Тайны на трибунах

Элизабет вошла в небольшую студию, где команда уже активно готовилась к предстоящим съемкам. Женщина поправляла волосы Педри, который увлеченно переписывался с кем-то в своем телефоне. — Элизабет! Где тебя опять носит?! — воскликнул Мануэль, хватая девушку за запястье. — Еще десять минут до начала, я вовремя, — закатила глаза блондинка. Постоянные придирки Мальдонадо уже не задевали её, как раньше. — Ты должна приходить раньше звезды! — он сжал её руку, и она отдернула её, прикусив губу. — Или ты думала, что если покрутишь юбкой перед футболистами, то тебе всё позволено? — А вы считаете, что имеете право срываться на всех? Вы даже не мой начальник. — Ты как со мной разговариваешь, шавка? — его слова были полны яда. Элизабет просто отвернулась и прошла вглубь комнаты. Ни один придурок не должен испортить ей день. Она подошла к зеркалу, чтобы поправить макияж. В отражении она заметила, как Педри, всё ещё погружённый в телефон, бросил на неё быстрый взгляд. Девушка старалась не обращать на это внимания, но внутри что-то щемило. — Неплохо ты так ему ответила, — улыбнулся Гонсалес. — Приходится учиться, — вздохнула она. Её руки слегка дрожали от каждого взаимодействия с ним. — Жаль, но таких придурков сейчас полно. Однако вряд ли его уволят, потому что он делает всё для нашего комфорта. Но не для твоего, — на его телефон пришло ещё одно уведомление, и брюнет снова уткнулся в мобильник. — Ты прав, придурков действительно полно, — усмехнулась она, вспоминая Ребеку. Педри не мог оторваться от своего телефона, что до безумия раздражало Элизабет. — Кто пишет? — Ребека. Вспомнила называется... Ревность ли это? Девушка пыталась убедить себя, что нет. Элизабет хмыкнула и поджала губы. — Что за реакция? — нахмурился Гонсалес. На самом деле это был большой прогресс, что они могли так просто общаться. Но это совсем не означало, что всё осталось в прошлом. Это было далеко не так. У футболиста сжалось сердце, когда Элизабет тяжело вздохнула, повернулась к нему лицом и произнесла: — Я не считаю, что имею право вмешиваться в твою личную жизнь. — О, Лиз, ты уже так вмешалась туда, как никто другой не вмешивался, — саркастично произнёс Педри. Блондинка отвела взгляд в сторону и присела рядом с ним. Кончики пальцев всё ещё подергивались, а сердце бешено стучало. — Она мне просто не нравится. Парень, не отрываясь от экрана телефона, усмехнулся; его глаза блеснули с ироничным интересом. — О, так ты ревнуешь? — поддразнил он, наконец-то отложив телефон в сторону и повернувшись к Элизабет. Его взгляд был полон игривости, и это немного успокоило девушку. — Это довольно забавно, учитывая все обстоятельства. — Ревную? Нет, что ты, — ответила она, стараясь сохранить невозмутимость. Но внутри всё кипело. — Просто есть вещи, которые меня раздражают. — Например? Элизабет выдохнула, собираясь с мыслями. Сказать правду или нет? С одной стороны, лезть в его жизнь она действительно не имела права. Но в голове всплывали слова Берты, которая настойчиво утверждала, что Педри нужно вставить мозги на место. — Тебе как есть сказать? — прикусила губу блондинка. — Конечно. — Скажем так, — она отвела взгляд в сторону. — Мы с ней слегка поцапались. Футболист приподнял брови, внимательно рассматривая лицо девушки. — В каком это смысле? Элизабет тяжело вздохнула. — Педри, я не хочу... — Нет, раз уж начала, то продолжай, — серьёзно перебил её брюнет. — Ладно, мы встретились с ней, и она была не очень доброжелательно ко мне настроена. Я ей ответила в той же манере, и она дала мне пощёчину. «Боже, чувствую себя маленькой стукачкой», — усмехнулась Элизабет у себя в мыслях. Лицо парня стало ещё более серьёзным, он выпрямил спину. — Что за бред... — Педри, ты сам меня попросил рассказать тебе это, но это правда нехорошо. Может, тебе она этого не показывает, но явно с ней что-то не так. Я просто не хочу, чтобы тебе снова причинили боль, — она поджала губы, обнимая сама себя. Сердце быстро стучало, а дышать становилось всё тяжелее. — Я тебе не верю, — мотнул головой он. Её слова звучали как насмешка под маской переживаний. — Послушай, я правда не вру. Прошу, прислушайся к моим словам. — Да ладно, — саркастично произнёс он, а губы расплылись в кривой улыбке. — Прям никогда не врала мне? Извини, но из вас двоих я поверю тому, кто не спал с моим лучшим другом. Элизабет впилась ноготочками в мягкую кожу своих ладоней, пытаясь выровнять дыхание. Он был прав, но это не отменяло того факта, что Ребека оставалась в его жизни. — Прости... — прошептала она. — Да плевать я хотел на твои извинения, Лиз. Кстати, слышал, вы снова вместе. Рад за вас. Постарайся теперь не переспать с Фермином. Элизабет почувствовала, как внутри неё что-то оборвалось от его слов. Это было не просто шутка, а грубое напоминание о том, что их отношения были далеки от идеала. Она смотрела на Педри с немым удивлением, пытаясь подобрать слова, но внутренняя боль перекрывала голос. — Ты не прав, — произнесла она, стараясь говорить спокойно, но не в силах сдержать дрожь в голосе. — Я больше никогда так не поступлю. — О, правда? — с вызовом спросил он, поднимая бровь. В его взгляде не было злобы, скорее, читалось разочарование, как будто он пытался понять, о чём она думает. — То есть только по мне можно было проехаться? — Проблема не в тебе или ком-то ещё, — сказала она медленно. — Проблема в том, что ты не понимаешь, как я к тебе отношусь. — Тогда объясни мне, — отозвался Гонсалес, на этот раз с меньшей иронией, но всё ещё с определённой настороженностью в голосе. — Я не видел, чтобы ты действительно заботилась о том, что происходило в моей жизни, когда между нами ещё что-то было. Элизабет почувствовала, как ком в горле мешает ей говорить. Всё это не должно было быть так сложно. Вместо того чтобы открыться, она снова сжималась внутри. — Может, я и не всегда действую правильно, — начала она. — Но мои намерения искренни. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив и в безопасности. А когда я вижу Ребеку, чувство тревоги не покидает меня. — Это не твоя жизнь, Элизабет. — Педри произнёс эту фразу сдержанно, но решительно. — Ты с Пабло, а я с другой девушкой. Оставь меня в покое. — Тогда почему ты обсуждаешь с ней меня? — не выдержала блондинка. — Что? — непонимающе взглянул на неё Гонсалес. — Ребека в курсе нашего с тобой прошлого. Откуда она могла это узнать, если не от тебя? — её голос становился жёстче, а Педри сложил руки на груди. — Откуда мне знать? — он нахмурился. — Весь клуб уже в курсе. Неудивительно, что это начинает выходить за его пределы. — Конечно, потому что Ферран не умеет держать язык за зубами, — закатила глаза она. — Лиз, не сваливай всё на Феррана. Это вина только твоя и Пабло. Не хотели, чтобы об этом узнали все? Не стоило начинать встречаться за моей спиной. Даже сейчас, когда его эмоции были на пределе, Педри оставался собой. В глазах читалась грусть и обида, но он старался сохранять спокойствие. В груди что-то больно кололо при виде переживающей Элизабет. Хотелось вновь её поддержать, сказать, что всё будет хорошо. Но нет, теперь это не его проблема. Он добавил: — И старайтесь с ним не высовываться. Вряд ли ты хочешь вновь стать жертвой жёлтой прессы. — Они хотя бы будут правы, — усмехнулась она, смахивая слезу с щеки и вновь направляясь к зеркалу, чтобы подправить макияж. Педри зажмурился, стараясь прогнать нарастающее чувство боли. Она этого не заслуживала. Не заслуживала того, чтобы он так страдал из-за неё.

***

— Какие люди! — широко улыбнулся Гави, обнимая блондинку и целуя её в макушку. — Я думал, что ты уже не придёшь. — Я опоздала всего на пять минут, никто даже не заметил, — закатила глаза она. — Я заметил! — воскликнул Пабло. — В следующий раз я за тобой заеду, чтобы ты точно не опоздала. — Боюсь, тогда мы будем вместе опаздывать, — усмехнулась Элизабет, поправляя кофту на себе. Взгляд парня скользнул по её фигуре, оценивая утончённые линии девушки. — Знакомая кофта... Элизабет кокетливо прикусила губу и отвела взгляд в сторону. — Подожди, это моя? — его брови поднялись от удивления. — Всё может быть, — протянула она с загадочной улыбкой. — Но откуда? — Ты правда не помнишь? — удивлённо спросила девушка, а футболист мотнул головой. — Ты мне её отдал на парковке, когда мы впервые встретились. — Стой... это была ты!? — Пабло, у тебя проблемы с памятью? — рассмеялась она. — Ни за что не поверю, что ты этого не помнишь. — Нет, я помню. Просто почему-то мне казалось, что это была какая-то другая девушка. — А я смотрю, у тебя много девушек, да? — блондинка сложила руки на груди и театрально надула губки. — Конечно! Как у такого красавчика не может быть много поклонниц? — развёл руками Гави, в его глазах читалась игривость. Элизабет слегка стукнула его локтем, из-за чего парень рассмеялся ещё сильнее. — Ещё одно слово, и красавчик получит фингал под глазом. — Воу! — поднял руки Пабло. — Мы ещё не вместе, а ты уже угрожаешь домашним насилием? — Ты сам напрашиваешься. — Лиз, это всего лишь шутки, — он пододвинулся ближе, заправляя её локон за ухо. — А моя кофта тебе до безумия идёт. Я бы хотел видеть тебя в моей одежде почаще, — мягко улыбнулся он, глядя ей в глаза. Элизабет слегка покраснела, её глаза засияли. Между ними возникло напряжение, и это было слишком притягательно. Пабло наклонился, положив руку ей на затылок, и впился губами в её губы. Вторая рука скользнула по талии, прижимая её ближе к себе. Девушка не могла ему сопротивляться и просто подчинилась. Гави почувствовал сладкий вкус её губ и улыбнулся, ощущая удовлетворение. В это время несколько футболистов наблюдали за происходящим. Педри сидел на ящике с водой, опустив руки на плечи Кубарси, который находился чуть ниже на газоне. Пау нервно крутил в руках мячик, пытаясь отвлечь себя от этой сцены. — Успокойся, всё хорошо, — произнёс Гонсалес, аккуратно поглаживая его по спине. — Как ты можешь сохранять такое спокойствие? — вспылил он. Лицо Кубарси выражало явное раздражение, и он не собирался его скрывать. — Я стараюсь отпустить их. Они больше не являются важной частью моей жизни, — устало вздохнул брюнет. — Ни за что не поверю, — сурово произнёс Пау. Педри расправил спину, пытаясь избавиться от нарастающей тревоги, будто его только что подловили на чём-то ужасном. — Не обессудь, просто что за бред происходит в твоей жизни? — Кубарси повернулся к нему, вопросительно поднимая бровь. — Ты и эта девушка? Она же копия Лиз! Гонсалес поджал губы, поворачиваясь к Касадо, словно ища в нём поддержку. Но тот лишь пожал плечами и произнёс: — Наконец-то кто-то это сказал. — Да вы издеваетесь? — Педри провёл ладонями по лицу, стараясь убрать напряжение. — Ещё скажите, что она вас тоже ударила. Все находившиеся рядом вопросительно уставились на футболиста. — Просто Лиз сказала, что они подрались с Ребекой. Точнее, она её ударила, — пояснил он, а Домингес тихо рассмеялся, зажимая рот ладонью. — Ты серьёзно сейчас? — поднял брови Кубарси. — Я не верю ей. — Почему? — Пау, ты шутишь или действительно так наивен? — горько усмехнулся Гонсалес, заглядывая в глаза парня. — То, что происходит прямо перед нами, уже доказательство того, что она может без проблем обманывать. — Я не понимаю, зачем ей это. — Даже не знаю... Наверное, потому что ей не нравится, что я двигаюсь дальше и не страдаю по ней? — саркастично произнёс он. — Лиз не такая, — поднял подбородок Кубарси, глядя на грустные глаза Педри. Он точно не двигался дальше, и все это прекрасно понимали. — Педро, невозможно заменить одного человека на другого, — вновь вмешался Марк. — С чего вы это вообще решили? — возмутился брюнет, непонимающе оглядывая парней. — Да потому что мы не слепые. Ты сох по Лиз и продолжаешь сохнуть до сих пор. Педри сжал кулаки, пытаясь подавить нарастающее раздражение. Он не хотел, чтобы его чувства выставляли напоказ, но слова друзей резали как нож. — Вы не понимаете, — произнес он, стараясь говорить спокойно. — Я пытаюсь двигаться дальше, но это сложно. Каждый раз, когда я вижу Ребеку, мне становится легче. Как будто всей этой драмы и не происходило. — Но так не может продолжаться вечно. Эта девушка не виновата в том, что тебя предали. — Я знаю, — тихо ответил Педри, опуская взгляд. — Но она напоминает мне о Лиз. Каждый раз, когда я смотрю на неё, я вижу её улыбку, её смех... и это одновременно радует и мучает. Кубарси вздохнул, чувствуя, как напряжение в воздухе нарастает. Гонсалес открывался, и это было хорошо, но о своих чувствах Пау тоже забыть не мог. — Слушай, ты не можешь продолжать использовать Ребеку как замену, — сказал он с настойчивостью в голосе. — Это нечестно ни по отношению к ней, ни к тебе самому. — Я не использую её, — возмутился Гонсалес. — Я просто... Я просто пытаюсь найти способ справиться с этим. — И ты думаешь, что это поможет? — спросил Марк, его голос звучал мягче, но всё равно оставался полным заботы. — Ты не сможешь построить новые отношения на обломках старых. — Может быть, я пытаюсь убедить себя, что всё в порядке, — признал брюнет, его голос стал тише. — Но в глубине души я понимаю, что это не так. — Ты должен дать себе время. Время на горе, время на исцеление. Не стоит пытаться заполнить пустоту сразу же после потери. Это только усугубит боль. Педри кивнул, осознавая мудрость их слов. Он чувствовал себя уязвимым, но в то же время понимал, что друзья рядом и готовы поддержать его. — Я просто не хочу снова испытывать ту боль, — сказал он, глядя на своих друзей. — Я не хочу снова терять кого-то важного для себя. — Я понимаю тебя, — горько усмехнулся Кубарси, его голос стал мягче. — Но иногда нужно позволить себе чувствовать эту боль, чтобы в конечном итоге стать сильнее. Касадо добавил: — И помни: никто не требует от тебя блокировать свои чувства. Позволь себе пережить их. Это нормально — быть уязвимым. Педри вздохнул и почувствовал, как внутри него что-то начинает меняться. Он понимал, что нужно открыться и позволить себе испытывать эмоции. — Спасибо вам, ребята. Я постараюсь быть более честным с собой... и с Ребекой тоже, — сказал он наконец. Кубарси натянуто улыбнулся: — Вот и хорошо! Мы все здесь для тебя. Главное — не теряй связь с реальностью. Педри посмотрел на своих друзей и ощутил тепло от их поддержки. Он знал, что впереди будет нелегкий путь, но с такой командой он был готов столкнуться с любыми трудностями.

***

Элизабет поправила полотенце на голове, откидываясь на спинку стула и прижимая колени к себе, смотря в зеркало. Впервые за долгое время синяки под глазами исчезли, щеки стали розовее, а глаза вновь блестели. Вдруг дверь хлопнула, заставив её машинально повернуться в ту сторону. Из ванной комнаты вышел Пабло, на бёдрах которого висело полотенце. Блондинка присвистнула и произнесла: — Воу, что за малышечка! — поиграла бровями она, а парень рассмеялся. — В тебя дух Истона вселился? — Мы один человек, не знал? — серьёзно произнесла девушка, заставляя футболиста смеяться ещё сильнее. — Ты тоже спишь с каждой встречной девушкой? — Нет, только с одной. Паблита зовут, не слышал о такой? Гавира ухмыльнулся, подходя ближе. Он провёл ладонями по её голым коленям, вызывая табун мурашек. Элизабет начала проводить ноготочками по его прессу, но парень быстро перехватил её запястье и посмотрел в глаза. — Ты знала, что меня не стоит дразнить? — он приблизился к её лицу. — А то что? — игриво прищурилась она. Гави прижался к её губам, с силой сжимая их. Его язык скользнул дальше, заставляя девушку тяжело выдохнуть. — Пабло, стой, — серьёзно произнесла она, отстранившись. — Что такое? — парень почувствовал поступающую тревогу. Он внимательно рассматривал лицо девушки, пытаясь счесть каждую эмоцию. Элизабет смягчилась. — Просто хотела сказать, что ты до безумия привлекательный, — невинно похлопала глазами она. Пабло открыл рот в удивлении. — Ну ты и чертовка, — усмехнулся он. — Повернись к зеркалу, — прикусила губу блондинка. Парень в недоумении посмотрел на неё, но всё же подчинился. Элизабет взяла небольшой фотоаппарат и сделала снимок. — Это на память. Пабло, всё ещё улыбаясь, повернулся обратно к Элизабет. Она рассматривала фотографию на маленьком экране фотоаппарата, улыбаясь. В воздухе витала лёгкость и непринуждённость; остатки страсти ещё теплились, но уже уступали место нежному послевкусию. — Красиво получилось, — прокомментировал Гавира, подходя ближе и обнимая девушку за плечи. Его руки легли на её талию, прижимая её к себе. — Ага, — согласилась она, прижимаясь в ответ. Подняв голову, она встретилась с его взглядом. В его глазах читалась не только страсть, но и глубокая привязанность — что-то новое, чего раньше не было. Они простояли так несколько минут, молча наслаждаясь близостью друг друга. Затем Элизабет отстранилась и взглянула на Пабло с лукавой улыбкой. — Знаешь, я думаю, нам пора бы перекусить, — сказала она, и в её голосе слышались нотки шутки. — Или ты предпочитаешь продолжить нашу фотосессию? Футболист рассмеялся, его глаза сверкнули озорством. — Фотосессия хороша, но голод — это серьёзнее, — ответил он, взяв её за руку. — Пойдём. Они вышли из комнаты, держась за руки, оставляя за собой следы недавней близости и возросшей привязанности. Фотография же останется напоминанием об этом дне, о моменте, когда между ними возникло нечто большее, чем просто физическое притяжение. Доставая из холодильника паэлью, они услышали звонок телефона. — Тебе звонит Фермин, — посмотрела на экран мобильника Элизабет. Гави вопросительно изогнул бровь, но всё же принял звонок, поставив на громкую связь. — Привет, Пабло! — воскликнул Лопес с жизнерадостным тоном, но Гавира уловил тревожные нотки в его голосе. — Ты сейчас дома? — Да, а что? — Ты один? — продолжил Фермин. — С Лиз. Что происходит? — непонимающе произнёс Гави. На той стороне послышалось какое-то шуршание. — Привет, Лиз, — поздоровалась Берта, наигранно весело, что тоже не ускользнуло от внимания парочки. — Так вышло, что мы едем к вам. Будем минут через пятнадцать. — В чём дело? — вмешалась Элизабет. — Я тут кое-что узнала про Ребеку. Это очень важно. Пабло и Элизабет переглянулись, обмениваясь встревоженными взглядами. — Почему нельзя по телефону? — Мы все приедем и объясним. И да, чуть не забыла: я скину тебе одно видео. Посмотрите его, пожалуйста, до нашего приезда, и старайтесь сильно эмоционально не реагировать, ладно? — Берта, ты меня пугаешь, — усмехнулась Элизабет. — Всё будет хорошо, просто дождитесь нас. — Хорошо, — вздохнула блондинка и отключила звонок. — И что всё это значит? — протёр глаза Гави. — Не знаю, но давай посмотрим видео. Может, оно даст нам больше ответов. Пабло кивнул, соглашаясь с блондинкой. Она открыла диалог с Бертой, в котором оказалась ссылка на видео с ярким заголовком: «Подстилка футболистов: как Элизабет Блэквуд крутит романы с самыми известными молодыми футболистами». Дыхание сразу же перехватило, а коленки начали дрожать. Гавира посмотрел на девушку, которая мгновенно побледнела. — Может, не будем смотреть? — аккуратно предложил Пабло. Но Элизабет лишь мотнула головой и включила видео. «— Всем доброго времени суток! — произнесла ведущая. — Думаю, увидев заголовок, вы сильно удивились. Но мы здесь, чтобы открыть правду о девушках в медиа-сфере.» Девушка продолжала с энтузиазмом рассказывать о том, как медиа часто манипулирует общественным мнением, создавая образы, которые могут быть далеки от реальности. Элизабет с тревогой слушала каждое слово, понимая, что речь пойдёт о ней. «— Сегодня мы поговорим о том, как некоторые девушки становятся «подстилками» для известных футболистов». Гави почувствовал, как его сердце забилось быстрее. «— Мы исследуем несколько случаев, и один из них касается Элизабет Блэквуд, которая, по слухам, встречается с несколькими звездами футбольного мира. Мы давно наблюдали за этой персоной, поговорили с несколькими инсайдерами и сейчас готовы рассказать всё». Элизабет сидела в полном молчании, её глаза были широко открыты от шока. Она не могла оторвать взгляда от экрана. Пабло сжал кулаки. Он понимал, что это всего лишь спекуляции и домыслы, но всё равно чувствовал себя беспомощным. Как они могут так легко разрушать репутацию человека? «— В нашем списке несколько футболистов: Педри, Гави, Кубарси, Фермин и Жуао Феликс. Элизабет работает в клубе «Барселона», поэтому неудивительно, что большая часть из этого списка играет в одной команде. Около месяца назад папарацци запечатлели её поцелуй с Педри Гонсалесом; слухи о их романе витали уже довольно давно. Сам футболист отрицал связь между ними, но теперь стало ясно, что это была ложь». Пабло сжал кулаки, пытаясь сохранить спокойствие. Он посмотрел на девушку, которая сидела неподвижно, поджав губы. «— Следующий в нашем списке — Пабло Гави. Их не раз замечали в одной машине; также они вместе посещали больницу с детьми, страдающими онкологией. Некоторые источники утверждали, что видели их вместе около дома футболиста. Про остальных информации было не так много. С Фермином Лопесом ее часто видели в объятиях, которые совсем не походили на дружеские. А восемнадцатилетний Пау Кубарси тоже не вызывает ясности: его постоянно замечают в компании Элизабет, и он лайкает каждую её фотографию. А на одном из последних матчей её застали в слезах в объятиях португальца — Жуао Феликса». Всё это сопровождалось огромным количеством фотографий, что не оставляло сомнений у зрителей в правдивости слов ведущей. «— Но мы смогли углубиться в эту историю и собрать сложный пазл по крупицам. Элизабет действительно встречалась с Педри, но одновременно изменяла ему с его лучшим другом — Гави. Фанаты, заметившие изменения в их поведении, теперь знают, кого обвинять. Но на этом девушка не остановилась. Расставшись с Педри, она закрутила роман с Пау, а позже и с Фермином. Что об этом думает его девушка — остаётся большим вопросом. Ну и последней жертвой стал Жуао». Элизабет почувствовала, как мир вокруг неё рушится. Слова ведущей звучали как приговор, а каждое упоминание её имени вызывало в ней волны стыда и отчаяния. Гави, сидя рядом, не знал, что сказать. Он ощущал, как внутри него нарастает гнев, смешанный с беспомощностью. Ведущая продолжала: «— Как вы видите, Элизабет Блэквуд — это не просто девушка из медиа. Это настоящая манипуляторша, использующая свою красоту и связи для достижения собственных целей. Мы будем следить за развитием ситуации и сообщим вам о новых фактах». На экране появилось изображение Элизабет, сделанное на одном из мероприятий клуба. Картинка была обрамлена яркими заголовками: «Скандальная жизнь Элизабет Блэквуд» и «Кто следующий?». Пабло выключил видео, не в силах больше это смотреть. Он повернулся к Элизабет: её лицо было бледным, а глаза полны слёз. — Это просто безумие! — воскликнул он, прерывая молчание. — Они не имеют права так говорить! Элизабет с трудом вымолвила: — Но ведь часть из этого действительно правда...

***

Педри поднимался на лифте, желая поскорее добраться до квартиры Ребеки. Ему хотелось поговорить с ней, прояснить все как для неё, так и для себя. Слова друзей заставили футболиста переосмыслить свои отношения. С каждым этажом, приближающим его к нужному, тревога нарастала, сжимая его грудь ледяными пальцами. Сердце билось всё чаще, отбивая нервный ритм в ушах. Он машинально поправлял воротник джинсовки, хотя она была безупречно выглажена. Руки, обычно уверенные и сильные на поле, теперь слегка дрожали. Мысли скакали, как мяч на ветру, переплетаясь в запутанный клубок из «что если?», «а вдруг?» и «как я ей всё объясню?». Представления о том, как пройдёт встреча, рисовались в голове всё более мрачными. Сначала — лёгкий, почти дружеский разговор, потом — попытка объясниться, и… а дальше? Что если она уже не хочет его слушать? Что если всё, что он ей скажет, окажется бесполезным? Что если он причинит ей боль? Лифт, казалось, ехал бесконечно долго. Каждая секунда растягивалась в вечность, заполненная нарастающим чувством вины и страха. Педри сглотнул, чувствуя пересыхание во рту. Он представил её лицо, её глаза… и уже не мог быть уверен, что увидит там любовь, которую казалось чувствовал ещё совсем недавно. Возможно, там будет разочарование, гнев, боль… или просто пустота. Наконец, лифт остановился. Двери с тихим шелестом открылись, выпустив его в коридор. Номер квартиры Ребеки светился перед глазами, словно маяк в бушующем море его сомнений. Педри сделал глубокий вдох, пытаясь справиться с паникой, и медленно протянул руку к звонку. Его палец замер над кнопкой, не решаясь нажать. Вдруг дверь резко распахнулась, и перед ним оказалась девушка с тем, кого он меньше всего ожидал увидеть. Она сначала не заметила его — Ребека выталкивала парня из своей квартиры, но в тот же миг обратила внимание на Гонсалеса. Он нахмурился, сложив руки на груди. — Педри, я тебе всё объясню... — в её глазах читался испуг. — Уж попробуй, — жёстко произнёс он, толкая гостя внутрь и следуя за ним, захлопывая за собой дверь.