Иные

Aether - Together We Will Live Forever

(Включить на повтор)

"— Кому суждено с нами встретиться в жизни, с теми мы непременно встретимся, какими бы сложными и далёкими путями они не шли. И как нам назначено поступить с ними, или им с нами — так всё и свершится. Поэтому не загоняй себя в рамки, они ничего не изменят. Предназначено потерять человека — ты его потеряешь, как бы не старался удержать. Ему предназначено тебя предать — он предаст. Любые действия предсказаны на целую жизнь вперёд. Ты ничего не сможешь изменить, милый, поэтому смирись и принимай решение судьбы. Может ты не осознаешь её поступков, но так будет лучше во сто крат". Голос старушки прокручивается в голове Пака, пока они едут на железнодорожную станцию. А ведь она права. К сожалению дико права. Предначертано было встретиться Чимину с Гуком и изменить друг-друга. Почувствовать, что они живы, а не просто существуют. Чимин научил Чонгука никогда не отчаиваться и верить в лучшее. Посвящать время не только работе, но и отдыху. Чонгук научил Чимина жить дальше, несмотря на потери. Он научил его следовать своим целям, несмотря ни на что. Он доказал Чимину, что жить — это удовольствие, а не боль. Сейчас машина на средней скорости проезжает указатель на аэропорт, а пейзажи сменяются полями. Безумно красиво. Чимин в последний раз видит Гука. Это точно. Но не говорит, ведь не хочет делать ему больнее. У него такой красивый профиль... острые скулы, пушистые, отросшие волосы, носик-пимпочка и серьги, точно такие же как у Чимина. Это его сегодняшний подарок. Парень почему-то уверен, что Чонгук их никогда не снимет. И если так, то Чимин тоже никогда не снимет эти цепочки, ведь это прямое напоминание о Чонгуке. — Мы ещё встретимся? — он всё ещё с надеждой спрашивает, смотря на парня. — Нет, Чонгук, не встретимся, — рубит все ожидания под корень. — Могу узнать, почему? — интересуется, либо же просто пытается отрицать неизбежное, он так и не нашёл ответа на причину этого вопроса. — По той же причине, по которой мы расстались шесть с лишним лет назад, — говорить тяжело, словно кость поперёк горла, что рвёт глотку от боли. — Ты даже не будешь изредка приезжать? — хотелось-бы не переставать терять надежду. — Нет, Чонгук. Нет. — Даёт твёрдости своим словам, качая головой, — Нет. — Уже тихо, почти шёпотом. — Всё хорошо, я приму это, но ты должен будешь кое-что сделать для меня в последний раз. — И что же? — на лице Чонгука расплывается грустная улыбка, пока машина тормозит у здания вокзала, ведь Пак обожает поезда, приехав на одном из них. — Поцелуй меня. В последний раз. И я могу спокойно тебя отпустить. — Не отпустить на время, а именно навсегда. Он отпускает Чимина навсегда. Они больше не встретятся. Хоть Чон в это до конца не верит. Пак приближается медленно, тянуще. В момент, когда его губы соприкасаются с Чонгуковыми, сердце делает кульбит, ведь это действительно последний поцелуй. Поцелуй становится солёным, потому что у Чимина глаза слезятся, слёзы вытекают непроизвольно, доходя до губ и вмешиваясь в поцелуй. Их последний поцелуй стал солёным. Чонгук опускает руку на шею старшего, прижимая к своим губам чужие, сильнее. Он не хочет его отпускать. Не может. Это делать вновь лишь больнее.

***

Парень скрывается в вагоне поезда, а Чонгук уже наблюдает остановку своего сердца. Оно остановилось вторично в тридцать три года. Но ведь Бог любит троицу? Значит третьего раза не избежать. Вот только что же должно случиться? Чонгук провожает взглядом отдаляющийся поезд и смотрит очень долго в одну точку, где поезд скрылся уже как две минуты назад. — Прости за всё, Чимин. Надеюсь ты будешь счастлив, — выдыхает в воздух, доставая сигарету. Да. Он стал курить спустя два года после расставания с Паком. Редко правда, но курит. Сегодня это просто неизбежно. Затягивается до кашля, мошек перед глазами и через нос выпускает облако дыма. Он вновь умер. Вторично. Вторично Чимин убил его в свои тридцать четыре. Людей не остаётся, ведь поезд как пять минут отошёл, а Чонгук стоит. Он словно гипнотизирует точку, где скрылся из виду поезд. Может, Пак вернётся? Передумает и вернётся? Нет. Нет. Нет. Он не вернётся больше. Его стоит отпустить, хоть вопросов уйма. Чимин ничего не делает просто так. Если приехал, значит либо перед чем-то, либо же что-то сказать, за что-то лично извиниться. Но за что? Чонгук не поймёт. Вдох-выдох. Новая порция никотина в легкие, и Чон задыхается от безысходности. Больно. Невыносимо, но он разворачивается, покидая перрон, слыша словно в вакууме голоса. У него теперь есть жена. Он должен вернуться домой, к ней. Он бы век не женился, но судьба не такой сценарий написала.

***

"Она хранила верность прошлому, как хранят святыню. Её сердце, казалось, закрылось навсегда, и она сама не не могла представить, решится ли когда-либо доверится другому человеку, сумеет ли кого-то полюбить".

Агнесса Митчелл

***

Цветут деревья, цветы, кустарники — жизнь возрождается после холодной зимы. У кого-то она начинается, у кого-то кончается. Тут ничего не изменить. Чонгук прогуливается с Хосоком по аллее из туй в парке, разговаривая о планетах и звёздах. Невзначай вспоминают их звёздную четвёрку. Меркурий, Венера, Земля, Луна. Вот только никто из них даже не подозревает, о том, что...

...Венера безвозвратно сошла с орбиты, затерявшись в галактике.