Замок из стекла

      Все такие идеальные, правильные, аж тошно, видимо в ад отправится только моя семья…       Молча встав со своего места, Драко направился к выходу. Нарцисса лишь взглядом проводила спину сына, и снова сосредоточила своё внимание на разговоре с Крайтоном. Около часа длилась первая часть заседания. Сначала верховный судья произносил вступительное слово, что, по объективной оценке Малфоя младшего, всё больше напоминало цирк. Затем оглашали весь список обвинений Люциуса. Драко выловил лишь отдельные слова, но ясно понял то, что повергло его в настоящий шок и лишило всякой надежды: обвинение в том, что отец возглавлял группу Пожирателей, которая специализировалась на пытках маглов и маглорождённых волшебников. Теперь не оставалось сомнений, какое воспоминание будет, словно вишенка на торте, продемонстрировано на суде.       Проходя в стороне от клетки, Драко остановился, вглядевшись в Люциуса. Он всегда знал, что душа отца тёмная, разбитая и липкая, словно расплавленная смола. Слишком много произошло по вине Малфоя старшего, с лёгкой руки которого сын стал марионеткой в руках Воландеморта… Сейчас он смотрел на отца и понимал: вот так выглядят убийцы. Обычные люди, ничем не отличающиеся от других, разве что может немного больше холода сквозит в их голосе и взгляде. Отец благочестивого семейства, который спокойно возвращается домой, очистив заклинанием белоснежную рубашку от пятен чужой крови. Присоединяется к семье за ужином, рассуждает о том, что сын попал в школьную команду по квиддичу, нежно целует свою жену, и, ближе к полуночи, растягивает бокал огневиски, перед тихо потрескивающим камином. Выдавало ли его что-то в те дни, когда он до смерти пытал людей? Может лишь едва заметный возбуждённый от запаха свежей крови и криков блеск в глазах.       Но Драко помнил и другого отца. Строгого, требовательного, но по-своему любящего. Как бы он хотел сейчас вернуться в то бесконечно далёкое прошлое, когда Люциус в тайне от Нарциссы подарил ему на Рождество новую метлу.       Это было за год до начала обучения в Хогвартсе. Десятилетний Драко летал во внутреннем дворе Мэнора в погоне за снитчем, но, отвлекшись на крик Пэнси Паркинсон, он влетел в дерево и сломал руку. После этого Нарцисса запретила летать, когда на улице идёт снег, и надёжно спрятала метлу. Целую неделю мальчик пытался уговорить мать вернуть её под всеми возможными обещаниями быть аккуратным, летать медленно, и не подниматься высоко, но всё было тщетно. Нарцисса была непреклонна в своём решении. И вот волшебное утро Рождества. День, когда даже серый мэнор становился наряднее и светлее. Накинув сверху пижамы халат, маленький сонный Драко Малфой, потирая глаза, тихо спускался по лестнице к большой ёлке. Каждый год его ждала целая гора подарков, о которой мечтал бы любой ребёнок. Увидев, прислоненную к ели, новую, натёртую воском метлу, он не раздумывая сбежал по лестнице, перепрыгивая через несколько ступеней. В свете свечей, ручка метлы отливала тёплым коричневым цветом. Едва коснувшись её, он вздрогнул от раздавшегося за спиной голоса: - Ну что смотришь, хватай её скорее и беги во двор, пока мама не увидела.       И Драко, не раздумывая побежал, вцепился в метлу и почти вылетел из дверей мэнора, под весёлый смех отца.       Как и тогда, лёгкие сковало ледяными иглами, только теперь это было не от холодного воздуха, а из-за пронизывающего ужаса перед неизбежным.       С трудом протиснувшись через толпу репортёров, Драко быстрым шагом вышел во внутренний двор, и тут же накинул на себя дезиллюминационное заклинание. Замедлив шаг, он прошёл в дальний угол двора и, устало опустившись на серую каменную лавочку, закурил. - Вы не против? – хриплый мужской голос вырвал из раздумий, и Драко огляделся по сторонам прежде, чем понял, что обращаются именно к нему. От удивления он приподнял брови и слегка подвинулся от присевшего рядом мужчины. - Не удивляйтесь, Драко, Ваши дезиллюминационные чары работают прекрасно. Для остальных вы по-прежнему незаметны. - А для Вас нет? - Для меня нет. Позволите? – мужчина указал жестом на сигарету и, вытащив одну из протянутой пачки, прикурил от палочки, выпуская в воздух серую струйку терпкого дыма. - Что же нужно от меня верховному судье Визенгамота? – с презрением окинув взглядом кроваво-красную мантию, Драко всмотрелся в даль и затянулся. – Ни за что не поверю, что Вам просто захотелось покурить. - Странная магловская штука, не находите? – повертев в руках сигарету, слегка рассмеялся мужчина. – Ничего особенного, а голову от мыслей очищает и чувства притупляет. Драко, ты ведь не против если мы перейдём на «ты»? Сочту твоё молчание за согласие. Сегодня твоему отцу вынесут приговор. - Очень неожиданная информация. – Драко сжёг окурок сигареты, и, сдув её пепел с ладони, встал с лавочки, и направился в сторону здания министерства. – Не Вы ли будете одним из тех, кто его вынесет? - Всё можно изменить.       Издав нервный смешок, Драко развернулся к спокойно сидящему собеседнику: - Что можно изменить? Уже ничего нельзя поменять… Всё что можно уже совершено! Мой отец – убийца! Этого не изменишь! – срывающийся на хрип голос слегка дрожал, в горле першило. - Действительно, прошлое мы изменить не в силах, но изменить будущее – это в наших руках. Что если я тебе это докажу?– подув на окурок в руках и также превратив его в пепел, мужчина стряхнул остатки с мантии и в один шаг оказавшись рядом с Драко, протянул ему руку. – Позволь для начала представится – Элфиас Дож, специальный консультант Визенгамота.       Малфой с презрением взглянув на протянутую руку, демонстративно убрал руки в карманы и слегка приподняв бровь тихо произнёс: - Что ж, мистер Дож, было неприятно пообща… - недоговорив, Драко почувствовал, как Элфиас проник в его сознание. Это было похоже на легилименцию, но в отличие от неё -воспоминания Малфоя не были интересны, наоборот ему показывали… Словно холодная мерзкая змея перед глазами замелькали картинки.       Зал суда. С помощью омута памяти показывают воспоминание Люциуса: он спускается по каменным ступеням в подвал, по стенам которого стекает вода, скрип чёрной кованой двери единственный пронёсшийся звук прорезающий мёртвую тишину. Драко видит всё со стороны и не смеет даже пошевелиться, он словно находится в пропахшей сыростью камере, в которой за руки подвешен человек. Различив на решётке оттиск фамильного герба, сомнений в том, что это подвал их дома, не остаётся. Именно туда Люциус всегда запрещал спускаться маленькому сыну. Судя по его виду, его пытают явно не первый день. Люциус достает из-за пояса палочку, не свою, другую, видимо, чтобы не оставлять следов и, направив её на подвешенного, что-то не разборчиво произносит. Из тела пленника начинают вылезать шипы, разрывая плоть. Руки человека напоминают месиво из чёрных шипов и крови. Наблюдая несколько минут за этой картиной Люциус старший заживляет все раны, шипы исчезают, подвешенный устало обвисает на цепях и издаёт сдавленный хрип. Мгновение и шипы вновь с новой силой разрывают его тело, только теперь не только руки, они вылезают из живота, пронзая органы, человек истошно кричит и корчится, на пол стекает тёмно-алая кровь. Люциус холодно смеётся. Драко прикрывает глаза и сдерживает рвотный позыв, опустив руку на желудок.       Картинка резко меняется. Визенгамот вынес приговор – Поцелуй дементора. Чёрная тварь в балахоне проносится по залу. В своей дикой жажде она раскрывает пасть. Лицо Люциуса меркнет, сереет, глаза становятся стеклянными, жизнь капля за каплей покидает его тело, а душа сгорает вслед за ней. Драко поворачивает голову и видит как Нарцисса в немом крике прикрывает рот ладонью и, не пытаясь сдержать слёз, содрогается в рыдании. На мгновение дементор отрывается от своего напитка, переводит взгляд на Драко и словно ухмыляется своей гнилой чёрной пастью.       Зал воодушевлен вынесенным приговором. Судья выносит обвинение Нарциссе в пособничестве и её, ещё дрожащую от увиденного, поднимают с места, одевают магические наручники и выводят из зала суда. Следом выдвигают обвинение Драко.       От вновь резко сменившейся картинки перед глазами Драко чувствует, что пошатнулся, но, устаяв на ногах, видит Нарциссу в Азкабане. Охранник зло смеясь, кидает женщину в камеру. Её грязно-серая рубашка порвана, волосы спутаны, а на теле следы насилия.       Элфиас, покинув сознание молодого человека, вернулся к лавке, как ни в чём ни бывало, откинул мантию и сел на прежнее место. Драко ощутил словно на затылке с силой дёрнули волосы и опустился на корточки, казалось, по голове ударили тяжёлым предметом. Ещё ни разу он так плохо не переносил вмешательство в свой разум… Разве что после Тёмного Лорда - он никогда не отличался аккуратностью, но даже тогда Малфою удавалось сгладить последствия, благодаря тренировкам со Снейпом. Это же была какая-то не знакомая прежде сила и магия, с таким он столкнулся впервые.       Немного придя в себя, Драко поднялся и сел рядом с Элфиасом. - Как я понимаю теперь ты готов меня выслушать. – ухмыльнувшись, мужчина достал из мантии фляжку с водой и протянул её Малфою, но тот лишь молча покачал головой. – Что ж, тоже верно, из рук незнакомца принимать напитки опасно, – убрав фляжку обратно, он продолжил. – Как ты уже понял то, что я тебе показал – это один из вариантов развития будущего. Времени у нас сейчас не так много, поэтому постараюсь как можно короче изложить информацию. Я предлагаю тебе сделку…       Драко прервал Дожа вырвавшимся из груди истерическим смехом. Устало потерев глаза и с силой подавив смех, Малфой перевёл взгляд на мужчину: - Вы серьёзно? Сделку? Дайте угадаю – у Вас есть для меня задание? Кажется я уже проходил это… - Ты видел, что будет с твоей матерью. Она не справится без защиты Люциуса, какой бы сильной не была, но она сломается, и ты это знаешь. Как знаешь и то, что сам не сможешь защитить её. Поэтому я предлагаю тебе выбор. Ты можешь встать и пойти в зал суда и тогда всё, что ты видел произойдёт в реальности, или мы можем заключить сделку. Я обучу тебя такой магии, о которой ты даже не слышал, дам могущество, о котором ты даже не мечтал, с годами вернётся величие фамилии Малфой, твои родители проживут спокойную жизнью. Взамен для всех ты должен условно умереть, а когда придёт время – ты выполнишь свой долг и сможешь быть свободен. - Какой долг? - Спасти душу. Ты будешь охранять днём и ночью ценой своей жизни жизнь одного человека. Одна душа и твоя «смерть» в обмен на жизнь матери. - Это звучит как какая-то грёбанная фигня. - Твои сомнения вполне понятны. Поэтому я предлагаю тебе заключить непреложный обет. – проигнорировав смешок Малфоя, Дож как ни в чём не бывало, продолжил. – Я даю тебе обещание, что твой отец выйдет из зала суда оправданным и вам с Нарциссой не предъявят обвинений, а ты обещаешь, что согласишься на сделку, которую я тебе предложу. Всё просто. Если я не выполню своих обязательств – ты ничего не потеряешь. - Соглашаться на сделку, о которой толком ничего не знаешь – глупо… - тяжело вздохнув, Драко перевёл взгляд на носки ботинок. В одном Элфиас точно был прав: без Люциуса Нарцисса сломается. Несмотря ни на что, она любила его, и, как бы Драко не хотелось уберечь мать, у него это вряд ли получится. К тому же, в том, что и им предъявят обвинения – сомнений не было. - Решайся, Драко. Времени совсем не осталось. - Хорошо! – не без доли отчания воскликнул Малфой и, вскочив со скамейки, протянул руку, добавив уже спокойным холодным тоном: - Я согласен. Элфиас не спеша поднялся, сжал предплечье парня и, тихо пробормотав заклинание, произнёс своё обещание. Драко окончательно закрепил непреложный обет и, золотые нити, оплетя руки, постепенно растворились. Дороги назад больше не существовало.