Ты заставляешь меня чувствовать себя как-то так

Персиваль сидел на скамейке в парке посреди ночи, обессиленный после очередного кошмара. На него было наложено заклятие разочарования, чтобы никто не заметил его частых появлений здесь. Да, разочарование как нельзя лучше описывало его жизнь в тот момент. Он так старался, верил, что сможет все преодолеть и идти вперед. Но постепенно все это сошло на нет, и он был вынужден признать, что на этот раз его усилий и воли оказалось недостаточно. Он был настолько искалечен, что не мог надеяться на помощь. Персиваль в гневе сжал кулаки и несколько раз ударил себя по коленям. Даже это простое действие выматывало его, потому что сил не было. Потеря аппетита только усилилась в последующие месяцы после спасения, а когда он заметил, что его барный шкаф пуст, хотя запасов должно было хватить на годы, он впал в ярость и с отвращением к себе стал разбивать бутылки о стены дома. По крайней мере, потом он смог отмыть все это с помощью магии. С тех пор Персиваль пил только воду и кофе. Но, к сожалению, другие его проблемы не решались так легко, как алкоголизм, одной лишь силой воли и переменой настроения. Он не знал, что делать. Он подвел свою команду, своего президента, свой город. Свою семью и фамилию Грейвс. Персиваль кусал губы, сдерживая отчаянный крик, потому что, если он начнет плакать, это будет слишком унизительно. Он сидел на скамейке, молча вглядываясь в темноту и силуэты, пока даже они не начали его пугать. Тогда он встал, готовый вернуться в здание, которое с трудом мог назвать домом, но тут у него закружилась голова и потемнело в глазах. Затем он больше ничего не мог вспомнить. Запахи травы, соломы и животных — первое, что он почувствовал, когда пришел в себя, даже не открывая глаз. Затем последовали звуки — чириканье и щебетание, хрюканье и шарканье. Мерси Льюис, он потерял сознание в парке, а сейчас, должно быть, уже рассвело, мимо проходят люди, а он пропускает работу. Он с трудом открыл глаза и с удивлением обнаружил перед собой огромные глаза, которые смотрели на него. Персиваль вскрикнул и быстро сел, но потерял равновесие и упал на землю. Он застонал и на мгновение свернулся калачиком, совершенно сбитый с толку. Когда он поднял голову, то увидел, что упал с койки. С койки? Это чертово существо с огромными глазами, длинными конечностями, покрытое мехом, следовало за ним, держа в руках стакан с водой и явно ожидая, что он возьмет его. Персиваль судорожно пытался найти свою палочку и запаниковал, когда ее не оказалось в кармане пальто. Потом он заметил, что на нем даже нет пальто. Что происходит? — Дугал! Как невежливо так пугать нашего гостя, — услышал Персиваль откуда-то издалека. — Я понимаю, что ты волнуешься, но нельзя же так будить человека. Над ним нависла тень, и он вздрогнул, прежде чем понял, кто это. — А, вот и Вы. Здравствуйте. Перед ним стоял Ньют Скамандер. Фотографии, которые Персиваль видел, не передавали всей яркости этого человека, который неуверенно улыбался, обходя койку и отпихивая существо в сторону. Или это была просто игра света, Персиваль не знал. Ньют опустился перед ним на корточки, отчего Персиваль снова вздрогнул, а на лице Ньюта мелькнуло беспокойство. Он забрал у существа стакан и протянул его, сказав: — Только вода, обещаю. Персиваль скептически посмотрел на стакан и сглотнул, почувствовав внезапную жажду. Но потом он произнес: — Моя палочка. Скамандер наклонил голову в сторону с явным выражением недоумения. — Ваша палочка? — Вы взяли мою палочку? Куда Вы её дели? Он не хотел говорить так резко и отчаянно, но Персиваль не мог ясно мыслить, не мог вспомнить, как он здесь оказался, почему Скамандер был здесь и как он оказался без своей палочки. Скамандер не стал издеваться над ним или смеяться, хотя у него было достаточно поводов для этого, учитывая, что директор службы магической безопасности находился в таком плачевном состоянии. Он просто потянулся за спину, сохраняя другую руку свободной, и достал палочку Персиваля. Он протянул ее и терпеливо ждал, пока Персиваль успокоится и возьмет ее обратно. — Извините за это, мне нужно было забрать ее у этих ребят, — сказал он, бросив взгляд через плечо на кого-то, а затем с улыбкой обернулся к нему. Скамандер говорил тихо и спокойно, его движения были медленными и заметными. Он старался быть безмятежным и подбадривающим, потому что Персиваль не был таким, и в другое время это могло бы показаться потворством, но сейчас он просто хотел, чтобы его тело перестало душить себя, и вскоре обнаружил, что дышит в унисон с человеком, стоящим перед ним. Это показалось ему странно знакомым. — Вы можете встать, мистер Грейвс? Персиваль кивнул. Скамандер первым поднялся, чтобы поставить стакан на место, и помог ему встать. Он подвел Персиваля к стулу, стоящему в стороне, и они добрались до него как раз в тот момент, когда его ноги начали подкашиваться. Персиваль скрипнул зубами от унижения. Когда Скамандер снова предложил воды, он с благодарностью взял ее, и Скамандер заговорил, пока он пил. — Простите за Дугала, он не хотел Вас напугать. Он просто любит быть рядом, когда волнуется или когда хочет защитить, а Вы уже давно не подавали признаков жизни, и он хотел… Персиваль перестал его слушать, потому что его мысли были слишком заняты попытками понять, что произошло, как этот человек подошел к нему, будто к загнанному зверю, и успокоил его. Его также отвлекало то, насколько Скамандер был высок для омеги, особенно с этой позиции. Хотя Персиваль и сам не был коротышкой, омеги обычно были невысокими, а он привык быть самым высоким среди них. Бедняга, похоже, привык сутулиться, чтобы казаться меньше, и это тронуло сердце Персиваля, потому что он понимал, каково это — когда тебя оценивают по внешности. Он совсем не так представлял себе встречу с этим человеком, если вообще представлял, и осознал всю нелепость ситуации — потерять сознание и быть найденным этим человеком во второй раз. — И я полагаю, что сейчас Вы меня совсем не слушаете. Персиваль вздрогнул и слегка покраснел. — Ах, — прочистил он горло и повторил попытку. — Прошу прощения, мистер Скамандер. Сейчас все это немного ошеломляет, и я был бы признателен, если бы Вы объяснили, что именно произошло и как я здесь оказался. Здесь, где все казалось ему незнакомым, в каком-то сарае, и, выглянув в одно из окон, он увидел зеленые просторы и деревья с одной стороны и пейзаж, напоминающий саванну, с другой. — О, да, конечно! Конечно, Вы немного дезориентированы. Вы проснулись в совершенно другом месте, верно. Именно так. Из описаний сестер Голдштейн он помнил, что Скамандер был не самым красноречивым человеком, когда дело касалось других людей. — Видите ли, я вернулся в Нью-Йорк всего пару ночей назад...... — Пару ночей назад? — перебил Персиваль. — Как долго я был без сознания? — Пару ночей? — Что-то Вы не говорите уверенно. Действительно, он не мог находиться без сознания более полусуток. Солнце было высоко в небе. — Нет, правда, мне очень жаль, — сказал Скамандер, и Персивалю пришлось напрячь слух, потому что тот опустил голову и говорил в пол. — Я приехал сразу после полуночи и гулял по парку, когда нашел Вас без сознания на скамейке. У меня не было выбора, так как все спали, а я не знал, где Вы живете, поэтому решил отнести Вас в свой чемодан, извините. Вчера я должен был встретиться с сестрами Голдштейн за завтраком в кафе, но Тина прислала письмо, что Вы не явились на работу и им нужно Вас найти, и тогда я сообщил ей о случившемся. Все это было сказано на одном дыхании, и когда Персиваль разобрал все фразы, он был совершенно справедливо раздосадован. — Президент передаёт Вам наилучшие пожелания и просит Вас немного отдохнуть, прежде чем приходить к ней, — добавил Скамандер почти рассеянно, блуждая глазами. Только тогда Персиваль понял, на что он смотрит, и крепче сжал стакан и палочку, пытаясь унять дрожь в руках. — Это… — начал было Персиваль, но остановился. Он глубоко вдохнул и попытался снова. — Я причинил Вам большие неудобства, мистер Скамандер. Примите мои искренние извинения и благодарность. Он поставил стакан на пол и переложил палочку в левую руку, а правую вытер о брюки, после чего протянул её. — Кажется, мы не были официально представлены друг другу. Персиваль Грейвс, директор отдела магической безопасности МАКУСА. Он знал, что его слова не звучат с благодарностью или радостью, и это представление было горьким на вкус. Но это было лучшее, что он мог сделать в своем подавленном состоянии, понимая, что оставил себя беззащитным на улице и что его спаситель теперь наверняка думает о нем слишком плохо, дважды встретив его в таком жалком состоянии. Удивительно, но в глазах Скамандера не было и намека на презрение, когда он встретился с ним взглядом. Он улыбался, и улыбка эта казалась искренней. — Ньют Скамандер, магозоолог, — ответил он; его рукопожатие оказалось на удивление крепким. — Но, пожалуйста, зовите меня Ньют. Это не составило никакого труда, мистер Грейвс; я был рад помочь. Рука Ньюта была теплой и мозолистой, как и подобает человеку, который заботится о существах. Это было приятно, и Персиваль неохотно отпустил его руку, когда прошло достаточно времени. По какой-то причине Персиваль поверил ему, и что-то внутри него расслабилось, хотя он все еще чувствовал себя неловко из-за неудобств, которые причинил с первого дня его возвращения в Нью-Йорк. Он огляделся по сторонам, не зная, как реагировать на такую доброту. Так это и есть тот самый знаменитый — печально известный? — чемодан. Судя по тому, что он мог видеть через окно, это было удивительное переплетение заклинаний и тонкостей гармонии различных сред. Запахи, звуки и солнечный свет были настолько реалистичными, что трудно было поверить, что он находится внутри какого-то предмета. Это было невероятное достижение, и Персиваль был по-настоящему впечатлен таким проявлением магии высокого уровня. Подумать только, что один человек может сделать все это… Ньют Скамандер действительно одаренный волшебник. Но тут Персивалю пришла в голову одна мысль. — Подождите, почему я все еще в Вашем чемодане, если все уже предупреждены? Вы могли бы легко доставить меня домой. Скамандер напрягся от его вопроса и нервно почесал шею, слегка покраснев. — Это… ну… — начал он, заикаясь. — Вам нужно было отдохнуть, а я… Я имею в виду, мы подумали, что будет лучше, если Вас не будут беспокоить вообще..... — Он замолчал и прикусил губу. Персиваль мысленно вздохнул. Он умудрился испортить даже самую скромную попытку выразить благодарность, а теперь, похоже, еще и обидел человека, который краснел все больше и больше. Он вовсе не хотел, задавая такой вопрос, бросить ему в лицо проявление доброты. Ему просто было любопытно. — Все в порядке, мистер Скамандер, я не имел в виду ничего плохого. И Скамандер наконец посмотрел на него глазами, полными надежды, как будто сам нуждался в прощении. Он похож на большого щенка, и эта мысль развеселила Персиваля. — Ньют. — Простите? — Ньют, помните? — Да, именно так. Ньют. Скамандер — Ньют — при этом еще больше раскраснелся, и Персиваль подумал, каким простым он кажется, радуясь такому пустяку. Но это было не в плохом смысле. — Могу я называть Вас Персивалем? — неожиданно спросил Ньют, затем, казалось, заколебался. — Если Вы не возражаете, конечно. Ничего страшного, если Вам неудобно...... На мгновение он показался расстроенным, затем вздохнул. — Простите, я не очень хорошо умею общаться и часто раздражаю людей. Видя, что Ньют снова приуныл, Персиваль импульсивно решил пойти на встречу. Это было самое малое, что он мог сделать для человека, который так много для него сделал. — Персиваль будет вполне хорошо. Ньют был доволен, и Персиваль подумал, что, наверное, не так уж плохо общаться с человеком, которого он знает всего час. Когда неловкость улеглась, Персиваль почувствовал внезапную усталость, несмотря на то что только что проснулся отдохнувшим. Если бы он не сидел, то сделал бы это сейчас. Его желудок выбрал этот момент, чтобы напомнить о себе урчанием, сообщив, что он ничего не ел последние два дня (хотя, по правде говоря, он не ел как следует уже несколько недель). Ему ужасно не хотелось возвращаться в свой дом, но другого выхода не было. Он предпочел бы вернуться в свой кабинет и поспать там, но он не чувствовал себя готовым к встрече с остальными. Что они теперь подумают о нем? — Я пойду, — сказал он как можно спокойнее. — Могу я получить свое пальто, пожалуйста? Ньют нахмурился; взгляд его стал задумчивым, он открыл рот, потом закрыл его. Затем снова открыл. Наконец, вздохнув, он сказал: — Подожди здесь, я сейчас принесу. Ньют направился к стеллажу в углу, а Персиваль закрыл глаза. Он услышал шепот и какое-то движение, но не увидел, как белый предмет подлетел к Ньюту и оказался в кармане его пальто. Когда пальто было на нем, а палочка надежно спрятана, Персиваль вспомнил еще кое-что. — Если ты не возражаешь, я хочу попросить тебя еще об одном одолжении. Я понимаю, что уже обязан тебе жизнью и много чем еще, но это очень важно для меня. Ньют слегка отстранился, и его взгляд стал настороженным. — Если это касается существ, то, уверяю тебя… Персиваль покачал головой, и эти слова вызвали у него невольную улыбку. Да, он слышал эти истории, и реакция Ньюта лишь подтвердила их правдивость. Он прекрасно понимал, сколько проблем доставляют его создания. — Ничего общего с твоими созданиями, Ньют, — заверил он его и заметил, как плечи Ньюта слегка расслабились. Персиваль, напротив, напрягся, продолжая: — Ты же знаешь, что я омега. Его прямолинейность, казалось, удивила Ньюта. — Да, да, я… да, но я не… — Моя истинная природа — это мой секрет, который мало кто знает, и он должен оставаться таковым. Это необходимо для моей работы, поэтому, пожалуйста, никому об этом не рассказывай. Надеюсь, ты меня поймешь, ведь тебе тоже приходится скрывать себя. Да, Персиваль заметил, что Ньют по какой-то причине лишен характерного запаха омеги, и он уважает это решение как независимый омега с успешной карьерой. Ньют снова нахмурился, но на этот раз уже мягче. Он медленно кивнул. — Конечно. Я обязательно сохраню твой секрет, — ответил он, как всегда искренне. Персиваль не расслабился от облегчения, но был близок к этому. — Спасибо, — сказал он, вложив в эти два слова всю свою благодарность. — Я в большом долгу перед тобой и не забуду этого. Если тебе что-нибудь понадобится от меня, не стесняйся, спрашивай. Пока это в рамках закона, я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе. Он не хотел слышать никаких возражений на этот счет, и Ньют, похоже, понял это. — Это очень щедро с твоей стороны, Персиваль. Спасибо. Ньют снова улыбнулся, и его глаза засияли, сбросив несколько лет с лица. Это было… приятно. Как он и думал раньше, Ньют напоминал щенка. Персиваль же, напротив, чувствовал себя старым. Тело напоминало ему об этом, пока он поднимался по лестнице чемодана и шел по улицам в лучах закатного солнца. Сунув руки в карманы, чтобы согреть их, он нащупал что-то и вытащил завернутый бутерброд. Немного помятый, но все еще целый. На одной стороне обертки почти неразборчивым почерком было написано: Думаю, ты проголодался — Ньют. Вернувшись домой, Персиваль разогрел бутерброд с мясом и сыром и съел его с чашкой кофе на ужин. Затем он свернулся калачиком на диване под одеялом и почувствовал себя лучше, чем за последние месяцы. К счастью, в ту ночь ему не снились кошмары. Вместо этого ему снились приятный запах и успокаивающий голос, о которых он забыл, проснувшись на следующее утро.