По ту сторону слабости

Легкие покалывали из-за слишком сильных вдохов. Сиера, кажется, хотела прогнать по своим сосудам весь кислород этой комнаты. Девушка не знает сколько прошло времени с тех пор, как она грубо выгнала Грету за дверь. После всплеска эмоций внутри ничего не осталось. Она просто дышала, раскинув руки, не заботясь о том, как задрался темный подол ее платья, о том, как грубо был расшнурован корсет. В голове было пусто. Она слушала свое сердцебиение, что постепенно замедлялось, и всматривалась в узоры на потолке. Линии изгибались, рисуя завитки, витиеватые стебли проходили сквозь резные листья из белого мрамора, распускаясь цветами, бутонами и новыми ветвями, бесконечно растущими по периметру. Мягкое пение птиц из окна. Здесь были обычные птицы? Странно. Сиера повернула голову в сторону, делая свое первое движение за… а за сколько? Она вздохнула, медленно и уставше поднимаясь. Было ощущение, будто она не сходила на встречу, что и длилась-то минут тридцать, а тренировалась неделю со сном в два часа перед премьерой. Глаза слипались. Скоро свадьба. Страха не было, как и волнения. На самом деле, Сиера ничего не чувствовала. Но знала, что скоро это мнимое умиротворение закончится, и на нее вновь обрушаться тревоги и страхи. Колонис, пока Колонис, ехидно напомнила она сама себе, встала с кровати, держась за балдахин. Потянулась. Солнце еще светило ярко, не окрашивая небесное полотно в рыжие и красные оттенки. Но неминуемо опускалось все ближе к горизонту. Девушка, все еще не обращая никакого внимания на полунадетое платье, подошла к открытому окну. Ее комната находилась на первом этаже, вид из нее представлял собой обычный сад. И хоть она уверена, что в нем хранится множество тайн и ядовитых растений, он казался простым и, ох, даже прекрасным. За пару месяцев проведенных в поместье Колонис, она прониклась природой и ее красотами, а потому была даже благодарна за такое расположение ее покоев. Из-за массивных зеленых кустов иногда выглядывали яркие бутоны: фиолетовые, желтые, синие, красные, голубые. Солнечные лучи теплыми, ласковыми прикосновениями прошли по нежной коже ее лица. Сиера улыбнулась на мгновение, а после все омрачилось мыслью, что это внутренний двор Агриче. И что если все будет плохо, ее просто запрут наедине с этим видом. Дальше наслаждаться солнцем и летним воздухом (а как она помнит, зима здесь с морозами), ну или же погружаться в не очень светлые мысли, помешал скромный стук. — Госпожа Сиера, могу ли я войти? — Голос Греты был приглушенным, и даже отсюда чувствовалось, что она волновалась. — Да, — ответила девушка, разворачиваясь к горничной и улыбаясь в извинении. — Грета, прости меня за то, что так грубо выгнала. — Не то чтобы Сиере было очень жаль, просто казаться грубой так скоро она точно планировала. — Ничего, Госпожа. Вы вольны приказывать мне, а я должна исполнять Ваши приказы. — Грета поклонилась, прикрыв глаза. Бедная девочка неизвестно что пережила за те тридцать минут наедине со всеми тремя кровными Агриче. Встреча хоть с одним была довольно сильным испытанием, и женщина помнила, как вторая жена великого герцога упала в обморок на пятой минуте знакомства. Ей самой встреча с отпрыском этой семьи стоила жизни родных. — Хорошо, — сверкнула улыбкой Сиера. Сил радоваться было мало, как и поводов, но помогать самой себе расстраиваться и паниковать она не хотела. — Ты просто волновалась или что-то случилось? — Пора начинать подготовку к свадебному торжеству, Госпожа Сиера. Девушка замерла. Это было неизбежно. Она знала, но время, казалось, идет слишком быстро и в то же время тянется бесконечно. — И… с чего? — Я и две других горничных подготовят Вас к церемонии, после Вы выберете платье и мы закончим Ваш образ. — Грета мягко смотрела в глаза юной девушке, не готовой все это переживать. Ее было просто жаль. Она вздрагивала, стоило лишь упомянуть эту свадьбу. Бедная. Женщина поджала губы. Сиера кивнула. И началось что-то непонятное и сумбурное. К ней в комнату сразу же зашли еще две женщины чуть моложе Греты, но с такими же пустыми глазами. Она была благодарна, что ей не послали специальную, натренированную прислугу, которая была упомянута в окружении Роксаны. Женщины подтолкнули ее в ванную, снимая с нее всю одежду. Полностью. Не то чтобы она прямо стеснялась, но было неприятно. Залили ванну горячей водой, добавляя разные душистые масла. Пахло не банальной розой, не лилиями, даже не жасмином. Пока горничные натирали ее кожу и мыли волосы, Сиера отключилась, вдыхая как можно больше этого аромата. Он был не резким, не въедливым, а мягким, нежными нотками отзывался где-то в груди. Она прикрыла глаза, расслабляясь. Может это и вовсе был какой-то седативный препарат? Чтобы она успокоилась и расслабилась. Вряд ли бы стали так о ней волноваться, скорее, чтобы не сопротивлялась. В любом случае, Сиера и не планировала, наслаждаясь уходом. Теплая вода окутывала со всех сторон, осторожными, но уверенными движениями одна из незнакомых горничных массировала ее голову, пока Грета и третья женщина быстрыми движениями обтирали ее кожу. Казалось, будто все напряжение, что сковывало ее раньше отпускает мышцы и связки, оставляя их в покое. Наверное, и вправду седативный. Ну или ей очень понравился этот запах. После всех процедур, когда она пахла, будто цветок, ей высушили волосы и накинули халат, выводя из ванной комнаты обратно. В ее комнату внесли пять разных свадебных платьев, но было настолько плевать на какое-то впечатление, что она указала пальцем на первое, что висело. Корсет и широкая юбка. Бриллиантовая россыпь по подолу элегантно отражала солнечный свет, а изящно расшитый лиф жемчугом выделял ее грудь. Красиво. Ей затянули корсет, посадив у туалетного столика. Эти три женщины были будто феи, кружившие над ее красотой и презентабельностью. Нужно было скрыть искусанные в нервах губы и появившиеся на бледной коже синяки под глазами от неспокойного сна. Им это с блеском удалось. Они подняли пару прядок кверху, закрепляя серебристыми нитями и веточками, словно из лунного света. Остальные же локоны ей завили, укладывая каким-то волшебным образом. Теперь получилось, будто звезды и луна пытаются своим сиянием пробиться сквозь солнечный свет ее волос. Ее подвели к зеркалу, любуясь прекрасной Армерией. Сиера замерла. Это была она, и не она (тут можно было бы второй раз добавить не она, если бы только девушка уже не привыкла к своей внешности). Она и до этого считала Сиеру Колонис прекрасной, но сейчас на нее бликами глубинных озер смотрела нимфа, затмевающая собой всех. Такие остаются в памяти на века, такие вдохновляют на песни, легенды и картины, на серенады и мечтания. К таким боятся подойти, чтобы не спугнуть эфемерное видение. Она была волшебна и красива. Будь это свадьба по любви, пусть даже в этом мире, в этом теле, она бы расплакалась от счастья. Она прикоснулась к стеклу, сразу же отрывая руку, будто от огня. — Сиера Агриче. Ее шепот отзывался эхом внутри. Агриче. Жена. Жена Ранта Агриче. Сжались кулаки, аккуратно подпиленными ногтями врезаясь в нежную кожу ладоней. Ткань подола стала невероятно тяжелой, тонкая серебристая подвеска на шее превратилась в удавку, лиф врезался в ребра, не давая легким раскрыться. Изнутри поднимался гнев и ярость, скрывая за собой страх и панику. Она знала, месяц назад уже знала о том, что это случится. Но вот, через пару минут ее выведут, чтобы обручиться. Блять. Сиера бегает глазами по своему лицу. Быстрое, молниеносное движение. Треск стекла, возгласы горничных. Ее отражение перекрывается, перечеркивается черными трещинами, раскалываясь на стыке мелкой крошкой. В ладонь впивается стекло мелкими занозами, но она вновь ударяет по зеркалу, и оно сыпется осколками ей под ноги. Боли нет. Она не слышит ничего, тяжело дышит, и плевать, что платье запачкано алой кровью. Скоро здесь все будет в этой крови. Сиера хватается за лиф, оставляя бордовый отпечаток ладони, и пытается отодвинуть, чтобы вздохнуть побольше. Ее сажают на кресло, пока самая молодая из горничных, кажется ее называли Риса, в панике убежала из комнаты. В поиске кого-то. Может, к ней приведут врача, а может и кого-то из Агриче, чтобы избавиться поскорее. Господи этого мира, избавь ее от долгих мучений. Прибегает врач, он обрабатывает ей ладонь, что-то нервно проговаривая себе под нос. После чудодейственной мази с запахом мяты и чего-то горького порезы исчезают. Сиера не удивляется — в этом мире удивляться непозволительно. Мужчину выталкивают из покоев, и горничные, пречитая, быстро — в панике — снимают с нее платье и умоляют выбрать новое и больше не пугать их так. Их можно понять. Если с только-только ставшей Госпожой что-то случится, им не сносить головы. Девушка выбирает следующее, тоже наугад. Оно отличается. Без удушающего корсета и пышной, высокой юбки. Это платье шелком струится по ее талии и бедрам, спадая белоснежным водопадом в шлейф. Глубокий вырез, вышитый золотыми нитями под цвет ее волос. Витиеватые узоры обвивают ее грудь и талию, спускаясь вниз и распадаясь на искусственные блики, будто звезды. Вместо рукавов ей на плечи и руки ложится полупрозрачная шаль, посыпанная солнечной пылью. Более элегантное, более мягкое. Сиера вдруг вспоминает, что примерно такой модели носила одежду каноничная героиня. На запястья ей натягивают ажурные перчатки. На шее — аккуратная подвеска. Время выходить. Ее выводят к одному из выходов — не главному — и горничные ее покидают. — Вы невероятны, Госпожа Сиера, — Грета смотрит на нее восхищенно и сочувствующе. — Все будет хорошо, — шепчет почти не слышно женщина, по-матерински касаясь ее плеча и, в конце концов, оставляя ее одну. Сиера сглатывает. Апатия прошла, забирая с собой умиротворение. Ярость и не контролируемый гнев — тоже. Осталась паника и отрезвляющая реальность. — Ты великолепна, — доноситься сзади. Она разворачивается и видит Ранта, что плавно выходит из тени коридоров. Вот он. Ее будущий муж. Человек, от которого будет зависеть ее жизнь, в прямом смысле. Будущий отец ее детей, и это бы звучало романтично, не будь Сиере девятнадцать, пока ее муж — глава подпольного мира. Алые глаза прошлись по ее платью вновь. — Горничные отлично постарались, не доставляй им больше столько проблем, если хочешь их еще раз увидеть. Сиера вздрогнула. — Вы знаете. — Конечно. Я знаю все, что происходит в этом доме. — Агриче усмехнулся. Он подошел ближе, подавая свою руку. Мужчина был почти на две головы выше, если не на три, и ей приходилось задирать голову, чтобы посмотреть на его выражение лица. — Пойдем, дорогая невеста. Нас ждут. Девушка сглотнула, кладя дрожащую ладонь на локоть жениха. Он оскалился, чувствуя ее дрожь. Ему, наверное, не впервые. Двери открылись, представляя небольшую площадку, украшенную под свадебную церемонию. По бокам от дорожки (кажется, они еще проводили более менее адекватную церемонию, хотя Сиера не представляет, как Ранту не надоело) были несколько рядов со стульями, на которых сидели члены семьи Агриче, а также представители главенствующих семей и несколько — от крупной аристократии. Из примечательного она заметила темно-зеленую шляпку Марии, копну рыжих волос первой жены Ранта, а также пару шпилек, по которым узнала Мас. На втором ряду она отметила для себя длинную косу светло-голубых волос. После гости обернулись, и Сиера встретилась с золотыми глазами девушки. Та нервно кусала губы, хватаясь за предплечье своего спутника — мужчины с ярко-синими глазами и серебристыми волосами. Неужели?.. — На кого это ты так смотришь? — Девушка приложила все силы, чтобы не вскрикнуть, когда услышала низкий шепот, щекотавший ее ухо. Она быстро повернула голову, поднимая взгляд на ухмыляющегося Ранта. — Мне уже стоит беспокоиться? — Нет, Ваше Превосходительство. — Сиера смотрела прямо в алые омуты, кажется, задыхаясь в вязкой крови. — Я Ваша невеста и стану Вашей женой. Мужчина прищурился, дергая губой и обнажая клыки. Он хищник, учуявший жертву. И он ее поймает. Уже поймал. Похоже, этот ответ его устроил, и они продолжили плавно идти к алтарю. Кто-то в этом мире верит в бога? Серьезно? После она разглядела человека у этого «алтаря», который был очень похож на члена семьи Феделиан. Было странным, и одновременно с тем, логичным, что род святых судей мог засвидетельствовать брак. Ей стало интересно, кто обручал крестьян. Может были организации, словно загсы в ее мире, подконтрольные Феделианам? Мило. Им нужно было произнести клятвы. Она меланхолично повторяла все за Феделианом, не вдумываясь в слова. Там было что-то про любовь, про верность, здоровье и счастье. То, что вряд ли придет к ней, хоть и на секунду. — Клянусь. После этого они обменялись кольцами. Она взяла довольно массивное кольцо, надевая на палец Ранта к остальным, пока мужчина аккуратно надел тонкое золотое кольцо с красиво окантованным сапфиром ей. Церемония походила на те, что были и у нее в мире. Осталось поцеловать мужчину, которого она знает месяц и видит третий раз. Не самое сложное, учитывая, что будет впереди. Рант мягко взял ее за щеку, поднимая и на секунду задерживая свой нечитаемый взгляд на ее лице. Сиера выдохнула ему в губы за мгновение до поцелуя. Они были сухие, целовали не грубо, но уверенно, ровно столько, сколько нужно для торжества. Целоваться мужчина умел. Было… приятно. Ее щеки против воли заалели. Она отвечала на его поцелуй, позволяя ему вести, хотя, ее и не спрашивали. Почувствовав это, ее муж улыбнулся, отходя и наблюдая за тем, как Сиера пытается восстановить свое дыхание. Она чувствовала его взгляд — взгляд того, кто хочет обладать ей полностью. Это выбивало весь воздух. В любом случае было приятно быть желанной, хоть и только пока она «новая». Агриче вздохнула. Мужчина взял ее за руку, разворачивая к гостям, и они сошли с двух ступенек, чтобы к ним отправились представители многих родов и семей с поздравлениями и пожеланиями. Любви почти никто не желал, это было понятно. Дав ей небольшие указания по типу «не наведи шуму так же, как с горничными», Рант ушел беседовать с более важными людьми. Сиера свободно задышала, обнимая себя руками и стараясь улыбаться. Первыми к ней подошли ее… сестры по несчастью. — Здравствуй, у нас не было возможности поговорить до этого, меня зовут Конентима, — Первая жена Ранта с небольшой улыбкой склонила голову. Сегодня не она была главной. — Это, — она указала взглядом на мальчика, державшегося за подол ее светло-зеленого платья, — мой сын — Фонтайн. — Сиера вздрогнула при упоминании еще одного знакомого имени. Мальчик, который вырастет во вполне ощутимую угрозу из-за своей безалаберности. Первенец Ранта. Он хмурился, крепче сжимая платье матери, и, в конце концов, показал язык девушке, отвернувшись. Что же, такое отношение от этого представителя Агриче она могла стерпеть. — А это — моя дочь Флавия. — На руках Конентимы сидела маленькая девочка, младше своего брата, с волосами матери и ее глазами. — Надеюсь, мы поладим. Сиера кивнула, мягко улыбаясь девочке непротив. Она знала, что ее лицо — воплощение нежности и сочувствия, в прочем, именно это она чувствовала, смотря на детей в этой семье. Она осторожно коснулась пухлой щеки девочки шелком перчатки, пока Флавия широко открытыми глазами следила за ней, зажмурившись при прикосновении и покраснев. — Я тоже. Рада познакомиться. — После этого Конентима пододвинулась чуть ближе, отодвигая дочь, чтобы она меньше услышала, и прошептала: — Ты очень здорово справилась на собрании. Помню, я разрыдалась, а Хелена вообще упала в обморок. — Она устало вздохнула, но не выглядела слишком опечаленной. Возможно, она уже смирилась со своим положением, тем более что двое детей скрашивали его. — А еще я давно не видела, чтобы Ее Превосходительство была настолько в гневе, берегись ее. Конентима отошла, поджав губы. Бывшая Колонис безмолвно поблагодарила и провела взглядом женщину, что потрепала своего сына по голове. Интересно, что случится с ней на момент произведения? Думать об этом мало хотелось, в прочем ей и не дали. — Привет, — тихо произнесла брюнетка с ярко-синими глазами. — Я думаю, Конентима тебе уже сказала, меня зовут Хелена. — Хелена была в закрытом темном платье под цвет глаз. Она беременна, что было незаметно во время собрания. Сиера сглотнула. Наверное, поэтому ее называли Госпожой-матерью. Хоть она и была второй женой, дети были позже. Вряд ли это принесло ей плюсов в глазах Агриче, а особенно Мас. — Я… — ее голос был тихим, почти надрывным. Невеста даже представить себе не могла, насколько ей тяжело было сидеть на собрании и сейчас находится здесь месяце на седьмом или восьмом. Ей же волноваться нельзя! И хоть Сиера понимала, что вокруг соперники, а дети этих женщин могут убить ее собственных, это не останавливало чисто женского сочувствия. — Я была поражена. Твоим выступлением на собрании, я имею в виду. Надеюсь, с тобой все будет хорошо. И Хелена ушла. Что же, не слишком обнадеживающе. Следующей была Мария. С темноволосым мальчиком на руках. С красными глазами. Сердце Сиеры екнуло, неужели что-то пошло не так? Нет. Ребенок уже был, когда она только очнулась в этом мире. — Привет! Меня зовут Мария, и я так рада наконец с тобой поговорить, ты не представляешь. — Ее глаза сверкали такой теплотой и оптимизмом, что Агриче сглотнула в шоке. Что происходит? Почему из этой радостной девушки получилась сумасшедшая садистка, мучающая горничных? — Тебе не хорошо? Давай я принесу тебе воды, только последи за этим мелким проказником. — Мария вручила ей на руки своего сына и унеслась за водой. — Ты одна из моих мам? — Вдруг заговорил мальчик. — Ну, если так говорит твоя настоящая мама, то, думаю, да. — Все еще в шоке ответила Сиера. Было странно держать у себя на руках маленькую копию Деона, которому… а сколько ему? — Ну и сколько тебе лет, маленький проказник? И как твое имя? — Манес. И мне почти два. — Агриче выгнула бровь. Почти два? Не рановато ли для связной речи? Хотя, может это гены семьи играют свою роль. Не успела она что-то сказать, как прилетела обратно Мария, меняя своего сына на стакан воды. — Ох, спасибо большое. У горничных на руках он так спокойно не сидит, ты просто чудо! — Сиера поперхнулась, закашлявшись. Почему-то все страшнее представлять, что изменило Марию. — Ты, кстати, прекрасно выглядишь. И тогда на собрании, и сейчас. Мне бы такую фигуру. Ну ладно, прости, что обременила. — Мария улыбнулась в извинении. — Буду рада увидеть тебя на своем чаепитии. Загляни, обсудим что-нибудь. — Она вдруг поменялась в лице, становясь серьезной. — Может Хелена и Конентима уже сказали тебе, но я повторю: берегись любого из членов этой семьи, но, в особенности, Ее Превосходительство. Она была ужасно злой. Никогда не видела, чтобы она настолько язвила кому-нибудь, стерва. Кхм. Будь осторожней. Сиера в прострации кивнула, стараясь удержаться за стакан. Мария ушла. Так, над этим она еще обязательно подумает, но выводы были неутешительные. Мас ее невзлюбила. Очень сильно. Надо постараться не натыкаться на нее. — Леди Сиера, — раздался шипящий голос над ее ухом. Ну конечно. Агриче чуть не фыркнула от этого совпадения. Почему-то ей было не очень страшно сейчас, после парочки потрясений. Мас была одета подобно королеве с прической, что будто корона возвышалась у нее над головой. Не такие пронзительные, как у Ранта, но все же неприятные, красные глаза старались выжечь в Сиере клеймо. — Мое имя тебе знать не обязательно, достаточно Ее Превосходительства. Наслаждаешься торжеством? — Она сверкнула глазами, обогнув девушку, оставляя после себя звон камней, свисающих со шпилек. — Надеюсь, да. Ты ведь помнишь, что сказала при знакомстве? Буду ждать этой исчерпывающей демонстрации твоих способностей. Желаю вам с моим братом любви. — Благодарю, — поклонилась Сиера, стараясь ни одной мышцей лица не выдать своего раздражения. Хотелось скрипнуть зубами, а не улыбнуться в благодарностях. Впрочем, разочарование на лице Мас того стоило. Она фыркнула, уходя к какому-то мужчине и подцепляя бокал игристого по пути. Брата Ранта на торжестве не было, а потому Сиера не представляла, кто теперь подойдет к ней. Глазами она скользнула по толпе, пытаясь рассмотреть, где ее муж, чтобы не быть застигнутой врасплох. — Леди Агриче, — позвал кто-то Мас. Сиера же наткнулась на усмехающегося Ранта, который о чем-то беседовал с представителем Бертиумов, наверное. — Леди Агриче! Сиера развернулась, посмотреть, кому так сильно понадобилась ее новая родственница, но лишь наткнулась на пару, что стояла прямо перед ней. Ох. — Вы звали меня? — Сиера подняла брови, не понимая. Осознание впрочем не заставило себя ждать. Точно. Теперь она очередная леди Агриче. — Простите, еще не привыкла. Мое имя Сиера. — Она сделала реверанс, наконец поднимая глаза на лица пары. — Ничего, я Вас понимаю, — рассмеялась молодая девушка, не намного старше Агриче. У нее были золотистые глаза и нежно-розовые волосы. Она бы удивилась, не будь в этом мире вещей похлеще. — Мое имя Ровена, а это… — Я ее муж. Меня зовут Ришель Феделиан, — Сиера резко вскинула голову, встречаясь взглядом с темно-синими омутами. Так она не ошиблась. Сам глава рода Синих Феделианов вместе со своей молодой женой посетил их торжество. Еще раз скользнув взглядом по Ровене, Агриче поняла откуда в Касисе и Сильвии столько невинности. От матери. — Рад нашей встрече и знакомству. — Взаимно, — улыбнулась Сиера. Пара любила друг друга, это было видно невооруженным взглядом. То, как бережно и нежно он держал ладонь своей жены, и то, с какими глазами она смотрела на него. Сердце екнуло. Ей уже не испытать такого. Хотя, чета Феделианов все же была слишком приторной. — Буду рада увидеть вас вновь. Ришель нахмурился, а Ровена же засияла. Их дети неразрывно связаны, напомнила себе Сиера. А еще, судя по всему, Феделиан не сообщил своей любимой особенности Агриче, как и слухи не достигли ее ушей. Ну или она была слишком наивна (как Сильвия, хмыкнула Сиера). Пара ушла, а девушка остановилась на месте на секунду, чтобы отдышаться. Взгляд снова зацепился за длинную голубую косу. Будто почувствовав, молодой человек развернулся, и ее встретили светло-фиолетовые глаза. Он приподнял бровь, мягко улыбаясь, и Сиера ответила ему улыбкой. Мужчина вдруг выпрямился, отворачиваясь, чтобы через миг направиться к ней с двумя бокалами вина. — Здравствуйте. Меня зовут Тамер Хвиферион, — Сиера который раз за вечер чуть все не выплюнула. Ей повезло. Она не знает, какое положение занимает Тамер в своей семье, но он из Хвифериона. Сиера улыбнулась еще шире, сверкая глазами. Она понятия не имела, как связаться с Белыми, чтобы был хоть шанс на ее собственного демона. Вот он, это был ее шанс. Он был ее надеждой. — Сиера Агриче, — мягко пропела она, окрыленная стечением обстоятельств. Плевать на какие-то вопросы, что мучали ее до этого. У нее появилась возможность. — Приятно познакомиться. — Переживаете? — Хвиферион взглянул в ее глаза, стараясь что-то рассмотреть. — Немного. — У нее было простое оправдание, сегодня была свадьба. — Не волнуйтесь, — он низко рассмеялся, когда заметил, как смотрит на него Сиера. Та выгнула бровь, слегка саркастично дернув губой. — Многоженство это не так страшно. — Конечно, — согласилась Сиера, улыбаясь и вспоминая себя старую. От Тамера не было угрозы. — Если вы мужчина. Собеседник вновь рассмеялся. — Вы не были на месте четвертой или, что еще хуже, какой-нибудь десятой жены. — Сиера повела плечами, однако все еще улыбаясь. Возможность наладить связь с Хвиферионом на самом деле окрыляла ее. Мужчина на это хитро сверкнул глазами. — Нет, Вы правы, — он притворно вздохнул. — Я всего лишь сын шестой. Сиера резко повернулась. Она и не думала, что в этом мире кто-то практикует многоженство помимо поехавших Агриче. — Ох, простите меня… — Не стоит. Я хочу сказать, что, во-первых, Вы прекрасны, а во-вторых, Ваш муж довольно часто поглядывает в Вашу сторону. Сиера помимо воли зарделась, смущаясь. Она знала, что красива, но все же слышать это от не менее красивого человека… было весьма приятно. — Так, кхм, у вас в семье тоже?.. — Да. Мой отец был весьма… активным, если вы понимаете, о чем я, — он подмигнул ей, и Сиера позволила себе хихикнуть. — Так что, например, мой сводный брат меня на целых семнадцать лет старше, а его первенец всего на пять лет младше. — Мужчина пожал плечами, покачивая бокал в руке. — Ух ты… — Я Вас впечатлил? — Он вновь тихо рассмеялся. Сиера улыбнулась в ответ, кивая. Если это был флирт, ей так казалось, то она решила наступить на свою совесть и противный голос, который говорил, что это неправильно. Неправильно — флиртовать с только-что-Агриче, а поддерживать флирт, чтобы добыть жизненоважную информацию… в любом случае, вряд ли у нее что-то получится. — Весьма. — Что же, — он взглянул на карманные часы, что висели на изящной цепочке из белого золота. Вообще весь его костюм был белым, лишь волосы выделялись. Было весьма интересным то, что у Белого Хвифериона отличительной чертой были волосы голубоватого оттенка, в то время как у Синих Феделианов — серебристые и белые. — Мне уже пора. Вы — одно из моих самых лучших знакомств. — Льстить он умел. Обольщать тоже. Не будь Сиера собой, а девятнадцатилетней испугавшейся девочкой, может и повелась бы. — Надеюсь, мы встретимся с Вами еще не один раз и как можно скорее, леди Агриче. С этими словами он поднял правую руку девушки к своим губам, задерживаясь поцелуем на ее тонких пальцах чуть дольше положенного. Взгляд его фиолетовых глаз с проблесками белого и голубого у самого зрачка был направлен прямо на нее. Глаза в глаза. Что-то в них блеснуло, интересное, будоражащее. Сиера уже в тот момент знала: не важно когда, через месяц или год, но они встретятся и эта встреча не пройдет просто так. Она мягко улыбнулась, прощаясь с Тамером, и развернулась. Воздух вышел из груди. Улыбка от открывавшихся возможностей постепенно угасла, но Агриче постаралась ее оставить. Захотелось убежать. В глазах Ранта бушевал ураган. И, боже, ей не хотелось становиться его эпицентром. Он же не видел этого? Сиера закусила губу, обхватывая себя руками. Ну конечно. Давай, заявляй на собрании о своих возможностях, прямо на свадьбе на виду у своего мужа — Ранта, мать его, Агриче — флиртуй с другими. Она, конечно, любила рисковать, но не настолько. Дура. Перестань тонуть в эмоциях и забывать реальность. Потому что эта реальность тебя не отпустит. Сиера еще часа два разговаривала с гостями, которые считали своим долгом подойти и лично поздравить ее с таким счастьем. Она побеседовала с наследником Красного Кастора, чей сын станет одним из героев самой-самой начальной новелы. Побеседовала довольно долгое время со вновь подошедшей Ровеной. Та была похожа на каноничную Сиеру. И Агриче вдруг с печалью осознала, что из Сиеры бы вышла прекрасная мать, добрая, открытая, чувственная и понимающая. Она надеялась стать такой же, если не доброй, то, по крайней мере, мягкой. Ровена почему-то была в восторге от скромных ответов Агриче, а потому пообещала, что будет ей писать. Не то чтобы это было прям плохо. Ришель на это обещание на секунду скривился — судя по всему, он не одобрял желание своей жены общатья хоть с кем-то из представителей Черных Агриче, но сильно ее любил — но кивнул на ее сверкающие глаза. Он вежливо попрощался с ней, когда солнце постепенно близилось к горизонту. Почти перед окончанием собственного торжества — в том плане, что ей нужно было уйти пораньше для… в общем, раньше — она даже перекинулась парой слов с представителем Бертиумов, в обществе которого много времени провел ее муж. Это был блондин, слегка смазливый (в целом представители всех пяти родов были очень красивы, что, наверное, оправдывалось самой новелой), но не то чтобы очень приятный. Как она поняла из парочки его самодовольных реплик, он был двоюродным братом главы. Ей вдруг стало интересно, семьи сами посылали своих представителей, если быть точнее, выбирали, или Рант просто отправлял приглашение каждому из четырех? Если второе, то он знал, кого звать. Потом к ней подходили представители более мелкой аристократии, их имена Сиера не запоминала, и так перегруженная информацией и различными чувствами. В солнечном сплетении защемило. Скоро ночь. Это был длинный день, очень. Но Сиере совсем не хочется, чтобы он заканчивался. В глазах Ранта все та же буря, и она понимает, что ее так просто не отпустят. Начинается невероятно красивый закат. Солнце опускается за горизонт, погружая небеса в алые и бордовые оттенки. В цвет Агриче.