Дочь военного

— Возвращайся поскорее. — Елена ласково коснулась своими губами лба мужа и отошла в сторону, чтобы холод улицы не сразу добрался до неё. — Алён... — Она не выйдет. — Перебила Елена своего мужа, думая, что он захочет попросить прощения. Но тот в ответ лишь промычал что-то в роде «ясно» и вышел за дверь. — Всё готово. — Победоносно произнесла девушка и с гордостью взглянула на свои приготовления. Сейчас её переполняло самыми разными чувствами, но только не страхом и не волнением. Ни в коем случае! Осталось только отпроситься у мамы, что может нести неоднозначный вывод вердикта. Никто не знает, когда она будет благосклонна, а когда нет. — Алён, я тут, — женщина застала свою дочь врасплох перед самой упаковкой её экипировки. Девушка не знала, куда себя деть, ведь она ещё не готова просить освобождения из её тюрьмы. Но Елене сейчас не нужны слова. Она молча подошла и начала упаковывать все приготовленные дочерью вещи, не произнося ни слова. Алёна едва не прослезилась от такого поступка, но решила отложить все эмоции в долгий ящик и тоже начала собираться. — Будто в армию тебя отправляю. — Рыжова старшая поправила складки на одежде дочери. — Будь осторожнее, ладно? — Спасибо, мам. — Алёна крепко обняла мать, искренне радуясь тому, что она понимает её в, казалось, самый нужный и ответственный момент её жизни. — Ну всё, беги, пока чего-нибудь не случилось. Рыжеволосая весело помахала рукой матери и, коротко выдохнув, прыгнула на свой велосипед и помчалась к уже знакомому зданию. На месте её уже ждали коробки. Штуки четыре, но их было достаточно. Стены особо не наделяли электрической леской, её уже давным давно обесточили. Поэтому Алёна с лёгкостью смогла перелезть через стену. Она перекинула верёвку, закрепив её с одной стороны за выступающую арматуру. Рыжеволосая спрыгнула вниз и, осмотревшись по сторонам, направилась к зданию. — У них как раз построение. — Начала вслух говорить Алёна, чтобы не сбиться с мысли. — Заодно посмотрю на этого лейтенанта. — Брезгливо фыркнула она и залезла ногами на выступающие кирпичи здания. Голова только-только доходила до карниза, так что она комфортабельно устроилась на нём руками, на которые положила голову, и начала наблюдать. — Смотрю, как влюблённая дура. И когда я до такого докатилась? Мы ведь знакомы меньше недели, а я уже не могу и дня прожить, не увидев его. По девичьему лицу растеклась глупая улыбка, но глаз она так и не отвела. — Я думал, что к нам снова придёт она. А не этот... — Шепнул Мороков своему другу, пока старик зачитывал какие-то нотации. — Думаешь, я что-то не то написал? — Не переживай, Морок. Она, наверное, просто занята. Не бери в голову. — Мороков и Железнов! — Юноши обратили внимание на лейтенанта, который смотрел на них с острой и едкой укоризной. — Вы на базаре находитесь?! — Никак нет, товарищ лейтенант! — В унисон ответили они, стоя, как штык. — Чтоб в последний раз такое было! Казалось, будто новый командующий и не собирался наказывать солдат. Создавалось впечатление, что ему вообще не было дела до их дисциплины. Девушка в который раз выдохнула порцию углекислого газа и её тело непроизвольно начало расслабляться. Она начала соскальзывать с карниза руками и, чтобы не упасть на лопатки, она сильнее ухватилась пальцами за что угодно — она не разбирала. И эти её попытки утроили много шума, обратив внимание лейтенанта на то самое окно. Девушка опустила голову, молясь, чтобы её не нашли. Сердце бешено запрыгало в груди, а к голове перестал поступать кислород, из-за чего она начала кружиться. Руки и ноги пробила мелкая дрожь, из-за которой девушка держалась из последних сил. Было одновременно и страшно, и интересно. Она впервые попадает в подобные ситуации. Из здания раздавались какие-то крики и Алёна не могла понять — отчитывают солдат или же её, всё-таки, заметили. — Вот ты и допрыгалась, девочка.