слушать сердце

– нет, ты мне объясни, ПОЧЕМУ Я ДОЛЖЕН ДЕЛИТЬ КОМНАТУ С НИМ?! – солнце, это всего на пару недель, потом мы с папой что-нибудь придумаем. – он мне не отец, а этот придурок мне не брат, я не собираюсь терпеть его в МОЕЙ комнате. – потерпишь. разговор закончен.

***

хмурое, затянутое густыми облаками небо, большие пушистые снежинки и собачий холод на улице - все это было как нельзя некстати. темную комнату освещала настольная лампа. до нового года оставалось две недели. еще две недели деления комнаты пополам, одной на двоих. конечно же, те слова мамы были враньем, и никто не собирался выделять серёже отдельную комнату. ваню это бесило. подросток сидел за письменным столом и готовился к зачету по физике, в то время как в комнату вошел "младший брат". иван закатил глаза, не оборачиваясь и продолжая зубрить теоремы и законы. сергей кинул сумку-почтальонку на пол, и расположился на кровати. (спасибо богу за то, что у них раздельные кровати.) ваня раздраженно заткнул уши. он бесил его буквально одним своим видом. еще больше его бесило то, что серёжа - отличник, и сдал все зачеты на пять. теперь он мог гонять балду как эти две недели, так и остальную часть каникул. пешков включил музыку. так как его наушники не работали, он просто сделал потише и расслабился лежа на кровати. ваня искоса кинул на него пристальный взгляд, отмечая, что сегодня он выглядел куда приличнее, чем вчера: белый свитер и черные брюки, кудри убраны в небольшой, аккуратный хвост. даже симпатично, но думать об этом - кринж. ваня не думает о нем, нет, нет, нет! пошел он куда подальше, у вани и без того полно проблем. вон, учить надо. парень поежился от внезапного холода и нахмурившись окинул комнату взглядом. окно! оно открыто? но... ах ты маленький!... – ты долбаеб? видел, вообще, сколько градусов на улице? закрой его нахуй! пешков ядовито улыбнулся, затянувшись сигаретой. единственное что портило его идеальный вид - курение. он молчит и даже не смотрит в сторону вани, словно... игнорирует?! да как он смеет вообще! – ты глухой?! мне холодно, блять! закрой окно! – боишься, что отморозишь свои маленькие яички, ванечка? – ты охуел?!!! нет, ну это уже наглость. ваня покраснел от возмущения, и резко встав с компьютерного кресла, подошел к окошку, закрывая его. – и не кури в комнате. надо - выйди нахуй на улицу. меня уже тошнит от твоих сигарет. или ты хочешь чтобы я сдал тебя твоему бате? - ухмыльнулся иван. сережа закатил глаза и затушил окурок. тупой старший брат, (который даже не брат ему!) подумаешь, полгода прошло, что-то изменилось за это время? они так и не научились ладить между собой. бессмертных вечно цеплял пешкова, задевал и старался как-то больно уколоть, навредить. сережа его раздражал, раздражал своей тупой улыбкой, своими этими оценивающими взглядами, своим дурацким одеколоном, который маскировал въевшийся запах сигарет... но больше всего ваню бесило то, что ему в голову лезли непозволительные мысли. "когда придет домой этот придурок?" "интересно, как он там?" "у него красивые глаза/волосы/губы" глупые мысли, глупый ваня. нет, это все неосознанно. юноша вздыхает и дует губы. бесит. невыносимо бесит, почему так? главное не смотреть на него. иван уткнулся лицом в учебник, но мысли успокоить не удалось. и хули он так надушился опять? его запах заполнил комнату, лучше бы это был запах табака. хлопнув книгой, ваня встал и удалился из комнаты. противно. противно от всего. что он чувствует? наверное, только богу известно, ибо сам ваня никак не мог понять. если это симпатия, то почему пешков так раздражал его? говорят, сердцу не прикажешь, но почему ему понравился именно ОН?! ни какая нибудь милая, смазливая девочка, а этот кудрявый придурок. к тому же, который, на минуточку, считается ему родственником. парень зашел в ванную комнату и подошёл к раковине. смотреть на себя противно: красное лицо, то ли от возмущения, то ли от стыда. надо умыться, вода смоет эти глупые мысли и он сможет взяться за учебу целиком и полностью. открыв кран с холодной водой, ваня набрал полные ладони. он умылся, волосы намокли, как и лонгслив, но ему было похуй. ещё раз посмотрев на себя в зеркало, парень тихо проговорил сам себе: — так, соберись. - и кивнув отражению, он направился к их общей спальне. серёжа все так же лежал на кровати, слушая музыку. какие-то дед-инсайдовские песни. кто вообще такое слушает? гребаный нефор. ваня прошёл к столу и сев за него, вновь уткнулся в учебник. и все было бы хорошо, если бы серёжа не подал голос. — вспотел? или окунулся в ванну? — что?.. — у тебя мокрые волосы. — бля, не мешай. не видишь, я занят? младший пожал плечами и отвернулся на бок. он и не пытается наладить отношения. если ване так удобно, то пусть. оставим.

***

в день зачёта ваня, конечно же, провалился. а все почему? да потому что в голове был один сплошной пешков. противно до рыгачки. ещё и трояк этот, сука. две недели пролетели как одна минута, и вот они сидят за праздничным столом вдвоём. где мама и папа? они ушли в гости до тёти марины из соседнего подъезда. салатики, конечно, мама нарубить успела, вот и сиди теперь, ешь их, попивая детское шампанское и смотря кухонный телевизор с новогодним голубым огоньком. что самое интересное, серёга молчал весь вечер, даже не смотря в сторону ивана. похуй, сейчас часы пробьют двенадцать и ваня пойдет смотреть салюты из окна. тихий голос сергея вывел из состояния задумчивости: — вань, а почему ты не с друзьями празднуешь? бессмертных опешил от такого внезапного вопроса. с друзьями? а они у него есть? тяжелый характер, все же, сделал свое дело. он был изгоем. странно, что сергей этого не замечал. — а ты почему? лучшая защита - нападение, и ваня смотрит на него так, что хочется спрятаться под стол. — я хотел побыть с тобой. помириться. и перестать уже ссориться. иван округлил глаза. что?! он хотел провести этот день с ним? конечно, ване льстило то что пешков выбрал его вместо своих друзей (которых было немало), но бля. — обещай что не будешь курить в комнате. и прекрати душиться так сильно, меня от тебя тошнит. — я специально. знаю же, что тебя это бесит... ладно, больше не буду. ваня дернул уголком губ. ну хорошо, вроде решили. президент проговорил свою однотипную речь, начался обратный отсчёт. парни замерли в ожидании полуночи. 9, 10, 11, 12. — с новым годом? - сказал серёжа, поднося бокал к губам. — тебя тоже... - ваня постарался улыбнуться, внутри все еще было как то... неловко? парни встали из-за стола и подошли к окну, за которым мерцали яркие салюты, весь город, казалось, был освещен яркими огнями. у вани кольнуло в груди, почему то стало так тоскливо, будто долбанная кошка расцарапала его сердце. почему так? — почему именно ты? — что?... - не понял сергей, и посмотрел на ваню с недоумением. по щекам вани покатились слёзы. — почему я влюбился именно в тебя? почему не в девушку?... вот это нихуя себе, что он блядь несёт?! — ты... в меня? что?... ваня резко повернулся к нему лицом и быстро чмокнул его в губы, и, словно боясь реакции, натянул капюшон по самый нос. — боже... и давно ты это чувствуешь ко мне? — не знаю. пару месяцев. — почему молчал? почему сразу не сказал? — ты идиот, или что? я боялся даже думать об этом! - он сорвался на крик. тупой серёжа. – ну и почему же? глупый, все ведь нормально. - серёжа улыбается и, подойдя вплотную к ване, снимает его капюшон. в глазах его - страх, боль и недоверие. он боится своих собственных чувств. он боится серёжу. а тот смотрит на него ласково и накрывает чужие губы поцелуем. ваня вздрогнул и прикрыл глаза. это так странно, ведь именно этого он и желал, именно об этом он и попросил у деда мороза в подарок на новый год. руки мягко коснулись чужих щёк, неуверенный поцелуй сминает его губы, и кажется у вани кружится голова, хоть он и не пил алкогольных напитков. сережа положил руки на ванины бедра и притянул его к себе плотнее. салюты все еще грохочут за окном, в комнате полумрак и лишь свет от экрана телевизора освещает её. пешков оторвался от манящих губ ивана и прошептал ему на ухо, так, что мурашки побежали по спине: – вань, пошли в спальню? в глазах у вани туман и страх, он убирает руки с щёк серёжи и отводит взгляд.

стыдно...

– мм.. и чем мы будем заниматься в спальне? - решил спросить юноша, нервно кусая губы. – будто ты сам не знаешь. - улыбнулся сергей. ЧТО?!!! НО ПОГОДИТЕ... он не готов. не готов к такому повороту событий, хоть и хочется. безумно хочется. мурашки уже полностью окутали его тело, и даже, как-то, холодно стало... в голове пусто. нет ни единой мысли. серёжа аккуратно касается его руки и, сплетая их пальцы, ведёт к их общей спальне. одной на двоих. вот, если бы, и кровать у них была общая... дверь закрывается, в спальне не горит свет. идеально, то что нужно. прижав к стене все еще загипнотизированного ивана, пешков накрывает его губы страстным поцелуем, желание заполнило его душу, и ему абсолютно плевать что ване некомфортно. он должен привыкнуть. он привыкнет. худи полетело на пол, вместе с футболкой, руки изучают чужое тело. горячо, нечем дышать, все это кружит голову пиздец как. ваня робко стягивает с серёжи футболку и бросает ее на пол. ему все еще неловко. он все еще не может принять свои чувства. холодно... – пошли на кровать. – ч... чего?... сережа вновь берет его за руку и подводя к своей кровати, укладывает аккуратно на спину. ваня ложится удобнее на подушки и дрожит. холодно. он все еще не уверен, не готов. серёжа прильнул к чужим ключицам и начал расцеловывать их, ваня вздрогнул и прикрыл глаза в истоме. ощущение чужого тяжелого тела на своем, касание чужих губ, все это так заводило, но ваня боялся реакции своего тела. слезы непроизвольно покатились из глаз бессмертных, и он отвернул голову, чтобы не показывать их. сергей заметил. – что ты? тебе не приятно? – очень приятно. в том то и дело... - тихий шёпот. – почему ты плачешь? - серёжа навис над ним, смотря в красивые глаза, которые, почему то, были мокрыми. – я не знаю... мне кажется, это не нормально. – ванюш, все хорошо. ты боишься что скажут наши родители на то, что мы вместе? – не только это. мне просто... неудобно. неловко. сергей вздохнул, огладив мягкий бок ивана. его тонкая, гладкая кожа была горячей и приятной на ощупь. – если ты меня любишь, ты должен потерпеть все мои поцелуи в твою сторону, окей? ваня кивнул. так странно он себя еще никогда не чувствовал, все это было как-то нереально и эфемерно... губы пешкова накрывают шею ивана, начиная терзать её и покрывать множественными поцелуями и засосами, с губ вани сорвался первый хриплый стон, и сергею это очень понравилось. он опустился ниже, лизнув ключицу, целуя грудь, и, в особенности, соски бессмертных. иван сглотнул и шумно выдохнул, когда чужой язык лизнул розовую горошину соска, зажмуриваясь до желтых звездочек и цветных пятен перед глазами. что он делает вообще?! это как-то... ненормально. руки проникли под резинку спортивных штанов, и вот тут то уже совсем, как-то, неправильно! – с... серёж.. не надо... – тебе будет приятно. я обещаю. - пешков хитро улыбнулся, проникнув в штаны к ване, и обхватывая полутвердый член рукой. ваня всхлипнул закрыл лицо руками. как стыдно! рука водит по стволу вверх-вниз, размазывая по нему естественную смазку, текущую с головки. в глазах сергея - похоть, он издевается над бедным ваней. слегка припустив штаны вместе с трусами, он обнажил стоящий колом член ивана и оценивающе посмотрел на него. хм, ну неплохо. ваня еще раз всхлипнул, вытирая слёзы с щёк. дурак. идиот. что он делает? – ты прекрасен.. - внезапный комплимент, почему именно сейчас, когда он видит его в таком... неподобающем виде?! – да и-иди ты! - боже мой, вот идиот. и такой некультурный, такой... пошляк. ваня закусывает губу, стараясь не издавать никаких звуков, но ему хочется. хочется отпустить ситуацию, поддаться этим, его, дурацким ласкам, хочется извиваться и стонать под ним... глупое сердце, за что ему все это?! вырвать бы его, приказать не чувствовать всей этой ебаной хуйни, заставить молчать. но руки серёжи заставляют делать наоборот. серёжа смеется, и начинает активнее ласкать его, движения становятся быстрее, вместе с тем губы прильнули к животу, целуя его и проводя дорожку вниз. да что это такое? боже мой, как же стыдно. всхлипы ивана становились громче, он уже не сдерживает стоны, прогибаясь в спине. так стыдно, но вместе с тем так хорошо... что он делает с ним? что он творит? почему все именно так? как реагировать на это? губы сергея все ниже и ниже, тело дышит огнем, так... приятно? ваня протяжно стонет, когда его губы накрывают головку члена, и серёжа ухмыляется. наконец-то он не сдерживает себя. его глаза затуманены, гипноз сергея действует на него и его тело отзывается на каждое прикосновение. полуопущенные ресницы подрагивают а глаза закрываются, чтобы не видеть этого сладкого кошмара. наконец-то ване тепло. даже жарко. и пока чужие губы ласкают его член, ваня старается не думать о том что все это, мать его, неправильно! сейчас все именно так, как должно быть, и он, подавляя страх и смущение, запускает руки в кудри сергея. губы движутся по стволу, обхватывая колечком, язык вылизывает набухшую головку, каждую выступающую венку, слизывает потёкшую смазку, и серёжа думает о том, как приятно ощущать его у себя во рту. в глазах пелена, в голове шум, звуки помех неработающего телевизора. сергей выпускает член изо рта, не забывая двигать рукой по стволу, и провидит дорожку языком от яичек к головке, вновь берет в рот, посасывает, вылизывает и причмокивает губами, ощущая вкус ивана. ваня громко и хрипло стонет, извивается, прогибается в спине и кусает губы. руки сжимают волосы серёжи, насаживая его на свой член. он вот-вот бы кончил от его действий, но ещё не всё. слезы высохли, и теперь осталось только жгучее желание. может быть, это именно то, чего он так страстно желал? — ммх... серёж, так... приятно... не останавливайся... - полушёпотом произнес ваня. сергей оторвался от своих действий, и улыбнулся. видеть то как ему хорошо - просто волшебно. — нравится, котёнок? что за глупые клички? хотя... сейчас все казалось ване уместным. последний раунд, и юноша вновь берет его член в рот, загладывая полностью, и у вани снова кружится голова. член средних размеров удобно поместился в чужом ротике, ваня уже просто-напросто сочится смазкой, в ладонях больно колит, сердце бешенно колотится, дыхание сбивается. — Ахх... да... - стонет ваня, облизывая губы. серёжа насаживается на его член ртом, беря по горло. он не знал, как правильно, но тем не менее старался делать так, как чувствует. ещё немного, и ваня изливается внутрь, выпуская семь струй густой спермы. мощный оргазм, искусанные губы и прикрытые глаза. — тебе хорошо? - спрашивает серёжа, сплюнув остатки спермы на пол. — боже мой... да... очень... ты идеально делаешь это... — прошептал ваня. — тогда продолжим? - ухмыляется пешков. что он там собрался продолжать?! — ты о чем?... — ванечка, я собираюсь тебя трахнуть. ваня распахнул глаза и прикусил нижнюю губу. ну... что, прям вот так? у них же нет смазки, у них нет гандонов. они по сути не готовы ни к чему! — как ты собрался это сделать? — в попку, нежно. ваня вздрогнул, снова холодно, он снова покрылся мурашками. внезапно ему захотелось попробовать это, почувствовать его внутри себя. член встал от отдной только мысли о том, что его могут вот так вот, просто, трахнуть в жопу. откуда в голове эти грязные мысли? — ну... а как? то есть... вот прям, проникнуть внутрь? - пробормотал иван, и облизнул пересохшие губы. серёжа кивнул. — но если ты не готов, я могу подождать. сделаем это потом. ваня задумался. с одной стороны ему жуть как хотелось этого, но с другой... боже, нет. это странно. — только аккуратно. - просит бессмертных, и пешков соглашается с этим условием. он вновь нависает над ваней, поднося пальцы к его губам, и проникая внутрь его рта. — оближи хорошенько, я их вставлю в тебя. - ваня покраснел, взяв его пальцы в рот и старательно вылизывая, смазывая их своей слюной. серёже уже не терпелось скорее проникнуть в него, но он ждал, пока ваня смажет его пальцы. наконец можно было приступать к действию, сергей развернул ваню на живот и развел его ноги, открыв половинки и проникая одним пальцем в его отверстие. ваня положил голову на подушку и прикрыл глаза, ощущая как внутри двигается палец сергея. такие непонятные и приятные ощущения от одного только пальца? что же будет дальше? второй палец неспешно проник внутрь ваниной дырочки, и он понял, что два это гораздо приятнее, чем один. сергей растягивал неторопясь, попутно расцеловывая ванину попку. третий палец проник чуть сложнее чем первые два, из вани вырывается полустон-полувскрик, ему ещё никогда не было так приятно. когда вход вани был разработан достаточно хорошо, серёжа смазывает своей слюной окаменевший член и подносит его к дырочке, упираясь головкой в неё. — ты готов? — н-наверное... давай... он проникает внутрь, и от тесноты внутри стонет громко и протяжно, вместе с ваней. немного помедлив, чтобы ваня привык к новым ощущением, он начал неспеша двигаться внутри. у вани перед глазами цветные звездочки, сердце просто разрывается от того, КАК это приятно, он не сдерживает стоны и старается расслабиться. медленные толчки по самое основание, ваня стонет и выгибается, становясь раком. — боже мой, серёж.... это так хорошо... ещё, не останавливайся... серёжа держит за бедра и насаживает его на себя, двигаясь быстрее и глубже, по самые яйца. в его глазах светят дьявольские огоньки, толчки все быстрее, он входит на всю длину, внутри так тесно и приятно, в ушах начинает гудеть от тесноты вани. — ааахх... да... ещё, боже, ещё... — я так рад, что тебе нравится... ваня и не думал, что серёжа вот так вот заставит его стонать, как последнюю сучку. волосы прилипли ко лбу, так жарко, так огненно. ваня вновь всхлипывает от переизбытка эмоций. но тут сережа почему-то выходит из него, и меняет позу, переворачивая его лицом к себе. теперь уже он входит внутрь вани без подготовки, из ванных глаз брызнули слёзы. так приятно, но так больно (больше морально, чем физически). конечно, в темноте серёжа ничего не видел, но чувствовал, что ваня снова плачет. он целует его в весок, продолжая грубо двигаться, закинув его ноги на свои плечи. ваня только сейчас понимает, что это уже, как то, чересчур. — тебе больно? — мм... нет. немного. продолжай. серёжа слушается и продолжает вколачиваться в него. они оба мокрые от пота, сердце бьется с бешеной скоростью, точно с такой же, с какой сергей долбит ивана. — сейчас, милый, еще чуть чуть... — д-да, братик... услышать от него такое было крайне неожиданно. боже, он и забыл о том, что они, по сути, братья. несколько грубых толчков, и вот, серёжа уже изливается внутрь ивана. он выходит, и дрочит член до полной разрядки. кончив на живот вани, он ложится рядом и обнимает его. — это было просто... крышесностно... - тихо шепчет ваня, прижимаясь мокрым телом к серёже. — мне так хорошо с тобой. - точно так же прошептал сергей. ваня потянулся за поцелуем, пусть на утро ему будет невыносимо стыдно, но пока ночь не кончится, он будет делать все, чтобы подарить ему своё тепло и ласку. серёжа отвечает на поцелуй и проникает в рот вани языком. говорят, как встретишь новый год, так его и проведёшь. учитывая то, что случилось недавно, ваня был бы не против чтобы это повторялось раз за разом. в конце концов, если слушать сердце, можно обрести настоящее счастье.