Иней на окнах

Родная парадная встретила Андрея свежевыцарапанной надписью: «Князь! я люблю тебя!». Он немного смущённо глянул на Веру и рассмеялся: — Народная любовь. Девочки-подростки балуются. Однажды всю стену исписали, пришлось перекрашивать. Вера пожала плечами и ничего не ответила, улыбаясь, но Андрею стало не по себе. Она ведь сейчас такая уязвимая, такая нежная. А он такой дурак… Родителям его Вера, конечно же, очень понравилась. Мама, мило болтая, норовила положить ей самый лучший кусочек, а отец после ужина отозвал Андрея в сторону и серьёзно сказал, изменив своей обычной шутливой манере: — Андрей, мне кажется, Вера — очень хорошая девушка. Тем более у вас карапуз будет. Женился бы, а? — Я подумаю, пап. Правда, подумаю. Вера с любопытством осматривала его комнату. Князь сел рядом, заключил её в тёплые объятия и долго показывал рисунки и тетрадки. Она восторгалась, почти как Мишка, тогда, сто лет назад, когда они прибегали сюда из училища. — Ты часто рисуешь Горшка, — хихикнула под его боком Вера. — Да он это… Характерный персонаж, и черты лица запоминающиеся. — Нет, не только. Ты дал ему возможность жить в вашей сказке? — догадливо спросила Вера. Вот ведь умненькая девчонка! — Ну… Наверное, да. Потому что здесь, в этом мире, ему херово. И я… Блин, я сейчас серьёзно рад, что он встретил Лизу. — Ой, не знаю. Лиза только выглядит расчётливой, продуманной. Но на самом деле она тоже безбашенная. Вдруг Миха сможет затянуть её в свой водоворот? — взволновалась Вера. — Она не поддастся, Вер, я вижу, — Андрей сказал это очень твёрдо и ещё крепче прижал её к себе. — Слушай, да бог с ними. Как там наш малышок? — Спит, наверное, не толкается пока. Андрюша, как чудно всё устроено, да? Из двух наших клеток зародилась целая жизнь! Андрей кивнул и включил гирлянду, натянутую над окном. Она красиво переливалась огоньками и дарила надежду на новые чудеса. Вера повернулась к нему лицом, потянулась губами. Поцелуй пах ёлкой и мандаринами. — Я люблю тебя, Вер! — вырвалось у Князя, когда он на секунду оторвался от её карамельных раскрасневшихся губ. Вера вспыхнула, засияла ярче праздничных бенгальских огней и торопливо зашептала: — Я тоже тебя люблю, Андрейка! — Андрей, Верочка, — деликатно постучалась в комнату мама, — идёмте пить чай с пирогом. После чаепития они вернулись в Верину квартиру. Девушки зашушукались на кухне, а взбудораженный Миха утянул Андрея курить на балкон. — Андрюх… — Миха пыхтел и смущался, лихорадочно шепча. — Дружище, блять, поделись срочно… Ну, ё-моё… — Да что такое, Мишань? — нарочно спокойно спросил Андрей. Ему страшно нравилось наблюдать за таким Михой. В эти моменты проглядывало в нём что-то чистое и непорочное, из поры их юношества. — Сука… Ну… Короче… Как тёлку в постели удивить? — О-о-о, — протянул Андрей, слегка поражённый вопросом, хрюкнул и придал тону академичности, — это целая наука. Начнём с малого. Знаешь ли ты, о ученик, что такое клитор? — Да это-то знаю, конечно. Чё ты, думаешь, я совсем из яйца только что вылупился? — Хорошо. А знаешь ли ты, что с ним можно делать? — Ну… Пальцами, это самое… Да? — Ага. А ещё — языком. — Лизать, что ли? — Миха раскурил уже третью сигарету подряд, едва не выронив её из трясущихся рук. — Да. Только аккуратно, постепенно. С сосками также можно, облизать, прикусить, пососать. Анал, опять же, если она не против. Позы разные. Подарить тебе на Новый год камасутру? — прыснул Андрей и не удержался от подкола. — Ты бы записал лучше, Мих, а то забудешь. — Андрюха, ё-моё! Ну, ещё чё? — То, что ты называешь извращениями. Потрахаться где-то в необычном месте, глаза завязать, с температурой поиграться. Связывание, кляпы, игрушки всякие. Страпон пусть наденет, — флегматично перечислил Андрей и заметил, что Миха совсем покраснел. Что же такого ему открылось в Лизке, что он настолько заморочился? — Андрей… Брат, спасибо! И это… Забудь всё, ладно? Никому чтоб ни слова! — Миха! — укоризненно протянул Андрей и хлопнул его по руке. — Обижаешь. Как я могу? Это будет наш секрет. Эй, харэ курить, лёгкие выкашляешь. Новый год наступил в весёлой праздничной суматохе и почти семейной атмосфере. Андрей с Верой снова навестили родителей, потом открыли шампанское с Мишкой и Лизой, отведали Вериного фирменного холодца, погуляли немного по шумным улицам под салютами, заглянули к купчинским друзьям, знакомым Князю ещё со школы, и под утро остались в квартире одни. Целовались, обнимались, шептали друг другу всякие нежности, обменивались подарочками. Андрей понимал, что теряет свою свободу, но не роптал и не сопротивлялся. Вера с каждым днём, с каждой минутой влюбляла его в себя всё больше и больше. Первые дни января прошли лениво и романтично, а потом случилась первая серьёзная ссора. Андрей решил, что Вере не стоит ездить с ними за город, где будет много людей, алкоголя и суеты, а она заартачилась. Заявила, что беременность — не болезнь, что тоже хочет развлечься и совсем не собирается сидеть в этой квартире взаперти. Князь терпел-терпел, но на обвинениях в возможной измене сорвался. Накричал, разозлился, закипел. Вера обиделась и расплакалась, забившись в угол дивана. Вдобавок ко всему, в разгар ссоры в гости заявились Миха с Лизой. Крайним, естественно, оказался Андрей. Миха встал горой за свою драгоценную Верочку, а Лиза смерила Князя таким взглядом, что у него заполыхали уши. — Про личную жизнь не слыхали, нет? — возмутился он и закрылся в ванной. Никакого покоя! К вечеру все успокоились. Вера приняла доводы и согласилась, что лучше ей остаться в городе, а Андрей уверил её, что вовсе не собирается набрасываться на первую попавшуюся девицу. И на вторую. И даже на третью, с ногами от ушей и грудью пятого размера. — Мы присмотрим, — пообещал Миша и задорно улыбнулся. Они с Лизкой не отлипали друг от друга и, кажется, были очень довольны жизнью, не прекращая своих словесных пикировок. — Ну чё, Мих, — шёпотом спросил его Андрей, когда они утром втроём загрузились в Яшкину машину, — помогли мои советы? — Да, прикинь? — загадочно оскалился Миха и больше ничего не сказал. С другой стороны на заднее сидение втиснулся Балу, и Миха посадил Лизу на колени. Они целовались всю дорогу, никого уже не стесняясь, и едва не облили Андрея пивом, которое радостно пили из одной бутылки. Князь внимательно присмотрелся к Лизке и понял, что имела в виду Вера, когда говорила о безбашенности. Опасные бесенята купались в серой безмятежности её глаз. Конечно, они не могли не понравиться Михе. Коттедж был огромным и красивым. По-настоящему новогодним. Как и думал Андрей, выпивка лилась рекой, музыка оглушала, а в дальней комнате кто-то заботливо раскатал на журнальном столике белые дорожки. Андрей завернул туда после сауны и увидел красочную и весьма анекдотичную картину: Миха выталкивал Лизу и категорически запрещал ей «прикасаться к этому дерьму». Лиза фыркала и отбивалась, а после устроилась на диване, где к ней подрулил Поручик с бонгом. Князь махнул на всё рукой, тоже закинулся лёгкой запрещёнкой и развеселился, сбрасывая напряжение последних дней. Девушки, давние преданные фанатки, которым было позволено находиться рядом с группой на таких праздниках, привычно вились вокруг него, но Андрей даже в угаре думал о Вере. Это знание удерживало от глупостей, но не помогало снять возбуждение. Князь вспоминал её изгибы, её мягкую кожу, сладкие стоны… Она всегда была хороша, а во время беременности стала ещё лучше, и полностью свела Андрея с ума. Не выдержав, он встал и пошёл искать укромное место, чтобы в тишине предаться своим мыслям. Заглянул в одну комнату, в другую, и чертыхнулся, встретив там Лизу и Миху. Пьяные, голые и до безобразия счастливые, они курили вдвоём, разметавшись по кровати, и не замечали ничего вокруг. Андрей побыстрее закрыл дверь, ещё раз прошёлся по всем этажам и осознал, что очень сильно скучает по Вере. Он смотрел на красивых стройных тёлочек, но видел и желал лишь её, не только телом, но и душой. Всё, отгулял, Андрюха. Перебесился. Улыбнувшись себе и своим мыслям, Андрей собрался и, никому не сказавшись, ломанулся пешком через сугробы на электричку. Сознание медленно прояснялось, и до дома он добрался уже с весьма трезвой раскалывающейся головой. Но это обстоятельство нисколько не умалило решимости Андрея. Он радостно влетел в квартиру и бухнулся перед обалдевшей Верой на одно колено: — Верочка, я всё понял, это самое… Ты прости меня, дурня! Ну и это... Может, попробуем жить вместе, вроде как муж и жена?