Осень нашей любви

Драко Малфой не был одним из тех, кто летал на радуге и скакал на единорогах любви. Он просто был не способен на это. Даже когда влюблялся, то выражал это действиями, а не словами. Наверно поэтому он и был одинок. Всем тем девушкам, которым он был интересен (а их было много даже после войны) нужны были слова. И поскольку Драко не мог красиво говорить, девушкам либо самим надоедало, либо они надоедали ему. Своими писклявыми голосками, которые он терпеть не мог. Своей ревностью или собственичеством. Да и ещё много чем. Последний раз он был влюблён ещё в школе. Его первая и единственная любовь – Астория Гринграсс. Чистокровная волшебница, слизеринка, на год младше его самого, умная, с хорошими манерами и милой улыбкой. Она была идеальной. Такую девушку хотелось носить на руках, посвятить ей себя и завести семью. Но жизнь распорядилась по другому. Чертова жизнь просто не могла позволить ему стать счастливым! Во время войны Астория заболела. Смертельно заболела. Она умерла через четыре месяца после окончания войны. Два с половиной из которых он провел в заключении, а потом было уже поздно. Он использовал всё. Даже магловскую медицину. Но Асторию было не спасти. Она умерла на её семейном пляже в Австралии. У него на руках... Он как сейчас помнит это. Вот она смеётся, лежа головой у него на коленях. Вот говорит, что хочет спать. Говорит, что любит его. Что он лучшее, что было в её жизни. Она сказала ему так много, а он просто смотрел на её улыбку и из глаз текли слезы. И как же он был недостоин всего, что она сказала! Она была ангелом, она понимала его, а он жалкий трус, который не смог спасти её. Конечно, это не было любовью жизни, он понимал это, но это было так чертовски похоже. Она была так дорога ему. Так дорога... Казалось, он потерял всё. Но его мать помогла ему. Нарцисса не могла потерять единственного сына. Она слишком его любила. И поэтому он жил. Ради матери. И как Нарцисса иногда говорила, ради Астории тоже. Мать говорила, она бы хотела, чтобы он жил. Чтобы нашёл свою любовь, чтобы завёл семью. И он в глубине души понимал, что так и было. С годами осознание приходило, а любовь уходила. Малфой строил карьеру, путешествовал, но никогда надолго. Боялся бросать мать. Драко Малфой не был одним из тех, кто летал на радуге и скакал на единорогах любви. Нет, Драко Малфой больше не верил в любовь. И вот, сегодня годовщина её смерти. Смерти его любви. Смерти части его сердца. Астории. Её похоронили на кладбище в Австралии. Она не хотела, чтобы её хоронили в семейном склепе, поэтому Драко сам выбрал место и организовал церемонию. Астория говорила, что не хотела, чтобы родители знали о месте, поэтому он оформил всё на свою семью. Единственный человек, помимо его, кто был на похоронах – её старшая сестра Дафна. Она не знала о болезни сестры почти до её смерти. Но тем не менее она была там и Драко успокаивал её. Дафна не винила его в том, что только двое знали о местонахождении её сестры. Она была рада, что родители не знают и Драко исполнил все просьбы Астории. Дафна не смогла прийти. Драко понимал её. Это было больно. Осознавать, что твоего близкого уже столько времени нет. Малфой сидел напротив могилы Астории и рассказывал слова, которые сам велел написать. «Сестра, подруга, любимая. Самая потрясающая девушка на свете. Астория Гринграсс.». Они вызывали меньше эмоций, чем раньше, но всё равно тяготели душу. Он читал их снова и снова, когда услышал плач. Драко повернул голову вправо и не поверил глазам. Рядом с одной из соседних могил сидела Гермиона Грейнджер и тихо рыдала. Драко встал, чтобы проверить, не показалось ли ему. Тихо подошёл к девушке и уже подумал, что ошибся, когда его взгляд вдруг скользнул по могиле. А точнее, по двум. Джин и Томас Грейнджеры. Её родители... Значит, он не ошибся. Вот только что с этим теперь делать? Сказать что-то? Уйти сейчас было бы проблематично, поскольку он стоял довольно близко. Но и остаться... Грейнджер прервала его размышления, когда обернулась. Она мгновенно стерла слезы, выпрямила спину и посмотрела на него похолодевшим взглядом. – Что ты тут делаешь, Малфой? – А ты как думаешь? Что я могу делать на кладбище? Она замолчала и отвернулась от него, смахивая новые слёзы. – Кто? – Ты не знаешь её. – Астория? Нет... Как она могла узнать? Хотя очевидно: знакомая фамилия, место рядом. – Ты знала её? – слегка удивлённо спросил Малфой. Конечно же нет. Откуда она могла знать её? – Да... – Что?! Откуда? Она посмотрела на Драко глазами, которыми можно было прожечь его душу насквозь. – За два месяца можно стать хорошими подругами. Два месяца... Два чертовых месяца пока он был в заключении. – Это она попросила тебя дать показания? – Из-за того, что я хотела их дать, мы и познакомились. Повисла неловкая тишина. – Знаешь, Малфой, она попросила меня купить ей место, если ты всё таки решишь уложить её в семейный склеп. Он сел на лавочку рядом с девушкой и начал слушать. – Она хотела, чтобы я пришла на похороны, чтобы я организовала их. Она так спокойно об этом говорила... Она думала, что тебе не стоит проручать это, но ты оправдал мои надежды. – Её надежды?! Что? – Ты сказала ей попросить меня организовать всё? – И не ошиблась, предоставив это тебе. Малфой посмотрел на памятники родителям Грейнджер и не увидел дат. Ни одной. – Как давно?.. – Четыре года... Да уж, судьба явно любит иронии. Ровно через год после единственной, кто поддержал меня и ровно в мой день рождения. Её день рождения... Сегодня её день рождения? Если бы его родители погибли в его день рождения... Это жестоко. – Знаешь, они даже не помнили, что это я... Мои родители до последнего не знали, что я их дочь... – Она глубоко вдохнула и смахнула слёзы. – Но тебе наверное всё равно, так что я пойду. Мне жаль, что тебе пришлось потерять её. Я... – Она уже почти встала, но Малфой остановил её. – Прости, Грейнджер, за то, что все эти годы вёл себя как идиот. И... – он на секунду замялся, а потом продолжил. – И спасибо тебе. Что давала показания, что уговорила Асторию довериться мне. Я не был достоин твоей благосклонности и вообще, – Девушка вдруг положила руку на его и улыбнулась. – Слушай, Драко. – Он немного вздрогнул. Никто, кроме матери давно не называл его по имени. Он, собственно, ни с кем не общался. – Астория была одним из самых лучших людей в моей жизни, и если ты был достоин её любви, значит был достоин и всего остального. Не вини себя, ты же знаешь, она хотела бы, чтобы ты был счастлив. – Говоришь, как моя мать... Она тихо усмехнулась. – Полагаю, это был комплимент. Грейнджер встала, ещё раз взглянула на могилы родителей, а потом взяла два цветка, лежащие рядом и отнесла их к Астории. – Я знаю, ты ненавидела эти розы, которые он приносит тебе. – Она издала грустный смешок и положила пару белых хризантем рядом с его розами. – Прими от меня, подруга. Мне жаль, что всё так вышло. – шептала она, думая, что Малфой не слышит. Слезинка скатилась по её улыбке и Гермиона тут же смахнула её. – Знаю-знаю, я обещала не рыдать тут, прости, Тори. Шатенка поднялась и уже начала уходить, когда... – Грейнджер! – Она повернулась. – Не хочешь переехать ко мне? Мама там все переделала, можешь выбрать любую комнату. Она ненадолго застыла в изумлении. – Зачем тебе это? – Логичный вопрос. Только если бы Малфой сам знал ответ. – Дом пустой, мне скучно... И одиноко. Она улыбнулась. – Если не передумаешь, зайди завтра на обед в «L'altra dimensione». – Это же... – Ресторан Забини? Да, я знаю. – Ты решила со всеми моими друзьями переобщаться? – Какой ты собственник, Малфой. – Усмехнувшись ответила она и трансгрессировала прочь.