Mediocrity

      Антонину наскучило тратить свое время на Древних Рунах. Он уже успел слегка поругаться с преподавателем, выбесить двух гриффиндорцев и "случайно" сжечь свое домашнее задание. Он шел на очередное занятие с мыслью о том, что оно будет последним, так как это бессмысленно, - Смит все равно появлялась, когда только ей заблагорассудится. Слизеринец широко зевнул и смахнул выступившую слезинку, а затем присмотрелся к группе студентов, ждущих у кабинета начала занятий. Знакомая лохматая макушка и серые глаза заставили Долохова обречённо вздохнуть. Ну вот, она пришла, именно тогда, когда он решил свалить с занятий. Черт бы побрал тебя, Смит! Девушка же увлеченно что-то читала, совершенно не обращая ни на кого внимания. Двери класса резко открылись пропуская студентов. Антонин заглянул через плечо Смит, когда поравнялся с ней. Едва не прыснув со смеху, он плюхнулся на свое место и оттуда бросил насмешливый взгляд на девушку. Любовные зелья? Серьезно? Он-то думал, что она хотя бы не так тупа, как другие. С другой стороны рано судить ее, вдруг изучение таких зелий имеет некий скрытый смысл. Антонин осознал, что больше не хочет зевать, его скука улетучилась быстрее, чем палочка выпрыгивает из руки после Экспеллиармуса.       Посещение занятий стало своеобразной терапией для Розмари. После той ярости от встречи с негодяйкой девушка старалась отвлечься. Но перед Пасхой ситуация изменилась, что заставило Розмари задуматься о том, насколько она миролюбива. Она машинально ходила на занятия уже две недели, голова девушки была занята совсем другим. Преподаватели не спешили хвалить: лишь к началу весны многие прогульщики осознают, что впереди экзамены и пытаются в панике досдать свои домашние задания, эссе, закрыть хвосты и прочее. Розмари не волновалась: у нее была заготовлена стратегия по сдаче экзаменов, девушка все же последовала совету матери и не собиралась получать оценки выше Удовлетворительно. Перелистывая страницу она краем глаза заметила небрежно сидящую фигуру за последней партой в соседнем ряду. Розмари знала, кто это и потому начала раздумывать над тем, что же так веселит Долохова. Может быть книга с рецептами любовных зелий? Судя по всему парень собирался подойти к ней после занятий, так сильно ерзал на стуле.       Она специально вышла из класса последней, расспрашивая преподавателя о домашнем задании. Стоило свернуть в коридор, как рядом оказался слизеринец.       – И кого это ты хочешь соблазнить Амортенцией?       Если бы не имя, то лёгкий акцент выдавал бы его с головой. Розмари, изобразив удивление, захлопнула книгу и смущённо повернулась к парню.       – Это не для того, о чем ты подумал.       – Можешь не стараться, со мной твои трюки не сработают.       Антонин явно давал понять, что знает про другую сторону девушки. И Розмари улыбнулась уже более искренне.       – Ладно-ладно. В одном я не слукавила, — готовить подобное мне не нужно. Я скорее интересуюсь антидотами.       Долохов удовлетворённо кивнул. Ему казалось странным, что Смит так просто с ним разговаривает, хотя до этого избегала всех возможных контактов. Есть ли в этом скрытый мотив? Том бы точно догадался, будь он на месте русского. Но с задачей Долохов предпочел разобраться сам.       – И в чем смысл? Думаешь тебя кто-то захочет приворожить?       – Конечно, нет.       Розмари изобразила разочарование, и ее взгляд стал серьезнее.       – Мою подругу хотят напоить этим.       Услышав объяснение Антонин засмеялся. Он прислонился к стене качая головой и дергая плечами. Вдоволь посмеявшись он ожидал, что девушка сбежит. Но Розмари продолжала стоять на месте, ожидая, пока парень перестанет паясничать.       – Не думал, что из-за "подруги" ты будешь так напрягаться.       – Тебе не понять меня, prostule*.       Антонин резко перестал смеяться и взглянул на девушку по-новому. Так значит она из Румынии. Неожиданный и весьма приятный сюрприз. Розмари заметила такую перемену в настроении Долохова и осознала, что он понял её ругательство.       – Если это все, что ты хотел узнать...       – Да погоди ты. Подруга много для тебя значит, я понял. Разрешишь помочь?       Ожидаемый вопрос по подсчетам Розмари, но заданный слишком в лоб.       – Вот так сразу? Нет, я и сама прекрасно справлюсь.       – Да мне просто скучно. Я устал торчать на дополнительных, а с тобой хоть весело прогулять можно. А ещё оказалось, что ты моя землячка. Грех не помочь.       Девушка задержала долгий, изучающий, взгляд на улыбке слизеринца, как будто могла определить лжет ли он. А затем настороженно огляделась. Поначалу Долохов хотел сравнить ее с испуганным зверьком, только вот Смит не показывала ни страха, ни тревоги, — она проверяла не подслушивает ли кто-нибудь.       – Сможешь на выходных показать мне пустой класс с котлами в подземельях?       – Ого! Не боишься, что спалят?       – Нет, это ведь его территория.       Антонин довольно улыбнулся. Спрятаться под носом у Реддла рискованно и оправдано. Свою территорию он держал под таким контролем, за которым в основном следили его приспешники.       – А в обмен?       – Смотря, что ты хочешь.

***

      – Шесть часов?! Ты что серьезно?       – Чтож ты так орёшь.       Между собой они могли почти свободно общаться то на английском, то на румынском. Под недовольные вздохи парня Розмари левитировала в кабинет стопку книг. Рано утром, пока все ещё спали, девушка начала подготавливать класс. Притащила различные пособия, справочники и учебники, взяла несколько склянок у соседок и ингредиенты для пробных образцов. Последним этапом стало наложение заглушающих и защитных чар. Антонин только смотрел, как девушка сама справляется со всем и не уставал удивляться. В его голове все ещё не укладывалось, как Розмари из недотёпы-троечницы превратилась в уверенную и умную колдунью.       – Ты хочешь потратить на изучение антидотов грёбаных шесть часов! Конечно, я буду орать.       Розмари сложила книги в нужном ей порядке и повернулась к парню, прислонившемуся к дверному косяку.       – Сначала завтрак. И да, это займет много времени. Если я хочу сделать всё правильно, то придется изучить материал для мракоборцев, а он архисложен. Согласна, это самая скучная часть.       Она ободряюще улыбнулась Антонину и выходя заперла кабинет магией.       – Могу я тебя ещё кое о чем попросить?       – Ну давай.       – Купи, пожалуйста, зелье в Зонко. Амортенция скорее всего будет оттуда.       Голос девушки был спокойным, четким и доброжелательным. Она как будто давала рекомендации к настойке в аптеке. Никакого давления или властности, несмотря на то, что Антонин вызвался помочь. Даже деньги достала и сказала "пожалуйста", как милая пуффендуйка.       – Откуда такая уверенность?       – У нее по зельям такие же Удовлетворительно, как у меня.       – То есть, она тоже притворяется, что ничего не умеет?       Розмари постаралась засмеяться, как можно тише и прикрыла рот рукой, но слизеринец все равно заметил искреннюю улыбку. Многие смеялись над его шутками, Розмари не была исключением, но странно было видеть её такой. Их знакомство прошло так быстро, что Антонин не успел заметить, как девушка перестала надевать на себя маску и это обескураживало.       – Хах, видимо я неправильно выразилась. У нее обычные тройки. Поэтому приготовить зелье сама не сможет. Просить кого-то тоже не вариант, она хочет провернуть все скрытно.       – Откуда ты столько знаешь? Следила за ней?       – Именно. Тем более мы учимся на одном факультете.       Розмари осеклась, поняв, что сказанула лишнего. Но с другой стороны может быть это сыграет ей на руку.       – Так вот, мне нужен образец.       В ответ Долохов только кивнул и взял предложенные деньги. Конечно, в его голове тут же мелькнула гаденькая мысль присвоить их себе, раз Розмари такая доверчивая, но оставив её у кабинета, понял кое-что другое. Прямо сейчас он мог бы рассказать всё Реддлу безо всяких проблем и пускай староста разбирается, одной помехой меньше. Антонин машинально пошел к выходу из школы. У развилки, ведущей к гостиной, он остановился. Сдать ее и уйти отдыхать или остаться и узнать, чем всё закончится? Сможет ли он как-то развлечься? Долохов улыбнулся своим мыслям, словно оскалился, и зашагал к воротам.

***

      Желание получать реакцию людей, наблюдать за их эмоциями и чувствами, впитывать страх, наслаждаясь им, — объединяло Долохова и Реддла. А если уж Смит так расслабилась, что начала показывать свои чувства, то почему бы не подшутить над ней и заодно посмотреть на реакцию. Антонин наконец обозначил себе цель и теперь оставалось только ещё больше расположить девушку к себе.       – А вот и я.       Вальяжной походкой пройдя в кабинет и закрыв дверь, слизеринец застыл на пороге, пытаясь понять, что здесь случилось. Рядом со входом над двумя партами порхали самопишущие перья, одновременно записывающие что-то на пергаментные свитки, в центре комнаты парты стояли полукругом, книги лежали в каком-то странном беспорядке и между ними курсировала Розмари. Волосы она завязала в хвост, сняла мантию, оставшись в белой рубашке с закатанными рукавами. В котлах уже закипала основа для зелий, Розмари постоянно бросала взгляд на текст и затем быстро добавляла ингредиенты. Чуть дальше Антонин заметил, что на доске расписаны несколько рецептов. И всё это за те четыре часа, которые он шатался по Хогсмиду и школе! Даже быстрее, чем она говорила изначально!       – Признайся, кто тебе помогал?       Розмари развернулась на сиплый голос и с удовлетворением заметила шок в глазах слизеринца. Пожав плечами, девушка только кивнула на вошедшего.       – Ты один. Я никого не звала.       Антонин едва не забыл, что хотел подшутить, но Смит опередила его.       – Ты не купил зелье?       В ее голосе было что-то странное. Ни удивления, ни злости, будто она... Ожидала, что он так и поступит. Долохов присел за ближайшую парту и внимательно посмотрел на девушку.       – Как ты узнала?       – Догадалась.       Розмари широко улыбнулась. Не такую реакцию хотел получить от нее Антонин и потому перешёл в атаку.       – А я ведь мог привести с собой Реддла. Или просто сдать тебя.       – Да, поэтому как только ты вышел, я наложила парочку охранных чар в коридоре и если бы к кабинету пришел чужак, он бы просто не открыл дверь. Точнее открыл бы её потом, после того как я убралась.       – Поэтому ты отправила меня за зельем. Ещё и купила его заранее.       – И поэтому тоже. Небольшая перестраховка. Помимо этого я хочу провести тесты и с парочкой других зелий.       Долохов потерял дар речи. Она ослабила его бдительность своей внезапной открытостью, заставила думать, что является наивной дурочкой, а в итоге... Продумала все до мелочей. Хлопнув себя по лбу ладонью, парень вновь посмотрел на Розмари. Та продолжала кропотливо изучать книги, как будто ничего не произошло. Долохов поднялся и встал рядом с котлами.       – Раз уж мы перешли на откровенность, то хочу спросить.       Розмари кивнула, не поднимая головы от парт. Сейчас в её взгляде было что-то пугающе холодное, пока она ловко нарезала, давила в ступке и взвешивала ингредиенты. Всё внимание девушки сосредоточилось на правильном приготовлении и Антонин не торопился лезть девушке под руку с помощью.       – Ты ведь из Румынии?       – Верно.       Она стерла в порошок сушёные листья акации.       – Но твоя семья переехала в Англию?       – Да, за пару лет до начала войны. Маггловской.       Помешав раствор в одном из котлов несколько раз, Розмари взглянула на другой и вылила туда синеватую жидкость. Убедившись, что все идёт хорошо, девушка подняла голову. Недомолвки оказались настолько заметны, что даже Антонин уловил их.       – Получается ты...       – Грязнокровка, да. Внешне сложно было понять, могла оказаться и полукровкой. Больше ему не понравилось то, как она сама себя назвала оскорбительным прозвищем. Причем таким голосом будто это само собой разумеющийся факт, который не имеет для нее никакого веса.       – Тогда откуда ты знаешь заклинания из Темных искусств?       Долохов надеялся, что вопрос застанет Смит врасплох, но опять просчитался. Она лишь улыбнулась.       – Из книг, конечно.       Поймав недовольный взгляд Антонина, девушка пожала плечами.       – Не библиотечных.       – Очевидно.       Ему всё больше хотелось хоть как-то задеть её, выбить эмоции. Какое-нибудь слабое место должно быть.       – Где ты их достала, наверняка в Лютном переулке?       – Нет. В школе. Места знать нужно.       – Ты лжешь.       – Могу показать, пока зелья настаиваются.       Розмари стряхнула с ладоней грязь, вытерла их о полотенце. В последний раз оценила свои труды и одобрительно кивнув, повернулась к Антонину.       – По всей школе расположены тайники. Маленькие и большие. В них может быть что угодно от книг, артефактов и просто старых бумаг до сохранившегося вина. Каждый из тайников имеет свою механику открытия, свою головоломку или особые условия. Например, один открывается только в новолуние, в два часа ночи и только на двадцать минут. Не могу сказать, как именно их найти, на свой первый я наткнулась случайно. И они разбросаны по всей школе.       Розмари развела руками, как бы показывая масштаб. Антонин хмурился, обдумывая слова девушки.       – Я должен поверить, что ты будучи грязнокровкой нашла какие-то скрытые тайники в школе, вытащила оттуда книги и выучила пару проклятий? А ещё скрываешь свои способности и получаешь специально одни Удовлетворительно? Слишком бредовая история.       – Хм, ты прав, это похоже на бред...       – А что насчёт Тайной комнаты? Может ты и её нашла?       Долохов как будто вошёл в раж и забыл, зачем изначально начал расспрашивать девушку. Розмари покачала головой. – Увы, но нет. Но я уверена, что она существует.       Губы парня изогнулись в зловещей усмешке.       – Не боишься попасть под раздачу?       Розмари якобы удивлённо похлопала ресницами.       – А разве с нами учится Наследник?       Улыбка медленно сползла с лица Антонина, он понял, что заболтался. Но Розмари предпочла не акцентировать на этом внимание.       – Ладно, тогда давай сходим к тайнику, а потом займёмся тестами. Мне понадобятся лишние руки.       Слизеринец снова поймал на себе взгляд девушки и её искреннюю улыбку. Почему она так много улыбается? Как понять, притворяется ли сейчас? А может просто устала и хочет побыть собой, поэтому пытается наверстать упущенное? Но больше всего Антонина беспокоило другое: она продолжала быть с ним открытой, не выгнала, когда он заговорил про старосту, не расстроилась, что он забрал её деньги себе. В голове парня крутилось только одно: странная девчонка.