Уйти нельзя остаться

      Наверное, это будет единственный раз, когда Лена упомянет имя Винсента в хорошем ключе, но просыпаться на мягкой кровати — это одно сплошное удовольствие. Особенно вспоминая койку, на который ей пришлось спать в течении четырех месяцев. Гибкий график и свобода перемещения так радовали душу, будто за спиной снова выросли крылья. Небольшие, связанные законами и правилами этого мира, но крылья.       Запоминать имена детей было тяжко, но не так тяжко как возвращаться к тестированиям, которые ей были не очень-то и нужны, но объяснять детям, чем это она так отличается не хотелось. Лена даже собралась немного и начала сдавать тесты не на отстань, а серьезно. Сосредоточившись она могла спокойно набрать около двухсот тридцати баллов, вызывая непонимание и небольшое пренебрежение со стороны мамы-Розалин. Далековато от Нормана и остальных, но результат был хорошим, учитывая ненависть голубоглазой к математике.       Здешняя мама была вроде бы хорошей, но какой-то слишком холодной, в отличие от Изабеллы. Подозрительно милой с ней и непонятно-отстраненной с некоторыми детьми, хотя ей могло просто показаться. ***       Время было позднее, уже после того, как дети были уложены и глубоко спали, Лена привычно и тихо вышла из общей комнаты и направилась в комнату Розалин. Пока она шла и пыталась понять, зачем этим демонам делать все фермы абсолютно одинаковыми, расположения комнат и все остальное… после лямбды ее начало бесить все похожее и одинаковое.       Естественно, что зашла она в комнату Розалин без стука, только ради проверки. Для того, чтобы посмотреть, чем она занимается без напускной доброжелательности. От ее фальшивой улыбки у Лены просыпался тот самый внутренний гнев, который она старательно давила. Ненависть к вранью была даже сильнее неприязни к Рейнольдсу, тот хоть и был самовлюбленным придурком, но был честен и с собой и с ней.       Розалин подскочила из-за стола, пытаясь незаметно убрать некоторые бумаги. Женщина натянула эту бесячую улыбку, вызывая глухое раздражение. Лена же не стала изменять своим принципам и не изменилась в лице.       -Доброй ночи… я хотела бы изучить дела всех детей. А так же, мне нужна будет вся документация. Проверить ее мне нужно… завтра-послезавтра. Так как бабушки сейчас нет… отчитываться вы обязаны мне.-тихий голос и равнодушные глаза Лены заставили маму вздрогнуть и поспешно искать личные дела. То, какой бардак был в документах у этой женщины немного разочаровали девочку, но виду она не подала.       -Да, конечно. Вот все дела.-Лена забралась на стол и лениво начала листать досье каждого ребенка, вчитываясь и запоминая всю информацию.-проблем у нас нет, все дети имеют вполне хорошие баллы. Да и… секрет фермы никто еще не раскрыл.       -Мне не нравится ваш тон.-Розалин обдало холодом фразы, а по спине пробежали мурашки. Она была мамой около десяти лет, и сейчас ей указывает какая-то девчонка, место которой на тарелке? Немыслимо.-Если это был укол в сторону моей мамы, то не стоит. Ругаться со мной вам очень невыгодно, я не такая педантичная, как Винсент.       Губы девочки растянулись в ядовитой улыбке от которой маме стало не по себе. Ей как-то довелось иметь дело с Рейнольдсом и страх от его присутствия был хоть и сильнее, чем у девчонки, но судя по всему, со временем она его догонит. Даже аура какая-то похожая от них исходила, хотя Лена была гораздо мягче и флегматичнее. Скорее в силу возраста, нежели характера.       Женщина начала внимательно осматривать девочку, ища слабые места или что-то за что можно было бы зацепиться. Но как назло, глаз не мог выявить ничего: светлые волосы, с проблеском седины, были заплетены в небольшой высокий хвостик, идеально белая форма, внимательные и умные голубые глаза, все это выводило из себя. Неправильная идеальность не вписывалась в ее картину мира.       Наверное, у каждой мамы и сестры была своеобразная злость, вызванная завистью, по отношению к Изабелле. В столь юном возрасте та забралась на вершину, оставляя всех позади, а сейчас перед Розалин сидел ее товар. Судя по баллам, далеко не высшего качества, но зато тоже занимал должность выше, чем у здешней мамы. Злость съедала ее, пока девочка дочитывала последнее досье. Сама эта Изабелла особенная, да даже ее скот особенный, чем сильнее распалял негодование остальных.       Лена почувствовала на себе этот взгляд, но ссора с матерью не входила в ее планы, поэтому она лишь кашлянула в кулак, привлекая внимание.       -Почему у каждого ребенка выделены жирным шрифтом оценки за тесты? Насколько я знаю. это не входит в форму заполнения документов. Меня просветили по этому вопросу…-иногда даже сама Лена удивлялась собственной речи, но находясь в обществе взрослых, а тем более ученых и докторов, невольно перенимаешь их язык общения.       -Мне так проще выбирать ребенка на отправку, ты наверное знаешь, что первыми уезжают дети с низкими баллами.-Девочка сделала вид, что намека не поняла.       -Значит, на особенности помимо математики вы не смотрите?       -Не вижу в этом надобности, я четко следую инструкциям, которые для нас подготовило начальство.       -Вот как... ну хорошо… спасибо за уделенное время.       Лена тихонько слезла со стола и направилась в сторону двери. Что-то не давало ей покоя, будто бы какая-то догадка пыталась пробиться под толщей недоверия и отрицания. Но отринув все мысли на потом она наконец решила поспать. ***       Тоска по маме тихонько скреблась в недрах сознания перед сном или в моменты, когда Лена принимала душ. Она совершала банные процедуры в одиночестве, пользуясь положением, внутренне радуясь, что может скрывать шрамы на теле. Пустая ванная комната была довольно тихой и уютной, но проводить много времени не получалось.       Работа была непыльная, всего лишь следить за порядком в приюте и за мамой. Хоть Розалин и была недовольна фактом постоянной проверки, но старалась не показывать виду. Да и взаимодействовать им не особо нужно было. После лямбды Лена сильно изменилась, ела все, что ей давали, засыпала сразу, как только голова касалась подушки. Разве что во время прогулок как и раньше укрывалась от взора детей в лесу, отдаваясь любимому хобби.       Хотя внезапно присланный альбом для рисования сильно удивил и немного напугал… Винсент и такой подарок? Но все сомнения развеялись, как только она его открыла.       «Думаю, это хороший аванс для твоей продуктивной работы. Оказывается, что Изабелла бывает очень разговорчива, особенно, когда дело касается ее ненаглядных детишек. Хорошо будешь выполнять свою работу и пришлю карандаши. Надеюсь, ты не сотворишь глупость, как твои «друзья», юный Ван Гог.»                                                                                                                          С любовью, В.Р.»       Этот… неважно, но почему он упомянул имя мамы? Что-то происходит, но что она не знала. Причины для их общения Лена не видела, может только по поводу работы. Но откинув эти мысли девочка после обеда прошлась до класса. Там лежали несколько ручек, которые она спокойненько взяла и вышла, не посчитав нужным отчитываться маме-Розалин.       Рисование здорово успокаивало и занимало время, да и помогло сблизиться с некоторыми детьми. Логичным решением было разговориться с самыми старшими детьми. Марк и Лиза были очень милыми, а их восхищенные глаза были отрадой для Лены. С помощью рисунков и каких-то историй из благодатного дома она достаточно сблизилась с ребятами.       Хоть первые дни и показались спокойными, но в дальнейшем голубоглазая начала подозревать неладное. Дети после тестирований казались нервными и немного испуганными. Это все напоминало ей о своем детстве, страх неудачи цепким холодом скользил по позвоночнику. Но Лена сбрасывала все на паранойю, хоть и стала смотреть за детьми тщательнее.        ***       Окончание тестирования было самой заветной минутой в этом доме. Как только заканчивались вопросы тело машинально расслаблялось, но не у всех. Некоторые дети сидели на измене, ожидая своих результатов и нервно постукивали по столу или же крутили специальные ручки.       Розалин никогда не объявляла оценки сразу, будто бы наслаждаясь происходящим, впитывая в себя страх и нервозность. Она медленно пересматривала результаты и раскладывала их по стопкам. Лена уже отметила, что стопки распределялись в зависимости от полученных баллов, но так как свою работу никто не видел — это было похоже на русскую рулетку.       -Итак, начнем с хороших результатов: Марк и Лиза, двести восемьдесят три и двести восемьдесят шесть.       Дальше она указывала на ошибки, говорила про других детей. Просто что-то болтала, Лене было не очень интересно, до того, как перешли к плохо сдавшим.       Мальчик, который хуже всех сдал тест выглядел очень подавленным, его плечи опустились, а глаза были на мокром месте. В благодатном доме почти никто не расстраивался из-за результатов, да и мама никогда не говорила про плохие оценки, только про хорошие.       -Майкл, в следующий раз ты должен сильнее стараться.-голос Розалин был холоден, в нем не было ни теплых материнских нот, ни малейшей попытки поддержать мальчика. Лишь жесткое требование, словно к неисправной машине. ***       «Стоит ли мне вмешиваться? Она исполняет инструкции, доставляя хороший товар. когда я стала так рассуждать? Разве дети — это просто товар? Мясо на убой?! Именно так они к ним относятся, особенно эта Розалин, будто бы не видит ничего, кроме цифр в тесте. Я была таким же как и они запуганным ребенком, но мне некому было помочь, а сейчас я могу…»       Наверное, именно в эту ночь, лежа на постели Лена осознала, какая власть находится у нее в руках и как с ней можно обращаться. Ее сила была в возможности помогать детям, осторожно, как это делал Вильям Минерва. Внутренне сравнивая себя с ним голубоглазая пришла к выводу о том, как завершит это задание.