Новая призма

Тем же вечером Стефан готовил ужин на двоих. По старой двухкомнатной квартире разносился запах поджаренного мяса. На кухне потрепанный плеер прокручивал песни группы "Нервы", почему именно их песни? Потому что их Стефан считал атмосферными, идеально подходящими под уютный вечер, к тому же, это была своего рода традиция готовить под песни этой группы. По плитке за газовой плитой стекали запотевшие капельки, а на самой плите шкварчали картошка с мясом и лучком. Ветер развевал за окном аккуратно повешенное соседское бельё и на него зачарованно пялилась черная лохматая Килька. Она сидела не подвижно, можно было счесть ее за часть интерьера, если бы не выдающий ее с головой, хвостик, живущий своей жизнью, он качался из стороны в сторону, производя почти гипнотический эффект. По сырому подъезду тяжёлыми шагами поднимался Даниэль. Если бы можно было убить взглядом, то бедные фиалки тёти Лиды давно бы увяли, аура у Дани была просто убивающей. Словом, одним только взглядом на этого парня можно было понять что он не в духе. В голове творился хаос, запутанные мысли, одна другой абсурднее, их было так много, что не один психолог не смог бы запустить этот поток в одно русло. "Зачем Гордей так поступал? Зачем я сам ему помогал? Как чувствовали себя наши жертвы? Сколько бы я еще себя обманывал? Как этот гадёныш посмел причинить боль стольким людям, особенно Стеше? Может этот засранец тоже не понимает что творит? Почему у него такие большие круги под глазами? Похудел. Курит много. Он там не скинулся? Что если он шлёпнулся в обморок с крыши?! Почему я вообще за него беспокоюсь? Гордей мразь. Тварь. Убить. Разорвать. Друг...Друг. Да он мой друг. Гад, но друг, хоть и бывший. Мы были так близки. К тому же я и сам был не лучше, вел себя как ведомы им козёл. Поговорить с ним что ли? Да нет, наговорился! Гордей такой весь видите ли похуист и зачем я к нему заявился со своими такими жалкими проблемами, отвлёк его величество от раздумий. Да пошёл он!" Даня буквально выбил дверь, успев при этом предварительно отпереть её ключами и спугнуть Кильку, она что то проворчала на кошачьем и убежала под стол. До носа донёсся очешуительный аромат картошки с мясом. "Стееееша" с нежностью подумал он. И вся злость куда то улетучилась, выветрилась этим чудесным ароматом дома и еды. - Стеша, я дома.- как же Даня любил называть Стефана "Стешой". Это звучало так по домашнему, так тепло и уютно. Такая маленькая мелочь каждый день согревала замёрзшее сердце. - Ой Данечка, я щас руки помою- Ах да, Стешено "Данечка" он тоже любил до дрожи. Именно то как Стеша произносит это, как будто мурлычет, нежно и тепло. Стеша сам придумал эту кличку и сам так называл его, с такой улыбкой, от которого сердце делало сальто. Даниэль повесил куртку на порядком старую полку, и сложил в комод ботинки. Из ванный стряхивая руками оставшиеся капли воды, вышел его маленький Стешенька. С его кофейными волосами, с его рассыпанными по щёчкам светлыми веснушками, с его огромными, бездонными глазами, и тонкими проворными пальцами. Обезоруживающе улыбнулся и потянулся к Даненой шее. Каждый день вечером Даню встречали крепкими, домашними объятьями и потому он всегда спешил домой. Аромат исходящей от его кофейного мальчика, совсем успокоил и прогнал все ненужные мысли. Ну и какая разница что там говорит во сне Стеша? Ведь он с такой нежностью в глазах встречает его, с какой никогда бы не встретил Гордея. Горя чем то бы прав, Даня может просто помочь Стеше забыть прошлое и жить с ним долго и счастливо. -А ты руки помыл?- Испытывающий взгляд Стефана сквозил не прикрываемой нежностью. - А точно, щас...- спохватился Даня, он скрыл вот-вот готовую проявиться ухмылку. Есть еще одна его любимая черта в его шатенчике. Тот ведет себя совсем как его мама, особенно когда она смотрит на отца. От этого появляется ощущение будто у них со Стешей такая же крепкая семья как у его родителей, такая о которой Даниель мечтал в детстве, правда она немного отличается от его детских фантазий, но от этого не делается хуже. От таких мыслей его охватывало огромное и всепоглощающее счастье, в существование которое тот иногда не мог поверить. И понять за какие такие заслуги он заслужил свое веснушчатое чудо? До сих пор не может. Просыпается с ним и не может. Завтракает его едой и не может. Лежит в его объятиях смотря бессмысленные передачи по телеку и не может. Гуляет с ним по городу, готовит вместе обед, веселиться в теплой постели играя в щекотки, смотрит ужастики, расплываясь от удовольствия когда тот жмется в его плечо, помогает мыть Кильку, которая каждый раз царапается и визжит от такой наглости, гладит постиранную им одежду, смотрит с ним на закаты, ужиная с ним под песни "Нервов", как сейчас и каждый раз задается вопросом, что он мог ТАКОГО сделать что бы верхние силы даровали ему ЭТО. Но он никогда не задумывался всерьез об этом, он просто был рад что Стеша есть и он рядом такой теплый, любимый и любящий и ничего больше не желал от жизни. Даня на спех вытер руки и вышел быстрым шагом в маленькую кухню, в очередном сентиментальном порыве обнять своего Стешеньку. Порой он сам себе удивлялся. И когда он успел стать таким безнадежным романтиком? Стеша на его объятие лишь шире улыбнулся и в шутку оттолкнул. - Сядь уже,.. - его палец взметнулся к стулу и парень безукоризненно последовал инструкции. - Замучаешь меня, не успел даже поесть и уже накинулся. Ешь давай, чего уставился? Все то тебе говорить надо. Даня не смог сдержать улыбки и наигранно серьезным голосом кивнул. - Есть товарищ Зеницин, принято есть.- рука его взметнулась к виску отдавая честь. - Дань ну сколько можно, просил же не называть меня так. И с чего ты решил что Зеницин похоже на Цилин-Зэбера? - Цилин нахмурился, но таким Даниэля не запугать, он привык распознавать его наигранную обиду. - Да не могу я твое это Цилин чо то-там выговорить, зачем давать людям такие тяжелые фамилии? Вот моя например ясна как день, просто Давидов.- неловкое оправдание прозвучало не так, как планировалось и что-то в Стефане поменялось. И это что то Давидову ой как не понравилось. Теперь он кажется и правда его задел. - То есть ты не только мою фамилию счел нормальным каверкать, так еще и претензии к моему прадеду имеешь? Учишь покойников искусству давать имена, ну да тебе же лучше видно, делись спокойно опытом!- Лицо шатена исказилось и в глазах снова мелькнула привычная боль. Единственный ощутимый след оставшийся от Гордея. Злость на этого засранца и вина перед Стешей внутри Дани боролись между собой. И вина победила, поэтому тот постарался расслабиться и попытаться успокоить любимого. - Стешь.. Ты это, не бери мои слова близко к сердцу, я же того... ну дурак, туплю иногда, ляпаю не подумав. такая у меня тупая башка.- Даниэль постучал себя по черепушке для наглядности.- Я же это.., не умею мысли выражать, ты же сам знаешь, ну прости а, Стешь, Ну Стешанька, Стефанечка. Сам Цилин тяжело выдохнул. Черты его лица сгладились, а плечи заметно расслабились. Даня заметив изменения, счастливо начал целовать его в щеки, в лоб, к глаза, в уши, опустился к шее. - Ты бы меня еще в жопу поцеловал.- Он окончательно расслабился, что не могло не радовать. - И поцелую, если надо будет.- улыбка растянулось почти до ушей. Выглядел Даня совсем как идиот, но его это не волновало. Он почти с облегчением вздохнул, когда его мальчик расслабился. - Идиот.- подтвердил его мысли Стефан и снова душераздирающе вздохнул- Я наверно надоел тебе со своими перепадами настроения, Данечка, я ..- он потянулся к щеке Дани- я не хотел на тебя наорать, просто ..- он замялся как будто вспомнил что-то плохое и Даниэль готов был зуб дать что к этому воспоминанию так или иначе причастен Гордей.- просто...- Стефану было тяжело это что-то сказать и он решил его не заставлять. Скажет когда сможет. Поспешное "Ладно, проехали" очевидно спасло ситуацию и Стеша кинул на него благодарный взгляд. Тоже одна из его фишек, безмолвная благодарность которую легко распознать и еще легче принять. Такие вещи лишали их необходимости в не нужных словах и делали их отношения намного доверительней, они понимали друг друга без слов, как единый организм и ценили это. - Давай уже есть- голодно облизнувшись Давидов накинулся на еду. Килька вернулась на подоконник, солнце окончательно село.