Самурай

Уставший и счастливый после насыщенных дней, Цукаса лежал на спине в своей постели, блуждая взглядом по потолку, смущаясь от собственных мыслей, робко краснея и сразу накрываясь одеялом, как будто кто-то может его таким увидеть. Лунный свет серебристой дорожкой проникал в комнату, освещал деревянный пол, отображался на стене. Цукаса поднял свою руку, любуясь браслетом на запястье — ярким и приятным на ощупь. Сладкий сон начал тянуть в свои объятия успокоенного парня, но странный шум на первом этаже дома заставил разомкнуть глаза. Сначала Тенма пытался игнорировать возню — мало ли, кто спустился вниз. Может, Эму. Или Руи… Однако ко звукам прибавился скрип дверей, топот чужих ног и грохот. Тенма подорвался на постели, всматриваясь в сторону двери. Привыкший к темноте взгляд выявлял её очертание, и Цукаса, завязав повязку на лице, тихо приподнялся, бесшумными шагами подойдя ближе. Его катана стояла у входа. Взяв её, он аккуратно приоткрыл дверь. За ней уже поджидал Руи. Сталь его меча была выпачкана в красном и брызги крови виднелись на коже. Цукаса испуганно оглядел самурая с ног до головы, и не найдя ранений, поднял взгляд к бесстрастным ярким глазам. Руи приставил палец к губам, без слов говоря: «Тихо». И Цукаса кивнул, крепче сжимая рукоять катаны, стараясь дышать не так шумно и успокаивая учащенное сердцебиение. Всего на долю секунды раздался звук, который обычный человек даже не посчитал бы достойным внимания — скрип половицы. В темноте широкого коридора скрипнула половица. При этом и Руи и Цукаса стояли, не двинувшись. Как только самурай услышал это, взял Тенму за запястье, и потянул за собой, убегая к лестнице. Цукаса испуганно вобрал в лёгкие воздух, побежав следом, а обернувшись увидел несколько человек в чёрных одеждах, со скрытыми лицами и мечами на готове. Страх начал гонять кровь с особенной силой. — Р-руи-сан, кто это? — не сбавляя ход, спросил Цукаса. Но ему на это не ответили, лишь крепче стиснув руку. — Не отставай, — тихо бросил самурай. Они бежали к главному выходу по длинной деревянной лестнице. Взгляд прояснялся, Цукаса видел всё больше и больше чужих трупов, следов крови на полу. Словно, смерч вроде Руи, или Эму тут уже пронёсся. Но стоило подбежать к главным дверям поместья, как повсюду стали сверкать чужие глаза — их здесь ждали. Незнакомцы выглядели враждебно и, очевидно, хотели атаковать. Руи сделал шаг вперёд, закрывая собой Цукасу. Не было сомнений — если захочет, Руи справится и в одиночку. Особенно под таким действием адреналина. Особенно, если за ним стоит его господин. Но Цукасу подобный расклад не устраивал. Он обернулся, становясь к Руи спиной, и увидел ещё больше врагов — тех, которые догнали их по тёмным коридорам. — Будь аккуратен, — произнёс Руи, и затем Тенма услышал за спиной лязг мечей и мученические хрипы тех, кого достигла сталь меча самурая. Сам Цукаса тоже не отставал. Он достаточно долго обучался у Руи, а до этого — у Эму и Нене. Уровень владения мечом может и не был совершенен, но бросить вызов ниндзя позволял. Что Цукаса и сделал. Руи уничтожал врагов с такой силой и скоростью, с такой прытью, словно это те же самые люди, которые мешали ему десять лет назад войти в покои Цукасы и спасти его от пожара. Лезвие катаны то и дело взмывало вверх, проводя глубоко под кожей незнакомцев. Каждую секунду глаза самурая норовили взглянуть на Цукасу, и увидеть, в порядке ли он. Впрочем, волноваться было не о чем. Каждую тренировку господин, которого усердно обучал Руи, был достаточно внимателен и сосредоточен, а теперь мог показать свои приобретённые навыки в полной мере. Как только с врагами было покончено, Руи потянул Цукасу на себя, но тот упрямо остановился. — Что происходит? — спросил, переводя дыхание. Его одежда была заляпана в крови, а повязка норовила сползти с лица. — Нам нужно уходить, — сказал Камиширо, глядя в его глаза. Тут посторонний шум возобновился. Переведя дыхание, Тенма увидел всё больше и больше людей. Те разбивали окна, проникая внутрь поместья. Забегали через чёрные входы. Все они направлялись сюда. Дать отпор такой волне было почти что невозможно. Однако, за неимением другого выбора, кроме как сражаться, Цукаса выставил катану перед собой. — Беги, — тихо сказал ему Руи, осматривая надвигающуюся толпу. — Нет, — оборвал Цукаса, крепче сжимая рукоять. Противники налетали один за другим. Они были сильны. Обучены и опытны. Однако, Сильнейший Самурай Юга — это не то прозвище, что дают кому попало. Руи успевал отбивать и атаки, направленные на себя, и те, что предназначались Цукасе. Словно вихрем кружа между чужими лезвиями, Камиширо быстро уничтожал врагов, пока Цукаса не без должных усилий отбивался от одной атаки. Вдруг, ярко-розовое пятно, как лепесток сакуры, упавший на поверхность кровавого болота, что-то мелькнуло в толпе. Цукаса едва зацепился за это взглядом и пропустил важный момент — враг замахнулся над ним, намереваясь разрубить пополам. Цукаса не успел испугаться, как голова нападающего с характерным треском отсоединилась от тела и упала напол. Кровь брызнула в стороны. За падающим обезглавленным телом, Цукаса увидел Эму, держащую испачканную в крови катану. — Эму-сан! — Прекрати считать ворон! — сказала она, и сразу обернулась, чтобы помочь Руи. На ней были редкой красоты ткани с нежно-розовыми узорами. Всё уже было запачкано кровью, но по-прежнему изящно и так подходило Эму. Отбиваться от непрекращающихся ударов было невозможно. Тела заполонили место на полу, Цукаса наступал на кого-то, делая очередной шаг, слышал крики, видел льющуюся рекой кровь. В какой-то момент, когда руки почти перестали слушаться и не было силы держать оружие, Эму дёрнула его за ткань на плече, и указала головой в сторону. — Уходим! Втроём они принялись убегать. Разрезая людей на своём пути, они поднимались по лестнице, и свернули в ту часть поместья, которую Цукаса почти никогда не посещал. — Что с Нене-сан? — спросил он Эму, но та не ответила. Впрочем, ответ не заставил себя долго ждать. Среди трупов на полу, которые оставила Эму, пробираясь ко главному ходу, где хотела защитить Руи и Цукасу, было много крови, оружия, и тело Нене. Дыхание Цукасы замерло, и он хотел было остановиться, но Эму потянула его вперёд слишком настойчиво. Он ничего не понял, когда, взглянув в глаза Эму увидел лишь сосредоточенность и пустоту. — Нене-сан… Она… — шёпотом начал Цукаса. — Она уже мертва. И ты будешь тоже, если не успокоишься. Мы все будем, — сказала Отори, даже не удостоив Цукасу взглядом. Цукаса растеряно замедлил ход. — Что… Что это значит?.. — его всхлип не мог не обратить на себя внимание Руи. За ними всё ещё была погоня, шаги чужаков эхом раздавались в просторных коридорах, но самурай остановился и быстро оказавшись около Цукасы, поднял его лицо за подбородок. — Цукаса. Ты мне доверяешь? Взгляд янтарных глаз зацепился за уверенность на лице Руи, за кровь на одеждах и в конце концов за браслеты, на их запястьях, когда Руи взял его за ладонь. — Да, — неуверенно, но искренне ответил Тенма. — Тогда не останавливайся, — сказал Руи, крепче сжав его пальцы. Среди сотен дверей по обе стороны петляющих коридоров, Эму знала, что скрывает каждая. Здесь был её дом, где она жила с любимым человеком и воспитывала Цукасу. Сейчас это место, полное крови и мёртвых тел. А её любимый человек… Она прикрыла глаза на миг и сглотнула неприятную горечь, не давая той сорваться с языка. Цукасе грозит опасность. Если расклеиться сейчас, если дать волю чувствам, — она не сможет его спасти. А его безопасность — единственное, чего она хочет. Эму открыла дверь в очередные покои, и только Цукаса с Руи оказались внутри, закрыла, подбегая к стене напротив. — Здесь есть потайной ход, — негромко объяснила она, — ладонями проводя по гладкой поверхности стены. — Сейчас… Он выведет вас в один из переулков в квартале красных фонарей. Затеряйтесь там. Сразу же бегите. — Что происходит, Эму-сан? — спросил Цукаса. Как раз в этот момент Эму замерла и тихонько надавив на участок стены, отодвинула тот в сторону. Их взгляду пристал проход, где легко можно было поместиться, нагнувшись. — Быстрее, быстрее! — сказала она, махая рукой. Руи подошёл, но вперёд пропустил Цукасу. — Эму-сан… — Цукаса не мог оторвать взгляд от девушки. — Ты же пойдёшь с нами? — Да, только скорее! Цукаса кивнул, нагибаясь, чтобы поместиться в потайном тоннеле. — Дойдёшь до тупика — толкни вперёд. Со всей силы, — произнесла Отори. Цукаса двигался по темноте неуверенно. За ним пошёл Руи, а потом они оба услышали позади возню, треск деревянной двери и всхлип Эму. — Тихо, — оборвал Руи, прежде чем Тенма успел издать хоть какой-то звук. — Быстрее, Цукаса. Поторопись. Прикасаясь к холодным стенам из камня, Цукаса стал шагать быстрее по круто наклонённой вниз поверхности, и пытаться высмотреть хоть что-то в непроглядной темноте. «Эму успела зайти за нами. Эму успела» — повторял он себе, всё двигаясь и двигаясь к выходу. Он слышал только своё дыхание и дыхание Руи в этой густой тишине. Эму с ними не было. Он почти перешёл на бег, а когда дорога закончилась — стал пытаться выломать преграду. Та никак не поддавалась. От набегающих чувств, от страха не увидеть Эму позади, он толкал сильнее, ощущая влагу на глазах. Наконец, тупик сменился видом на стену соседнего здания. Цукаса почти вывалился. Он перепачкался в пыли, закашлялся. Когда Руи вышел следом, Тенма всё ещё не сводил глаз с темноты хода. Они оказались в переулке между двумя домами. Руи осмотрелся, выбирая в какую сторону будет лучше бежать. К его сожалению Цукаса бежать вовсе не планировал. Он сел на колени у прохода и судорожно дыша принялся ждать Эму. — Нам нужно идти, — произнёс самурай, поднимая его за руку. — Нет! — Цукаса. — Давай подождём Эму. Она же… Камиширо замолчал, вновь осматриваясь. Ночь накрывала город, но квартал красных фонарей горел ярко, и шум, и смех доносились сюда от главных улиц. Только если кто-то увидит их двоих — перепачканных с ног до головы кровью, — будут проблемы. — Эму-сан! — воскликнул Цукаса, заметив Эму, выходящую из потайного хода. Услышав голос Цукасы, она облегчённо выдохнула, падая на колени. — Эму-сан, ты… — руки Цукасы дрожали. Впрочем, как и голос. Он быстро осматривал девушку и увидел рану на её животе. Оттуда без конца лилась кровь. — Руи-сан, помоги, — жалобно попросил он. Они переместили Эму так, чтобы та могла спиной опереться на стену. — Эму-сан, я сейчас… Потерпи… — Тенма, подобрав ткань её кимоно, бесполезно зажал смертельную рану. — Цукаса, — у Отори почти не было сил говорить. Ей с трудом удалось покинуть поместье. Глаза слипались от груза невидимой тяжести, но у неё всё-таки получилось посмотреть на лицо Цукасы. Перед ней сидел юноша, выросший и возмужавший. Его лицо закрывала запачкавшаяся повязка, но глаза над нею светились, как две звезды. Удивительным для Эму было то, что стоило моргнуть, и на месте этого воина ей мерещился маленький мальчик. Тот, каким Цукаса был при первой их встрече. — Руи, что нам… Что нам делать? — спрашивал Цукаса, ворочая голову с Эму на самурая. Хотя все трое понимали — ждать. — Цукаса, я хочу кое-что сказать… — еле слышно произнесла Эму. — Конечно, — он активно закивал головой, склоняясь ниже к лицу девушки. По его собственному лицу уже текли слёзы. — Следуй за Руи, куда бы он тебя не повёл. Доверяй ему в любых обстоятельствах. Ты слышишь меня? — струя крови потекла по её подбородку, глаза постепенно теряли свет жизни. — Да, да Эму-сан. Но… А ты? Прости, что я шёл так медленно, если бы я ускорился сразу, то… — Прекрати постоянно винить себя, — медленно, хрипло произнесла она, закашливаясь кровью. — В твоей жизни ещё не случилось ничего, в чём ты был виноват. — Эму… — он сглотнул, сжимая её ладонь. — Почему всё это происходит? — Руи, — она обернулась к самураю. Тот сидел рядом, — всё остальное на тебе. А ты, — Эму вновь посмотрела на Цукасу, в его горящие глаза, и из последних сил подняв руку, стянула вниз ненавистную повязку с его лица. Парень замер, ладонью прикрывая изувеченную часть. — Вспомни, кем ты являешься. И следуй за своим самураем, чтобы вернуть былое величие. Спустя долю секунды стали слышны людские крики: «Пожар, пожар!». Это горел дом Эму. Она подожгла его в последние минуты своей жизни, чтобы не дать никому из врагов думать о том, что Цукаса спасся. Свою смерть она встретила, доверяя самого ценного человека в надёжные руки, и зная, что на том свете её уже кое-кто ждёт. Осталось лишь надеяться на то, что тот свет всё-таки существует. Под покровом ночи, двое окровавленных войнов шли по улице. Один из них нёс тело девушки на руках, а другой не мог перестать оборачиваться на горящий дом — дом, в котором вырос.