Последний Грешник

Маттео открыл глаза, когда лошадь под ним фыркнула и остановилась, отказываясь идти дальше. Он уже не помнил, сколько и куда они ехали. Иногда даже закрадывалось сомнение в том, что они едут в сторону границы. Бруно надеялся, что за трое суток они уже достигнут Триеста, однако впереди виднелась только бескрайняя степь без малейшего намека на город. К Маттео подъехал Бруно и молча уставился вдаль. -Думаешь, мы доедем? - тихо спросил Маттео. -Теперь уже нет, если честно. Мне бы хоть взглянуть на карту, я уже даже во времени запутался. -Надеюсь, мы не сильно сбились с курса. -Уверена, мы доберёмся до города за ближайшие несколько часов. - зевая, сказала Селеста. Она сидела на лошади вместе с Бруно и прижималась к нему, пытаясь не упасть и поспать. -Только если наши копытные возьмут самую высокую скорость, чего они, по видимости, делать не собираются. - усмехнулся Бруно. -Давайте устроим привал. - предложила Амирисис. -Ты уверена, что это хорошая идея? -У нас нет выбора. - вздохнула Селеста, спрыгивая на землю. - Если мы пойдем пешком, бросив лошадей, то останемся без транспорта, а если заставим их ехать дальше, то они сыграют в ящик, не доехав до города. -Поддерживаю. - сказал Бруно. Остановка одновременно казалась и спасением от усталости и камнем на шее, который тянул вниз. С тех пор, как они покинули крепость никто не затрагивал эту тему, но все были уверены, что капрал уже рыщет по всей Италии со своими лучшими бойцами, лишь бы отыскать сбежавших.   Солнце уже заходило за горизонт, а это означало, что прошел ещё один долгий сложный день. Никто не знал, что будет дальше, и это пугало. Было даже страшно каждый раз оборачиваться назад, ведь в эти секунды вдалеке могли показаться всадники, готовые отрубить тебе голову. Радовало только то, что наступало лето, а это значило, что можно будет вполне комфортно выживать в лесах в случае чего. Маттео и Бруно уже, как по накатанной, развели костер, а девушки приготовили лежаки, после чего Амирисис принялась делит запасы. Все то, что они успели вынести с собой из крепости, уже начинало кончаться, как бы сильно они не экономили, в связи с этим появилась новая проблема - провиант и оружие. С провиантом ещё можно было что-то решить, например, словить птицу или кролика, но для этого нужно было какое-то минимальное оружие, которого практически не было. И единственным выходом из этого замкнутого круга было найти поселение или всё-таки доехать до города. -Будем надеяться, что тут недалеко есть хоть какая-нибудь деревня. Ещё дня три, и нам придется очень несладко. - именно это умозаключение сделала Амирисис, в четвертый раз перечитав запасы в надежде на то, что где-то она отроет ещё несколько кусков хлеба. -Значит у нас есть ещё три дня на поиски. - выдохнул Бруно и закрыл руками лицо. -Очень странно, что за все это время мы не встретили ни одного дома или человека. Ты уверен, что мы скачем в сторону границы, а не обратно? - спросил Маттео. Бруно долго молчал, а потом отрезал: -Я уже ни в чем не уверен... Ложитесь спать. - сказал он и лег, повернувшись спиной к остальным. В полной тишине Амирисис раздала запасы. Две средние картофелины, небольшой кусочек уже чёрствого хлеба и половинка зелёного кислого яблока — это все, что могли предложить им обстоятельства в тот момент. Маттео долго не решался есть, хотя был безумного голодным. Он все думал, успеют ли они найти хоть кого-то до того, как кто-то из них задумается о том, чтобы съесть своего товарища.    Очнулся он в тот момент, когда Амирисис тихо закашляла и дотронулась до его плеча. Уже совсем стемнело, и даже костер стал тухнуть. -Все хорошо? - тихо спросила девушка. -Да... наверное. Где Селеста? -Она ушла за дровами, а Бруно уже давно уснул и пока не просыпался. - Амирисис покосилась на нетронутую еду в руках Маттео, которая уже успела остыть. - Она сказала, что… у тебя такое бывает и сказала тебя не трогать. - Маттео усмехнулся. -Бывает не так часто, чтобы относиться к этому, как к должному. Много времени прошло? -Я не засекала, но по солнцу уже около двух часов. - Маттео ничего не ответил, лишь коротко кивнул и снова уставился в одну точку. -Послушай. - вдруг начала девушка. - У нас все меньше и меньше времени, я уверена, Фердинанд уже готов перегрызть всем нам глотки. -Ты думаешь, я этого не понимаю? Каждый новый час, который мы проживаем, это буквально подарок судьбы, Амирисис, но от нас тут ничего не зависит.  - Но ты же не раз оказывался в подобных ситуациях, придумай что-нибудь!- сорвавшись на крик, сказала девушка и ударила руками по коленям. - Что бы я сейчас не придумал, толку будет мало!  Мы не знаем, где мы, куда нам идти. Мы сейчас, как новорожденные котята, мы слепы и не сможем убежать от опасности просто потому, что не знаем, куда бежать и как это сделать, и я очень… — Маттео хотел было продолжить, но вдруг замер и уставился вдаль. -Не молчи! Это серьёзные… — начала было девушка, но Маттео моментально закрыл её рот рукой и повернул её голову в сторону.  -Видишь? — шепнул Маттео. — Прошу тебя, скажи, что ты это тоже видишь, и это не плод моего воображения.  Маттео отпустил девушку, и Амирисис прищурилась, вглядываясь в даль. Казалось, что кроме беспросветной тьмы тут больше ничего не было. Небо заволокли темные тучи, за которыми спряталась луна. Темная колышущаяся рожь больше напоминала монстров и тварей, которые сползались со всех сторон, чтобы встретить заблудившихся путников. В такой атмосфере воображение само начинало дорисовывать не самые приятные образы, и девушка невольно вздрогнула. Однако она не была намерена отступать, она долго смотрела вдаль и пыталась выцепить из сумрака то, что отражалось в глазах Маттео надеждой. -Видишь?.. — нетерпеливо спросил Маттео. -Боже… да… — девушка ахнула и повернулась к парню. — Это оно, мы нашли. — Она кинулась к нему на шею, и парень с готовностью обнял Амирисис, уткнувшись носом ей в плечо. Девушка тут же вскочила и подбежала к ничего не подозревающему Бруно.  -Просыпайся! Мы сделали это! — начала трясти его девушка.  -Что случилось? — спросонья не понял тот. — Что такое? Что сделали?- парень начал яростно потирать глаза, пытаясь вернуть себе рассудок. -Там вдалеке фонари! Нам срочно нужно выдвигаться. - Амирисис показала рукой в строну и повернула голову к Маттео. -Я заседлаю лошадей, а ты собирай запасы. —сказал он, встал и уже через секунду скрылся в ночи. Амирисис вскочила на ноги и стала бегать из стороны в сторону, скидывая в сумку пожитки. -Вы уверены, что это фонари? Может, вам просто показалось. — Бруно встал и стал вглядываться туда, куда секунду назад указала ему девушка. -Ошибки быть не может. -Что тут происходит? — они одновременно повернулись к Селесте, которая стояла с немым вопросом на лице и охапкой брёвен в руках. -Амирисис говорит, что они с Маттео увидели свет вдалеке и считают, что нам нужно срочно ехать туда. - однако на слова Бруно Селеста так ничего и не ответила, лишь через секунду послышался оглушительный грохот свалившихся на землю брёвен. Амирисис кинула на неё взгляд: девушка стояла, как вкопанная и смотрела вдаль. На её лице застыли шок и удивление, которые парализовали и лишали возможно мыслить здраво. В этот Момент Маттео подвел лошадей, и они снова отправились в путь.  Огни и вправду не оказались галлюцинацией, но посчитать их городскими было огромной ошибкой. Это была небольшое поселение, которое даже было трудно назвать деревенькой. Одна дорога шириной в три и длиной дуть меньше трех сот метров, два двухэтажных здания с покосившейся крышей и несколько маленьких одноэтажных домиков, утыканных вдоль дороги. Лошадь под Маттео шла, медленно покачиваясь из стороны в сторону. Огни на улице были очень тусклыми и казалось, что их вообще невозможно было увидеть на расстоянии большем, чем десять метров. Тут было тихо, ни воя собак, ни сонного фырканья лошадей, никаких разговоров кузница, заработавшегося допоздна, и его жены, которая покорно ждет, когда супруг закончит работу. Закралось ощущение того, что город вымер, что всё это - декорации хорошо подготовленного спектакля, и стоит Маттео прикоснуться к ним, как здания разрушатся, превратясь в пыль, которую мгновенно подхватит и унесёт ветер.  -  Не думаю, что нам кто-нибудь откроет в столь поздний час. - сказала Амирисис и подняла глаза на парня. -У нас нет выбора, будем пытаться. Они подъехали к ближайшему дому, Маттео спрыгнул с лошади, подошел и постучал в дверь. Никто не отозвался. Он постучал ещё раз, так же без изменений. Так он обошел ещё несколько домов, и никто так и не открыл ему, хотя иногда он отчетливо слышал, как за стенкой кто-то разговаривает и спорит. Маттео начал терять надежду и уже был готов ночевать на улице, чтобы попытать счастье завтра, но что-то толкало его продолжить поиски ночлега. Вот он постучал в очередную ветхую дверь, которая еле-еле держалась на петлях, казалось, ещё один удар и он её просто вышибет. Снова тишина, Маттео уже было развернулся, как вдруг за его спиной раздался тихий скрип. Он повернул голову: из щели высунулась голова. Это был молодой юноша с большими карими глазами, тонкими бледными губами и светлыми волнистыми волосами до плеч. Он нахмурил брови и окинул Маттео с ног до головы холодным, пронизывающим взглядом. - Вы что-то хотели? – отрезал он. -Здравствуйте. – начал было Маттео, пытаясь быть максимально дружелюбным и произвести хорошее впечатление. – Мы заблудились и уже несколько дней пытаемся найти ночлег. Мы можем просить у Вас крыши над головой хотя бы на эту ночь? Мы можем переночевать даже в хлеву, если будем стеснять Вас в доме. – Юноша озадачено поднял бровь. -Сколько вас? -Четверо и две лошади. -Да-м… Не мало… - Парень сильнее высунулся из двери и посмотрел на всех остальных через плечо Маттео. – Нужно отвести лошадей в стойло, я займусь этим, а вы пока постойте тут. – Маттео кивнул и жестом дал понять Бруно, Селесте и Амирисис, что нужно слезть с животных. Юноша вышел из дома и тихонько закрыл дверь. Он был достаточно хорошо одет для этой деревни, что уж говорить, даже в городе иногда не встретить таких одежд. Молодой человек был почти под два метра ростом и обходил Маттео на пол головы. Он взял лошадей под уздцы и скрылся за домом. -Думаешь, ему можно доверять? – Бруно выгнул бровь. - У нас нет выбора, приятель. – пожал плечами Маттео. Через несколько секунд юноша снова вернулся к компании и пригласил их в дом. Они вошли в небольшой зал. Внутри он выглядел очень хорошо, так сразу и не скажешь, что снаружи дом был похож на собачью будку. Стены были обложены дубовой доской и увешаны картинами на самую разную тематику. Посередине стоял камин, рядом стоял небольшой светлый диванчик на круглых резных ножках и небольшой круглый столик, на котором лежала стопка толстых книг. В углу стоял большой сундук, в который было запихано столько вещей, что даже под тяжестью собственной крышки с трудом закрывался. В другом углу стояло несколько больших горшков, из которых торчали засохшие растения. Места в этой гостиной едва хватало на пять человек. -Давид Таркетти. – Юноша протянул руку Маттео. -Маттео. – они пожали руки. – Это Бруно, Селеста и Амирисис. -У меня всего одна небольшая гостевая комната с одной кроватью, так что кому-то все равно придется спать на полу. -Ничего страшного. -Улыбнулся Бруно. – Вы сделаете для нас даже больше, на что мы могли рассчитывать. Пусть Селеста и Амирисис идут спать в комнату, уверен вы обе вместитесь на кровать, а мы с Маттео ляжем здесь. Так и сделали. Несмотря на то, что каждый из них просто валился с ног, сон все никак не шел. Утро у Маттео выдалось не сахар. Спину ломило, а плечи и ноги ныли, будто по ним проехала колесница. Бруно был того же мнения, а вот девушкам повезло больше, хоть им и пришлось тесниться на маленькой койке с тонким соломенным матрацем. Настояние и самочувствие у них было явно лучше, чем у Бруно с Маттео. Они собрались в зале, чтобы обсудить план дальнейших действий. -Вначале мне нужно увидеть карту или хотя бы понять, где мы. – сказал Бруно. -Ещё нам нужна еда, новая одежда и оружие. – загибала пальцы Селеста. -И как можно скорее. – задумался Маттео. -Я могу дать вам все это. – Все резко обернулись. В углу, скрестив руки на груди и облокотившись на стену, стоял Давид. Он вошел настолько тихо, что никто даже и не заметил его присутствия. – Однако… Вы должны будете все это заработать. -Хорошее предложение, но у нас нет столько времени. – пожала плечами Селеста. -Вы так в этом уверены? – ухмыльнулся парень и, взяв книгу со столика, раскрыл её перед Бруно, который судорожно начал бегать глазами по карте. -Как называется это место? – спросил он. -Деревня Корелли. – После этих слов Бруно замер и закрыл глаза, тяжело вздохнув. -Что случилось? – забеспокоилась Селеста. -Мы свернули не туда. -То есть? -Мы сейчас находимся чуть южнее Беллуно. Чтобы попасть в Триест нам нужно было ехать на восток, а мы поехали на север. -Господи, Бруно! – всплеснул руками Маттео. – У нас не так много времени. - Ошибаетесь… - с ухмылкой сказал Давид. – Деревню подписал я, её даже на картах не отмечают. Даже не потому, что она ничего не значит, а потому что о её существовании просто не знают. -То есть как это не знают? – удивилась Амирисис. -Вам повезло отыскать деревню преступников, которых уже ничего не держит в городах, и они могу спокойно скрываться в такой глуши, как эта. -То есть? – Амирисис пристально посмотрела на Давида, и её плечи напряглись. -О нет, я не преступник, а вот вас я не совсем уверен. -Тогда зачем ты скрываешься здесь? – спросил Маттео. -На то ест свои причины, которые я разглашать не намерен, а вот вашу историю я просто жажду услышать. -С чего ты решил, что мы преступники. – Селеста скрестила руки на груди. -Вы слишком напуганы для простых заблудившихся. Вы все очень нервные и постоянно ищете что-то глазами, словно чего-то ждёте. Видимо, вы только недавно сбежали. – подытожил Давид и поправил волосы. – В любом случае, здесь помочь вам могу только я. Я слышал, как вы стучались по домам, и никто вам не открыл. У нас не принято помогать с бухты-барахты, вы должны заслужить это. -А почему же ты оказался столь великодушен? - скептически подняла бровь Амирисис. -Мне как раз не хватало пары лишних рук, но я не думал, что вас будет настолько много. Впрочем, это мне тоже не помешает. -Но мы не можем оставаться на одном месте долго, нас же поймают. -Ох, вы не поняли! – всплеснул руками Давид. -Здесь никого не находят, у нас живет один старичок, мрачный тип, его должны были повесить за убийство жены и детей, но он сбежал и уже тридцать лет живет тут. -А сколько тебе, если не секрет? – спросила Селеста, и Давид улыбнулся. -А сколько дашь? -Двадцать четыре. -Почти, двадцать пять, но тут я относительно недавно. В общем у вас есть время подумать до заката. Дадите положительный ответ, я снабжу вас всем необходимым, в противном случае вы не задержитесь в этом доме больше ни на одну ночь. Я пойду по делам, а вы пока решайте. -Мы согласны. – отрезал Бруно. -Ты рехнулся? – ткнула его в бок Селеста. -У нас нет другого выхода, если только мы не поедем в Беллуно, а там капрал найдёт гораздо быстрее, чем здесь. - Что же вы такого сделали? – глаза Давида сразу загорелись. -Оказались не в том месте и не в то время. – Амирисис тяжело выдохнула и встала. – В чем заключается суть работы, сеньор Таркетти? -Зови меня Давидом, нам ни к чему этот официоз, если вы будете работать на меня. - парень отстранился от стенки и направился к двери. – Пойдёмте со мной, работать вы будете в другом месте. Маттео вышел последним и закрыл дверь. Он осмотрелся и оторопел: теперь улица выглядела совершенно иначе. Из стороны в сторону бегали дети, ходили девушки с цветами, на каждом углу стояли крошечные прилавки, за которыми сидели старички и весело размахивали своим товаром, лишь бы его купили. Казалось невозможным то, что это место вмещало в себя столько жизни, хотя ещё вчера оно было похоже на кладбище. Пока они следовали за Давидом Маттео все никак не мог оторваться от людей и окружения. Эти люди выглядели совершенно обычно, на них не было ни одной черты, которая бы выдавала их темное прошлое в отличие от тюремных заключенных, которых Маттео успел повидать. Было сложно принять мысль о том, что они убивали, грабили или делали ещё более страшные вещи. Несмотря на то, что Маттео так бесцеремонно пялился на людей, они, казалось, не проявляли к нему никакого интереса, будто заблудшие путники для них были обычным делом, хотя, может, они приняли их за своих. «Позже надо будет разузнать об этом» - пронеслось в голове у Маттео. Они прошли с два десятка шагов прежде, чем оказаться перед одним из двухэтажных зданий. Но сравнению со всем остальным оно выглядело весьма внушительно и ново. Ровные белое стены, казалось, были только что побелены и помыты, что не могло не натолкнуть Маттео на новую гору вопросов, на которые ему ещё предстояло узнать ответы. Давид достал из кармана ключи и, немного повозившись с замком, открыл дверь. Маттео шагнул внутрь. Это был просторный светлый зал, в который из окон лился рекой солнечный свет. Ближе к двери стояло несколько массивных столов из мореного дуба, на которых где-то лежали в хаосе, где-то стояли в идеальном порядке колбы разных форм и размеров. Маттео с Бруно тут же переглянулись. В том, что Давид не разрешит им прикоснуться ни к одной их них, не было сомнений, однако доступ к медикаментам и травам был только на руку. Да и в таких местах обязательно постоянно что-то случается, поэтому возможность проявить способности Бруно и Маттео не заставит себя долго ждать. Чуть дальше стояло несколько старых кресел. Обивка уже выцвела и порядком истрепалась, а из ножек в разные стороны торчали гвозди, которые будто кричали о том, что на кресла лучше не садиться. Видимо, они стояли здесь просто для красоты, чтобы разбавить тяжелую рабочую обстановку мыслями об отдыхе. Самый конец зала был заставлен стеллажами от пола до потолка. Книги и рукописи буквально валились с полок и были в жутком беспорядке, на который было грустно смотреть. В самом углу виднелась узкая винтовая лестница без перил, ведущая на второй этаж. -Это моя мастерская. – чуть погодя, тихо заявил Давид. Маттео взглянул на него и именно сейчас он увидел мастера своего дела. То, как он сказал это выдало его бескрайнюю страсть и любовь ко всему здесь находившемуся. Маттео много раз видел людей, которые пытались строить из себя приверженцев своего дела. Они отстраивали себе целые здания, иногда превосходившие их дома в два, а то и в несколько раз, делая из них свои мастерские. По случаю открытия устраивали званные ужины, порой влезая в немыслимые долги. Обычно после этого во всех магазинах города было просто не найти нужного товара в следующие несколько месяцев, потому что именно эти люди скупали все, что видели, в надежде на то, что это будет им жизненно необходимо. Однако объять всё сразу не получалось, и большая часть уходила в утиль, так и не дождавшись своего часа, а ведь это могло спасти кому-то жизнь. Но самым обидным было даже не то, что они тратили колоссальные средства на содержание мастерской, а то, что они не могли отличить настоящую страсть от обычного увлечения, ведь для второго могло хватить небольшого уголка спальни, в самом крайнем случае отдельного кабинета, но никак не здания размером с фабрику. Маттео всегда расстраивало то, что эти люди всего лишь пускали пыль в глаза и обычно не представляли из себя ничего особенного. Они всегда говорили о своем рабочем месте, как об ещё одном чуде света. Точно так же, как и гости восторгались каждым сантиметром огромной залы, пытались обратить на себя как можно больше внимания, в отличие от настоящих мастеров своего дела. Люди, которые дышали этим никогда не делали из соей работы чего-то грандиозного, они говорили об этом спокойно и рассудительно, будто всегда были не до конца довольны своим детищем. В те моменты, когда их пытались нахвалить, они отнекивались и не делали из себя отцов и матерей этого занятия, ведь они как никто другой понимали, что многого ещё не знаю и не умеют. Маттео всегда помнил слова Сократа, и, казалось, такие, как он, жили этими строчками. «Чем больше я знаю, тем больше понимаю, что ничего не знаю». -Пока что мне нужно, чтобы вы навели здесь порядок. Помыли пол, вытерли пыл и помыли все колбы и склянки, которые лежат в большом деревянном ведре вон под тем столом. – объяснял Давид, пока мыл руки и надевал длинный фартук. – Ко всему остальному даже не смейте прикасаться. Тряпки и ведра углу под лестницей. Колодец в палисаднике за мастерской, туда можно выйти через черный ход. Ключ от него лежит в самой толстой зелёной книге на столе. – все преступили к работе, не задав больше ни одного вопроса. Амирисис поручила парням мыть полы, пока девушки перемывали колбы из ведра. Пока Маттео елозил тряпкой взад-вперёд, он не сводил глаз с Давида. Все его движения были настолько отточены, что он не мог ни к чему придраться, как бы ни старался найти косяки в его работе. В какой-то момент он даже начал завидовать тому, что сам так не умеет. У Давида тем временем кипела работа: все бурлило, пенилось, шипело и норовило выбежать из узкой стеклянной колбы, но парень не давал сделать этого ни одному раствору. За день он не сделал ни одной ошибки в своих действиях, и это поразило Маттео. Он просто не представлял как можно было сохранять такой уровень концентрации и бдительности на протяжении всего дня. «Видимо, нужно взять у него пару уроков до того, как соберёмся отправиться дальше» - улыбнулся Маттео. Солнце уже начало клониться к закату, все были жутко вымотаны, но Давид все засыпал и засыпал их новыми поручениями. Только сейчас Маттео понял, насколько парень запустил свою мастерскую, все было покрыто толстенным слоем пыли, будто никто не прикасался к этим вещам с прошлого столетия. Тем временем Давид отставил колбы в сторону и принялся что-то яростно записывать на первом же клочке бумаги, который попался ему под руку. Только когда он исписал его полностью с двух сторон, он произнёс: -Посмотрите, на полках нет чистого листка бумаги? – нервно спросил он. Было видно, что он очень торопится, чтобы не потерять мысль. Амирисис ткнула Маттео в плечо и всучила ему несколько серых листов. За весь этот день они не обмолвились ни словом, только иногда девушки о чем-то нервно перешептывались и оглядывались по сторонам. Маттео поднялся и подошел к юноше, на секунду он успел заглянуть в его записи и они отпечатались у него в голове так ярко, что он ещё несколько минут перечитывал их снова и снова, представляя строки перед собой. Суды по ним, Давид пытался разработать сильнодействующее снотворное, но он никак не мог высчитать дозировку, из-за чего постоянно говорил ругательства себе под нос и яростно перечёркивал каждую новую строчку, которую записывал. Маттео понял, что это его шанс. -Тебе нужно не увеличивать дозу зверобоя, а добавить ещё одну вещь, которая нейтрализует все его свойства, которые тебе мешают. – Как бы невзначай произнёс он, все тут же повернули на него головы, а на лице Давида застыло любопытство. -И что же? – Маттео не ответил ни слова, он лишь подошёл столу взял карандаш и стал выводить формулу на листке. После чего протянул её Давиду, пристально уставившись на него. Тот тут же взял бумажку и стал жадно изучать написанное. -Откуда у тебя такие познания? – спросил он, подняв бровь. -Мы с братом разработали этот рецепт ещё несколько лет назад. Долго бились над рецептурой, но потом поняли, что нужно зайти с другой стороны. -Интересно… - задумчиво процедил он. – Однако спасибо… Но ты уверен в том, что нужно добавлять именно мышьяк? Это же яд. -Но ты же не делаешь из него основной ингредиент. Просто добавляешь несколько капель на литр раствора, чтобы всё работало как часики. – Маттео кивнул Давиду и вернулся к работе, а тот в свою очередь долго стоял на месте и молчал, неотрывно смотря на написанное. В конце концов он не выдержал, засунув бумажку в карман, сказал: -На сегодня хватит, пойдемте на второй этаж. – Все последовали за ним. Это был ещё один большой зал, выполненный в светло-зелёных тонах. У самой лестницы стояли две вешалки, на которых висело несколько мантий и пальто. Недалеко в ряд стояло с десяток цветочных горшков, в которых, благоухая, росли цветы, карликовые деревья, небольшие кустарники и многое другое. Они наполняли помещение своим запахом и поэтому казалось, что ты находишься в самом потаённом уголке леса, до которого никто кроме тебя не успел добраться. Чуть поодаль вдоль стены стоял огромный стол, над которым висело несколько шкафчиков, доверху забитых всякими приправами и специями. В самом дальнем левом углу стояла огромная каменная печь, а рядом стоял массивный стол, накрытый белой скатертью и обставленный стульями со всех сторон. -Неплохая кухня, даже лучше, чем во многих домах. – вздохнула Амирисис, крутя головой во все стороны. -В основном доме места совершенно не хватает, так что приходится готовить здесь. – усмехнулся Давид, разводя огонь. -А почему бы тебе не поставить тут пару стен и не переехать? – садясь, изумилась Селеста. – Это же будет намного удобнее. На первом этаже у тебя будет мастерская, а на втором жилое помещение, тем более как я поняла у тебя не слишком много вещей, так что, думаю, это было бы вполне неплохо. Да и у тебя не будет пустовать тут так много места, а маленький дом можно будет отдать кому-то, кто действительно в этом нуждается. -На себя намекаешь? – ухмыльнулся Давид. -Почему сразу не себя? – всплеснула руками девушка. – Дети, которые здесь бегают скоро подрастут и им нужно будет где-то жить. -Так пусть строят себе дом сами, в этом нет никакой проблемы. Тем более, что дом находится в плачевном состоянии. - Давид достал откуда-то горку картофеля, несколько морковок, пару луковиц и небольшой кусок мяса, которым едва можно было накормить одного человека. -Тебе помочь? – тут же спохватилась Амирисис. -Было бы неплохо. – Давид вооружился ножом и вручил ещё один девушке. -Так что же вы натворили? – спросил Давид через несколько минут гробового молчания в надеже завести разговор и заполнить пустоту. -Сбежали из тюрьмы в Венеции. – выдохнул Бруно. -А за что вас упекли за решётку? -Капралу так захотелось. – нервно хохотнула Селеста. -Какому капралу? – Давид перестал резать овощи и повернулся с сидящей у него за спиной Селесте. -Сеньор Фердинанд Грацце. – тихо и как бы невзначай сказала Амирисис. Давид медленно повернул на неё ошарашенный взгляд. -То есть вы хотите сказать, что капрал Грацце посадил вас в тюрьму, просто так, не объяснив причины? – выдавил он. -Ну как не объяснил… Как я поняла он постоянно гоняется за Маттео, но честно я до сих пор не могу сложить кусочки пазла воедино. – пожала плечами Амирисис, продолжая резать. Давид впился взглядом в Маттео, а тот лишь коротко кивнул. -Да… Вы знатно попали, ребята… Особенно Маттео. – выдохнул Давид и закрыл глаза. – Вот это мы попали… - это было последнее, что он произнёс за оставшийся вечер. Они поужинали и вернулись в дом, тут же рухнули спать от усталости. Амирисис ничего не снилось и казалось, что она не спит, а всего лишь лежит с закрытыми глазами. Хоть в теле и чувствовалась невесомость, но все же девушка отчетливо ощущала присутствие Селесты, которая никак не могла найти себе место и постоянно ворочалась, чувствовала, как её волос и лица коснулся ветер, вошедший через приоткрытое окно. Девушка не выдержала, открыла глаза и, накинув на плечи короткое домино* (до́мино (итал. domino, от лат. dominus — господин) —род плаща, накидывавшегося на плечи для защиты от непогоды.), вышла на улицу. На ступеньках перед домом со свешенной головой сидел Маттео и что-то тихо напевал, сложив руки в замок. Он не заметил Амирисис, поэтому продолжал петь, закрыв глаза. Девушка улыбнулась и, стараясь не спугнуть его и не издать ни одного звука, облокотилась на стену спиной. Сначала она смотрела только на него. Он сидел и еле шевелил губами, изредка морща нос на высоких нотах. Когда нужно было петь на октаву ниже он хмурил лоб и сжимал кулаки так, что костяшки на его пальцах белели, но как только он слышал, что правильно взял ноту, то тут же расслаблялся и продолжал петь как ни в чем не бывало. Амирисис смотрела него ещё несколько минут, прежде чем поймала себя на мысли, что едва дышит и прижала руки к груди. Он не знал и не мог знать, но это было её любимым из того, что каждое воскресенья пели в церкви. В исполнении Маттео строчки казались грубоватыми, но Амирисис привлекло то, что он пел это как-то по-особенному, они никогда раньше не слышала, чтобы к сложным местам и переходам человек подбирался с такой легкостью и размеренностью. Сейчас Маттео, казалось, пел ровнее всякого метронома. Это перенесло Амирисис в её детство, когда сеньор Ластро ещё отпускал её в церковь. Маленькая девочка настолько влюбилась в эти песнопения, что решила во что бы то ни стало научиться петь по-гречески. Она обожала петь и иногда тайком сбегала из дома, чтобы хоть на минуту ещё раз окунуться в эти строки и излить с ними свою душу. Она и сама не заметила, как стала шевелить губами, вторя Маттео, а после стала тихо петь, но уже через секунду она осмелела и стала петь громче. Она успела пропеть всего несколько строк прежде, чем Маттео понял, что что-то не так и повернул голову, остановившись, а девушка продолжала петь, переведя взгляд на свои руки. Парень даже и не пытался её остановить, просто сидел и слушал, но Амирисис закончила, не допев последние строчки. -Ты очень красиво поёшь… - смущенно улыбнулась девушка. – Мне тоже очень нравится «Δεῦτε λαοί»* («Defte Lai»). -Спасибо, но ты не допела последние две строки. – улыбнулся Маттео и махнул рукой, предлагая девушке сесть рядом. -Разве это важно? – спросила она, устраиваясь поудобнее. -Всегда нужно доводить дела до конца. – Маттео приобнял девушку, и она прижалась к его плечу. -Я разбудил тебя? -Нет, я сама встала, просто не спится. -После такого тяжёлого дня? Я поражаюсь твоей силе. – усмехнулся Маттео.- Однако, нужно допеть. -Ну если ты так настаиваешь. – улыбнулась девушка и взяла первую ноту, которую тут же подхватил Маттео.

Δεῦτε λαοί, ἅπαντες συμφώνως, Χριστόν ἀνυμνήσωμεν,

Τόν ἐν τῷ βαπτίσματι, πάντας ἡμᾶς ἐκαθάραντα.

Они пели в унисон, смотря друг на друга и улыбаясь. Эти две строчки показались вечностью, вечностью к краю которой никто из них не хотел приближаться. Понимая это, Амирисис понизила скорость, растягивая слоги насколько это возможно, но это помогло лишь на несколько секунд. Последнюю ноту девушка тянула, как могла, но, когда Маттео попросту не хватило легких, чтобы закончить вместе с ней, Амирисис оборвалась и тихо засмеялась. -Я не был готов к этому, признаю. – пытался отдышаться Маттео. -Ничего, для первого раза очень даже неплохо. Где ты научился? -Мой отец был скрипачом и с детства мы с братом были тесно связаны с музыкой. Отец хотел сделать из нас своих приемников, но мы выбрали для себя другой путь, а он просто не стал этому препятствовать. – Маттео немого помолчал, раздумывая стоит ли продолжать эту тему или от нее лучше отойти, однако девушка его опередила. -Я же вижу, что это ещё не все. Спрашивай, что хотел. – Маттео улыбнулся и, почесав затылок, продолжил. -А кем были твои родители? -Отец был военным, поэтому Фердинанд поставил на первое место службу. Он всегда старался угодить отцу, а мама… я её даже не помню, но по рассказам сеньора Ластро она не была чем-то заинтересована. Она превосходно музицировала, пела, вышивала, но кроме этого… - девушка растерянно пожала плечами. - Как мне говорили она и с нами вела себя отстранённо, об отце и говорить не стоит. Они постоянно ругались, и чтобы не начать очередной скандал мама просто всегда молчала и ни с кем не контактировала. Обидно остаться сиротой при живых родителях, но мы с Фердинандом не могли с этим ничего поделать. – Маттео накрыл её холодные ладони своей в знак сочувствия. – А твоя мама? -Она была самым резвым членом нашей семьи и учила детей в воскресной школе петь. -Так вот откуда у тебя такой талант. -Возможно. Мы с братом вообще не понимали, как родители уживаются под одной крышей. Отец всегда делал все нерасторопно, как будто специально смакуя каждый момент, а мама наоборот каждый день пыталась сделать колоссальное количество вещей, поэтому всегда крутилась, как белка в колесе. -А вы с братом? -Я не были ни отцом, ни матерью, а насчет Орфео… хотя иногда он и медлил, но это была скорее нерешительность, чем схожий с отцом характер. -Расскажешь о брате? – спросила Амирисис, повернувшись к Маттео. Он вздохнул и улыбнулся. -Он был для меня всем. Мы никогда не ссорились и были единым целым, у нас даже вкусы и повадки были одинаковы. Только вот меня вечно тянуло на приключения, а Орфео предпочитал проводить это время за очередной книгой. Не скажу, что я был разгильдяем, однако если бы не моя упорность он бы так и не познал всех прелестей детской жизни. Кстати, именно благодаря мне мы впоследствии и обнаружили у себя любовь к медицине. Это было весной, в «пристрелочный» охотничий сезон, когда в основном охотятся только на пернатых. Мальчишки позвали меня посмотреть на убитую утку, видимо кто-то подстрелил её, но не смог найти в высокой траве. Я решил взять с собой Орфео, хотя ему сразу не понравилась эта идея. Как только мальчишки посмотрели на залитое кровью тело, двух тут же стошнило, а вот Орфео рассматривал птицу, наклонив голову. После этого он весь день со мной не говорил и постоянно пялился в одну точку, я же было подумал, что с ним что-то не так и решил извиниться, но как только я постучал в дверь его спальни, чтобы это сделать он тут же затащил меня внутрь и показал разворот в старом пыльном учебнике по биологии. Сначала на меня это не произвело никакого впечатления. Видя это, Орфео усадил меня на кровать и стал зачитывать строчки из книги. Сначала я не разделял его энтузиазма, однако, когда он начал читать про человека я стал слушать с большей заинтересованностью. Следующие несколько недель мы потратили на то, чтобы вызубрить весь учебник от корки до корки, так как считали, что это основа основ, но, когда нам в руки попалось руководство по ботанике, мы поняли, что это только начало. Мы буквально дрались за каждую новую страницу, а когда подросли, и нам начали давать деньги, то спускали их все на книги и учебники. До сих пор помню, как мы впервые стояли в аптеке и не знали какие растения нам купить, ведь хотелось получить и смешать все и сразу. Ну а потом ты все знаешь. -Скучаешь по нему? -Не представляешь, насколько, Рисис. – девушка с сожалением улыбнулась и похлопала Маттео по плечу. -Пойдем спать, нам нужно набраться сил, если хотим пережить завтра. – Они встали и вернулись в дом. Так прошло две недели. Со временем Давид начал чаще идти на контакт и доверять своим новым соседям, в частности Маттео. Он все чаще начал просить его помогать с травами и экспериментами, и это помогло им сдружиться. Бруно в свою очередь тоже очень хотел присоединиться к ним, но чуть позже они с Селестой решили, что его способности следует оставить в тайне на тот случай, если Давид окажется не тем, за кого себя выдаёт. Однако Бруно даже после этого не оставлял попыток влиться в их компанию, и со временем в их отношениях уже виднелись заметные сдвиги, хоть это безумно не нравилось Селесте. Девушки в отличие от парней не питали симпатии к Давиду, поэтому всячески сторонились его, да и людей этого места в целом, хотя те совершенно не подавали причин для этого. Селеста постоянно высказывала это парням, одёргивала их и стала дерганой и нервной, что не могло не отразиться на остальных. Со временем простое недопонимание между Селестой и Бруно переросло в самую настоящую войну, сопровождающуюся постоянными перепалками. Они старались ругаться так, чтобы никто не видел этого, но это не могло ускользнуть от Маттео и Амирисис, которые вскоре начали готовить план по сохранению и укреплению отношений между этими двумя, так как теперь их будущее висело на волоске. Что же касается Маттео и Амирисис, то они, наоборот, практически не ругались. Они имели схожие идеи и взгляды на то, что нужно сделать, чтобы решить их проблемы. Постоянные разговоры ни о чем все врем перетекали либо в философские темы, либо в рассказы о минувшем. Это помогало хоть немного расслабиться и узнать друг друга лучше. Так оказалось, что в их прошлом не так много общего: любящая семья Маттео была противовесом безразличным родителям Амирисис. Блестящая карьера врача, о которой грезил парень в детстве, шла в разрез со стремлениями девушки удачно выйти замуж и реализовать себя как счастливую мать. Амирисис мечтала о семье, в которой не будет ничего, что она видела, пока росла. Даже сеньор Ластро не мог спасти ситуацию, так как просто не знал, как воспитать из маленького запуганного ребёнка ответственного и рассудительного человека, но несмотря на это девушка всегда вспоминала о нем с теплотой и улыбкой на лице. Однако всех их объединяла одна вещь, не дававшая разойтись или бросить друг друга. Они были солидарны в том, что отсюда нужно как можно скорее бежать. Конечно, то, что капрал до сих пор не нашел их давало какую-то надежду, но чем больше времени проходило, тем сильнее становилось чувство того, что что-то обязательно должно произойти. В связи с этим Маттео пытался разузнать у Давида больше информации, которую тот выдавал очень неохотно. Конечно, он понимал, что данное компании слово придется сдержать, но вот когда он его сдержит оставалось тайной даже для него самого. Он каждый день отмахивался дежурными фразами по топу «Вам осталось совсем немного поработать» или «Ещё несколько дней, и вы сможете продолжить путь», но эти несколько дней вскоре растянулись ещё на две недели. За плечами был уже месяц работы, но толку от ней было мало, во всяком случае для всех, кроме Давида, ведь за все это время Амирисис, Селеста, Бруно и Маттео отдраили его дом и мастерскую до блеска. Было бы весьма печально терять такую ценную прислугу, и все это прекрасно понимали. Они требовали не так много, выполняли работу качественно и практически не задавали лишних вопросов, но всему рано или поздно приходит конец.