Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Серёжа и Олег встречаются в баре после расставания, которое произошло 2 года назад. Они решают начать всë с чистого листа...
6.Как жаль, что эти люди нас не поймут
09 августа 2021, 09:50
***
—Он хотел тебя. —У него не было ни малейшего шанса, и он прекрасно это знал. Разумовский поправил на себе халат кидая в карман зажигалку. —Моë сердце всегда принадлежало только одному человеку. Затянувшись в последний раз, никого не волновало, что Серёжа обещал бросить. Он смял окурок. —Не понимаю, почему мы просто это не забудем. —Любую смерть невозможно забыть. Олег смотрел на него с нечитаемым выражением лица.***
Сергей резко сжал кулаки; его ужасающая манера поведения постепенно выбиралась из углов больного разума. Ноздри раздувались от злости. —Не отрицай того, что умер, Гречкин, по твоей вине. Волков тут же посмеялся над этим, а Серёжа просто тупо смотрел в лицо напротив, не выражая и намёков на гнев. Казалось, вся его злость, улетучилась в момент. Он никак не мог опровергнуть слова Олега. Тот сжал его пальцы и прижался щекой к тыльной стороне его ладони. Будь на месте Олега Птица, он бы дал понять Серёже, насколько глупо тот выглядит. Сёрежа бы… Сёрежа… он бы выглядел несчастным, а чувствовал себя и того хуже. Словно ему врезали по морде. —Я немного проголодался…— едва слышно бормочет Олеженька, утыкаясь влажными теплыми губами в середину ладони. —Знаешь, ты прав, я виноват в его смерти, я сделал это, — тихо, с таким болезненным отчаянием, что Волк кожей почувствовал, что теряет возлюбленного. —Ты не сделал ничего плохого, милый, — решает спасти ситуацию шатен, — что за бред, дорогой? — Серёжа наконец поднимает на него взгляд. В них, красивых, теплых, глубоких. В них столько любви, что Олегу хочется плакать. Он не заслужил её. Он не заслужил и самого Сергея, и, никогда, наверное, не будет заслуживать. Вместо ответа, программист зажмуривается крепче, слепо поддаётся вперёд, предсказуемо промахивается, но в итоге, всё равно находит чужие губы и касается их в мягком поцелуе. Больше они к этому вопросу не возвращались. С балкона на вид сонного Санкт-Петербурга Серёжа вылетает. Завтра выходной, но теперь у Разумовского появились дела.***
Олег любил Серёжу. Любил с самого детства, любил с момента, как научился любить. Сережа долго пытался нацепить ярлык их отношениям: братья, любовники, друзья, знакомые, товарищи. Просто ему это было почему-то важно. А он, Олег, просто любил, не задаваясь вопросами наименований. Они выросли вместе, были с друг другом всегда, расставались надолго лишь дважды: когда Олег уезжал служить и просто по инициативе. Но, в первом случае, Серëжа ездил к нему в часть два раза в месяц, по четыре часа в плацкарте. Волков всегда ждал, но Серёжа приезжал редко. Письма никогда не писал, но приезжал. Олег определённо любил Серёжу.***
Солнечный свет через тонкие занавеск, и попадает в комнату первыми своими лучами. Скользит неспешно, поднимаясъ по спинке кресла, и тот час скатывается вниз на пушистый ковёр, на котором стоит журнальный столик. Серëжа расставил тарелки, свежую выпечку из ближайшей кондитерской и столовые приборы на стол, уже поджидая Олега. Стул рядом заскрипел, Волков опускается рядом подвигает к себе чашку с горячим напитком. —Тебя что-то тревожит, милый? — слащаво спрашивает Волков, кладя кусочек ароматного мяса в рот. Разумовский продолжает упрямо смотреть в тарелку, поджимая губы, Серëжа качает головой, зная, что Олег заметит этот жест. Как в тот раз с этим…как его… Кириллом, когда ты так просил уйти. Охуенная была тачка, может, ку… Наблюдает за ним, грея пальцы об кружку с крепким кофе. Его волосы завязаны в тугой низкий хвост. Серёжа приветливо улыбается и подпирает щеку ладонью. У Волка особые отношения к успешному программисту, бесконечно преданный своей fin amour. Целует нежно на прощание, а когда за Волковым закрываются тяжёлые двери, глаза Серëженьки тухнут.***
Выключив экран телефона, Серёжа протёр глаза, отворачиваясь к открытому окну машины. Он поправил рукава идеально выглаженной и белоснежной рубашки. Оттянул воротник, растегнул две верхние пуговицы. Заебали. Несмотря на ранее, знойное летнее утро, в Питере было все так же многолюдно и шумно. Олег, сейчас, наверное, сильно занят, чтобы написать… От торможения, Разумовский чуть не упал вниз, на пол машины и прокрикнул: —Ты, блять, что творишь, Михалыч?! Я тебе это припомню! Ты не труп везёшь, скотина! Охранник и водитель «Михалыч» закатил глаза, сворачивая на площадь, где находится один из множества офисов «Vmeste».***
—Не понял, а что за шумиха? —Разумовский заинтересованно вытащил рыжую макушку из окна, тут же машину со всех сторон окружили люди. —Я люблю тебя, Сергей Разумовский! Со всей силы закрыв окно, программист обессилено откинулся на заднее сиденье. День будет весёлым. Однозначно.***
Толпа возле здания, с каждой минутой становится всë больше, охрана оттесняет их к забору. Серëжа наконец выходит из машины, закидывая на плечо сумку с ноутбуком. —…мовский! — Сергей лишь дежурно улыбается и махает ручкой. Рыжеволосый подходит к зданию, быстро тыкает тонкими пальцами по светящейся панели с кнопками, и перед ними, наконец, открывается дверь. Разумовский вальяжно заходит внутрь, охранник теряется за очередным поворотом. —Здравствуйте, Сергей, —механический голос Марго безразлично оповестил своё присутствие. Серёжа медленно заправил волосы за уши, не открываясь смотря в потолок. —Доброе утро, Марго. Подскажи, как обстоят дела с работой приложения? —График забит, ближайший лифт придёт через тридцать секунд. В подтверждение её слов двери лифта открылись.***
Основной проблемой в общении с Марго остаётся то, что другие невольно воспринимают её как «человекоподобное существо», но, сам он, зная все тонкости программы, видит только недочёты в сложном механизме. Первоначальная мысль создать своеобразную рукотворную Галатею давно канула стопки бумаг по проектированию. Вероятно увидеть, как завершённое целое то, что ты несколько раз разъял на части. Иногда, впрочем, она вызывает эмоциональную реакцию, в основном, раздражение на себя за то, что можно было избежать многих богов, если бы не так торопиться с презентацией.***
Марго по просьбе Разумовского включает местные новости, пока тот раскладывает бумаги на столе. —Сергей, вас упоминают в новостях. —… чкина. Кирилл Гречкин покончил жизнь самоубийством из-за скандально известного миллиардера, филантропа и очень доброго человека — Сергея Разумовского… — ведущая новостей вещает с невыразимым удовольствием, растягивая ярко-красные губы в приторной улыбке, —… его тело нашли в одном из множеств домов семьи, в Санкт-Петербурге. О подробностях вам скажет моя коллега — Алёна Кравченко…продолжим после короткой рекламы, не перек… —Убери, — приказывает он. Остаётся только экран с основной видео-конференцией, на которой он и Кирилл Гречкин страстно целуются, прямо перед входом, на оранжевой ламбе. Это никак не относится к «Vmeste», с бегущими вверх строчками чата. Снимали, хочется сказать, добротно, во всех красках. Серëжа не может сосредоточиться и прочитать хоть одну строчку, они бегут слишком быстро. Несколько долгих минут уходит на то, чтобы осознать происходящее. Заставить себя осознать, потому что сознание, более охотно, готово просто отключится. —Марго, дай доступ к источнику. Он удаляет видео одним щелчком мышки, словно скидывает со стола пугающее насекомое. — Сколько копий успели сделать? —Три тысячи девятьсот пятьдесят одна копия. Разумовский откидывается на спинку кресла. Твою мать. Серëжа долбоёб, нихуя он не помнит, очевидно же, что видео — не подделка. —Я дописал скрипт для отслеживания и массового удаления материалов, Марго? —Нет. Вы почти закончили его для работы со статичными изображениями. А потом сказали, что это будет противоречить политике свободного распространения информации. —Я не помню… Он не сильно оттянул волосы, головой ударившись об столешницу. —Воспроизвести аудиозапись от семнадцатого февраля? —Нет! Не надо воспроизводить мне записи со мной. Просто…найди скрипт. Открой. Он стал искать «скрипт» в множестве папок.***
— Вам звонок из Управления уг… —Я удаляю. Скажи им всем, что я удаляю. И, если меня не перестанут дëргать, то, возможно… Варианты, варианты, варианты…«Давай, думай» — крутились эти два слова в голове. Сервер с видео, Vmeste, пользователи, видео, за которое стыдно. «Думай, Разумовский!» — пронеслось опять. —Сергей, можно прервать соединение с сервером для всех пользователей, пока вы не закончите работу. Обрушить всю сеть. Именно тогда, когда график взлетел выше, чем в день презентации. Абсурдно. —Не трогай сервер, — рассуждая логические, какое им дело до его взаимоотношений с Гречкиным, — я справляюсь. —Ты уставший и голодный. Я бы не сказал, что это называется «я справляюсь», — взволнованный голос Олега звучит далеко, значит, он стоит где-то в дверном проёме, и Серëжа рад, что у него есть родной человек. —Не мешай мне… нет. Скажи, откуда ты пришëл? И как мне знать, что именно ты — Олег Волков? Чужие и теплые руки мягко касаются его плеч, а затем насмешливо убирают с глаз волосы. Сергей быстро отключил поиск к сайту, не отвлекаясь на любимые руки. —Программа для поиска копий готова, Марго! Интегрируй, пусть сносит все без резервных копий, потом извинимся за случайное удаление.***
«Поехали домой», «пожалуйста, Серёж» — всё это Разумовский пропустил мимо ушей. –О-оле-ег, — говорит Сергей, щурясь в пульт управления проектами, — волк, — прекрасно замечая, как мужчина морщится от своего прозвища, звучашего хрипло и ехидно, как ругательство, — неужели ты думаешь, что я поеду домой с э-этим? — он наконец то вытащил из-под дивана целый мешок наркоты. Волков от шока спотыкается, роняя поднос с перекусом. У них разные представления о том, какими должны быть развлечения взрослых людей. Но Серёжа готов смириться с этим, пока ему не вешают развлекаться. — Ты мог бы… Сделать мир лучше, — говорит Олег. Он знал об этом, больше остальных, — ты можешь устроить оазис в пустыне, — Разумовский смотрит с немым «зачем?», — или, остановить таяние ледников… или, придумать лекарство от «короны», а вместо этого, ты прикрываешь огромную продажу наркотиков. Вот ещё откровение — услышать, что он мудак. —Ой, а ты прям белый и пушистый? — как можно небреженее, ведь, ему на самом деле абсолютно плевать, что думает… Ол… Волков. Олег пожимает плечами, а потом, расслабленно откидывается рядом с Разумовским, на самый удобный сейчас диван. Им нормально. — Я выбрал свой наркотик, и это. Ты.***
—Слушай, любимый, твоего дорогого Серëженьку хотят упечь за решетку. От вспышки гнева Волкова спас нежный поцелуй возле уголка глаза. Ловит своими губами другие. Он тихо выдыхает. Они знают, что это не правильно, знают, что аморальны. Но не похуй ли? Ведь, для них не существует кого-то важного в этом мире, кроме друг друга. —Найди её… убей её, — рыжеволосый шепчет это, как молитву, и она вбивается яркими буквами под веки глаз Олега Волкова. Не отрывает ядовитого взгляда. —Я сделаю ради тебя всё… — Серёжа удовлетворённо мурлыкает, включая телефон. Зачем же он вслушивается в шёпот и песню его безумных слов?***
И всё-таки, Майор Гром был досадным недоразумением в его тщательно продуманном плане. Отправив Олега дружеским пинком из башни в город, Серёжа походит мимо молоденькой секретарши, которая стоит за стойкой ресепшена. Его глаза наполняются ещё большим холодом. — Чего хотел, Гром? — холодно спрашивает Разумовский и буравит девушку, что она навряд ли сможет ответить из-за страха. — Простите… Серг… — тоненький нежный голос прерывает звонкая пощёчина. Голова блондинки резко метнулась в сторону. —Разумовский, — холодный, леденящий кровь голос мужчины приводит ее в ужас, — именно так ты должна обращаться ко мне, — он говорит это сдержанно, подписывая несколько бумаг на столе. Волосы мешают глазам. — Хор-рошо —На сегодня свободна, — просвет хозяин компании и идёт дальше, вернув своему взгляду прежний холод и отчуждение.***
Прошло несколько часов. А может, и целые сутки. Рыжеволосый чувствовал приступы мигрени и стёршиеся пальцы на ногах от долгой ходьбы. Колени болели, от смятения осталась лишь тревожная прострация и горькая злоба на всех и всё вокруг. Серёжа не знал куда идти и что делать, впервые у него закончились планы и работа, без которых осталось лишь бродить без цели, испытывая нехватку эмоции. Олег не отвечает. —Свет, Марго, выключи. Без него мир действительно был тусклым безжизненным, ебать. Вокруг него постоянно крутится куча людей, они садились рядом с ним за обедом, приносили документы и кофе, целовали носки белых конверсов. Он вырос, ему хватало подобного обожания от своих подчинённых, и даже этого становилось слишком мало. Разумовский стремился к тому, чтобы в его уме и жизни было все так же, как и на рабочем столе — гладкая поверхность без лишней пылинки с разложенными и рассортироваными документами по алфавитному порядку и порядку важности, от нижних ящичков до верхних. Перед ним самим, перед его личной жизнью. Парню было всего 23 года, а он уже имел на своих плечах управление крупнейшей корпорацией в мире, приносящей ему миллионы и миллионы в год, но, бросать зелень на ветер, когда рядом не было верного зрителя, в виде Олега Волкова, который укоризненно хмыкал при каждой улетающий банкноте, было неинтересно. Может, поэтому видеть вокруг только восхищенные лица, чтобы он не сделал — создал новый благотворительный фонд, или же грубо наорал на совсем молодую сотрудницу. Это было тошнотворно. Рядом лежали наручные часы, телефон и рация. Омерзительно долгий звук часов разбавило новое уведомление на телефоне. Не сомневаясь ни секунды, Серёжа почитал его. — Ебучий караул. » …Простите, Сергей… » Разумовский остолбенел. —Трахаются значит.***
Тонированная машина подъехала к обычной на вид пятиэтажке. Сергей со скучающим видом косился в окно, сжимая в левой руке пистолет. Серëжа любит дробить челюсти, тем кто посягнул на его собственность. Многие люди в страхе отбегали от черной машины, словно от чумы, кажется, он всё-таки задавил несколько кошек. Скучно, ебануться просто. Его рука застыла над рулём в голове прозвучал голос Волкова: «…Что ты творишь, Сёрежа, мы не должны решать свои проблемы за счёт мирных жителей!..» Разумовский усмехнулся и скинул челку со лба, отгоняя непрошеное навождение, с силой надавил на педаль газа, уезжая из этого проклятого места. — Где же ты, мой Волчок? Утащи меня из этого блядского мира.***
«Где ты был?» — подвисает в воздухе. Серëжа и сам подвисает: багряные поцелуи на чужих плечах вызывают колюще-режущую ненависть, свербящую до невыносимого. Кажется, от его тела разит чужим запахом, и хочется отправить того в душ, выстирать всю одежду, но, Разумовский знает — не пройдет. Это другое даже хлорка не поможет. И ему никто не поможет. Серёжа даже немного улыбнулся, потому что, как ни странно, в этот момент он подумал вот что: Птица действительно был прав. Любовь делает тебя слабым. Она делает тебя глупым. Она ослепляет нас, разрушая на малейшее кусочки. «Ты дурак, Сергей Разумовский… И потеряешь всё… Он был. Он был, он был, он был. —Послушай… я все объясню…я… Рана в груди пульсировала тупой болью, но Серёжа этого не заметил. Он просто так долго стоял, ни о чем не думая, ничего больше не чуствуя. В конце концов Волков прошёл в просторную комнату, Серëжа стоял лицом к огромному окну, уперев руки в подоконник. Он позволил себе просто почувствовать это. Горячие слёзы скатились по его лицу, парень не смог подавить рыдания. Тогда его подавленные эмоции снова пробились вверх по горлу, и… Боже, это было больно. Олег подкрался сзади, ступая босыми ногами. Мягко заскользив руками по напряжённым плечам, и по-кошачьи потеря щекой об спину Разума, вдыхая запах мяты и кофе. Рыжеволосый закрыл лицо руками глядя в потолок, ударился затылком о крепкое плечо позади него. —Мне, охуеть, как интересно, чем эту поебень можно объяснить? , — «деликатно» поинтересовался Разумовский, обманчиво и спокойно. Олег выдахает и вспоминает слова из популярной песни: «… Ужасно, но я люблю тебя и сердце от любви горит». Серëжа поворачивается и падает в любимые объятия. —Моя ебанутая вселенная, — говорит умный мальчишка. Волков терпеливо молчал, глотая слёзы. —Я изменил тебе, Серёж, — с трудом выдавил он из себя, ощущая лишь вину за происходящее и безразмерную заботу от любимого. —О, да ладно тебе, бейби, с кем не бывает, — замотал головой Разумовский. Без сомнения, это пожалуй был самый болезненный опыт в его жизни. —Я тебя недостоин, — с мягким смешком Олег поцеловал Сергея в щеку, покрепче обняв за шею. Этот день вымотал его. Олежка вымотал его.***
Разумовский кидает в парня однотоную футболку, стягивает с себя дурацкие шорты, и, первым топает в душ. Хочется смыть с себя весь сегодняшний день, усталость и злость, вместе с вкусно пахнущий мылом. По возвращению устраивается на широкой кровати, а когда Олег возвращается, то тот приложил рыжеволосого на себя. Укладывает его голову себе на плечо и запускает пальцы в его влажные, после душа, волосы, но, старается не дергать, расправляет по подушке, чтобы не спутались за ночь. Тоже одна из привычек, въевшихся под корку. Чужая ладонь после некоторой заминки ложится на живот, продвигается дальше и обнимает за талию. Так хорошо. Так правильно. Серёжа думает, что даже тысячи измен, никогда и ничего не изменят. Темнота успокаивает Олега, смотреть в родные глаза цвета морского дна, стало почти больно. Будто абсент со слезами смешали. Тело Волкова накрывает Серёжу коконом — защищает и оберегает, и от этого счастливо тош-ш-но. Под ним ты первый и единственный. Даже, если не первый и единственный. Он слишком крепкий, слишком сильный. Серёжа хрупкий и маленький, способный убить любого щелчком одних лишь пальцев. Тычется носом в подбородок старшего. У него вшито во внутрь трепещущее «мы», связывающëе с Олежей намертво. Эту заплатку не сковырнуть, не вырвать, только беречь. Беречь всегда и везде. Почему? Да потому что мне скучно Мы начали, как дети, но кончили, как игрушки, И я впарю тебе чушь обязательно, Знай То, что мне нечего тебе рассказать, ЗНАЙ.