Спасение

Я и Рома покраснели от прикосновения губ Кати к нашим холодным от мороза щекам, но сопротивляться не стали. В еë действиях, то как она хваталась за наши плечи, то как она сжимала нас в своих крепких объятиях, было куда больше благодарности чем она могла выразить словами. Мы помогли ей подняться. Еë ноги которые прикрывало только платье дрожали от лютого холода. Как только она встала она вцепилась в наши с Ромой ладони, словно боясь отпустить, а если отпустит то вновь окажется связанной в той мясорубке, из которой мы еë уже не вытащим. С каждым шагом всë тяжелее становилось дышать, ноги словно тонули в глубоком и ледяном снегу, обволакивая уже покрасневшие ноги. Вплоть до участка мы ничего друг другу не говорили, но по лицам Ромы и Кати было ясно что они испуганы ничуть ни меньше меня. Да и по моим испуганным глазам и лицу нельзя было сказать что мне не страшно. Я с Ромкой точно так же как и Катя плотно сжали еë ладони, переплетая пальцы изящных девичьих рук. Вдалеке показался свет фонарей, который давал уже почти умершей надежде второе дыхание. Рома словно не сопротивлялся тому что я виду в участок, словно был не против. Как бы сильно он ненавидел милицию и всë что с ней связано, он шëл покорно, паралельно оборачиваясь через каждые несколько метров. Катя почти валилась с ног, ноги еле держали еë, но продолжала идти в такт с нами. Дойдя до двери отделения, я схватился за дверную ручку. Из последних сил я сжал холодный кусок железа, словно это было последнее спасение от холодной смерти и маньяка, что мог в любой момент может подкрасться сзади и надеть нам мешок на голову, и вновь потащить в чëрный гараж. Только в мясорубке окажемся мы все в троëм. Или он будет заставлять нас смотреть, как один из нас медленно и мучительно, под собственные крики и гудение, превращается в фарш. *** Как только мы зашли по коридору небольшого здания раздался вздох лейтенанта, который услышал как мы зашли. — Ну и кого там в такую темень принесло? — прошипел милиционер, оборачиваясь в нашу сторону. Увидев нас, бледных, холодных, дрожащих, и испуганных, он замер на месте, словно парализованный. Молчание длилось с минуту. Тихо выругавшись себе под нос он крикнул в глубь участка: — Тихонов, тащись сюда!! Тут Пятифан с Петровым знаешь кого притащили?!