Oxytocin

🎶 Ren — older (TikTok Remix)

— Поедете со мной в Токио? — тихо-тихо спрашивает Чуя. Как будто боится услышать отказ. — Даже не обсуждается, — говорит Дазай и целует его в лоб. — Николай, прогуляться не хочешь? — А?! То есть теперь вы меня хотите выгнать? Серьёзно?! — недовольно вопит он. — Нет, что ты, — говорит Фёдор и лезет в карман и вытаскивает на стол банковскую карту. — Вот тебе карточка, с которой тебя пропустят везде, куда только захочется. Денег там много, потратить все не сможешь. — И давай я запишу в твой телефон номер человека, к которому ты можешь обратиться по всем вопросам. Считай, персональный ассистент. Я предупрежу, чтобы охранял тебя и обращался, как с королевской персоной, — говорит Дазай. — Давай-давай, не очкуй. — Эм… — Николай смотрит на Чую, и он кивает. — Ладно.       Оболтус послушно достаёт телефон и передаёт мафиози, чтобы тот записал номер. Затем тянет лапки к карточке и боязливо забирает её. Чуя протягивает ему ключ от дома: — Только не вздумай ни с кем заниматься сексом в моей личной спальне, — смеётся он. — Я не собирался. Просто с кем-нибудь потусить хочу, — поджимает губы Николай. — О! Знаю! Пустите на секунду, — отвечает Чуя и пытается залезть в карман. — Ну эй! — Ладно, — смеётся Дазай и сам вытаскивает из его кармана телефон. — Спасибо! — рыжий забирает айфон и находит номер своего лучшего друга. — Дорогой, привет! *пауза* Да, я уже в Йокогаме. Дело к тебе есть. *пауза* Нет, моему другу нужна компания потусить, поэтому я подумал, что если ты… *пауза* Да! Сейчас скину номер. *пауза* Встретимся обязательно, но пока не знаю, когда. *пауза* До связи! Хорошего вечера! — он кладёт трубку и смотрит на Николая. — Ну всё, твоя «компания» заберёт тебя на лимузине, а пока можешь потусить в баре внизу, да? — Он хотя бы красивый? — обиженно спрашивает Николай. — Высокий блондин с серо-голубыми глазами, очень весёлый, добрый, богатый и глубоко женатый, так что не пытайся подкатывать, оболтус! — Окей, — отвечает он, залпом допивает свой виски и идёт в сторону выхода из номера, по пути надевая пальто. — Хорошего вам… чем бы вы там не планировали заниматься! — Пока-а-а! — машет рукой Дазай и лыбится. — Не думаешь, что нужно было обсудить с нами твоё желание завести детей, м? — тихо говорит Фёдор и тянется губами к его шее и нежно-нежно целует. — Чуя. — Я случа-а-айно, — протягивает он и хихикает, потому что очень щекотно от горячего дыхания. — Ушёл! — кричит Николай и выходит за дверь номера. — Нет, я, конечно, знал, что ты чокнутый, Чуя, но чтоб настолько?! — ругается Дазай. — Это ты по поводу моего отъезда или по поводу Николая? Или по поводу правды? Из-за манипуляций? Из-за украденного виски? Из-за выстрела? Что? — спрашивает он, делая самый невинный взгляд в жизни. — А, всё вместе? Ну не зли-и-ись! Я всё возмещу! — Зачем ты притащил парнишку сюда из другого города? Мало что ли здесь проституток? — Да вы бы видели, какой он был несчастный! И жил в какой-то дыре с уёбками! Я не мог оставить его там! — отвечает Чуя. — Тем более, он мне помог. Ну и… — продолжает он и укладывается головой на плечо Фёдору, чтобы закинуть ножки на Дазая. — Мы будем ругаться или мириться, м? — Не знаю, как ты, Дазай, — говорит Фёдор, рукой убирая рыжие кудри с лица Чуи. — А я одновременно хочу его придушить и… — Придушить? — улыбается Чуя. — В плохом смысле, не обольщайся. — Жаль, — приподнимается рыжий, но Фёдор останавливает его своей рукой. — Так да или нет? Дазай! — Что? Я тоже прибить тебя хочу! Чуя, ну какого хуя?! Сколько времени прошло! — ругается Дазай. — Ты должен был рассказать всё сразу! — Сразу — это когда? В тот момент, когда вы за моим столом чуть не поубивали друг друга взглядами? Или когда я вас обманом вытаскивал из страны, чтобы… — Что?! — одновременно вскрикнули они. — Блять, ну всё. Мне конец, — говорит Чуя и закрывает лицо руками. — Не бейте сильно только, а то останутся синяки. — Нет, посмотри мне в глаза, — говорит Дазай, убирая его руки с лица. — Ты специально палился, чтобы выманить нас из Японии? Что ещё ты не договорил?! — Ничего! Ничего! Клянусь! — кричит рыжий и дёргает руками. — Дазай, пусти его, — фыркает Фёдор. — Да я даже не держу! — отвечает он и отпускает. Чуя тут же вскакивает и наливает себе виски. — Эй, хорош бухать. — Отстань, бесишь меня весь вечер, — фыркает он и делает пару глотков. — Потому что я переживаю за тебя, мелкий ты… слов даже не подобрать! — отвечает Дазай и прижимается к его спине. — Нельзя так делать. Ты понимаешь? А если бы с тобой что-то случилось? Ещё и на другом конце планеты! Перестань ввязываться в опасные дела в гордом одиночестве. — Я полностью согласен, — говорит Фёдор. — Бесконечно уважаю твои таланты, но… — Я понял! Понял, хорошо? — отвечает Чуя. — Это всё уже в прошлом. И больше так никогда не будет, ведь теперь я могу рассчитывать на вас? — Да, — отвечает Дазай. — Я… — тихо-тихо говорит он и допивает свой виски. — Вас… — сердца Фёдора и Дазая замирают на это короткое мгновение, а Чуя поворачивается к ним лицом и сжимает кулаки, краснея. — Я люблю… вас. Слышали?! И я сдохну, если вы меня предадите! Сдохну, если вы пропадёте! Сдохну, если вы будете злиться! И… — истерично продолжает он и снова заливается слезами. — Пьянь, — улыбается Фёдор и нежно берёт его за руку. — Больше никакого виски, — смеётся Дазай. — Пойдём в кроватку? — М? — заплаканные синие глаза сияют звёздами, а на лице появляется улыбка. — Пойдём! — Ага, баиньки. — А как же… Как же… — На счёт три? — говорит Фёдор и обхватывает верхнюю часть тела рыжего, оставляя на Дазая нижнюю, потому что тот ой как любит брыкаться. — Три! — кричит Дазай и хватает его за ноги. Они встают с дивана и тащат Чую в кровать, пока он извивается, как змея. — Очень надеюсь, что вы пошутили или я за себя не ручаюсь! А ну быстро разделись! — вопит он. — Сейчас тебе пора спать, и так плохо утром будет, — пытается успокоить его Фёдор. — Да вы! Да я! — кричит Чуя, когда его кладут на кровать. Он яростно стучит по ней руками и ногами. — Если вы сейчас же не займетесь со мной сексом, то я! Я! Я просто! — Сдохнешь? — смеётся Дазай. — Ложись давай, а то нам придётся тебя связать. — Да какого чёрта вообще?! Что за воздержание?! У меня уже глаза на лоб лезут! Вы не можете так поступить! НЕ-О-БОС-НО-ВАН-НО! ПРОТЕСТУЮ! — Какой же ты алкаш, — смеётся Фёдор, стоя у кровати рядом с Дазаем и глядя на его истерику верху. — Даже хлеще, чем в Италии. — Если бы была травка, то вылитые Нидерланды! — Хочу на МАЛЬДИВЫ! — вопит Чуя. — И вообще! Правильно говорить не «АЛКАШ», а «ALL CASH»! — Чуя, у нас после твоих «путешествий» есть негласное правило укладывать тебя спать, как только ты начинаешь реветь, поэтому не выёбывайся, раздевайся и дуй под одеяло, — говорит Дазай. — И ЧТО ЭТО ЗА ПРАВИЛО?! У-А-А-А-А-А! НЕ ХОЧУ СПАТЬ! — орёт рыжий. — ХОЧУ СЕКС! — Да нельзя заниматься сексом, когда ты в хлам, — фыркает Фёдор. — Ты вообще грани не чувствуешь, а потом ходить не можешь. — А ещё кусаешься и царапаешься до крови. Больно пиздец. — Гррр, — недовольно буркает Чуя и падает на спину. — Тогда я буду спать в одежде! — Один? — ухмыляется Фёдор и начинает расстёгивать рубашку. — Ну ладно. Дазай, мы тогда в другой комнате ляжем? — Ну да, а как иначе? — отвечает он и достаёт из брюк ремень. — СУКИ! КАКИЕ ЖЕ ВЫ! — орёт Чуя и начинает агрессивно стягивать с себя джинсы, даже не расстёгивая их. Он скидывает топик и пытается сдёрнуть чокер, но застёжка слишком плотная, чтобы сломаться. — БЛЯ-Я-Я-ЯТЬ! — Под одеяло залезай, я расстегну, — говорит Дазай, складывая свою одежду на стол. Он тянет на себя покрывало, пока Чуя не переползает на постельное бельё и на оказывается под одеялом. Весь красный и злобный. — Умничка.       Он садится рядом и аккуратно прикасается к его шее, чтобы перевернуть украшение и расстегнуть. На коже остаётся красная полоса. — Ну и что ты наделал, а? — говорит Фёдор и ложится с другой стороны. Он запускает руки в волосы Чуи и аккуратно стягивает резинку, распуская их. Перебирает рыжие, вьющиеся пряди в руках и смотрит на тихую ненависть в ответ. — Даже не думай. — А поцелуй на ночь, м? — спрашивает Чуя, переводя взгляд с одного на другого. — Ма-а-аленький. — Да-да, смешно, — улыбается Дазай и обнимает его справа, пока Фёдор делает то же самое слева. Рыжий оказывается в тисках из объятий, из которых теперь не сможет никуда сбежать, даже если очень захочет. — Сладких снов. — Ага, крепких, — смеётся Фёдор. — Я вам это припомню! — фыркает Чуя и недовольно пялится в потолок.       И все трое знают, что не припомнит, потому что свои пьяные дебоши он предпочитает «забывать», делая вид, что ничего не было. Потому что сложно признаться, что было плохо. И что секс — это способ получить тепло и любовь.       И хорошо, что он нашёл для отношений двух гениев, которым не нужны слова, чтобы его понимать. И не нужны книги, чтобы выучить все его эмоциональные состояния, реакции и манипуляции, в которые те выливаются.       В тёплых объятиях Чуя постепенно успокаивается и выдыхает. Всё хорошо. Всё правильно.       Он закрывает глаза и погружается в темноту, чтобы проснуться через двенадцать часов с диким сушняком и головной болью.       Но это завтра. Сейчас — просто хорошо. И пусть так будет.