мы съездим в больницу. Думаю, всё будет хорошо. — Мне бы хотелось верить в это. — Я останусь с ним на ночь. — Не натвори глупостей, Пик, — скрестил руки на груди серый, на что восьмой грубо нахмурился, ясно давая понять, что ему не по вкусу такие претензии. — Нам не по четырнадцать, Куро. Куртка была повешена, а король вернулся в комнату Зонтика. Валет уже спал и тихо сопел, аккуратно сжимая в руках кусочек пледа. Пик бесшумно подошёл к нему и расстегнул куртку. Тёплая ладонь прошлась от шеи до живота по мягкой белой ткани рубашки, ощущая каждое ребро. Трефовый всегда был стройным, но сейчас эта худоба выглядела очень нездоровой, неестественной. Мурашки пробежали по телу Зонтика, он поёжился и сильнее сжал плед. Восьмой вздохнул, аккуратно снимая с валета лишнюю одежду. Особенно тяжело было расстёгивать рубашку. Непривычно смотреть на тело, которое пару месяцев назад было совсем иное. Внутри всё сжалось, а живот начало крутить от неприятной обиды и ненависти, хотя бледная кожа всё ещё была прекрасной. Такой мягкой и нежной, к ней хотелось прикасаться, словно к дорогому шёлку. В скором времени Пик надел на валета пижамку и сидел около кровати, бережно дотрагиваясь до его рук. Раньше король даже не обращал внимания на такие мелочи, но теперь хотелось обнимать обнажённое тело трефового, словно мягкую игрушку. В голове не было ни одной развратной мысли, лишь нежность и забота. Утром первому взглянуть на солнце предоставилась возможность трефовому валету. Он открыл глаза, пытаясь грамотно выстроить цепь событий, произошедших вчера. Всё было как-то мутно… Спустя несколько минут Зонтик вскочил, изумлённо пялясь на Пика. Судя по всему он всю ночь спал сидя, уложив голову на кровать, а его ладони крепко сжимали руку шестого. Юноша постоял, осмотрел себя, отметил, что был он в своей пижамке. Он смущался и стыдился своего тела, но был благодарен, что ему не пришлось ночевать в рабочей рубашке. Валет стал быстро собирать вещи и переодеваться. Хотел сделать всё тихо, но ноги подкосились. Колени с грохотом ударились о пол, а на глазах навернулись слёзы от тягостного кашля. Мурашки пробежали по всему телу, а руки обхватили грудную клетку. — Зонтик? — невнятно проговорил Пик, тут же проснувшись. — Блять, куда ты это собрался то с утра пораньше? Парень встал и поднял на ноги шестого, холодно пялясь на него. — Тебя собственные ноги не держат, а ты работать идёшь? Мы едем в больницу. Это моё последнее слово. — Я не поеду… — сквозь кашель прохрипел Зонтик. — Да хватит думать только о себе! — тон повысился, впервые Пик закричал. — Блять, ты как маленький ребёнок, боишься врача? Подумай об окружающих тебя людях, которым ты нужен! Подумай о Виктории, Куро… — Да задрали вы уже! Я никому не нужен, мне давно пора выкоситься из этого грёбаного мира! Король впечатал трефового в стену, озлобленно скалясь. По бледным щекам шестого стекали холодные слёзы, пока он пытался нормально дышать, не впадая в истерику. — А ведь изначально ты был под моей опекой по просьбе Куро! Он не справился с тобой. Да в голову Вару забраться легче, чем к тебе! Я просто не понимаю, что там за свалка! Мне ты нужен! Мне! Наверное, этих слов Зонтик уже не слышал. Во рту появился вкус метала, что неприятно стягивал. Губы стали алыми, а капли приглушённо разбивались о ламинат. — Я… Я не хочу видеть тебя, — дрожащим голосом вышептал валет, пялясь стеклянным взглядом в пол. — Уходи. Не возвращайся больше. — Ч-что? — будто не веря собственным ушам, переспросил Пик. — Проваливай! Убирайся! — нахмурился юноша, из последних сил сжимая ладони в кулак. — Чтоб глаза мои больше тебя не видели!

Дверь захлопнулась.

Тяжёлые шаги отдалялись.

Изнурённое тело медленно скатилось по стене.

Слёзы неприятно щипали в глазах.

В следующие секунду послышался громкий всхлип, разносящийся эхом по пустой комнате.

Он опять остался один.

Один.