Статус-кво

Смекалка, отточенный ум, обаяние, умение манипулировать и правильно пользоваться словами — вот что нужно для того, чтобы получить необходимую информацию. Ну и щепотка удачи, конечно, как и в любом деле. Чимина пропускают в офис покойного Дженсона Клайза по удостоверению журналиста, где он спрашивает мнение его подчинённых о нём. Все, как один, поголовно отвечают, что он был прекрасным боссом, понимающим и снисходительным. Человеком доброй и открытой души, не попадающим в конфликты. Слишком правильным и слишком идеальным, чтобы быть настоящим, как кажется Паку. Он стоит у стены, глядя в свои заметки, недовольно хмуря брови, не узнав ничего, что могло бы помочь вывести его на врагов Клайза. Даже намёка нет. Взгляд же натыкается на уборщицу, что исподтишка смотрит на что-то обсуждающих работников, явно подслушивая. И бинго. Чимин отлепляется от вертикальной поверхности, не привлекая лишнего внимания, спокойно подходя к ней. — Доброго дня, я… — Мг, журналист, видела, — кратко бросает она, продолжая выполнять свою работу, попутно проговаривая: — Да, мистер Клайз был таким, как все говорят, но и он был не святым. У всех есть свои пороки: у него это был азарт. — Казино? — изгибает бровь парень, всё записывая. — Казино, подпольный покер, ставки — всё, что касается азартного духа. Мало кто об этом знал: больше тех, кто закрывал на это глаза и не хотел знать. Потому вам бы лучше расспрашивать не этих офисных червей, а работников его любимого казино. — Вы случаем не знаете его название? — А чёрт его знает, — пожимает плечами, смачивая тряпку. — Спросите у его пред-предпоследней возлюбленной, она была с ним дольше всех и многое знает. — Ого, даже так, — хмыкает Чимин, понимая, что надо прошуршать Интернет в её поисках. — Благодарю вас за помощь! — Эй, юнец, — вдруг делает голос тише она, подзывая его к себе, и он склоняется к ней ухом, слыша: — он бы не стал совершать самоубийство. Полиция уже всё тут прошуршала ранее, на камерах наблюдения всё стёрто, но он часто был не в себе и разговаривал с кем-то по телефону, повторяя имя «Томас», а ещё то, что ему на мейл приходят угрозы. Журналист в приподнятом настроении покидает офисное здание, направляясь прямиком к своей замечательной знакомой, в какой-то степени напарнице, раз за разом помогающей ему. Ведь, конечно, для того, чтобы раздобыть информацию — личные связи это лучший инструмент. Пока Сидни, отличный хакер и геймер, взламывала почту покойника, журналист по социальным сетям уже вычислил его пред-предпоследнюю пассию. — У меня нет времени, — сухо бросает девушка, «занятая» чашкой кофе и телефоном фотомодель, отказывая подошедшему Чимину, не успевшему и фразу приветствия закончить. — Вы знаете, что ваш бывший возлюбленный погиб сегодня утром? — не отступает тот. — Мг, у мужика кризис среднего возраста, — совсем уж беспристрастно отвечает, исподлобья на него глядя. — Оставьте меня в покое, иначе я вызову полицию. — Оу нет, этих ребят мы не любим, — хмыкает располагающий к себе парень, усаживаясь напротив. — Я журналист, расследую убийство мистера Клайза. — Значит, вы думаете, что это всё же было убийство? — ведет бровью, откладывая телефон. — Несомненно. В последнее время на него сыпалось всё больше угроз: скажите, когда вы встречались, было ли что-то похожее? — Хах, очень часто, — задумывается она, хмурясь и явно не собираясь продолжать. — Если расскажете мне больше и назовёте излюбленное заведение азартных игр мистера Клайза, я, возможно, напишу о вас в статье, — и он лучезарно улыбается ей так, что невозможно устоять. Так же, как и его предложению, которое всегда работает безотказно у таких индивидов, как она. Слово «возможно» у них просто проходит мимо ушей. И уже к послеобеденному времени у журналиста на руках есть распечатанные электронные письма с угрозами со взломанной почты жертвы, интересная и полезная информация от мадам Жозефины и название казино.

***

В то время как Чимин жуёт наггетсы, нагло позаимствованные у детектива, тот же пробегает как-то не особо заинтересованно взглядом по принесенной информации, даже не удосужившись прочитать всё. — Ну нет, — догадывается парень о том, что полицейский уже сам раздобыл эти письма, сощуривая глаза. — Ну да, — ухмыляется Чонгук, откидываясь на спинку кресла. — Ты становишься всё быстрее, но я всегда на несколько шагов впереди. Однако моё уважение тебе за старания. — Засунь его себе в задницу, — фырчит другой, закатывая глаза и начиная кружиться на стуле-кресле напротив. — Не ломай мне мебель, малявка. Журналист на это ребячески показывает ему язык, продолжая туда-сюда дёргаться на ножке, меняющей уровни высоты. — Ты собираешься весь день раздражать меня? — спокойно, явно смирившись со своей участью, спрашивает Чонгук. — Ну что ты, детектив Чон, — хитро улыбается Чимин, приоткрывая рот и упираясь языком в уголок губ, — думаешь, мне больше заняться нечем? — Похоже на то. — Не льсти себе, дед, я уже ухожу, — всё с той же улыбочкой парень встаёт, с противным скрипом пододвигая кресло, подхватывая с другого свой рюкзак. Чонгук молча провожает его неоднозначно пристальным взглядом, стараясь хоть что-то понять в его поведении. И, зная его уже целый год, понимает: журналюга нарыл некую информацию, делиться которой явно не желает.

***

Начало вечера, пора сгущающихся сумерек и пробок на дорогах Нью-Йорка. Парень крутит педали велосипеда в красивом сером костюме, галстук иногда хлещет по лицу, но зато по велодорожкам сокращается время пути. Он оставляет транспортное средство через улицу у фонаря, поправляет свою одежду и уверенным шагом направляется в сторону казино «Альянс». Сливается с толпой вышедших из различных иномарок богатеньких деток и заходит внутрь шумного заведения. Со всех сторон громкие звуки, звон игровых аппаратов, музыки от них. Разговоры и смех, возмущение и возгласы. Не сказать, что это место высшего общества. Находясь здесь пять минут Чимин может сказать, что попытать удачу в этом заведении может каждый желающий. А расценка в меню лишь это подтверждает. Заказав Апероль Шприц, он усаживается за барной стойкой, сканируя взглядом присутствующих. Азарт пьянит людей крепче алкоголя, делает их зависимыми от себя похлеще наркотиков, заставляет пропасть в этом азартном мире. А ведь еще только понедельник. — Хэй, Энтони, — Пак кокетливо читает имя на бейдже симпатичного бармена, подзывая к себе, — неужто здесь всегда полно народа в независимости от дня недели? — В других казино не сказал бы, но в нашем — ещё бы, — жмёт плечами тот, тряся коктейль в шейкере. — И в чем же его такая особенность? — задумывается Чимин, невольно залипнув на эти сильные руки и длинные венистые пальцы. Энтони, заметив это, подходит ближе, склоняясь через барную стойку, заглядывая в его красивые глаза с азиатским разрезом. — В том, что здесь такие шикарные посетители, — улыбается он, подмигнув парню, чуть не врезавшему ему от злости. Чимин вовремя берет себя в руки, выдавливая флиртующую улыбочку через раздражение, потому что в данной ситуации это не то, что он хотел услышать. — Ммм, не заведение украшает людей, а наоборот, да? — он подлезает ближе, облокачиваясь о поверхность локтями. — Кстати о людях: будь добр, Энтони, не подскажешь мне, могу ли я найти здесь Дженсона Клайза? Тот сначала млеет от завораживающего сладостного голоса и его акцента, а после теряется, прокручивая в голове вопрос. — Оу я… я не знаю… — А разве бармены в таких заведениях не знают всё про всех? — дуя губы, склоняет голову набок Пак, сексуально скользя пальцем по его шее вверх, задерживая подбородок и поднимая на себя. — Ах, ты такой скучный… — П-подожди! — тут же встрепенувшись, проговаривает Энтони, облизав пересохшие губы. — Этот Дженсен Клайз уже очень давно здесь не появлялся. Я слышал, что он задолжал крупную сумму денег одному бизнесмену, хозяину нескольких казино в Нью-Йорке. А «Альянс» как раз занимается выдачей денег в долг с определённым сроком. — И что же бывает, если не вернуть этот долг в сроки? — Этого уже я правда не знаю — говорю только то, что слышу от посетителей или других работников, — как есть отвечает бармен, не видя смысла лгать или таить. И тянется было к обворожительному незнакомцу напротив, с колотящимся в груди сердцем предвкушая свой начавшийся перерыв на работе с ним, в мыслях уже представляя, как возьмёт его в кладовке. Вот только у Чимина другие планы на этот счёт. Он просто ставит палец перед его губами, с насмешкой хмыкая прямо ему в лицо. — Не дотягиваешь до моего уровня, детка. — Не понял… — хмурит брови сбитый с толку бармен, которого сейчас просто неимоверно обломали. — Ах, бедняжка, ещё и умственно отсталый, — с наигранной грустью вздыхает Пак, залпом выпивая свой коктейль, отставляя бокал и даже не глядя на шокированного парня, уходя из казино.

***

В приподнятом расположении духа журналист следующим днём идёт по полицейскому отделу убийств, на ходу жуя булочку с джемом. Из-за угла внезапно выскакивает уткнувшийся в бумажки судмедэксперт, аж подскочивший от неожиданности. — Аккуратней, а то ненароком тебя пришибут, — Чимин скептически сканирует его взглядом. — Прости-извини, я задумался над результатами вскрытия последнего дела… а ой, — затыкается Тэхён, округляя большие щенячьи глаза и прижимая к болтливому рту документы. А вот глаза Пака загораются любопытством, на лице хитрая улыбка образуется. Он тут же перекидывает руку через плечи парня и уводит его в сторонку от посторонних глаз. — Послушай, Тэён… — Тэхён, — тихонько поправляет. — Тэхён, — как ни в чём не бывало сразу исправляется Пак, — мы же друзья… — Да? — Да! — уверенно заявляет тот, приобнимая его. — А друзья могут делиться работой друг друга и разными вещами. Потому вот тебе пирожок, а мне это. Он буквально впихивает булку в раскрывшийся рот парня, а сам выхватывает отчёт о судмедэкспертизе тела Дженсена Клайза. Смертью послужило падение с десятого этажа, разбившись, повредив черепно-мозговую коробку. Однако в крови обнаружено 30 микрограммов диоксина. — Это чё за хрень? — хмурится он, глядя на довольного вкусной едой Тэхёна. — Диоксин, в 60 раз токсичнее цианида. — Я гуманитарий, а не хер-пойми-что-олог, — фырчит журналист. — Это самый опасный искусственный яд, — поясняет тот с набитым ртом, пожимая плечами. — Его отравили, вот только доза была не смертельной. — Значит, его отравили не для того, чтобы убить, — задумывается другой и предполагает: — А для того, чтобы ослабить бдительность и воспользоваться моментом. — Не знаю, моя работа заключается в том, чтобы копаться в трупах, а не думать, — Тэхён облизывает пальцы, а после застывает, неловко и тише добавляя: — Оу, стоило бы сначала помыть руки… Чимин воздухом давится от этого, вытягиваясь в лице, брезгливо возвращает ему бумаги и не может сдержаться от того, чтобы опустить на его пушистые кучерявые волосы ладонь. — Спасибо, одуванчик, только не говори большому и страшному детективу Чону о том, что я это видел, — подмигивает ему, мило трепля по голове. — Это будет нашим ма-а-аленьким дружеским секретиком, хорошо? — Хо-хорошо! — улыбается искренней квадратной улыбкой Тэхён. И приподнятое настроение парня становится ещё лучше до момента, пока он не видит выросшую груду мышц прямо перед носом и серьёзное лицо мужчины. Чонгук скользит по нему неоднозначным взглядом с подозрением, слегка прищуриваясь. — Ну и что ты уже успел натворить? — Я?! — охает в мастерской актёрской игре Чимин. — Да я самая маленькая невинность! — Ты самый большой пакостник и явно довольный не просто так, — складывает руки на груди. — Сладуся моя старая, а ты хоть иногда попробуй улыбаться просто так, — хихикает Пак, подходя чуть ли не вплотную к нему, становясь на носочки и меж пальцев зажимая его щёку, потрепав, точно надутого подростка-переростка. — У тебя вообще есть другие эмоции помимо злобного взгляда, презрения и рожи-истребителя? — Журналист может писать с переломанными руками? — изгибает бровь Чонгук, а его хладнокровный голос внушает ужас. Чимин тут же отдёргивает свои руки от лица мужчины, пряча их за спиной. — Ты гадкий. — А ты надоедливый. — Латентный импотент с эмоциональным диапазоном вымершего тираннозавра — против меня у тебя нет и шанса, так что прикуси язычок и помалкивай, — буквально на одном дыхании быстро и уверенно выпаливает в своей дерзкой манере Пак, щёлкая пальцами и непринуждённо добавляя: — Ах да, жди моего звонка с именем убийцы — я сам закрою это дело, хах! — Может, мне лучше стоит ждать звонка с оповещением о том, что твоя жопа куда-то вляпалась и мне нужно ехать спасать её? — Надо же, всё-таки тебя интересует моя жопа? — хитро улыбается Чимин, игриво бровями играя. Детектив глаза закатывает, привык уже к таким закидонам младшего, и просто с шумом выдыхает, разворачиваясь и в другую сторону от него уходя. Довольный собой и раздражённым силуэтом мужчины, Пак хихикает себе под нос, вспоминая, как раньше Чонгук с полуоборота заводился от каких-либо шуток насчёт этой щекотливой темы. Теперь же тот явно смирился со своей участью и даже не уничтожает его своим фирменным взглядом этих глубоких, таинственных, тёмных глаз. Ну да, естественно, что Чимина привлекает этот мужчина с физической точки зрения. Он с самой первой встречи это понял. А как иначе, когда у детектива Чона прекрасное, крепкое телосложение, красивые мужественные черты лица, эта необъяснимая жгучая харизма? Пусть он не совсем типаж Пака, но ведь залипать на него никто не запрещает. Однако издеваться над ним ему нравится куда больше. Мужчина на удивление слишком терпелив, всегда серьёзен и строг, отчего у Чимина возникает глупое и очень сильное желание вывести Чонгука на новые эмоции. Это своего рода цель у него, ведь на большее и не надеется с таким-то характером детектива и его неприязнью к сообществу нетрадиционной ориентации. К которому, конечно, журналист относится уже со средней школы.

***

Приятный тёплый вечер снова проходит в казино. Но в этот раз в другом. В том, где находится офис некоего мистера Фрая, якобы владельца нескольких популярных казино в Нью-Йорке — об этом журналисту так же рассказала бывшая партнёрша жертвы. Ещё она поделилась весьма полезной информацией о предпочтениях старого извращенца в лицах миловидных юношей и выпивки в своём самом лучшем казино по вечерам во время его пребывания в городе. И как же удачно складывается, что Чимин очень даже миловидный юноша, а мистер Фрай прибыл в Нью-Йорк на прошлой неделе. Вычислить его оказалось не сложно: сложно было подобраться. Но сложность никогда не была преградой для Пака, владеющего прекрасной актёрской игрой. Идущий в развалку парень врезается прямо в здорового охранника VIP-зоны, чьи коллеги с ним тут же напрягаются, уже тянувшись к пистолетам, но тот лишь «пьяно», специально громко хихикает. — Ой, мальчики, а я ищу туалет, — наигранно, но очень уж натурально икает Чимин, облокачиваясь на одного из них. — Вышвырни его, — бурчит другой, на которого журналист «случайно» выливает содержимое бокала, споткнувшись о свою ногу. — Срань господня, вы так от меня намокли, когда я только прикоснулся — вы не представляете, что может быть дальше, — мурчит тот, замечая напрягшегося охранника. И только Чимина подхватывают подмышками, чтобы увести, как происходит то, на что он и рассчитывал этим спектаклем: эффект был произведён, интерес поджог. Своих телохранителей окликает сидящий в зоне статный мужчина, внешне не мерзкий и не гадкий, просто с хитрой и похабной улыбкой и горящими интересом глазами. Он велит отпустить красавца и провести его к нему. Пак специально, добавляя масла в огонь, касается ноги предположительно мистера Фрая, усаживаясь рядышком и обворожительно улыбаясь ему. — Вы не туалет, но на вас я так же могу сесть. Мужчина глаза округляет, не зная как на такое реагировать, и просит принести своему гостю ещё алкоголя. Однако Чимин решает не медлить и продолжать играть роль пьяного вдребезги и очень распутного посетителя. Он подсаживается ближе, закусывая нижнюю губу и топая пальцами по груди задержавшей дыхание важной особы. — А ты плохой мальчик, — хмыкает тот, облизываясь от красоты сексуального парня. — М-м, а вы? — в ответ хитро улыбается Пак, приближаясь к его лицу. — Я без ума от плохих и опасных мальчиков. — Н-насколько плохих и опасных? — аж заикается от его сексуального напора. — Безумно опасных, самых-самых плохих, таких, кто способен на убийство — меня это чертовски заводит… — развратную ухмылку растягивает на пухлых губах, в то время как внутри от страха сердце колотится. — Хах, малыш, ты даже не представляешь, на что я способен. Он вдруг хватает остолбеневшего Чимина за талию и резко усаживает его на свои бёдра, опуская ладонь на обтянутую кожей брюк ягодицу. — Мне нравится, — скрывая дрожь в голосе, подделывает пьяное икание он, немного сжимаясь. — И как зовут этого опасного мальчика? — Томас Нисс, а тебя, малыш? Пак вовремя себя сдерживает, чтобы глаза не расширить, и даже не кривится от того, как его зад мерзко стискивают, а по коже бегут мурашки от охватившего его страха. В голове молниеносным потоком информации прокручивается: Томас Нисс — компаньон мистера Фрая, его главный посредник и, судя по словам бывшей убитого, он был с ним знаком, даже из разряда приятелей. Уборщица в офисе говорила, что Клайз часто называл его имя, а в отчёте полиции о том, кто посещал в столь раннее время здание была фамилия Нисс, что числилась в качестве посетителей услуг риэлторов, находящихся на десятом этаже, а офис жертвы на пятнадцатом. Вот только по судмедэкспертизе Тэхёна и его проделанной работе было сказано, что тело получило такие увечья именно с высоты десятого этажа. Будь то выше или ниже, результат был бы иным. — Чонгук… — непроизвольно хрипит журналист, и, прочистив горло, не убирая пьяной состроенной улыбочки, добавляя более кокетливо. — Меня зовут Чонгук и, кажется, я сейчас ни то описаюсь, ни то обрыгаюсь… И, подтверждая свои слова, изображает рвотный рефлекс, задерживая рот ладошкой и напрягая ножки. Томас фыркает на это и приказывает охране сопроводить своего дорогого «Чонгука» в уборную и быстро вернуть его обратно к нему. Только Чимин прячется в кабинке, как тут же выхватывает телефон, набирая номер не отвечающего абонента. — Ну же, блять, возьми трубку, ну же, ну же, — сам себе под нос мямлит, мечась туда-сюда в тесноте, не зная, как поступить. — Чёртов детектив, если ты там кроссворды решаешь у камина, я тебя вые… И он собирается было звонить в полицию, как в дверцу с силой стучит один телохранитель, заставляя парня вздрогнуть. Этот пёс Томаса Нисса требует, чтобы тот выходил скорее. — Ухх, имбецильные мужланы, дайте поссать! — шипит Пак, не представляя, что ему делать. Только времени на подумать или даже написать смс нет — мужчина попросту выламывает хлипкую дверь, грубо бросая ему, чтобы он выходил уже. И журналист продолжает играть роль несуразного пьяного ровно до момента, когда они не возвращаются в помещение шумного казино с приглушённым светом, отчего атмосфера напоминала клубную. Он вдруг со всех ног срывается на бег, распихивая толпу, чтобы быстрее добраться к выходу, но его предполагаемо ловят в кольцо мощных рук, перехватывают за локоть и больно сжимают, таща за собой. — Сегодня и пока не надоест боссу, будешь его шлюхой, уяснил? — Хуяснил! — рычит вырывающийся Чимин, ударяя его по яйцам, но за другую руку его тоже хватают, задерживая от резких движений. — Уроды, пустите! Отпустите меня! Брыкается и видит ухмыляющийся взгляд выпивающего Томаса, готового насладиться строптивым и уж больно подозрительным мальчишкой. Как вдруг одного из его телохранителей вырубают сзади одним мощным ударом по сонной артерии костяшкой, хватают Чимина и тянут на себя, ногой вдарив по животу ещё одного. — Детектив! Он там, там Томас Нисс — это он убил Клайза! — встревоженно выпаливает на одном выдохе журналист, переводя шальные глаза с сердитого мужчины на их подозреваемого, что вмиг выбегает из VIP-зоны со своей охраной. — Полиция Нью-Йорка, ни с места! — громко выкрикивает Чонгук своим стальным и пробирающим до дрожи голосом, доставая пистолет, от чего все ошарашенные посетители в стороны рассыпаются. А сам полицейский уже бежит за целью, ловко запрыгивая на игральный столик для покера, после подпрыгивает, цепляясь за парапет балкона второго этажа и бежит по верху. Чимин следит за ним с раскрытым ртом, каждый раз поражаясь его спортивной подготовке и навыкам. Он так же бежит за всеми, связываясь с отделом полиции, требуя срочное подкрепление для детектива Чона. Журналист слышит выстрелы уже в другом зале казино и, невзирая на сбитое дыхание и колющее от бега сердце, ускоряется, сразу же замечая перестрелку между всё ещё пребывающим на втором этаже детективом и людьми зажатого в угол Томаса. Чонгук кувырком преодолевает расстояние от колоны до колоны, прячась там и выстреливая в руку одного телохранителя. Сочтя это за отвлечение внимания, мистер Нисс перебегает было в другой зал, но получает декоративной вазой по голове от подкравшегося в суматохе паникующей толпы Чимина, падая в бессознательном состоянии. В следующий же момент в помещение буквально врывается отряд подкрепления полиции в экипировке и своим штатным оружием, предупреждающе проговаривая: — Полиция Нью-Йорка, опустить оружие, вы окружены! — не оставляя людям Томаса ни шанса. — Полиция, оружие на пол и руки за голову! Пак Чимин не успевает даже облегчённо вздохнуть, потому что перед ним спрыгивает с балконного выступа Чонгук, пребывающий не в лучшем настроении. — Прежде, чем ты начнёшь меня пилить, хочу сказать, что я молодец, ясно?! — упирает руки в бока, стойко выдерживая строгий взгляд напротив. — Ты просто гражданский, — твёрдо отчеканивает каждое слово другое. — Гражданский с привилегиями журналистического кодекса этики, но не вооружённый и обученный член полиции. Ты просто беззащитный гражданский, за которого я, как полицейский, несу ответственность! — А ты голос на меня не повышай, ответственный наш! — на таком же повышенном тоне, как последнее предложение детектива, отвечает Чимин. — Я веду своё расследование по положенным мне правам… — И что бы сделали твои права, не поняв я ход твоих мыслей, твоего расследования и не придя сюда, а? Много бы ты ещё дерзил? — холод в жёстком голосе Чонгука обжигает. Но Пак не мягкотелый, особенно, когда в крови бурлит адреналин, а внутри отчего-то обидно, что его работу, его расследования и его самого ни во что не ставят. — Слушай сюда, детектив Чон, — рычит он, подходя ближе к нему, злобно сталкиваясь с ним, — я умею добывать информацию лучше кого-либо. Умею и делаю это чётко, быстро, своими действенными способами, и я не помню, чтобы нанимал тебя своей нянькой. Они неотрывно и не моргая смотрят друг на друга в ощутимом напряжении. Чимин видит сжатые челюсти мужчины, что прибавляет его лицу больше строгости. Видит, как к нему приходит не очень желаемое осознание, что, вообще-то, журналист прав. И Паку даже кажется с ожидаемой надеждой, что тот извинится перед ним или хотя бы признает это. — Божечки, вы всегда как кот с собакой, — вдруг разбавляет раскалённую атмосферу между ними усмехнувшаяся женщина-полицейский, проходящая мимо. — Ага, я прелестный котёнок, а это дряхлый пёс, — фырчит парень, воротя нос от мужчины. — И, на минуточку, всё же это от меня был «звонок» с именем убийцы — бум, выкуси, Шерлок, — добавляет тише, в дерзком жесте дёргая головой в сторону и верхней губой. — Вообще-то, это я сначала спас твою жопу, Ватсон, во всех смыслах спас, — ухмыляется Чонгук, не желая уступать в их бессмысленном и непонятном никому состязании. И, почему-то, Пак не может не улыбнуться на это всё, к тому же заметив смешинки и в смягчившихся, на самом деле тепло-шоколадных, а не мрачных, глазах напротив. Всё-таки ему ужасно нравится криминалистика, расследования убийств и работа в таком своеобразном партнёрстве с добрым где-то глубоко внутри детективом.