Укрощение строптивого

      Утро воскресенья. За окном тишина, родители тихо-мирно спят, даже Мурзик дрыхнет, а я крадусь на цыпочках на кухню, за бутылкой подсолнечного масла. Что, скажете, проснулся кулинарный талант, решил порадовать предков и забабахать им завтрак в постель? Ах, если бы! На самом деле масло нужно, чтобы удовлетворить ебаного пидора-физрука. Залить бы всю ему в глотку, козлу! Возвращаюсь к себе, прикрываю дверь, сую ему в камеру — на, мол, смотри, Золотая Семечка, без запаха, без ГМО, с витамином Е (если верить этикетке). Устроит чи не?       «Сойдет, раздевайся»       Раздевайся-раздевайся… Сраное животное, только одно на уме! Спускаю трусы, откидываю в сторону. Хер вялый и не стоит, не знаю, смогу ли вообще поднять его, когда сам только-только встал.       «Где утренний стояк?»       — В пизде, — отвечаю одними губами, но так, чтобы было понятно. Жрать хочу. И в туалет. Организму сейчас вообще не до дрочки, неужели не ясно?       «О чем задумался? О дружке своем?»       Ну уж не о твоем, козлина ты небритая! О Диме я и в самом деле думал весь оставшийся вечер, размышлял над его словами, брошенными, словно осенние листья. Связаться с ним так и не удалось — оффлайн везде, где только можно, на звонки не отвечает.       «Может, это поможет?»       Квадратик со мной отъезжает вверх и на экране мы с Димкой сидим в раздевалке, целуемся. Помню этот момент, как сейчас — полураздетые, наедине, оба на взводе. От проснувшихся чувств хуй невольно начинает расти.       — Не надо. Выключи! — шепчу как можно тише.       «Тебе же нравится»       — Ну и что? — отворачиваю взгляд. Не его это собачье дело, что мне нравится, а что нет. Мне вот до пизды интересы физрука, век бы их не знал, и не собирался, если бы не вся эта тема с угрозой отчисления и с анальным рабством в армии.       «Хорошо. А что ты скажешь на это?»       Видос сменяется на фотку с отдыха в Геленджике. Мы с Димкой запечатлены в обнимку на пляжу, оба довольные, мокрые, веселые, в одних труселях. Фоткала мама Димы на мой телефон — вон ее палец сбоку торчит. Какой Дима все-таки красивый, даже странно, что я этого никогда не замечал. Опускаю бутылку с маслом, забыв уже, для чего ее брал. Фотка сменяется на другую, где мы строим песочный замок. Я на коленях с зеленой лопаткой, а Димка на четвереньках с желтым ведерком, оттопыривает задницу в узких мокрых трусах. Он боится плавать, но в тот день чуть-чуть поплескался у берега и вот результат. Охуеть, как же ему идет такой вид и такая поза…       «Облокотись о спинку и раздвинь ноги»       Фотка пропадает, но чувства остаются. Двигаюсь к спинке, раздвигаю ноги — мол, да, стоит колом, встал на близкого друга, охуеть новость, да?       «Хочу видеть ступни и член»       Вот блядь, ебанутый что ли? Кому может нравиться такое? Ставлю ноги так, чтобы было видно мои красные пятки и пальцы, а между ними мой голый торс, мошонку и член.       «Пошевели пальчиками, погладь их»       Сгибаю-разгибаю пальцы на ногах, не могу отделаться от ассоциации себя с мартышкой. Как же это тупо, я будто пытаюсь захватить собственный телефон! Пальцы ног холодные, как и пальцы рук, которыми неумело глажу собственную плоть.       «Намажь их маслицем хорошенько»       Ага, а что потом? Положь на сковородку, зажарь и подай с маринованным луком и с соусом? Я не шашлык, алле!       — Это прикол? — фыркаю.       «Меньше слов, больше дела, юный падаван»       — Щас, минуту, — бурчу и выдвигаюсь за туалеткой. В коридоре прислушиваюсь к своим — вроде спят. Зато Мурзик не спит — уже тут как тут, тусуется в моей комнате, обтирает усы о бутылку с маслом. Скидываю кота с дивана, раскладываю туалетку, отряхиваю ноги от пыли и мелкого мусора. Ебаное масло, ебаный физрук…       «Подмасли меня как следует»       — Мурзик, кыш! — шикаю на кота, обтирающегося о пальцы. Уйди нахуй отсюда, пушистый дурак, а то еще тебя засосет в эксперименты! Кот обиженно пригибает уши, смотрит голодными глазами, как я взбалтываю бутылку и наношу масло сперва в ладонь, а потом растираю его по ступне. Прохожу между пальцами, мажу пятку, добавляю с боков. Масло приятно греет кожу. Натираю вторую ногу и чувствую кайф, член аж подергивается от удовольствия.       «Покажи результат»       Протягиваю две намасленные ступни в камеру — на, мол, любуйся. С пяток слетает пара капель и падает прямо на Мурзика. Котэ вздрагивает и водит носом. Быстренько протираю излишки туалеткой.       «Очень хорошо. Теперь сделай то же самое с членом»       Опускаю взгляд на торчащий хуй. А нахуя его маслить-то, он и так весь в естественной смазке. Делать нечего, лью масло в ладонь и начинаю растирать по члену. Согревающий эффект приносит свои плоды — возбуждение накатывает волнами, глянцевая головка краснеет и каменеет под теплыми скользкими пальцами, прикосновения к уздечке вызывают мурашки где-то в области мошонки… Масло стекает и на нее. Раздвигаю ноги пошире и ласкаю кожаный мешочек, перекатываю яички. Из уретры непрерывно выступает смазка, смешивается с маслом, стекает по головке. Ловлю ее пальцами и растираю. Странно, но мне нравится.       «Я разве говорил тебе дрочить?»       Ах, верно, как я мог забыть — мой промасленный хуй и ноги принадлежат физруку, бла-бла-бла. Ну какая разница-то, блядь, кончу я сейчас или через пару минут? Все равно все всегда этим кончается. Приходится застыть с ногами, разведенными в стороны. Стоячий хуй упирается в живот, на жирном промасленном стволе отчетливо выделяется каждая венка.       «Соси большой палец»       — Что? — переспрашиваю. Какой, нахуй, соси, какой палец? Сам соси, петух!       «Палец ноги в рот, быстро»       Выдыхаю. Нет, он точно ебнутый. На всю голову, причем. Сука, с каким удовольствием я бы сдал его куда-нибудь, но эта мразь шифруется — не палит ни ебальник, ни голос, только клацает по клавиатуре, как ссыкливая крыса, и то с отключенным звуком. Стыдливо подношу палец к губам, зыркаю на экран, а там снова фотка нас с Димкой, причем Димка увеличен так, что занимает собой все пространство.       «Представь, что делаешь приятно своему дружку»       Нет, это уже ни в какие ворота! Хотя… На увеличенной фигуре Димы капельки воды застыли так сексуально, прямо на животе. Касаюсь пальца языком, представляю, что слизываю одну. Член отзывается приятной дрожью. Воображение отсылает меня в тот жаркий августовский день. Вот песочный замок, а вот Димка, стоит напротив на карачках, весь такой желанный и горячий. Теперь я по-другому смотрю на него. Но что-то меня останавливает. Это же друг, друг детства! Разве я могу?..       «Соси давай»       К черту! Губы смыкаются вокруг скользкой плоти. Делаю пару движений головой, смотрю на обслюнявленный палец. Да ну, хрень собачья! Как палец может заменить член? Секундочку, что? Как я мог такое подумать? Ох, Дима-Дима, что ты со мной делаешь…       «Нанеси масло на тело, разотри как следует»       Ну, тут уже полегче. Натираюсь от шеи до паха, становлюсь весь глянцевый и скользкий, тут же поступает команда дрочить. Член хлюпает в кулаке, яйца подпрыгивают. В предвкушении оргазма выгибаю спину, выставляю твердые соски.       «Телефон в руку и кончай на живот»       Сладостная волна уже накатывает, но каким-то чудом успеваю схватить телефон жирной рукой и показываю процесс семяизвержения на себя. Смыкаю губы и глухо стукаюсь затылком о спинку дивана, сперма стремительно выстреливает поток за потоком, орошает грудь и живот. Последняя капля лениво застывает на пальцах, вцепившихся в ствол. Обессиленно запрокидываю голову, по привычке ищу кнопку выхода.       «Разотри сперму по телу»       В коридоре слышатся шаги. Да ну нахуй?! Телефон сам выскальзывает из жирной ладони и шлепается прямо на живот, экраном вниз. Соскребаю его с живота, пинаю кресло в сторону и прыгаю в постель, кое-как укрывшись одеялом. К счастью, в комнату никто не заходит, лишь закрывают дверь, решив, что я сплю. Ох, ебать, чуть инфаркт не словил. Судя по походке — батя, а значит, сейчас в толчок пойдет. Дожидаюсь удобного момента, тихонько поднимаюсь, наспех протираю растекшуюся сперму, сую скользкие ноги в тапки и в стиле ниндзя проникаю в ванную, где, вооружившись всевозможными гелями и мылом, принимаюсь стирать с себя следы развлечений.

***

      Утренняя диверсия проходит практически незамеченной, если не считать забытую в комнате бутылку с маслом. Пока я возился под душем, пытаясь смыть с себя приставучее масло, родаки решили проветрить мою комнату и обнаружили Золотую Семечку не на своем месте. Пришлось выдумывать охренительные истории про полезность приема подсолнечного масла натощак — мол, прочитал в одной статье и решил попробовать. К сожалению, мне не очень-то и верят.       — Матвеюшек, живот болит? — родители смотрят на меня с беспокойством. Уверяю их, что все нормально, но на завтрак все равно получаю овсянку, как и вчера.       — От греха подальше, — объясняет мама. Это она еще не в курсе, что вчера я ел шашлык. Честно заслуженный, кстати. За завтраком маме приходит уведомление — мол, ваш заказ ожидает в пункте выдачи, заберите в ближайшее время. Форма… Я совсем забыл про нее уже!       — Надеюсь, в этот раз они не ошиблись с размерами, — мама опускает телефон. — Теперь будешь у меня нарядный на физру ходить, учителю должно понравиться.       Овсянка едва не застревает в горле, прокашливаюсь, батя стучит по спине. Хотел орнуть, но подавился: понравится ему, как же. Старому извращенцу нравится видеть меня без одежды, готов поспорить, он бы меня и в зале раздел при первой возможности. Батя вызывается сходить за шмотками после одежды, а я добиваю безвкусную овсянку и сажусь за контру, но игра что-то не идет, вот хоть убейся! И дело не в том, что мышка скользит в руке, а пальцы соскальзывают с клавиатуры. Я просто, бляха, не могу сосредоточиться, последние (тьфу-тьфу-тьфу) слова Димы настойчиво звучат в голове, а он, сука, все никак не зареспавнится в сети, чтобы четко все пояснить насчет чувств. Чувства, бля… Я тоже кое-что чувствую. Например, что схожу с ума. Ну и пердак горит от петухов со снайперками. Кемперят за ящиками, суки, не дают пробиться на точку.       — Да чтоб ты!.. — цежу сквозь зубы после очередного провала. Тиммейты — просто тупые нубы! Нихера сделать не могут! Жду окончания раунда, руки сами собой тянутся за телефоном.       «Дмон»       Скользкими пальцами по скользкой сенсе. Приходится поработать влажной салфеткой, вроде получше.       «Димон, ответь!»       Отсылаю в вк, в васап и смс-кой, торопливо возвращаюсь в игру. Ох, блядь, лучше бы не возвращался! Ловлю юбилейную, десятую смерть при двух убийствах. Пиздец какой-то. Строчу в чате горячее послание любимой команде.       «Вы тупые мудаки! Соберитесь!»       Некоторые тут же заголосили — мол, кто мудак, ты давай, это, потише будь и все такое. Не могу я потише быть, не могу! Дима молчит, оставляя в неведении, и в голову начинает лезть всякое. Бля, а что, если я ему действительно нравлюсь? Тогда бы это объясняло некоторые странности в поведении Димы, все эти поцелуйчики, случайное обнажение и усиленную заботу… Звоню, но по-прежнему недоступно.       — Дим, перезвони мне, это срочно, — говорю автоответчику и возвращаюсь в бой, но меня прямо на базе выносит вражеский снайпер. Тут уже не избежать нового бомбежа.       «Пошел нахуй черт»       «Соси нуб»       Охуеть, эта сволочь еще дерзит. Разминаю пальцы до хруста в костяшках.       «Го 1 на 1 пидор»       «Соси»       А-а, зассал, сыкло ебаное. Так и знал. Крыса ебучая.       «Мать твою ебал» — добиваю суку.       Чей-то голос в игре не умолкает ни на секунду. Кто там все пиздит? Делаю звук погромче — кто-то из зрителей настойчиво просит остыть и не разводить срач. Советую ему закрыть ебальник и в начале следующего раунда ловлю бан на неделю. Заебись, походу, это админ был. Ну и похуй, все равно мне этот сервер никогда не нравился — одно рачье и крысы. Откидываюсь на спинке кресла, верчу телефон в руке. Димкин викинг стоит под монитором, смотрит на меня — мол, ну что ты как членодевка? Возьми и выясни все прямо сейчас! Быстро одеваюсь, говорю своим, что сам сбегаю за посылкой и вылетаю, едва не забыв ключи.

***

      Пешком прогуляться оказывается полезно — помогает унять мысли. Теплое сентябрьское воскресное утро, солнце греет, но не печет, народ есть, но его мало. Красота. Иду и думаю, думаю и иду. Допустим, я и в самом деле нравлюсь Диме, возьмем это за основу. А нравится ли Дима мне? Ну, мне приятно проводить с ним время, общаться, внешне он тоже вполне симпатичен, мне с ним всегда хорошо и спокойно… Блядь, мы ж даже типа целовались, и это было так натурально (ха-ха!), что на месте Димы я и представить никого не могу. Поцелуй с Димкой не заставляет меня желать проблеваться, как если, не дай бог, окажись я в такой же ситуации с физруком. Поцелуи поцелуями, но если все серьезно, получается, мы еще дальше пойдем и… узнаем друг друга еще ближе?       Димкин дом уже рядом. Докуриваю уже вторую сигарету, а пачку прячу на электрощитке за супермаркетом. Знаю, Диме это не нравится, но сложно, очень сложно удержаться, когда в твоей жизни наступает пора перемен. В мою распиздяйскую жизнь они вошли как-то уж очень резко и без смазки, без предупреждения. Ладно, будь что будет. Если Дима скажет да, мол, у него чувства, то шутки и смехуечки в сторону, конечно же, и будем пробовать и дальше в этом направлении. Дав мысленную клятву, подхожу к подъезду. Дверь открыта нараспашку, рядом стоит Газель и суетятся грузчики — то ли привезли что-то, то ли увозят. Что же, такой расклад мне очень на руку — прохожу как важный человек, перед которым открыты все двери, взлетаю на Димкин этаж, по пути сплевываю вишневую жвачку и звоню в звонок. Оправляю футболку, прихорашиваюсь как могу. Открывает Димкин папа в фартуке, из квартиры вкусно веет блинами.       — Матвей, какими судьбами?       — Э, здравствуйте, — неловко пожимаю крепкую мужскую руку, заглядываю за его плечо. — А Диму можно?       — Он… он отошел куда-то, — отец семейства отводит взгляд.       — Куда? — облокачиваюсь о дверной косяк.       — Да откуда нам знать? — вздыхает Димин папа. — Вы ж уже взрослые, мы в ваши дела не лезем.       Блядь, у меня у одного какое-то странное чувство, как бы помягче выразиться при взрослом человеке… Чувство наебки? Дима, домашний парень, подался куда-то в воскресенье с утра с выключенной мобилой, пока дома жарят блины с явной целью сесть позавтракать? Вон же чьи-то кроссовки далеко в углу стоят, не удивлюсь, если его.       — Можно я подожду у вас?       — Мы тут планировали уборку и… по правде говоря, лучше в другой раз.       — Ладно, извините за беспокойство.       Приходится уйти не солоно хлебавши. Странное поведение, странная реакция, странные слова. Он стопудово сидит дома, хитрый жук, просто попросил меня не пускать. Ну ничего, завтра отмазаться уже не получится, придется пояснить насчет чувств. Насчет пацанских чувств. Бля, как-то по-гейски звучит, но да ладно, буду привыкать. Забираю сигареты с электрощитка и иду за формой, по пути выкурив еще одну.