Heroes on holidays или Герои на каникулах

      — Включите звук погромче и не забудьте надеть очки — это срочный выпуск новостей! Не пугайтесь — с вами всё та же старая добрая Надя Шамак, — вещала с экрана большого Хлоиного ноута бойкая старушка с окрашенными в тёмно-медный цвет волосами, опирающаяся, как на клюку, на высокий штатив. Это выглядело нелепой шуткой, но в её ухоженном, почти без морщин, лице действительно можно было узнать вездесущую работницу массовой информации — только постаревшую лет на тридцать пять. — Новая акума зовёт себя… как там? Фаталия! * Она угрожает превратить весь Париж в дом престарелых, ежели ЛедиБаг и Кот Нуар не отдадут свои талисманы. Сама виновница от комментариев отказалася, заявив лишь, цитирую: «я научу вас уважать старших», и сейчас направляется… Да не тряси ты камерой, дед — на нас вся страна смотрит!       Действительно подрагивающее изображение переместилось на одну из парижских улиц, по которой царственно шествовала, удаляясь, высокая фигура в тёмном развевающемся балахоне и с длинным витым посохом в руке. А тут и там удивлённо оглядывали себя множество стариков.       Маринетт, впрочем, не сильно интересовало, куда на данный момент направляется злодейка. Главным был вопрос, как добраться туда же самой, да побыстрее. С такими мыслями она выскользнула из столовой, оставив народ во главе с мадам Бюстье смотреть новости, рассеянно извинилась, натолкнувшись на тоже торопившегося куда-то Адриана и метнулась вверх по лестнице.       А надевая сумочку, запихивая во внутренний её кармашек свежие печеньки, прихваченные в той же столовой и доставая взамен заветную коробочку, чувствовала, как остатки вчерашней хандры уступают азартной решимости. Некогда раскисать — Парижу нужна ЛедиБаг! А снова выскочив в коридор и убедившись, что вокруг пусто, открыла коробочку. В ней… тоже лежали печеньки. Точнее маленькие, похожие на разноцветное драже, макаруны.       — Говоришь, настала пора секретного оружия? — взяла девушка бледно-жёлтую и покосилась на широкие луга за околицей.       — Что делают божьи коровки по весне? — подмигнула квами.       — Расправляют крылья! — и, глядя как малышка моментально сжевала замаскированное под обычное лакомство стихийное зелье, торжественно изрекла: — Тикки, преображение!       Та крутанулась на месте маленьким красным вихрем и действительно преобразилась. Усики обзавелись перовидной бахромой, как у шелкопряда, за спиной розовато замерцал воздушно-призрачный плащик, а прядки хвостика вытянулись длинными развевающимися лентами. Даже обращаться к «новой» квами следовало иначе.       — Улетикки! — резюмировала та последний пункт.       — Ух, я волнуюсь. Первый раз мы это делали под присмотром мастера Фу.       — Это твой день, героиня! — отсалютовала кулачком маленькая соратница.       — Да. Улетикки, в крапинку!       Розово-алая вспышка затерялась в бьющем с балкона солнце, и под его лучи вышла обновлённая ЛедиБаг. Хвостики причёски стали пышнее и лохматее, маска оттопырилась в стороны уголками-крылышками, от колен до щиколоток протянулось с внешней стороны по бахромчатому «элерону», с плеч на спину переходили небольшие пластины по типу жучиных надкрылий, а пятна на боках вытянулись более динамичными овалами.       Осмотрев себя, оставшееся прежним боло (только те же пятна стали чуть каплевиднее) и двор пансионата, героиня привычно глубоко вздохнула… И вот тут начались чудеса. Аура невесомости не просто разрослась в груди, окутывая невидимым облаком, распределяющим на себя часть веса. Она буквально разразилась широкими, по-прежнему невидимыми, но странным образом ощутимыми потоками. И постепенно оформилась лопастями за спиной, на руках и ногах.       Прыжок — и два таких потока пружинами бросили хозяйку куда выше и дальше обычного. Взмах рук — и полёт обрёл направленность. В лес, от посторонних глаз подальше. Непривычное усилие воли — и несколько пар широких лопастей вокруг поймали ветер, бумажным змеем неся девушку над деревьями без всяких буксиров.       — Ха-ха-ха, здорово! — отважно снизившись, прошелестела она рукой по листве. Потом вовсе нырнула под полог ветвей навстречу блеснувшей речушке, почти задевая «крыльями» стволы вокруг и виражами следуя её изгибам. Прочертила красным пальчиком по воде длинную полосу брызг и, махом свернув всю ауру плотной стрелой, юркнула в просвет. Чтобы снова расправить чуть заметно переливающиеся на солнце лопасти, волнообразными взмахами несясь выше и выше.             — Верни им небо, тоску по дому утоли.             Посеребри им путь звёздной пылью.             Верни им небо, хозяин света и любви.             И в знак прощенья — дай вновь крылья!             Дай вновь крылья им!.. -**       Рвалась из груди песня, дыхание перехватывало от восторга, ветер нёсся в лицо — но не бил, а рассекаемый той же аурой, упруго скользил вдоль тела. Лес с холмом и полянами, луга с перелесками, поля с домишками соседних ферм всё шире расстилались внизу пёстрым ковром. И вот вдали на горизонте, россыпью детского конструктора на этом ковре, замаячил родной Париж.       Остановившись, ЛедиБаг зависла в классической позе летающих супергероев с одной поджатой ногой. Каждый вздох был особенным, не позволяя забыться и упасть, гоня новые волны силы в широко распростёртые крылья и теребя развевающиеся волосы.       — Эх, видел бы меня Кот Нуар… Да и на него в таком виде любопытно было бы глянуть. А пока надо, пожалуй, поторопиться. Ни ему, ни репортёрам не обязательно знать, где я болтаюсь.       И, бросив всю свободную ауру в реактивный толчок, красным истребителем помчалась к цели.

* * *

      Фигура в балахоне, по-прежнему царственно опираясь на посох, украшенный наверху большими песочными часами, неспешно шагала через мост Искусств. Она не глядела по сторонам, не толкала речей, не бросалась магическими атаками. Просто шла — медленно и неотвратимо. А с моста и набережной позади спешно разбредались старики и старушки. На середине, однако, уже стоял незыблемой стеной кордон полиции со щитами.       — Мадам Фаталия, смею вас заверить — законы нашего города предписывают с уважением относиться к людям преклонного возраста, — вещал в мегафон лейтенант Роджер. — С пенсиями и льготами также нет проблем. Потому ваша демонстрация излишня и может расцениваться лишь как нарушение… кхе-кхе!       Выбивавшиеся из-под фуражки рыжие волосы активиста поседели, щёки обвисли, живот не то чтобы увеличился, но округлился ещё рельефнее, а голос сбился на дребезжание. Остальные сотрудники лишь обессиленно опёрлись на собственные щиты. Глухие шлемы на головах не дали увидеть изменений, но явно и не предотвратили их.       — Отбой преображения! — с сожалением скомандовала ЛедиБаг, твёрдо приземляясь на крайнюю крышу и с тревогой наблюдая, как акума небрежно распихивает посохом пошатнувшийся кордон.       — Я научу вас уважать старших! — раскатился над рекой не особо громкий, но излучающий сталь женский голос.       — Кот Нуар, где ты? — раскрыла девушка диск коммуникатором.       — Бегу, моя леди! Задержался няумного — но уже лечу к тебе на крыльях любви! — судя по мелькающим на экране домам, тот пересекал пригород.       — Да, день у нас выдался полётный…       — Что?       — Говорю — не вздумай выделываться перед этой злодейкой. Всякий, кто к ней приблизится — просто стареет.       — Не переживай, солнышко! Мои шутки никогда не выйдут из моды!       — Потому что никогда в моде и не были, — опустила диск ЛедиБаг и спрыгнула на боковую улочку.       Напугав чету стариков, что, заботливо поддерживая друг дружку, ковыляла подальше с места событий.       — Ой, простите!..       — ЛедиБаг, как хорошо, что ты здесь, — прошамкал тощий дед с жиденьким седым «ирокезом» на голове и мешком висящей кожанке с заклёпками. — Погляди, что она, окаянная, с нами сотворила! Мне ведь только двадцать два.       — А мне девятнадцать… — закрыла морщинистыми ладонями яркий макияж маленькая, но ещё бодрая с виду бабулька.       — Я верну вашу молодость, обещаю! Но вы не заметили, чем именно она действует на людей?       — Я… не знаю, — оглянулась заколдованная. — Мы просто гуляли по мосту, подумывали тоже повесить замочек на перилах. А потом как будто глаза песком запорошило, слабость накатила и… вот.       — Точно! — кивнул бывший юноша. — Как старой пылью пахнуло — я аж закашлялся.       — Пыль… Кашель… Песок… Ну конечно! — хлопнула в ладоши героиня. И, быстро доведя советчиков до лавочки у ближайшего подъезда, заверила: — Я научу её… что возраст — не главное!       — Удачи тебе, внученька! — замахали руками те вслед. ______________ * Судьба, рок. Как вариант — неизбежность. ** Группа Катарсис. «Крылья»