Сборник драбблов Тобирама/Кагами

Тобирама смотрит на Кагами сверху вниз. Тот ловит его взгляд и жалобно сдвигает брови. Глаза его красные от слез, а на щеках алые пятна — не то от стыда, не то от волнения. Тобирама вздыхает. От Учих всегда одни проблемы. Он выбрал Кагами себе в ученики, потому что тот был не похож на сородичей. Кагами должен был не приносить неприятностей, а стать надежной опорой для деревни. Что ж, Тобирама ошибся. Проглядел, вовремя не надавил, беспрекословно подчиняя своей воле. — Я сделаю вид, что ничего не произошло, — все же произносит он. Кагами — мощная боевая единица, и, возможно, получится хоть что-то исправить. — Я… Я совсем вам не нравлюсь, да, сенсей? — тот смотрит глазами побитой собаки. — Кагами… — Тобирама подбирает слова, чтобы как можно точнее донести до ученика свои мысли. На самом деле ему хочется хорошенько встряхнуть его за грудки и разбить лицо до крови, потому что Учихи не понимают слов, с ними можно разговаривать только через грубую силу. — А если бы я был похож на него? — перебивает Кагами, в который раз подтверждая мысли Тобирамы. — Вы бы смотрели на меня по-другому, будь я хоть каплю похож на Учиху Изуну? У Тобирамы темнеет перед глазами. Какого черта? Он крепко сжимает челюсти и медленно считает до десяти. В голове непрошеным гостем всплывает образ Изуны. Тот смотрит с ненавистью, чуть склонив голову вбок, и кривит губы в издевательской насмешке. «Да я лучше пересплю с разложившимся трупом, чем с тобой, ублюдок белобрысый. Меня тошнит от одного твоего вида, понял?» Проклятый Учиха умудряется отравлять ему жизнь даже после своей смерти. Тобираме с огромным трудом удается отогнать захлестнувшие его образы из прошлого и сфокусировать взгляд на Кагами. У того в глазах горит шаринган. Черные томоэ медленно вращаются, считывая малейшие эмоции. Губы дрожат, а по щекам вновь катятся крупные слезы. Кагами смотрит своими чертовыми глазами прямо ему в душу, где находит подтверждение каждому своему слову: единственный Учиха, который нужен Тобираме, — это Изуна. Изуна. С этим именем на устах Тобирама засыпает и просыпается уже много лет. А когда не спит, воет в подушку от бессилия. Он думал, что, убив Учиху, обретет покой, избавится от этого мерзкого чувства, что зовется «любовь», но вместо этого он собственными руками низверг себя в ад. Жить с Изуной было невыносимо, но жить без Изуны оказалось невозможно. Во взгляде Кагами вдруг мелькает робкий отблеск надежды. — А хотите, я отращу волосы? Правда, они будут немного волнистые, но это можно исправить, я найду способ, — шепчет Кагами с какой-то маниакальной одержимостью в голосе. — Или… Позвольте мне… Я скопирую его образ из ваших воспоминаний и тогда при помощи Хенге… Договорить он не успевает. Тобирама бьет наотмашь, не жалея силы. Кагами не издает ни звука, лишь судорожно вытирает рукавом хлещущую кровь из разбитого носа. — Замолчи и больше никогда не смей начинать этот разговор, — яростно шипит Тобирама, коршуном нависая над ним. — Иначе я выбью из тебя всю дурь, а потом убью, ты понял меня? Кагами медленно кивает. Сейчас он напоминает Тобираме потрепанную тряпичную куклу, из которой дети вытащили всю солому. — Проваливай, — Тобирама еле держится на ногах, силы разом покинули его. Кагами поднимается, все еще зажимая нос. Рукав весь пропитался кровью. Кажется, он собирается что-то сказать, но, передумав, быстро складывает печати для техники перемещения, исчезая в облаке белого дыма. Тобирама на ватных ногах идет к ближайшему дереву и утыкается лбом в кору. Злые слезы сами собой катятся из глаз. В голове Изуна захлебывается безумным смехом.