По ту сторону слабости

— Отец, матушка, благодарю, я больше не голодна, — девушка аккуратно вышла из-за стола, поклонилась и ушла из столовой. Стук каблуков от ее быстрых, летящих шагов раздавался по всему коридору, разбиваясь эхом о высокие стены. Они были увешаны различными картинами, что передавали всю красоту пейзажей или величие членов семьи Колонис. Девушка на секунду остановилась у семейного портрета, где были изображены ее родители и она сама. Серьезный мужчина с легкой сединой на светло-каштановых волосах привычно хмурился, стоя позади своих женщин. На правом бордовом кресле сидела приятная женщина со светлыми волосами, слегка тронутыми серебристыми прядями. Она мягко улыбалась, нежно прищурив глаза и всматриваясь в наблюдателей своими мутноватыми океанами. Слева, прилежно держа осанку и сложив на голубой юбке худые ладони, на художника смотрела молодая девушка — дочь семьи Колонис. Она была невероятно красива: о ее прекрасной внешности ходили слухи не только по их империи, но и в соседних государствах. Все так или иначе слышали о прекрасной Армерии*, что могла обворожить любого нежной улыбкой мягких губ, увлечь за собой каждого плавным движением запястья в танце. О ее блестящих, медовых волосах, словно сотканных из самого солнца, и глаз, что хранили в себе все чистейшие озера, мечтали многие. Девушка выдохнула. Портрет заказали около года назад. Тогда она еще была в своем мире. С простым именем, распространенной фамилией, с абсолютно посредственной внешностью и любимой работой. Сейчас же ее зовут Сиера Колонис. И ей это совершенно не нравится. Сиера еще раз оглянулась на высокое полотно, а после стремительным шагом направилась обратно в свои покои, полностью игнорируя горничных. Кажется, они привыкли, что характер их молодой госпожи совершенно не отличался от воздушной внешности, а потому лезли с вопросами и просьбами, не принимая отказа. Девушка спокойно выдохнула, лишь когда услышала, как за широкой дверью шаги становятся все тише. Огромная кровать, устеленная множеством мягких одеял и простыней, приняла в свои объятья обессилевшую хозяйку. Не привыкшая к таким платьям, что корсетом сжимали ребра и не давали дышать, любительница свободных сарафанов и шорт судорожно дышала. Тяжело. Прошло около двух месяцев с того момента, как она очнулась в этом теле. Она тогда, полностью истощенная работой и абсолютно забитым графиком представлений, еле передвигала ногами, добираясь до дома. Ливень откровенно мешал, застилая водой глаза забывчивой жертве. Надо же было не взять зонтик именно в тот день. Кажется, тогда то ли какая-то машина громко сигналила, то ли черная кошка пробежала прямо перед носом ее туфель, но она отступила назад, теряя равновесие на скользком асфальте. Сиера резко встала. Ложь это все, не было никаких воспоминаний, что пролетали перед ее глазами. Она просто почувствовала резкий толчок, оглушительную боль и отключилась. А проснулась уже здесь, после какой-то простуды или переутомления. Блондинка опять тяжко вздохнула, садясь на мягкое кресло рядом со своим туалетным столиком. Несколько шкатулок с множеством разных украшений, футляры с косметикой и несколько флаконов с душистым маслом. Этого было предостаточно, но слишком мало для почетной семьи аристократов. Семья Колонис хоть и была довольно знаменита, особенно после раннего дебюта Сиеры, но беднела на глазах. Девушка точно не знала было это стечением обстоятельств или неудачным ведением семейного бизнеса по производству, а также закупке тканей, и в последствии ужасным вложением. Но факт оставался фактом: их семья катилась в яму бедности. Глава семьи часто об этом говорил, заставляя жену и дочь сокращать и без того несущественные расходы. Сиера всегда лишь удивлялась спокойствию «матери», которая только кивала головой на это заявление. Сама же девушка старательно не закатывала глаза. В целом, ее не так уж и не устраивала ее нынешняя жизнь. Все лучше, чем переродиться бродяжкой или, хуже того, какой-нибудь кронпринцессой с множеством обязанностей. Больше всего, когда она очнулась, Сиера боялась оказаться злодейкой, которой нужно срочно избежать смерти. Конечно, думать она умела, да и о себе позаботиться могла на случай бегства или непредвиденных обстоятельств, но ощущение того, что смерть ожидает тебя на каждом шагу… К этому она была определенно не готова. Она много таких произведений читала в прошлой жизни, увлекаясь фэнтезийным миром новел и интригами потрясающих персонажей. Поэтому, осознавая свое теперешнее положение, девушка поняла одну вещь: не высовываться. Она была или одним из второстепенных, а то и персонажей массовки или вообще переродилась где-то в незнакомом мире. А потому главным ее приоритетом было не лезть никуда, наслаждаясь жизнью не богатой, но аристократки. От памяти настоящей Сиеры Колонис осталось совсем немного: базовые приемы этикета, которые ей вбивали в голову с младенчества, основные факты про их континент и семью. Никаких подробностей девушка не могла достать из чужой памяти, сколько бы дней там ни копалась. Оставалось лишь вести себя, как и прошлая хозяйка тела. Та и вправду полностью соответствовала своей ангельской внешности. Она никогда не кричала на слуг, как бы те ни провинились, никогда не смотрела ни на кого с отвращением. Она тихо смеялась своим переливчатым голосом в пушистый веер или тонкие белые перчатки. Ее небесные глаза сверкали теплотой, а улыбка говорила лишь об уважении к собеседнику. Нынешняя Сиера очень старалась походить на прошлую, хоть это и было слегка вразрез ее настоящему характеру. Однако, главное — не высовываться. А показаться сумасшедшей собственным родителям точно не подходит для определения «тихая жизнь». А большего ей не требовалось. Иногда противный голос нашептывал ей с левого плеча, что не все так просто. Что она что-то забыла, что-то упустила. Что это «что-то» потом будет решать ее жизнь. Второй раз умирать она точно не собиралась, однако, как не пыталась, все не могла понять, откуда ей знакома внешность Сиеры. Не любя попусту о чем-то переживать еще с детства, когда она научилась отпускать даже самые сильные тревоги, девушка просто наслаждалась своей новой жизнью. Она быстро принимала новое, стараясь адаптироваться даже под сильным влиянием стресса. Того требовала ее работа. По ней, наверное, она скучала больше всего. Шорох тюли отвлек Колонис от мыслей, заставляя почувствовать тепло. Что ей нравилось в этом мире — так это природа. Столько разнообразных красок и растений она никогда не видела, птицы старались перепеть друг друга, когда бабочки создавали потрясающие шоу, порхая над разноцветными бутонами. Сиера вскочила с кровати, потягиваясь. Она слегка растянула руки и ноги, попрыгала на месте, не обращая внимания на каблуки, и, схватив ажурный зонтик, вышла с комнаты. За ней сразу же увязались двое горничных, чьей обязанностью было просто следовать за ней, выполняя малейшие требования, коих было немного. Молодая госпожа редко просила что-то кроме художественной книги и чая. Сад встретил блондинку ярким солнцем, что расплавляло ее волосы. Она зажмурилась от слепящего света, после элегантно проходя меж высоких подстриженных кустов по каменной дорожке. Движения, что помнило тело от уроков этикета, а также воспоминания с прошлой жизни и привычки делали потрясающие плавные движения. Нежно-голубая бабочка раскрыла свои крылья, сидя на белоснежном цветке, названия которого, к сожалению, она не знала. Его лепестки расходились в стороны, завиваясь на концах, а середина манила приторным ароматом нектара. Красиво. Этот мир был полон красок, которые до этого Сиера видела лишь в фильмах и журналах. Она осторожно коснулась цветка, ожидая и боясь того, что бабочка ее испугается. Но насекомое даже не дернулось, аккуратно переползая на мягкое белое кружево. Сиера поднесла ее к лицу, улыбаясь существу на своих руках. Бабочка была большой, ее крылья размером с ладонь медленно раскрывались, после скрывая свой рисунок вновь. Девушка отодвинула зонтик в сторону, мягко подкидывая бабочку в воздух, давая тем самым своеобразный приказ лететь. С легкой улыбкой она наблюдала за порхающим существом, которое постепенно сливалось с синевой неба. Красиво. Больше всего в саду преобладали белые краски, как и в ее гардеробе. Наверное, так старались подчеркнуть ее чистоту и непорочность. Сиера же просто пожимала плечами: лишь бы не кринолин с панье да неподъемные юбки, которые надевали больше часа. Такие в этом мире использовались редко, но были любители. К счастью, от нее требовался лишь корсет. А платья, хоть и были непривычно длинными, путаясь в ногах по началу, были воздушными и легкими. Покрутив свой зонтик, она всмотрелась в кружево, сквозь которое проникали блики полуденного солнца. Продвигаясь дальше по саду, Колонис останавливалась у любимых мест, где были самые красивые цветы. Все же, она любила растения: у нее дома каждый угол был засажен зелеными друзьями. Приглянувшаяся ей беседка находилась совсем недалеко в тени могучих деревьев, когда Сиера заметила еще одну бабочку. Такое занятие — наблюдение за бабочками и прогулка по саду — были ей чужды, но в этом было некое умиротворение, позволявшее быстрее смиряться с той мыслью, что она теперь живет здесь. Да и у нее не было других дел в качестве молодой аристократки. В связи с недавней простудой (девушка так и не поняла, что случилось с прошлой владелицей тела) все приглашения отклонили, практически запирая ее в доме. Насекомое было завораживающе-прекрасным. Темные крылышки переливались фиолетовым, а когда бабочка их окончательно раскрыла, девушка пораженного выдохнула. Ярко-красный, будто кровь из вен, густая, темная. Этот цвет был настолько манящим, настолько завораживающим, что Сиера не заметила, когда протянула свою руку, стараясь повторить трюк с голубой бабочкой. Изумительное существо не заставило себя ждать, аккуратно перелетая на новое место. Медленно, будто под гипнозом, девушка поднесла хрупкую ладонь к своему лицу, рассматривая чудо перед собой. Внутреннее чувство прекрасного просто вопило от этого шедевра природы. Она спокойно сидела на тонкой перчатке, медленно двигая крылышками. Девушка левой рукой осторожно опустила зонт, чтобы рассмотреть свою находку под бликами яркого солнца. Казалось, в маленькие чешуйки инкрустированы рубины. Сиера думала, что время остановилось, в прочем, после этого мгновения она молилась, чтобы оно стояло на месте. Ей не стоило убирать свой дамский зонтик, ей также не стоило вообще выходить сегодня на улицу, и ей абсолютно точно стоило перепроверить прогноз погоды два месяца назад. Резкий порыв ветра растрепал длинные волосы, прогоняя прекрасное существо и донося чужие слова, произнесенные низким, грубым голосом. — Подходит.