Mediocrity

      Ночь предстояла долгая. В основном потому что в этот раз Розмари работала не одна. Конкретного плана у нее не было, а задача всего одна: найти нужную информацию. Спустившись в люк Розмари первым делом включила свет. Тусклые лампочки одна за другой загорались в узком коридоре, ведущему чуть вниз к большой металлической двери. Не дожидаясь пока ее гости осмотрятся, девушка достала палочку. Особенность замка состояла в том, что для открытия его каждый раз приходилось вскрывать: к подарку на день рождения ключи не предполагались. А время на очередной взлом тратить нельзя. Восторженный взгляд Долохова прошёлся по двери сверху вниз.       – Ооо, какую дверь тебе поставили!       – Алохомора. Меня учили на ней взламывать сложные замки. До сих пор с трудом её открываю.       Розмари заметила хитрую улыбку Антонина.       – Я могу тебя подучить, такие замки мне очень хорошо знакомы.       – Проще открыть заклинанием.       – Поэтому я так и сделала сейчас.       Том не смог скрыть удивление на своем лице. Кажется, впервые Розмари в чем-то согласилась с ним. Воспользовавшись тем, что двое замерли, Антонин проскользнул в комнату первым.       Розмари спокойно пропустила слизеринцев вперёд, а сама, окинув ещё раз взглядом коридор, выключила в нем свет и заперла дверь. В комнате ощущалась небольшая затхлость, хотя с вентиляцией полный порядок. Внутри довольно обычная обстановка: стол, книжные шкафы и огромная доска почти во всю стену, крохотный котелок с грелкой в углу. В подвал проведены пару электрических лампочек, но их света хватало только для общего освещения. На столе и шкафу стоят по масляной лампе, помимо этого рабочее место завалено книгами, сложены стопки пергамента и к краю придвинут одинокий стул. В углу ютится деревянная лестница в три ступеньки. Недалеко расположены деревянные стойки, явно сделанные руками маглов, на которых хранились банки, бутылки и разнообразные коробочки. На некоторых указано содержимое, а слой пыли подсказывал, что родители Розмари не заглядывают сюда пока дочь отсутствует.       Реддл рассматривал корешки книг, которые Долохов любезно принес и оставил на свободном краешке стола. "Темный справочник", "Молот и наковальня", "Проклятия и сглазы Дальнего Востока", - лишь первые три толстенных фолианта названия которых вызывали нервный смешок. На остальные книги даже не возникло желания взглянуть. Том сомневался, что им поможет вульгарно названная литература.       – Откуда у тебя деньги на всё это?       Розмари недоуменно моргает и отводит взгляд в сторону. Верный признак того, что она не хочет говорить подробности.       – Я в школе зарабатываю. Продаю эссе или зелья через посредника.       Заметив как парни переглянулись, Розмари пожала плечами. В ответ Долохов присвистнул. Ни Том, ни Антонин не были удивлены. Розмари всего лишь дала ответ на один из многочисленных вопросов, которые они обсуждали.       – Теперь вы знаете, кто может заказы выполнять. Немного зелья старения, небольшое изменение внешности и заработанные в школе галеоны тратятся на книги.       – Они довольно дорогие.       – Иногда я продаю зелья или редкие ингредиенты с рук, если удается раздобыть что-нибудь ценное. Бывает выполняю поручения если они не требуют совсем черной работы. Способов заработать масса.       Долохов согласно кивает. Он и сам пользовался услугами некоторых магазинов в Косом переулке и вне его, для собственных нужд или по поручениям родителей.       – А что насчёт твоего отца? Он так уверенно советовал тебе эти талмуты, что я уж подумал: а вдруг он сам их читал?       Взгляд Реддла вновь, уже с толикой презрения, коснулся книг и вернулся к Розмари. Словно от прикосновений магла фолианты потеряли всякую ценность.       – Конечно, читал. Ему было интересно. Правда пришлось много объяснять.       Смит отвечала спокойно, отмечая, как изменились лица сокурсников. Разумеется они не проверят, уж точно не сейчас.       Том скептически фыркнул, Антонин покачал головой. Розмари не надеялась, что они поймут. Видимо для них магический мир настолько стал привычным, что вторая сторона будто не имела никакого смысла. Розмари предполагала, что у Антонина может быть такая реакция, с его-то чистой кровью. Но Реддл сирота, а значит должен был встречать разных маглов в своей жизни. Тогда почему его отношение к ним настолько негативное?       Розмари решила, что это не её дело. Она не собиралась развеивать туман в их головах. Если повезёт, они когда-нибудь осознаю глубину своих заблуждений, а если нет, то это уж точно будет не ее забота.       – Заканчиваем обсуждать моих родителей.       – Погоди, я ещё не озвучил насколько красива твоя мать.       Взгляд Розмари метнул молнии недовольства в Антонина. Тот с готовностью принял удар, ухмыляясь.       – Уверена, что не нуждаюсь в подтверждении очевидного. Ты оторваться от нее не мог за ужином.       Не позволив Антонину ответить новой колкостью, Реддл вмешался.       – Я согласен, давайте поговорим о деле.       Том устало опустился на свободный стул, оказываясь во главе стола. Закинув ногу на ногу, он ожидающе уставился на Розмари. Будто это его кабинет, а двое сокурсников перед ним должны отчитаться о проделанной работе. Розмари решила не обращать на мелочи внимание: пускай Реддл почувствует себя важным, раз ему так хочется. Поскольку слизеринцы уставились на неё в ожидании, девушка набрала побольше воздуха в грудь в заговорила.       – Итак, в сухом остатке, мы знаем только немного о тотеме. Кто его сделал, зачем и сколько ещё таких раскидано по городу, черт его знает. По вокзалу бродили работники министерства, но что или кого они искали непонятно. Учеников по приезду не обыскивали.       Голос Розмари звучал холодно, с металлическими нотками. Ей стоило больших сил сдерживать гнев, обиду и горечь бессилия. К тому же она в самом деле устала. Девушка уже решила, что отдыхать будет после изучения всей информации, что у нее есть. Она понимала, что изнуряет себя, заставляя голову соображать под гнетом обстоятельств. Но выбора Смит никто не давал.       – Тотем сделан из человеческих останков, предположительно пропавших детей. Пропажи происходили в течении прошлого года и до нынешнего лета.       – А сколько пропавших в итоге?       – Я не успела этого узнать, так что завтра будет понятно.       Реддл недовольно цокнул, закатывая глаза. Антонин зевнул, отвернулся и лениво открыл первую попавшуюся ему под руки книгу. Розмари развернулась к полкам и стала искать нужные зелья. Им предстояло много работы без сна, но если сознание не сможет правильно работать, то грош цена будет их поискам. Найдя небольшую склянку и стряхнув с нее пыль, девушка вернулась к столу и поставила ее на видное место.       – Зелье позволит нам остаться с чистым рассудком.       – А где…       – В Косом переулке можно в свободном котле приготовить. Откуда у вас столько вопросов?       Реддл нахмурился. Не стоило Смит перебивать его. Конечно, вопрос она угадала, но неприятное чувство всё равно осталось. Антонин пожал плечами, а Том недоверчиво стал вертеть склянку в руке.       – Ты весьма предусмотрительна, если честно это раздражает.       Том хотел было сказать, что себе не может позволить вдоволь погулять по Косому переулку, не говоря уже о том, чтобы вести какую-либо деятельность. Он настолько привык действовать через посредников, что ему и в голову не пришло заниматься торговлей самостоятельно. Свобода Розмари действительно раздражала.       – Короче, чего искать будем в книгах? Всё, что связано с жертвоприношениями? Мы так утонем в море разной информации. Предлагаю каждому взять по отрасли и искать. Например, я возьмусь за средневековые английские практики.       Долохов был прав, им нужно сосредоточиться на более узких направлениях, иначе есть риск потратить много времени зря. Розмари стала разбирать книги, которые забрала из своей комнаты. Разумеется там был тайник и Розмари забрала лишь часть книг, хранящихся там. В комнате могли остаться полезные, но девушка не могла рисковать тем, что они попадут в руки к слизеринцам. Пускай думают, что это всё, чем она располагает.       – Хорошо, я…       – Сначала я выберу, Смит. Если ты не против.       Естественно Розмари была против. Девушка почувствовала, что начинает терять контроль над этими двумя. Работа в команде поистине тяжела особенно когда напарники: два своевольных парня. Заносчивых, самоуверенных и раздражающих.       Том наклонился над столом, подвинул книги поближе к себе и начал неспеша их рассматривать одну за другой. Розмари, не сводя взгляда с Тома, от злости сжала кулаки. Реддл прекрасно понимал, что каждая минута драгоценна, как капля воды в пустыне и едва ли намеренно решил делать всё медленно. Розмари размышляла, насколько нужно быть желчным и мерзким, чтобы так относиться к ситуации. Она вспомнила, как разговаривал с ней Реддл у развалин дома. Девушка отвернулась и запустила пальцы в волосы чтобы хоть немного успокоиться. Ему все равно и пора бы это принять. Он сейчас заинтересован только в новых знаниях, не стоит ожидать от него понимания или вовлечения в чужую трагедию. Розмари глубоко вздохнула, успокаиваясь. Молчание и медлительность позволили ей взять себя в руки и не сорваться. Только бы продержаться до утра и найти какие-нибудь зацепки.

***

      Антонин сидел на полу, а рядом лежали уже просмотренные им книги. Он ужасно устал и не понимал, сколько времени они уже потратили на поиски информации. В комнате нигде не висели часы что, вкупе с отсутствием солнечного света, создавало ощущение бесконечно тянущейся ночи, которая возможно уже перетекала в утро.       Подобная умственная деятельность явно Долохову не подходила. Что-то искать, анализировать, уметь сопоставлять одни факты с другими, – не за такие качества Том его выбрал в близкий круг. Реддл и сам отлично справлялся, но с появлением Смит их маленькая компания пополнилась ещё одной занудой. Хотя Антонин не стал бы назвать так Розмари вслух. Только ради того чтобы слегка побесить девушку.       – Да это просто смешно!       Вскрикнув, Том схватился за голову в попытке взять ситуацию под контроль. Он редко позволял себе так эмоционально отвечать. Но этап холодных насмешек и едких колкостей закончился еще полчаса назад. Смит не старалась намеренно задеть его, просто Том ненавидел спорить с кем-то. Он привык продавливать тех, кто не согласен с ним. А Розмари продолжала гнуть свою линию, проявляя не меньшее упорство. Никто не намеревался уступать и признавать свою неправоту.       – А тебе я смотрю нравится отрицать очевидное?!       Голос Розмари сорвался на фальцет. Ее эмоции выходили за грань дозволенного девушке. В приличном обществе такое поведение явно сочли бы как минимум невежественным. Но кому есть дело до манер в каморке под магловским домом?       Антонин наблюдал за их разгоряченным спором и гадал: отчего староста так охотно вступает с девушкой в дискуссию? Их разговор начался спокойно, когда они стали собирать всю найденную информацию в единый текст. Розмари считала, что им не стоит упускать из виду даже малейшие детали, потому что, откровенно говоря, улик было мало, а свидетелей и вовсе ни одного. Девушка стала возражать намерениям Тома отбросить все слабые зацепки. Точнее сказать, только он считал их слабыми, девушке казалось, что напротив они упускаю нечто важное. Том пытался обратить ее внимание на то, что у них мало времени, по словам самой же Розмари, что они могут ничего не добиться, если будут перескакивать от одной версии к другой. Его попытки задавить ее авторитетом не возымели эффекта, а когда Том решил внести в их дискуссию аналогии, то Смит и вовсе сорвалась. Заметно, что они оба не привыкли отступать от своих слов. А ещё оба привыкли, что им подчиняются. Конечно, Смит и это ни за что бы не признала, но очевидно, что власть над другими детьми из ее магловской группы повлияла на девушку не лучшим образом.       Так они и стояли перекрикивая друг друга, с пеной у рта каждый старался доказать свою правоту, выпуская весь накопившийся пар и напряжение. Уставшие, раздосадованные тем, что потратили время возможно в пустую и наткнувшиеся на одни из худших человеческих качеств друг в друге, — бесконечно ослиное упрямство.       – Твои догадки основаны на фантоме! Вуду неоткуда появиться в Англии, да ещё и в такое время! Когда в страну не попасть просто так!       Том тыкал указательным пальцем в Розмари. Их разделял только рабочий стол, по которому они разбросали листы бумаги с заметками в порывах ярости.       – А то что предлагаешь ты вообще мало соответствует нашим уликам!       Розмари уперлась кулаками в столешницу. Лица обоих, искаженные гримасами гнева и упрямства, опасно сблизились.       Долохов тихо хихикнул в кулак и никто этого не заметил. Эти двое явно как-то насыщенно провели день, перед встречей в Ямах. Розмари сухо рассказала о находке тотема, Тому добавить было нечего. И всё же между ними образовалась какая-то едва уловимая нить, видимая судя по всему только кому-то со стороны. Но внезапно Долохову пришла хорошая мысль в голову. Точнее хороша она была лишь тем, что на время обернет их гнев в другую сторону.       – А насчёт вуду можно проверить.       Достаточно громко сказал русский, после чего поднялся и стал отряхивать насиженный зад. К сожалению, сейчас они оба начнут на него орать, но Антонин морально готов к подобному. Заметив, что на него уставились две пары злобных глаз, он поспешил добавить.       – В смысле у моей семьи есть один знакомый вудуист среди контрабандистов.       Антонин успел заметить, как Том и Розмари синхронно сделали вдох.       – И ТЫ, ЧЕРТ ТЕБЯ ПОДЕРИ, МОЛЧАЛ?!

***

      Косой переулок выглядел непривычно пустым. Розмари вспоминала, как тут был вид, когда она впервые попала на волшебную улицу. Через тайный проход она будто перенеслась в другой мир. На улице куда ни брось взгляд можно было увидеть незнакомца в причудливом наряде. Толпы волшебников ходили от одного прилавка к другому разговаривая, смеясь и развлекаясь. Лавки и магазины были наполнены товарами, а оживленная улочка казалось не утихнет никогда. Розмари тогда не могла перестать вертеть головой. Ей хотелось увидеть как можно больше и запомнить каждый кусочек этой радости и чистого волшебства, окружавших ее в тот день.       А сейчас и людей практически нет и работающих магазинов в разы меньше. Зато есть попрошайки, прячущиеся под темными сводами лавок, то тут то там выглядывают люди выглядящие как откровенные бандиты, бросающие голодные взгляды в прохожих, пытаясь понять есть ли у жертвы что-нибудь ценное. На Розмари, ожидающую своих приятелей, тоже несколько посмотрели. Но она была просто ребенком в не очень дорогой одежде и получается, что с нее не получится что-то получить. Прохожие, которых Розмари провожала сочувствующим взглядом, редко улыбались, чаще всего лица людей отягощены тревогой. Розмари могла почувствовать насколько недоверчивыми волшебники стали друг к другу. Ходили разные, порой мрачные, слухи о сторонниках Гриндевальда. Пускай основная часть его армии находилась сейчас в Европе, никто не забывал о том, что его шпионы могут заниматься вербовкой новых адептов по всей Англии.       Зато Долохов, который приветливо улыбался Розмари и привел с собой хмурого на вид Реддла, чувствовал себя очень уверенно. Она начали свой путь через Лютный переулок, который казался Розмари каким-то грязным и напоминал район, где находились Ямы. Но то место в которое привел их русский выглядело гораздо хуже. Чтобы пройти туда им потребовалось пройти несколько пустых и узких переулков, в стороне от Лютного. Антонин объяснил, что здесь скрыт магический лабиринт: если ты не знаешь, как пройти то заблудишься и повезет если сможешь выйти. То есть, попасть в запретное место можно было либо по приглашению, либо с проводником. Розмари и Том переглянулись, услышав такое откровение от Антонина. Девушка прочитала во взгляде Реддла недовольство, которое испытала сейчас сама. Конечно, они доверяли Антонину, но всё равно было неприятно осознавать, что он так или иначе мог подвергнуть их опасности.       Так называемый черный рынок располагался на двух уровнях одного старого склада. Помещение большое с хорошим освещением, но полное людей с серьезными лицами. Они ставили свои палатки, размещали ящики со странными метками и клетки прутья которых переливались от магии. Кто-то перевозил магических животных, кто-то торговал амулетами гоблинской работы, а возможно и подделками, кто-то даже не зазывал к себе: к таким личностям, тихо сидящим в тени, заинтересованные подходили сами. О чем они могли договариваться Розмари даже думать не хотела. Место в целом мало отличалось от аналогичного черного рынка в магловском Лондоне. Вся контрабанда проходила через доки, где каждый преступный клан стремился забрать себе преимущество.       Розмари сначала подумала, что здесь им определенно будет опасно, поскольку они подростки. Но идя по складу она заметила, что дети снуют то тут, то там вокруг палаток. Они помогали родителям с товарами, передавали послания и возможно среди них тоже были карманники, как и друзья-маглы Розмари. Она вспомнила как Ева один раз сказала, что использовать детей в своих целях ужасно и омерзительно со стороны взрослых. Но Розмари не могла с ней в этом полностью согласиться. Иногда это только вопрос выживания, а иногда семейный бизнес и, будучи под контролем взрослых, сложно выбрать себе иной путь. Вот кто опять чувствовал себя на своем месте это Долохов. Он не упоминал чем конкретно занимается его семья, но не составляло труда представить, что дела его семьи могли выходить за рамки закона.       Антонин воспринимал мир очень просто: есть правила, изучай их и когда будешь готов начни нарушать. Пускай Долохов не был так же проницателен, как Том, и ему не доставало осторожности Розмари в нем преобладали черты, которых оба его спутника были лишены. Долохов умел располагать к себе людей. В его общении с местными торговцами явно прослеживался большой опыт ведения переговоров. Он вел своих друзей мимо палаток и самодельных прилавков: с одними здоровался, другим напоминал про долги, а самого Антонина узнавали и принимали, как равного. Розмари не могла не восхититься про себя таким обширным количеством связей у слизеринца. Это означало относительную безопасность для них.       Палатка, куда их привел Долохов выглядела точно так же как и остальные. Зайдя внутрь Розмари сразу узнала Заклятие незримого расширения. Серая и непримечательная ткань скрывала внутри небольшой комплекс из стеллажей от пола и до потолка. Всё объединяла система двигающихся словно змеи винтовых лестниц. Волшебники располагались на разных уровнях, лестницы плавно перемещали их до нужных им ниш и полок. В палатке толпились покупатели. Розмари заметила, что Антонин ведет их с Томом куда-то вбок, а не к основному помещению.       Комнату скрывала занавеска из звенящих цепочек. Света тут почти не было в отличии от основного помещения. Розмари насчитала всего три странных светильника. Будто заклинание Люмос поместили внутрь фиолетовых кристаллов. Стены комнаты исписаны черными символами, а из-за необычных светильников повсюду ползли зловещие тени. Запах тоже был чудной. Розмари не могла опознать, что именно может так пахнуть. Терпкий и щекочущий ноздри запах, заставляющий пару раз чихнуть чтобы привыкнуть к нему.       – Будь здорова.       Голос донесся из угла комнаты. На нескольких подушках сидел жилистый и сгорбившийся человек. Темную кожу волшебника ласкали мягкие отблески фиолетовых кристаллов. Было сложно разглядеть его лицо, лишь поблескивали кольца пирсинга в губах и носу. Розмари заметила, что мочки ушей у незнакомца растянуты и в них вставлены черные кольца. Маг осматривал каждого из них по очереди. Том не мог видеть его глаз, так как лицо незнакомца находилось в тени, но почувствовал, как мужчина пробегает глазами с ног до головы. Антонин вышел вперед с ослепительной улыбкой.       – Барон! Рад видеть тебя в добром здравии. Вижу бизнес идет хорошо.       – Антонин. Обычно ты тут по делам. Но сегодня пришел с друзьями… Что же вас сюда привело?       Розмари сделала шаг вперед. В ее сумке лежали кости. Долохов одобрительно кивнул девушке и показал рукой в ее сторону.       – Ты сказал, что если у меня возникнут вопросы насчет вуду я могу спросить у тебя. Вопрос появился, поэтому мы здесь. Это Том и Розмари. А еще я кое-что принес в награду за помощь.       Антонин поставил перед магом бутылку рома. Мужчина облизнул губы глядя на алкоголь и медленно кивнул. На его голове покачнулся цилиндр. Протянув руку к Розмари он выжидающе замер. Не долго думая девушка отдала ему сумку с костями. Незнакомец вытащил одну костью и понюхал ее. Затем отбросил сумку, отчего у Розмари сжались кулаки, и стал рассматривать часть того что было тотемом.       – И ты решил, что это как-то связано с вуду?       – Мы нашли их в виде тотема, все сделано из человеческих останков. Плюс очень странные символы…       Барон поменялся в лице увидев то, что вырезано на костях.       – Вот как, значит.       Протянул он задумчиво, а затем положил кость рядом с бутылкой. Он щелкнул пальцами и в комнате загорелись свечи. Розмари увидела, что стены исписаны не просто символами, а еще и танцующими среди крестов скелетами. Она перевела взгляд на Барона. Маг в черном похоронном костюме, с цилиндром на голове и с множеством татуировок на руках. Его карие глаза казались черными словно сгоревшие угли. Выражение лица мужчины стало очень серьезным.       – Ваша догадка оказалась верна. Подобные атрибуты используют вудуисты. Местные волшебники редко прибегают к такого рода магии. Тотемами балуются даже маглы.       Эта информация заставила всю троицу переглянуться. Теперь вмешался Том.       – Но в костях есть магия. Разве мог бы магл… их наполнить ею?       Барон покачал головой.       – Магия вуду немного отличается от того, что создаете вы, англичане. Даже магл сможет создать что-то такое если будет иметь связь с сущностью.       – Сущностью?       – Это еще можно назвать божеством.       Розмари внезапно вспомнила о том старике у дерева. И о кольце от Девы Озера. Что-то внутри нее шевельнулось при упоминании богов. Реддл стоял и не мог поверить в то, что слышит. Маглы могут использовать магию?! Существуют какие-то боги, про которых никто не знает?! Звучит безумно и отвратительно!       – Я отказываюсь в это верить! Что ещё за боги?! Кого конкретно ты имеешь в виду? Эти фантомы нужны только маглам, чтобы было кому поклоняться!       Барон хмуро покачал головой. Вид у него был такой словно ему придется сейчас объяснять сколько будет два плюс два.       — Дитя, ты представляешь откуда берется вся ваша магия? Англия крайне закрытая страна. А мир вокруг нее огромный. Он полон таких чудес и загадок, которых ты ни в одной школьной книжке не найдешь.       Том побагровел от злости. Ему не смеет указывать на его незнание какой-то вшивый маг-преступник ещё и владеющий слабой, по мнению Тома, магией вуду. Его голос превратился в злое шипение.       — Никаких богов не существует. Магия положена лишь колдунам. Мы рождаемся с даром и в этом наше отличие от маглов. Для них никакой вид магии не может и не должен быть доступен!       Неожиданно Барон широко улыбнулся. Розмари увидела что у него несколько золотых зубов. Затем по комнате пронесся карающий смех мужчины отчего пламя свечей задолжало, а тени на стенах будто тоже начали трястись от смеха.       Маг в ответ только смеялся, он явно не собирался ничего Реддлу доказывать. Хочешь верь, а хочешь нет. Когда мужчина закончил смеяться он снова стал рассматривать кость.       – Мне только одно кажется странным.       Голос Барона стал задумчивым и он обвел взглядом каждого из подростков.       – В костях почти не осталось магии, будто она перетекла куда-то.       Розмари замерла в ужасе. Разве могла она одним прикосновением к тотему забрать ту силу, которую вложил убийца. И не считается ли это еще более мерзким поступком? Ее отрава снова действовала самостоятельно, отчего девушка начала сильно переживать.       – Может быть это из-за того, что мы его разобрали?       Мужчина пожал плечами и вздохнул.       – Не исключаю и такой вариант.       Антонин тоже выглядел шокированным, но сохранял дружелюбный вид. Заметив напряжение Розмари он попытался отвлечь Барона новыми вопросами.       – А что-нибудь еще сказать о тотеме можешь?       Барон притянул к себе сумку с оставшимися костями.       – Я скажу еще если оставите их мне. Хоть похороню как полагается.       Том и Антонин посмотрели на Розмари. Решение принимать ей. Девушка колебалась, она не могла просто так отдать останки неизвестному магу. Учитывая то, что он сказал, вдруг он использует этот тотем в своих извращённых целях. Ее серые глаза встретились с темными ониксами Барона. В них едва можно было что-то различить, но девушка уловила дуновение скорби. С тяжёлым вздохом Смит кивнула тем самым давая свое разрешение. Барон улыбается ей одними губами и кладет кость в сумку. Он поворачивается на своем стуле.       – Значит так, дети. Кто бы это не задумал, цель убийцы – получить доступ к очень мощной магии. Такие тотемы должны напрямую связать человека со смертью и дать ему часть ее огромной силы. Полагаю каждый из вас знает, что собой представляет чистая магия смерти.       Розмари снова встретилась взглядами с Томом и Антонином. Она была уверена, что все они подумали об одном и том же: Авада Кедавра. Известное всем одно из трех Непростительных заклинаний. Убивающее заклятие от которого нет защиты. Если Барон говорит правду, то получается, что создатель тотемов желает получить силу сравнимую с этим.       – То есть… Убийца проводит особые ритуалы, чтобы получить силу смерти. Сколько ему нужно жертв?       – Не могу точно сказать. Полагаю, что о многих из них мы можем просто не знать.       – Но почему именно дети?       Глаза Барона зловеще блеснули.       – Детей легче всего заманить. А ещё взрослому человеку проще всего убить ребенка. Или женщину.       Розмари почувствовала как к горлу подступает тошнота.       – Как нам…       – Не стоит вам дальше в это лезть.       Мужчина прервал ее следующий вопрос, отлично понимая, что девушка хочет знать.       – Я не могу просто остаться в стороне!       Розмари возмущенно топнула ногой, приближаясь к Барону. Ее сердитый взгляд впился в лицо мужчины.       – И что ты сделаешь, если обнаружишь убийцу? Сдашь его Министерским работникам? Они даже не понимают, что нужно искать. Или пойдешь в магловскую полицию? К тем, кто уже признал все эти смерти несчастными случаями и последствиями войны?       Розмари шокировано открыла рот. Барон прекрасно обо всем знал. И он… ничего не делал. Он не видел смысла помогать маглам. Не стал бы подставлять свой бизнес и идти в Министерство с информацией. Даже анонимное сообщение не помогло бы: его могли просто проигнорировать.       – Вы предлагаете ничего не делать?       – Да. Они уже умерли и тебе не вернуть ни их души, ни их самих к жизни. Ты только себя сгубишь, пытаясь распутать этот клубок.       Реддл в этом был полностью согласен с Бароном. Им нет смысла гробить свои жизни ради кучки магловских мертвых детишек. Но Розмари упрямо продолжала сжимать кулаки.       – Нет, я… Должна что-то сделать.       – Ты можешь умереть, пытаясь или...       – Или?       – Убьешь виновника сама.       Девушка почувствовала, как все ее тело будто покрывается коркой льда. Убить? Она не могла. Это ведь… неправильно.       – Что тебе не нравится? Это очень логичный выход с учётом того, что никто вам не поможет разобраться с преступником, если вы сможете его найти.       Розмари начала качать головой протестуя против мысли, которая теперь словно червь жрала ее изнутри.       – Вы сами сказали, что этот человек ищет доступ к магии смерти…       – Да и когда он заявит о себе, вот тогда Министерство поймет куда направлять свои силы.       – Значит до этого момента он продолжит убивать?       Барон хмуро пожал плечами.       – Люди умирают каждый день, дитя. Особенно в такие моменты, как сейчас. Идёт война и…       – И из-за этого я должна смириться с тем, что умирает кто-то рядом со мной? Или мне нужно бездействовать, когда я могу защитить их?!       Розмари вся покраснела от гнева. Ее эмоции снова перешли грань.       – Я не могу позволить, чтобы это случилось опять.

***

      Разве есть смысл обсуждать столь однозначный вопрос? Убивать никого нельзя. Розмари не могла позволить себе сомневаться. С самого детства она понимала, что такое смерть и могла буквально чувствовать ее холодные прикосновения. Отрава, которая каждый раз разливается по рукам стоит Розмари отпустить контроль, давит и затем подталкивает к тем мыслям и решениям, которые Розмари никогда не сможет принять. И все же разве убить того, кто совершает ужасные поступки не правильно? Стоит одному человеку исчезнуть и будут спасены десятки других. Что если она по сути поступит справедливо? Уничтожит зло…       Розмари хотела рвать на себе волосы. У нее не могут быть такие мысли. Это должно быть отрава действует на нее. Сердце бешено стучит в груди и гул застилает уши. К горлу подступил горький привкус. Розмари хотелось выть от отчаяния. Она не могла позволить себе бросить дело. Но и Барон был прав: она дитя. Без жизненного опыта, ее легко обвести вокруг пальца. А противостоит она взрослому, опытному и главное абсолютно жестокому магу или, возможно, маглу. Чудовищу во плоти. Она не знает ни его лица, ни имени. Исчезновение тотема может привлечь внимание убийцы к ее компании. По сути она лишила его частички той связи, которую он тщательно выстраивал. Ее трясло от осознания, что ее действия могут привести к новым жертвам.       – Стоит хорошенько подумать я стоит ли нам дальше лезть в пекло.       – Половина того, что сказал нам твой так называемый вудуист полный бред. Какие ещё боги?! Маглы, которые могут получить доступ к магии?! Он просто свихнулся!       – В этом он может быть и ошибается, но насчёт костей… Что если он прав? Нам лучше всего ждать следующего шага от убийцы.       – Нет, Долохов. Мы в этом больше не участвуем. Все новые знания на которые я рассчитывал оказались бреднями чернокожего психа. Даже книги этой… Бесполезны.       Том едва не сказал “этой грязнокровки”. Почему-то Антонин неодобрительно покачал головой намекая, что сейчас не лучший момент, чтобы болезненно давить на Розмари. Они оба наблюдали за тем, как она пытается переварить всю ту информацию, которую они получили.       – Ты что, жалеешь ее?       – Том…       Антонин сделал к нему пару шагов. От него не исходило угрозы, но Реддл ясно почувствовал едва уловимое беспокойство русского.       – Да, жалею. Она девушка.       Том в отвращении закатил глаза. Ее половая принадлежность не оправдывает такой слабый и эмоциональный характер. Смит придется принять какое-то решение, нравится ей это или нет.       – Я пойму, если вы сейчас уйдете.       Розмари выпрямилась. Ее вид снова стал таким как прежде. Суровый взгляд туманных глаз показывал ее решимость. Какое решение она приняла ни Антонин, ни Том не смогли понять.       – Ты продолжишь расследование? Одна?       Долохов упрямо покачал головой. Это очень плохое решение со стороны девушки.       – Да, если потребуется. Я обязана что-то предпринять.       – Ты же не решила проигнорировать то, о чем нас предупредил Барон?       Девушка упрямо поджала губы.       – Нет. Я знаю, на какой риск пойдут если продолжу. Но и остановиться сейчас я не могу.       – Ты не обязана рисковать собой…       – Да какая разница?! Пускай делает, что хочет. Раз ей приспичило умереть во имя каких-то маглов, пускай!       Пылающие злостью взгляды Тома и Розмари встретились. У нее не осталось сил спорить с ним и доказывать свою точку зрения. Розмари преследовало чувство, что во всех смертях, которые ее окружают есть, частично, ее вина. И это чувство она ни с кем не обсуждала и предпочитала не делиться такими мыслями даже с родителями. А значит и Реддлу она не расскажет об этом. Антонин встал между ними и теперь уже он пытался успокоить девушку.       – Лично я не хочу, чтобы ты погибла.       Говорил ли он это с искренностью или цель была лишь в том, чтобы сохранить интересного для Долохова человека? Парень легко мог признать, что Розмари создаёт вокруг себя ауру неоднозначности отчего и общение с ней и взаимодействие даёт Антонину то, что он всегда ищет в людях: интерес. Но скрывалось ли за этим эгоистичным желанием нечто большее?       – Тогда решай: ты со мной или нет?       Антонин замер. Он оглянулся на Тома. Тот в ответ покачал головой. Очевидно, что Реддл против этой затеи, но открыто останавливать Долохова не станет. Русский сам хочет ввязаться в опасную авантюру. Значит он настолько же недальновидный, как и Смит.       – Ладно, я в деле.       Долохов смотрел на бледную, как простыня Смит, и чувствовал, что сделал правильный выбор. Но даже он понимал, что с Томом у них больше шансов выйти победителями из этого противостояния.       – Надо нам поговорить, Том.

***

      Розмари сидела на первом этаже старой водонапорной вышки и выслушивала от своей стаи новости. Ничего нового они не нашли, с пропажи Джона ничего не изменилось. Взрослые усилили контроль над детьми, не позволяя никому подолгу оставаться на улице. Но сама Розмари понимала, что вряд ли их это убережет. В ее голове все еще роились мысли. Чувство, что она что-то упускает, не отпускало ее.       – На мой вопрос все еще никто не ответил.       Оливер сидел закинул ноги на пустой стул. Розмари подумала, что это странно ведь Джона с ними больше нет. Она подняла усталый взгляд на паренька. Его дерзкий тон напомнил ей о том, что он в стае новенький.       – Ты считаешь, что я не могу общаться с другими? С кем-то вне семьи?       – Я считаю, что у тебя нет права приводить их на нашу территорию.       – А почему тебя это волнует? Ответственность за них ложится на меня, а не на нас всех.       – Ты совсем тупая?       Крис резко поднялся со своего места. Розмари остановила его жестом.       – Ты вожак и по твоему поведению и ошибкам судят нас всех.       Оливер считал, что его мнения придерживаются и остальные в группе и потому говорил уверенно.       – Хотя бы раз это подтвердилось?       А здесь Оливеру нечего было ответить. Розмари прекрасно понимала, что никто из их наставников не будет судить всю стаю если лично она облажается на задании. Им наоборот проще убрать того, кто не справляется с задачами и поставить на место другого. Вожаки больше конфликтуют между собой, чем внутри группы.       – Но ты делишься с чужаками информацией! Я сам слышал, как ты обсуждала с ними пропажу Джона. Тоже будешь отрицать?       – Я ищу информацию там, где это возможно.       – А нам при этом запрещаешь выходить за той же информацией на улицы?!       – Ты не понимаешь, это разные вещи. Я ведь забочусь о вас.       Найджел положил руку на плечо Розмари, как бы успокаивая ее. Оливер все еще был недоволен ее ответами. Но напрямую возразить и призвать девушку к ответу он не мог. Розмари не могла им прямо сказать, что все эти убийства связаны с магией. Она оберегала их так, как могла. И после этого короткого разговора она убедилась в том, что ей придется столкнуться с самым сложным для нее моральным выбором. Придется ли ей убить того, кто угрожает ее друзьям?