Another Mask Behind You

На следующий день после того, как Драко встретился с Грейнджер, Поттер нарисовался в квартире Драко. — Могу я войти? — спросил он, когда Драко открыл. Отворив дверь пошире, Драко впустил его внутрь, а затем прикрыл ее. Поттер выглядел невероятно потрепанным — двухдневная борода, темные круги под глазами, его повседневная футболка и одна из пар рваных джинсов. Поверх этого на нем был пиджак, который, вероятно, прислал ему какой-то первоклассный дизайнер, но он был ужасно потасканным и потрепанным на рукавах. — Я… Я хотел извиниться, — пробормотал Поттер. — За что? Поттер глянул неуверенно. — Я чуть не выпорол тебя. Драко пожал плечами. — Я привязал тебя к дереву. — Это не то же самое. — Как это не то же самое? — Тебе пришлось использовать стоп-слово. Брови Драко взлетели вверх. — Гарри, если тебе стыдно использовать стоп-слово, нам нужно поговорить. Они предназначены как раз для этого. Это то, для чего они существуют. Поттер выглядел раздосадованным. — Ты не должен использовать его со мной. Драко снова пожал плечами. — Иногда мне это нравится. Поттер отвернулся. — А мне нет. — Отлично. Это все? — Я… Я хочу… — Что? — Чёрт бы тебя побрал! Поттер развернулся и толкнул Драко к стене. Драко сопротивлялся, отталкивая его назад, пытаясь наступать на него. — Чёрт, — сказал Поттер, хватая его. — Я хочу, чтобы ты просто… — Что ты хочешь, чтобы я просто?! — воскликнул Драко. — Позволил поводок на себя накинуть? — Нет. Я хочу… Драко вырвался из его рук. — Ты хочешь, чтобы я снова стал твоим идеальным парнем? Ты хочешь, чтобы я снова стал Тристаном? Ты же знаешь, что он тоже был шлюхой, нет? — Проклятье, Малфой! Я не хочу с тобой ругаться! — Кому ты рассказываешь, — угрюмо бросил Драко. — Я не хотел так беситься из-за того, что ты… из-за того, что ты всё ещё в эскорте. Мне просто казалось, что я знаю, во что ввязываюсь, и каждый раз, когда я потом оглядываюсь… ты опять не тот, кем я тебя себе представлял. — Ну, ты тоже. Драко знал, что его плечи напряглись и он никак не мог заставить себя расслабить их; — Я никогда не лгал тебе. — Нет, — сказал Драко. — Но ты и никогда не пытался выпороть меня, пока я был Тристаном. — Тристан не выводил так меня. — Но он говорил то же самое. Ты вспыльчив, Гарри, ты просто хорошо это скрываешь. Поттер всплеснул руками, что было для него неестественно выразительным жестом. — Ты провоцируешь меня! Драко отвернулся. — Думаю, мы провоцируем друг друга. — Я не хочу ругаться, — повторил Поттер, уперев руки в бока. — Нет. — Драко посмотрел на него. — Ты хочешь трахаться. Поттер тихо фыркнул. — Это неизбежно, когда ты рядом. — Ну, — Драко наклонил голову, немного потянувшись и красуясь. — Я в курсе, ты не можешь мне противостоять. — Нет, — решительно ответил Поттер. — Я не могу. — Тогда пошли. Драко улыбнулся. Поттер приблизился, но остановился, прежде чем протянуть руку. — Ты прощаешь меня? Драко укоризненно посмотрел на него. — Вопрос, конечно, — пробормотал он. — Ну же… Поттер подошел еще ближе, затем ещё, но теперь Драко пятился назад вместе с ним, позволив Поттеру прижать его к стене. Похоже, Поттеру действительно нравилось зажимать его к стенам. — Прости меня, —тихо сказал Поттер, как только Драко оказался там, где хотелось бы. — Хммм. Драко чуть двинул бедрами, чувствуя себя размазнёй против напора Поттера. Но Поттер не контролировал ситуацию, и в кои-то веки. Драко снова почувствовал себя на коне. — Не знаю, должен ли я. — Я простил тебя, — сказал Поттер и наклонился, чтобы прикусить кожу Драко за ухом. — Да ладно? — спросил Драко, наклоняя голову, чтобы открыть Поттеру лучший доступ. — Если бы я тебя не простил — был бы ли я сейчас здесь? — Хм. А что, если я все ещё в эскорте? Вздохнув, Поттер повернул голову, коснувшись своим лбом лба Драко. — Не знаю. Мне не нравится думать о… — О чём? — Драко просто хотел услышать, как он это сформулирует. — Мне не нравится мысль о том, что кто-то может прикоснуться к тебе, кроме меня. — Это мой способ заработать, — сказал Драко. — Я знаю. — Я не прекращу, — сказал Драко, хотя он уже сделал это. — Просто… Поттер взял Драко за подбородок, отстранившись, и повернул его лицо к себе, чтобы тот мог посмотреть на него. Другую руку он устроил на щеке, его глаза впились в лицо Драко. Драко не мог поверить, что когда-либо думал, что глаза у Поттера невыразительные. Возможно, это были самые горячие глаза, которые он когда-либо видел. — Не относись ко мне как к одному из них, — сказал Поттер. Его голос прозвучал грубовато. Драко смотрел на него не мигая, своим самым искренним взглядом. — Ты никогда не был одним из них, — прошептал он. Поттер наклонился. Он был так близко, но его губы едва лишь тронули губы Драко, а оставили поцелуй на щеке. — Гарри, — прошептал Драко надрывно. — Позволь мне загладить вину, — сказал Поттер, его дыхание коснулось кожи Драко. Драко сдался. * В течение следующих нескольких недель Поттер и Драко ходили на свидания. На самом деле они очень успешно это делали. Они посещали маггловские рестораны, вместе летали, вместе готовили, вместе катались на летающем мотоцикле и разговаривали. Они много говорили, о самых разных вещах, даже на темы, в которых Драко никогда бы не подумал, что они могут прийти к согласию: о родителях Драко, об уроках в Хогвартсе и ещё о Министерстве. Они также обсуждали личные вещи, довольно интимные, которые Драко никогда не обсуждал ни с кем, кроме, может, Панси. Иногда они всё же ссорились, но обычно это заканчивалось бурным сексом, так что потом они обычно мирились. Они даже слегка коснулись темы Тристана, хотя и вскользь. Время от времени Поттер припоминал о том, что Тристан сказал или сделал, признавая теперь, что это был Драко. Иногда у него возникали вопросы о том, имел ли Драко в виду все то, что говорил Тристан, и Драко старался быть честным в своих ответах. Они не говорили об эскорте. Похоже, это было негласное соглашение между ними. Грейнджер не нарушила своего слова, и в итоге она помогла Драко получить работу в маггловской кофейне. Грейнджер ходила с ним по очередям маггловских учреждений, занимаясь тем, что она называла «подбирать заявки». Она думала, что он мог бы получить маггловскую работу более высокого класса — офисную, как она ее называла, — но ему придется изучить основы маггловского мира, если он действительно хочет чего-то добиться. — Так что лучше всего начать с продаж, — продолжила она. — А я буду посматривать на остальное. Ты мог бы преуспеть в качестве учителя английского. Ты всегда был красноречивым. — Спасибо, — сказал Драко, подавляя все свои недобрые инстинкты, чтобы не ляпнуть что-то по-настоящему острое. — А разве нет… — он помедлил. — Чего-нибудь похожего на зелья? — Эммм… Химия, — Грейнджер выглядела задумчивой. — Трудно объяснить. А как насчет того, что ты хорошо готовишь? Драко приподнял бровь. — Поттер, вроде, находил мою стряпню отпадной. — Ты готовишь для него? — Грейнджер просияла. — Неудивительно, что ты ему нравишься. Гарри любит домашнюю еду. — Да, — ответил Драко, чувствуя удовлетворение. — Он неотёсанный олух. Грейнджер посмотрела на него. — У вас очень странные отношения. — Я встречаюсь с ним в основном из-за его тела, — сказал Драко, ощущая теперь необычайное удовольствие. — Ты всё еще не хочешь рассказать ему о своей работе? Драко пришёл в уныние. — Пока нет. — Он бы гордился тобой. — Я не хочу, чтобы он гордился. Я просто… Драко не знал, как объяснить Грейнджер, что он просто перестал спокойно выносить, что к нему прикасаются незнакомые мужчины. В свободное время, которое Драко не проводил с Поттером, не пытался изучить магловские штучки и не работал в кофейне — Драко возился с разработкой мазей и полиролей для метел на заказ. Поттеру нравились люди, у которых были какие-то интересы. Драко совсем не интересовали маглы или кофейня, но раньше он интересовался всякими вещами — реальными вещами, которые имели значение. В каком-то смысле Тристан был той версией Драко, которой он даже не подозревал, что хочет быть. Он разработал Маскарад из необходимости, но это было хорошее зелье. Он мог делать и другие вещи, которые были бы, получались так же хорошо. Он просто был так занят тем, что продавал своё тело и пытался избавиться от всех своих проблем, что никогда не верил в себя настолько, чтобы попробовать еще что-либо. Конечно, с дизайном мётел ничего некуда было пойти, но Драко нравилось работать над ними. Может быть, однажды он сможет продать их кому-нибудь. Хотя они и встречались, Поттер не приглашал его ни на какие благотворительные мероприятия, гала-концерты или что-то в этом роде. Он также не стал бы приглашать своих друзей провести вечер с ним и Драко, так как он делал это в последнюю неделю того месяца, когда Драко был Тристаном. Драко на самом деле не ожидал, что их отношения будут обнародованы — в конце концов, он всё ещё был бывшим Пожирателем Смерти. По-прежнему существовали законы, которые делали кого-то вроде него изгоем в обществе, и репутацию Поттера бы здорово подмочило, если бы их увидели вместе. И Драко не мог бы делать то же, что и Тристан на публике — все бы избегали его, тогда как Тристан всех притягивал; Драко никогда не смог бы так успешно вписаться в обществе, будучи собой, даже если бы захотел. Чего он, конечно, хотел. Он отчаянно этого хотел. Отношения с Поттером открывали целый мир невозможной надежды, которую Драко пытался затоптать снова и снова, но не мог удержать, от того, чтобы она перестала расцветать в его сердце. Драко был… жалким, глупым, совершенно потерявшим голову из-за Поттера; а он хотел быть парнем Поттера. Он хотел встречаться с Поттером, появляться рука об руку. Он хотел дружить с друзьями Поттера, потому что, хотя он всегда ненавидел их, теперь они ему нравились. Грейнджер была умной и доброй; Чарли был талантливым и забавным, а ещё Драко всегда нравилась Лавгуд. Драко хотел строить семейную жизнь с Поттером, хотел той нелепой мечты, за которую раньше насмехался над ним. Он хотел устраивать вечеринки для их друзей точно так же, как это делала мать. Он хотел убедить Поттера провести с ним день вместо того, чтобы загонять себя во имя всех требований, которые предъявляют к нему другие люди, потому что теперь Поттер делал это еще чаще, и не было уже рядом Тристана, чтобы остановить его. Вероятно, Поттер так поступал с собой, ибо он убого грустил, скучал по своему фальшивому парню-шлюхе, был задет, потому что его фальшивый парень-шлюха предал его. Если бы он только послушал этого самого фальшивого парня-шлюху, он бы перестал убиваться из-за работы, которую ему не нужно было делать. Если бы друзья Поттера были хоть сколько-нибудь хорошими, они бы заставили его бросить всё, заставили бы его оставаться дома, готовили ему что-нибудь и говорили, какой он глупый, и делали бы ему минеты так, что он никогда больше не захотел выходить из дома. Возможно, Драко был немного одержим. Он не мог заставить Поттера хотеть его таким образом, но это не поумерило пыл Драко. Возможно, Поттер даже и отойдёт. Он сказал, что ему просто нужно время. Они не пробовали секс с Драко сверху, с того дня, который закончился так плачевно. Поттер не просил, и Драко не предлагал. Он боялся того, что Поттер ему откажет. Но Драко хотел этого — о, он очень хотел этого. Драко не принципиально было быть сверху. Ему нравилось, когда Поттер был внутри его тела, ему нравилось, каким Поттер мог быть одновременно жестким и быстрым, а затем мучительно-медленным. Драко всегда был немного озабочен членом Поттера; ему нравилось, какой он большой, как он растягивает его, нравилось ощущать себя таким заполненным. Однако согласие поменяться местами было связано с контролем и доверием, и Драко предположил бы, что для него самого это ощущается в подобном ключе из-за извращенного взгляда на мир, но, очевидно, Поттер тоже так думал. Быть сверху по большому счёту не означало контроль, это не было требованием доверия, не обязательно означало что-либо конкретное, кроме предпочтений в ощущениях, кому-то это заходило, а кому-то нет. Но для Драко, да и для Поттера тоже, это было про отпустить себя, и до сих пор Поттер не мог делать этого с Драко. Но да, Драко хотел, чтобы все получилось. Они оба хотели. Поттер хотел; в его сознании просто пока был блок, который он не мог преодолеть. Если бы Драко мог помочь ему с этим… И, конечно, пока Драко беспрестанно размышлял об этом, в его голове начал выстраиваться план. * Поттер и Драко встречались почти месяц, когда Драко привел этот план в действие. Они сидели на кухне Поттера, только что закончив есть очередную стряпню, которую приготовили вместе. Они беседовали обо всём и ни о чем конкретном, и дела обстояли хорошо. — Я принес тебе кое-что, — сказал Драко. Поттер приподнял бровь. Честно говоря, Поттер никогда еще не выглядел так привлекательно, как в тот момент, откинувшись на спинку стула, расставив ноги, с отросшими волосами — они доходили до плеч. Он просто выглядел таким — довольным и комфортным, и Драко собирался сделать все еще в десять раз лучше. — Если это кориандр, надо было раньше, — сказал Поттер. — Это не он. Драко вынул бутылку из кармана и аккуратно поставил ее в центр стола. Мгновение Поттер вопросительно смотрел на него. Затем он перевёл взгляд на бутылку, и его осенило. Весь флёр легкости и комфорта тут же слетел с него, хотя он не пошевелился ни единым мускулом. — Так, значит, — все, что он сказал. Это не было вопросом, но Драко все равно подтвердил: — Да. — Нет, — Поттер снова посмотрел на него. — Только на эту ночь. — Малфой… — Поттер поморщился, очевидно, пытаясь обдумать свои слова. Его рука коснулась лица, жестом, которым он обычно почесывал подбородок. — Тебе не нужно этого делать. — Мне хочется. Поттер опустил руку и посмотрел на Драко, просто бросил один взгляд. Драко никогда еще не чувствовал себя таким пригвождённым его взглядом. — Да ладно? — спросил Поттер резко. — Ты тоже этого хочешь, — сказал Драко, стараясь не звучать так, словно он защищается. Он не ожидал, что все пойдет так. — Тебе не нужно быть кем-то другим, чтобы быть с тем, кого любишь, — сказал Поттер. Драко еле сдержался, чтобы не закатить глаза. — Это не кто-то другой. — Тебе не нужно другое лицо. — Гарри, если бы я мог, я бы всегда был им. Поттер сжал губы. — У тебя должно быть больше самоуважения. — Не нужно мне самоуважение. —Драко почувствовал, как ухмылка наползает на лицо. Он попытался остановить её, но не смог. — У меня никогда его не было. — У Тристана было. Драко всё же закатил глаза. — Да ладно, ты не настолько глуп. Это же было шоу. Это всегда было шоу. — Ага, — одна из ладоней Поттера судорожно сжала его бедро. — Но для меня это было по-настоящему. — Ты видел то, что хотел увидеть, — сказал Драко. — Что изменилось сейчас? Ты хочешь его увидеть. — Я хочу видеть тебя! Драко махнул рукой, намеренно пренебрежительно. — Какое-то всё слишком сложное. — Тебя вообще не волнует твоя собственная судьба, Малфой? — Нет, — Драко встал. — Не волнует. Меня волнует только то, чего я хочу, а я хочу…— Драко собирался сказать, что хочет трахнуть его, но это было еще не все. Это была не вся правда. — Я хочу, чтобы всё ощущалось легко. Как оно было раньше. — Этого не будет, — сказал Поттер. — Только на одну ночь, — Драко не знал, почему вдруг он оказался на грани того, чтобы умолять, но так и было. — Только на эту ночь. Ты же хочешь его. Ты знаешь, что хочешь его. — Я хочу… — Поттер провел рукой по лицу. — К черту, — сказал он, вставая. — Давай сделаем это, — ухмыльнувшись, Драко взял бутылку. — Я знал, что ты согласишься с моими доводами. — Не… — Поттер стиснул зубы. — Не делай этого здесь. Я не хочу видеть. Драко нахмурился. — Я и не собирался. — Хорошо. Поттер отвернулся. Драко прошагал по коридору в гостиную. — Это не очень хорошая идея, — заметила двоюродная бабушка Вальбурга. Драко усмехнулся ей. — Что ты можешь знать? — Блэки, — ответила Вальбурга. — Ты такой же, как мои бедные мальчики. — Который из них? — спросил Драко. — Оба. Нахмурившись, Драко направил палочку себе на горло и прошептал заклинание, которое изменило его голос. Затем он открыл бутылку и опрокинул в себя содержимое. Его черты лица медленно перетекли в черты лица Тристана. * Поттер был на кухне, стоя спиной к двери, когда Драко вошёл обратно. — Гарри, — позвал Драко голосом Тристана. Поттер обернулся. Драко дружелюбно улыбнулся. Поттер уставился на него. Он смотрел и смотрел. — Я забыл… — начал он, но прервался. Улыбка Драко превратилась в ухмылку. — Что у тебя… Но Поттер уже был рядом; он буквально налетел на Драко, и тот мигом забыл, что хотел сказать, почувствовав прикосновения к своему телу, ощутив, как Поттер прижимается к нему в объятии. Это было по-другому; это было иное чувство, потому теперь что в жестах Поттера чувствовалась капитуляция, которой не было, когда Поттер был с Драко. — Тристан, — пробормотал Поттер. — Тристан… Затем его рука оказалась в волосах Тристана — Драко, понукая чуть опустить голову назад, и рот Поттера оказался в опасной близости от его губ. — Нет, — вдруг сказал Драко и отвернулся. — Малфой… — Поттер слегка ослабил объятие. — Не надо, — сказал Драко, пытаясь прижать Поттера к себе. — Я просто не хочу… — Ладно, — сказал Поттер. — Ладно, — и прибегнул к чему-то более привычному — поцеловал Драко в шею. У Драко перехватило дыхание. Он не знал, почему не хотел, чтобы Поттер поцеловал его таким образом — он ведь так долго именно этого и желал. Он мечтал об этом, и все же мысль о поцелуе сейчас… Драко не мог этого вынести. Он хотел, чтобы Поттер захотел поцеловать его собственные губы, а не губы Тристана; мысль о том, что их первый настоящий поцелуй будет принадлежать Тристану, а не ему… У Тристана было все остальное. Драко хотел для себя хотя бы этого. — Я скучаю по тебе, —Поттер уткнулся лицом в шею Драко, глубоко вдыхая. — Я чертовски скучал по тебе. — Я здесь. Поттер отстранился, чтобы снова посмотреть на него, его взгляд жадно обводил каждую черту лица Тристана. Драко склонил голову. — Я знаю, я хорошенький, — сказал он, но слова горчили у него на языке. — Но, возможно, нам следует… — Трахни меня, — сказал Поттер. — Выеби меня прямо сейчас. — Да, — Драко перестал дышать. — Да. Он толкнул Поттера — в конце концов, в этом был смысл всей затеи, и прижал его к стене, а затем начал дергать джинсы Поттера, стягивая их. — Хочешь, чтобы мой член был в тебе? Так? — Да, — ответил Поттер. — Скучал по этому? — Блять, да. Драко наконец просунул руки, спуская джинсы и брюки Поттера до середины бедер. Обнаружив, что член у Поттер уже встал, Драко сжал его. — Тристан, — выдохнул Поттер. — Да, ты хочешь этого. — констатировал Драко. —На пол. — Заставь меня. Да. О, да. Драко обожал, когда Поттер так говорил. Оттащив от стены, и развернув его, Драко толкнул Поттера, затем еще раз. Затем Драко вытащил палочку, произнеся заклинание, заставляя ноги Поттера подкоситься, но Поттер успел выбросить руку и смягчить приземление, хотя вышло всё равно с громким стуком. Драко тут же оседлал его. — Ну так что? — спросил Драко. — Ты хочешь, чтобы все было так? — Это зависит от того… — губы Поттера изогнулись в улыбке, когда его руки опустились на бедра Драко. Он ощупывал их, водил ладонями вверх и вниз, сильными, плавными движениями. — Что еще ты можешь. — Я покажу тебе, — Драко протянул руку между своих ног, чтобы найти член Поттера. Он немного оттянул его, затем грубо сжал, заставив Гарри ахнуть. — Сними с нас одежду, — приказал Драко. Поттер горячо заерзал под ним, не предпринимая, впрочем, попыток выполнить просьбу. Драко снова сжал член Поттера. — Я сказал… Поттер грохнул рукой по полу, и каким-то образом от одного этого решительного движения их одежда испарилась. — Тристан, — тяжело дышал Поттер. — Ты теперь буде… — Терпение, котик, — сказал Драко на ухо Поттеру, а затем немного сполз вниз. Направив палочку на дырку Поттера, он произнес заклинания защиты, чтобы подготовить его, сделать его податливым. — Нужно было смазать тебя, — сказал ему Драко, отбрасывая палочку в сторону. — А теперь нужно убедиться, что моему члену будет приятно и скользко. Драко просунул пальцы внутрь… И всё ощущалось совсем не так, как в прошлый раз, когда они пытались заняться этим. В прошлый раз Поттер даже не смог посмотреть на него. Сейчас же… теперь Поттер смотрел на него так, словно Драко снял ему луну с неба. — Тебе это нравится? — спросил Драко, скользя внутрь. Поттер тяжело сглотнул и сжал мышцы вокруг пальцев Драко. — Тристан, — выдохнул он. Драко ненавидел то, как Поттер с хриплым придыханием произносил это имя. Наклонившись, он спросил более жестким голосом: — Я спросил, тебе нравится? — Да. Боже, да… Поттер порывисто хватал ртом воздух, и ему приходилось смыкать челюсти, чтобы с трудом сглотнуть. — Боже, мне так это нравится. Он вообще… был таким послушным. Драко действительно не помнил, чтобы Поттер был таким послушным. Всегда ли он так себя вёл, когда Драко был Тристаном? Драко не помнил, но Поттер совершенно точно не был таким, когда был с самим Драко, и это… Горло Драко запершило; это было пустяком. Он должен был продолжать. Он просто должен был продолжать. — Нравится, когда мои пальцы в тебе? — заставил он себя проговорить. Поттер снова сглотнул. — Да. — Хочешь мой член? — Да. — Хорошо, — сказал Драко, вытаскивая пальцы. Он попросту был вымотан всем этим эмоционально; все, о чем он мог думать, это то, как выглядел Поттер в последний раз, когда Драко засовывал в него пальцы — он даже глаза закрыл, будто он не мог смотреть на него. То, как Поттер смотрел теперь… Раньше он так не смотрел на Тристана, ведь нет же? Как будто он пытался впитать его, как будто не мог насытиться. Но, конечно, Поттер смотрел именно так. В последний раз это случилось месяц назад, когда Драко был Тристаном. — Пожалуйста, Тристан, — Поттер раздвинул ноги, его руки скользили по заднице Драко. — Трахни меня. — Да, — повторил Драко и толкнулся внутрь. Поттер тихо застонал, и у Драко все поплыло перед глазами. Поттер был… Поттер, разумеется, был идеален. Горячий, влажный и тугой, все, что Драко помнил, все, о чем Драко мечтал, и все же… Драко ощущал опустошение. Странную пустоту, и Драко это не нравилось — это теплое, шелковистое ощущение вокруг его члена. Ему это не нравилось, он чувствовал… Отвращение. Как будто перед ним кто-то другой. Это было похоже на то, что он чувствовал, когда позволял другим людям прикасаться к нему, когда он спал с Нильсом, Фиц-Ллойдом или кем-то еще, когда он позволял прикасаться к себе кому-то, кто не был Поттером. Вот только проблема заключалась в том, что сейчас это был Поттер. Сам Драко был кем-то другим; Драко был тем, кто осквернял его или самого себя, он уже не понимал, но это было неправильно… — Я люблю тебя, — сказал Поттер. — Нет, —резко ответил Драко и отстранился. — Что… — Нет, — повторил Драко, когда Поттер потянулся к нему. — Я думал, что смогу. Но ты был прав. Я не могу. Он отполз от Поттера, слезая с него на пол; ему нужно было уйти. Поттер сделал движение в его сторону. О это великолепное обнаженное тело… — Не трогай меня. Драко крупно трясло, у него даже застучали зубы. — Тристан, — позвал Поттер. — Не называй меня так. — Малфой… — И так тоже не называй! — Малфой, — сказал Поттер. — Позволь мне обнять тебя. — Я не могу, — сказал Драко, которого все еще трясло. — Я не могу… — Ты можешь, — мягко сказал Поттер и обнял его. Его сильные, теплые руки обвили тело Драко, притягивая его к себе. Драко вздрогнул в этих объятиях, а Поттер снова принялся поглаживать его по ребрам, снова и снова, аккуратно, но ласково. — Все хорошо, — сказал Поттер. Он уткнулся лицом в волосы Тристана, одной рукой пытаясь дотронуться до лица Драко. — Я не хочу, чтобы ты прикасался к нему. — Драко отстранился. — Это не мое лицо. — Драко, — голос Поттера звучал надломлено. — Прости, — сказал Драко. — Мы не должны были пробовать. Поттер лишь крепче обнял его. — Прости, — повторил Драко. — Все в порядке. Рука Поттера протиснулась между их тел и нащупала круг на груди Драко, другая же все еще продолжала успокаивающе гладить подрагивающего Драко по пояснице. — Я не хочу, чтобы ты больше притворялся. Я хочу, чтобы ты был тем, кто ты есть. Драко почувствовал, что легкие отказывали. Поттер был так близко, его кожа была горячей, и у Драко встал ком в горле. Отвернувшись от Поттера, он попытался глотнуть свежего воздуха. — Я не знаю, кто я, — сказал он. — Я не знаю, я никогда не знал. — Я помогу тебе, — сказал Поттер, крепко сжимая его. — Позволь помочь тебе. Драко кивнул. * Авроры пришли за Драко посреди трапезы. Конечно, они заявились из-за Нотта. Поттер заглянул на ужин, и они как раз готовили запеканку — не совсем ужин, но Драко все равно нравилось, и Поттер все равно толком не разбирался. Он послушно делал все, что ему поручал Драко, а тот шутил о том, как Поттер рубил зеленый лук, когда раздался стук в дверь. — Паркинсон? — догадался Поттер, откладывая нож. Драко покачал головой. — Она не стучит. Поттер бросил взгляд в сторону двери, стук становился все настойчивее. Драко понял затруднительное положение Поттера. Тот не хотел бы, чтобы его кто-то видел в квартире Драко; об их отношениях были осведомлены единицы. — Побудь тут, — сказал Драко, вытирая руки. — Я разберусь. Драко открыл дверь двум мужчинам и женщине в алых одеждах. — Драко Малфой, — произнесла женщина, — Вы арестованы. — Аврор Эспи? — спросил Драко. Та нахмурилась. — Пойдемте со мной. Двое других авроров приблизились к нему. — А в чем, собственно, проблема? Авроры, которые пришли за Драко, замерли, словно от испуга вперемешку с благоговением — как и ожидалось. Поттер, вышагнувший из кухни, был одним из самых прекрасных существ, которые Драко когда-либо видел. Взять хотя бы его руки. Они выглядели внушительно и сильно, и, хотя раньше у Драко не было пунктика на руки, теперь, очевидно, появился. Именно руки Поттера. Он был одет в черную футболку, и его великолепные руки были скрещены перед грудью. Он почти заполнил дверной проем кухни и выглядел недовольным. Аврор Эспи, однако, была настроена по-деловому. — Очень жаль, мистер Поттер, но этот человек арестован. — За что? — спросил Поттер. — Да, — вставил Драко. — За что? — За то, что публично наслал проклятье летучемышиного сглаза. Вытащив свиток, Эспи развернул его. — Драко Малфой, бывший Пожиратель Смерти, бросил проклятие Летучей мыши в Дырявом котле примерно шесть недель назад, и этот факт могут подтвердить по крайней мере шесть свидетелей. Это противоречит статьям три-восемь-два Статута о Восстановлении, введенным после краткого правления Тёмного Лорда для предотвращения дальнейшего вторжения тёмных сил. Поттер повернулся к Драко. — Ты это делал? — О, да, — Губы Драко изогнулись в его самой жестокой улыбке. — Конечно, делал. И не раз — пока у него не пошла кровь из носа. И тогда я наслал этот сглаз ему еще на глаза. — На глаза? Я не знал, что ты можешь это сделать. — Власти были готовы не обращать внимания на это нарушение, — продолжал аврор Эспи. — Как мы иногда делаем это в других случаях, ссылаясь на статью три-восемь-два, но, как подтверждает сам Малфой: невинная жертва явилась дать показания. Поттер нахмурился. — Кто был жертвой? Эспи схватил свиток. — Тристан Боншанс. Поттер посмотрел на Драко. — Нотт, — объяснил Драко. — Ах, вот оно что, — Поттер повернулся к Эспи. — Знаешь, Лайла, я думаю, что произошла ошибка. — Это Драко Малфой? — Эспи ткнула в Драко пальцем. Поттер, казалось, задумался над ответом. — В некотором смысле. — Тогда здесь нет никакой ошибки, — сказал Эспи. — Не утруждай себя, Поттер, — Драко вздёрнул подбородок. — Вы говорите, что Тристан Боншанс будет присутствовать на моем суде? — Он вызвался давать показания, — сказал Эспи. — Тогда само собой, забирайте меня, — Драко протянул руки, сводя вместе запястья, чтобы авроры связали. — Я сделал это. Я сделал бы это снова, снова и снова, независимо от того, сколько раз был бы арестован или сколько законов я бы нарушил. Этот негодяй заслужил. — Ты его совсем не знаешь. — Эспи пристально посмотрела на него. — Боншанс мой друг. Драко одарил ее ухмылкой, когда авроры связали его. — Это неправильно, — сказал Поттер. — Полагаю, у тебя есть власть остановить нас, — сказал Эспи. — Но я надеюсь, что ты будешь следовать букве закона. — Да, Поттер, — сказал Драко, все еще злобно ухмыляясь. — Давай следовать букве закона. * Он не был отправлен в Азкабан. Вместо этого его отвели в камеру предварительного заключения в Министерстве, где Драко остался на ночь. У него было трое посетителей. Первой пришла Грейнджер посреди ночи. — Я думаю, наказание все же будет, — сказал Грейнджер. — Ты в некотором роде нарушил закон. — Надеюсь, Нотт сгорит в аду, — сказал Драко. — Что ж, ты будешь рад узнать, что он тоже будет отбывать наказание, и гораздо худшее. Он выдавал себя за кого-то и использовал это, чтобы проникнуть в дом самого известного волшебника в мире. — Тогда я могу быть спокоен. Закрыв глаза, Драко откинулся на спинку деревянной скамьи. Она была единственной вещью, которую можно было назвать мебелью в комнате, не считая горшка в углу. Грейнджер пришлось сесть по другую сторону невидимого магического барьера, где ей организовали стул. — Они пересматривают Статут, — сказала она. Не открывая глаз, Драко приподнял бровь. — Немного поздновато. — Сегодня собирались проголосовать за отмену статьи «три-семь-девять». Драко медленно открыл глаза. — Что? — Спросил он тихо. — Не думаю, что я правильно расслышал. Ты сказала три-семь-девять? Три-семь-девять — это статья, которая не позволяла бывшим Пожирателям Смерти и их союзникам искать приемлемую работу в волшебном мире. — Гарри работает над тем, чтобы они поставили ее на голосование. Он хочет ее отменить. Драко попытался сдержать себя, какая бы эмоция его ни обуревала. Возможно, это было раздражение. — С каких пор? — О, Малфой, — ответила Гермиона. — С тех самых, как он узнал, кто ты на самом деле. — И он мне не сказал? — прислонившись к стене, Драко снова закрыл глаза. — В этом весь он. * Второй пришла Панси, это было на следующий день, поздно утром. — Они отменили статью «три-семь-девять», — объявила она в своей скучающей манере. Драко лежал на спине на деревянной скамейке, подняв колени, так как это было единственное, что мог сделать со своими длинными ногами. Он плавно сел и повернулся на звук голоса Панси. Она смотрела на свои ногти. Тоже вся она в этом жесте. Взгляд Драко был спокоен, потому что безудержное ликование не было в их натуре. Они прошли через слишком многое. — Что ты будешь делать? — Точно не работать в кафе. — Маглы не так ужасны, как я думал, — сказал Драко, прислонившись к стене, чтобы было удобнее. Его глаза снова закрылись. — У них есть штука под названием Тетрис. — Повезло тебе с парнем. Закрыв глаза, Драко улыбнулся. — Кажется, ты упоминала, что это плохая идея. — Как и все твои идеи. — Мм, да, — Драко издал низкий хриплый стон, а затем съехал бедрами вниз по скамейке. — Поттер очень, очень плохой. — Мерзость. — Признай, Панси, — прислонившись головой к стене, Драко открыл глаза, чтобы посмотреть на нее. — Мои планы лучшие. — Не было у тебя никаких планов. — Да. — Драко усмехнулся. — Но все получилось. * Драко ждал Поттера. Он ждал и ждал его, но Поттер не пришел. Вместо него пришла аврор Эспи. — Скоро тебя сопроводят на суд. — Мой суд сегодня? — удивленно спросил Драко. — Ты совсем не в курсе, да, — ответила Эспи. — Нет. Что происходит… — Стражники будут здесь через пять минут, — сказала Эспи и ушла. — Ты мне никогда не нравилась! — крикнул ей вслед Драко. * Он ждал Поттера, но за ним должна была прийти охрана и чертова Эспи что-то не договаривала. Дверь в конце коридора открылась, и теперь Драко понял, что кто-то придет поговорить с ним через его невидимую стену. Это, наверное, будет стражник, который здесь, чтобы отвести его на суд, а Поттер так и не появился… Драко расхаживал по комнате, и вдруг, обернувшись, увидел Поттера. Он выглядел особенно сексуально, но опять же, Поттер всегда выглядел особенно сексуально. Он все еще был в этой черной футболке. Драко решил, что Поттер всегда должен носить черные футболки, но в остальном Поттер выглядел очень усталым. На его лице была щетина — всегда плохой знак, а волосы были всклокочены. — Ты не сказал мне, что получил работу в кафе, — сказал Поттер. Драко поморщился. — Грейнджер. Поттер покачал головой. — Она мне не говорила. Сунув руку в задний карман, он вытащил мобильный телефон Драко. — Я нашел его в твоей квартире после того, как тебя забрали. Сегодня утром звонила очень милая дама по имени Кейт. Она интересовалась, где ты, потому что твоя смена. — Черт, —Драко отвернулся. — Я сказал ей, что ты не вернешься. — Это не вежливый способ уволиться с магловской работы. — А потом я поговорил с вице-президентом Нимбускорп. — Правда? — все еще не глядя на него, Драко старался не казаться заинтересованным. — Да. — О чем вы говорили? — Хм, ну, знаешь. О погоде, об ее очередной линейке метел. Она действительно великолепна, знаешь ли. Повисла пауза. — Тебе стоит поговорить с ней, когда ты выйдешь. — Если я выйду, — сказал Драко, подходя к невидимой стене и стараясь не касаться ее лицом. Выражение лица Поттера не изменилось. — Ты выйдешь. — Это еще один закон, который ты собираешься изменить? — усмехнулся Драко. — Я его не менял, Малфой. Я не настолько силен. — Три-семь-девять отменили. — Да, знаю, — ответил Поттер. — Я пошел в Министерство и топил за вас. За всех вас. Согласен — этот закон и все это было неправильно. Может быть, какое-то время это было правильным решением, но вы никогда не должны были быть ограничены так долго, когда вам нечего делать и некуда идти. Драко усмехнулся. — Теперь ты говоришь это. — Теперь я говорю это, — спокойно сказал Поттер. — Хм, — сказал Драко, но на самом деле он не сердился. Он пытался злиться — какая-то часть его была так зла, но он не мог этого сделать. Поттер пришел за ним. —Снаружи толпа, — предупредил Поттер. — Почему? — оживившись, Драко подошел к противоположной стене. Там было окно, но оно было слишком высоким, чтобы из него можно было что-то разглядеть. Оглянувшись на Поттера, Драко спросил: — Из-за меня? Поттер слегка улыбнулся. —В основном это из-за отмены статьи, — сказал он. — Мы старались держать это в тайне, но с вашими… Арест, куча недавних событий, всё это стало достоянием гласности. Он махнул рукой. — Значит, пресса здесь? — И протестующие. И сторонники. — У меня есть сторонники? Драко немного расцвел. Улыбка на лице Поттера становилась все шире. — Да, — ответил Поттер. — У тебя есть сторонники. Хотя Бог знает почему. — Это потому, что я такой красивый. — Это точно. Посмотрев вниз, Поттер почесал затылок. Он делал это, когда ему было неловко — что случалось нечасто, но все же. — Мне нужно было произнести речь. — Тебе? — Драко вернулся к невидимой стене. — Мерлин, ты такой косноязычный. Почему они выбрали тебя? Поттер закатил глаза, но улыбка не сходила с его лица. — Не знаю, Малфой. Может быть, мне было бы что сказать. — Но ты ненавидишь речи. — Это нужно было сделать. — Они должны были поручить это мне, — сказал Драко. — Я гораздо лучше говорю. Я умнее и красивее, и я… — Да Боже, — произнес Поттер и махнул рукой. Невидимая стена исчезла, и Поттер перешагнул через то место, где она была, притягивая Драко к себе и целуя. Он целовал, и целовал, и целовал, и хотя Драко видел, как Поттер целовался в Омуте памяти — в тот раз с Ноттом, когда не знал, что Тристан не настоящий, в тех воспоминаниях он еще не был в курсе, что Тристан это Драко. Драко старался не думать о том поцелуе, старался не вспоминать, как выглядела челюсть Поттера, как наклонялась его голова, как Поттер использует свой язык… Салазар, как Поттер использовал свой язык. Свой божественный язык. Это было так хорошо; поцелуй ощущался восхитительно, и Поттер действительно знал, как целоваться, его язык проник в рот Драко так глубоко, что Драко почувствовал слабость. Когда Поттер наконец отпустил его, Драко пришлось прижаться к нему, чтобы удержаться. Поттер тоже еле стоял. — Не могу поверить, что ты наконец-то поцеловал меня, и сделал это в тюрьме, — сказал Драко, когда наконец смог дышать. — Казалось уместным, — выдохнул Поттер. — Ты такой варвар. — Пойдем со мной. — Рука Поттера скользнула в его руку. — Пойдем делать то, что у тебя получается лучше всего. Драко последовал за Поттером по коридору. — Ты нашел для нас место, где можно перепихнуться? — спросил он с любопытством, немного встревоженным и глубоко взволнованным. — Нет. — Эм? Они продолжили идти и свернули в другой коридор с двойными дверями в конце. Когда они почти подошли, Драко спросил: — Что у меня получается лучше всего? — Это, — сказал Поттер и толкнул двери. Вспышки ослепили их со всех сторон, слева, справа и в центре, и повсюду были люди. Каждый из них хотел поговорить с Драко. * Драко отсидел тридцать дней в камере предварительного заключения за то, что публично наложил проклятие и устроил беспорядки. Нотт отсидел шесть месяцев в Азкабане за то, что использовал фальшивую личность для проникновения в частный дом. Панси устроилась на работу в магическую юридическую фирму, которая в основном занималась контрактами. Но параллельно она все еще бывала доминатрикс на стороне. Грейнджер руководила пересмотром Статута о Восстановлении и и запустила программу изучения магловской культуры для взрослых. А Драко в итоге устроился на работу в Нимбускорп. Он также переехал в дом в конце Хотторн-лейн. Однако он оставил свою квартиру — было жаль упускать такой вид. Когда они трахались, Поттер все ещё иногда мог обронить неправильное имя. Драко старался не обращать на это внимания. Оба имени принадлежали ему, как и сам Гарри Поттер.