Философский камень

Ночь перед отбытием стала для Ацуши настоящим кошмаром. Кроме того, что в комнате, где приходилось спать, было ужасно душно и не помогало даже полное избавление от одеяла, он был вынужден слушать храп. Акутагавы. Так уж вышло, что всех, кто завтра следовал по пути в разлом, поместили в общежитие с целью обеспечения наиболее оперативного прибытия в место назначения. И так уж вышло, что Акутагава с Ацуши ночевали в одной комнате в этом самом общежитии. «Ничего удивительного, — с легкой грустью подумал Ацуши, — если бы не одно но...» Поток размышлений Ацуши вновь прервал храп, громкий и протяжный. Оборотень повернулся на правый бок и снова попытался заснуть. Безуспешно. В мучениях прошла вся ночь Ацуши, однако заснуть ему так и не удалось. Наутро, когда Акутагава уже поднялся и молча прошествовал в ванную комнату, Ацуши удалось выкроить себе почти час сна. Однако этого было явно недостаточно, и сборы на задание стали для Тигра настоящим ночным кошмаром, сопровождающимся недовольным ворчанием Акутагавы, указывающего на несобранность и полнейшую некомпетентность напарника. И все бы ничего, если бы не еще одно небольшое «но». Обстоятельства сложились таким образом, что Ацуши в период сборов был вынужден спать целых три дня, поскольку каждый день и каждая ночь в дни перед отъездом разумно были отведены насыщению неокрепших умов теоретическими знаниями об особенностях предстоящей поездки. Всей команде дали возможность выспаться и отдохнуть в последние сутки, но Ацуши стал невольным исключением. Мысли путались и превращались в самую настоящую кашу в голове у оборотня. Например, он несколько раз промахнулся, когда пытался донести ложку до своего рта. Танидзаки удивленно взглянул на своего друга, устало поправляю заколку на волосах. — Ацуши, с тобой все в порядке? — немного взволнованно спросил он. — Да, все замечательно, — спокойно ответил Ацуши и попытался продолжить трапезу. Он не придавал большого значения тому, что ему помешал спать именно Акутагава и, конечно, не винил последнего в своей беде. Конечно, стоит полагать, опасное путешествие становилось еще более опасным в данных условиях, но деваться было некуда. И вот настал момент, когда Ацуши и Акутагава вместе с небольшим отрядом отправились покорять разлом. Отправились они вечером, потому что члены специальной разведывательной группы установили, что наибольшей концентрации энергия меча достигает в 18 часов, что может быть связано с естественным образованием множества теней в месте разлома (несмотря на то что туда не попадают солнечные лучи? Видимо, только кажется, что они туда не попадают, а по сути разлом подчиняется тем же закономерностям, что и вся остальная поверхность земного шара) либо со временем создания разлома: примерно в 18 часов он и появился около месяца назад. Всё начиналось вполне себе неплохо: они быстро собрались и приготовились отправляться в путь в течение получаса после объявления подготовки к отбытию. Корабль был огромным. Размеры его были не совсем понятны и обоснованны, поскольку передвигаться планировали только лишь несколько человек. Паруса при передвижении развивались на ветру, и в целом вся картина выглядела достаточно эффектно. Ацуши никак не мог понять, благодаря каким механизмам он двигается. Видимо, тут была замешана способность кого-то из одарённых отряда, который создавал воздушный поток, который и двигал корабль с места. Стоит пояснить, почему вообще возникла необходимость в корабле и преодолении разлома. Действительно, сообщение между Йокогамой и остальным миром, а также половиной города, было прервано, поскольку разлом перекрывал все выходы к морю. Сам разлом выглядел довольно жутко. Это была ночь посреди белого дня, пустыня среди оживленного города. Там, где начиналась ночь, не было видно ничего дальше собственной руки, только лишь туман и что-то, похожее на пыль, летающее в воздухе. В этой ночи не было луны, не было звёзд. Это была жаркая — а Ацуши больше всего ненавидел жару — непроглядная ночь. Когда они проникли на территорию разлома, всё тоже, на удивление, было спокойно. Никаких тварей — ничего. Они мерно двигались и светили фонарями в разные стороны (это можно было делать до появления признаков тварей) в попытках разглядеть дорогу на противоположный конец разлома. — Что-то видишь? Я, например, ничего, — спокойно и достаточно тихо сказал Танидзаки. В ответ на это Ацуши лишь кивнул и смущенно пожал плечами, не уверенный, что в данной ситуации вообще можно открывать рот. Они не сумели придумать сколько-нибудь стоящей стратегии, позволющей без увечий в кратчайшие сроки справиться с поселившимися в разломе тварями, в силу того что достоверной информации было крайне мало. Пожалуй, они не смогли бы причинить значительного вреда подготовленным одаренным, но проблема в том, что к подготовленный одаренным они вряд ли относились. Однако в один момент "идиллия" закончилась. Раздался незнакомый, непонятный крик, напоминающий крик одновременно птицы и человеческого ребёнка, оттого не менее жуткий. Это свидетельствовало о приближении тварей. Все фонари мгновенно были потушены и наступила гнетущая тишина. Так длилось несколько минут, однако разлом, что удивительно, все не желал заканчиваться. Через какое-то время Ацуши услышал чье-то тяжёлое дыхание и задумался, поблизости ли ещё твари. Если да, то у них могут возникнуть некоторые проблемы, поскольку, как говорили на обучении, у них очень чувствительный слух — не менее чувствительный, чем у тигра. Так и получилось. Спустя несколько секунд Тигр заметил странное шевеление рядом с собой и непонятное сопение, а затем цокот чьих-то как будто бы когтей по палубе. Что-то двигалось в сторону тяжело дышащего человека. "Надеюсь, все обойдется, — словно в полудреме подумал Ацуши. — Не обошлось", — тут же осознал он, увидев огонёк и чье-то заметно дрожащее тело. Ацуши присмотрелся внимательнее и не узнал стоящего перед ним человека: стало быть, это был рядовой член Вооруженного Детективного Агентства, который в данной операции был призван обеспечить спокойствие остальных членов какой-то своей способностью. Либо это был тот самый повелитель ветра. Ацуши нервно усмехнулся, что тварь сразу почувствовала. "Интересно, почему её привлёк именно мой смешок, а не чье-то тяжёлое дыхание или источник света", — почесал подбородок Ацуши, продолжая стоять на месте. В ответ на эту мысль Ацуши слабо хихикнул. "Да уж, день сегодня как никогда удачный", — подумал оборотень, прикрывая глаза и начиная проваливаться в сон под мерный цокот когтей твари, судя по звуку, направляющейся к нему. — Ацуши! Что ты делаешь?! — закричал Танидзаки. "Почему ты кричишь, яйцеголовый?" — слабо подумал Ацуши. А потом тварь передумала идти к Ацуши и рванула к тому самому дрожащему одаренному. Может быть, их привлекают человеческие эмоции? На месте левой руки молодого человека мгновенно образовалась пустота. Раздался истошный вопль. Одаренному очень не повезло, поскольку поблизости было ещё несколько тварей, которые поочерёдно лишили детектива конечностей, чего, конечно же, Ацуши не мог видеть, так как тьма была совершенно непроглядной. Тем не менее Ацуши осознал, что что-то явно не так, по тем звукам, что он слышал, в данный момент — по странному бульканью. Слезы сами собой полились из его глаз, и он прикрыл рот ладонью, поражённо взирая на то место, где, предположительно, был одаренный. И это уровень подготовки членой Вооруженного Детективного Агентства? Что именно произошло? Как такое могло произойти? Ацуши в этот момент вновь почувствовал какое-то движение и ощутимо напрягся. — Тигр, ты знал, что, когда личность трупа невозможно установить из-за разбухания его в воде, ему отрезают конечности и голову и помещают их в специальную жидкость, чтобы те пришли в норму? — прошептал Акутагава, прижимаясь к Ацуши и глядя в сторону умирающего, который исходился в предсмертной агонии, изгибаясь и извиваясь всем оставшимся телом. — Что ты... — начал Ацуши, но тут до него дошло. Акутагава прикусил его ухо. Ацуши испуганно поднял глаза и взглянул в лицо Акутагавы. Глаза последнего возбужденно блестели, а на лице застыла странная улыбка. — Ты чего-то испугался, Тигр? — вроде бы в привычной манере спросил Акутагава. Мысли путались в голове Ацуши. Он совершенно не понимал, что происходит, и жестокая сцена смерти вовсе не способствовала спокойствию и объективному восприятию действительности. — Акут... Это было последнее, что произнёс Ацуши, перед тем как потерять сознание.