Венец Всевластия

      Ситри протянул ему фляжку. Ангел оживился и, открыв её понюхал.       – Коньяк? – оживлённо поинтересовался он.       Ситри усмехнулся и сел рядом. Он закрыл крышку фляги и забрал её из рук ангела, чем вызвал недоумение.       – Давай так: – предложил Ситри, – сегодня я спасу твою кудрявую голову, а ты говоришь со мной о тех вещах, о которых говорить запрещено.       Афаэлеон раскрыл крылья и хотел возразить, но задумался. В его голову и раньше приходили эти мысли: зачем всё скрывать, если, по сути, все эти истории утратили актуальность уже очень давно? К тому же, то, что знает он, известно уже всем, так что ничего нового он ему не расскажет.       – Что ж, хорошо, но есть условие, – ангел выглядел очень серьёзно, – если ты затронешь тему, которую я не захочу раскрывать, то допытывать ты не будешь, идёт?       Ситри отдал ему флягу и тот сразу начал глотать.       – Идёт. И так, как Венец оказался в твоих ручонках?       Первый вопрос и в яблочко! Афаэлеон широко раскрыл глаза и подавился. Откашлявшись и вытерев пот со лба, он больше облокотился на лавку и посмотрел куда-то вдаль мраморных дорог.       – Я раньше был ангелом, – он начал довольно грустно, – самым чистым и послушным. Всю жизнь мечтал стать командиром стражи Небесного замка Бога. Вот только, ангелам такого ранга как у меня, никогда не забраться так высоко. Все смеялись, а я верил в чудо, – он остановился и выпил.       Ситри знал иерархию ангелов. Если ты родился архангелом, то путь выше открыт. Архангел с лёгкостью мог обрести форму Начала, затем Власти и так далее. На это уходило много веков, поэтому не каждый брался за должность выше. Один грех и всё. Ты снова архангел, да ещё и с дурной репутацией. А про ангелов низшего ранги и говорить нечего, взяли стражем – уже счастье.       – У нас был такой архангел, очень вредный, – продолжил Афаэлеон, – он славился самыми плохими делами и проступками, но всё время умудрился оставаться чистым на Божьем Суде. Он хотел власти, стремился стать Господством. В общем, Венец он мне дал. Не знаю зачем. Может, что бы случился переворот небо, что бы закрыть какие-то свои грязные дела, не знаю.       – А как его зовут?       – Неважно, пообщаться с ним у тебя всё равно не выйдет.       – Что же он сам не надел Венец?       Афаэлеон улыбнулся и отпустил голову.       – Эта тварь оставалась святой до самого конца. Зачем пачкать собственные руки?       – Ну да, и вы ещё что-то говорите о демонах, – здесь Ситри вспомнилась история о том, что случается со всеми, кто когда-либо одевал Венец, и спросил, – тебя с Неба Бог скинул?       Слово «скинул» Афаэлеона изрядно насмешило, и он помотал головой:       – Нет-нет. Ко мне лично пришли Пустота и Галактика.       – Тогда почему ты не в Зазеркальном мире?       – Когда я падал, в земле открылись ворота ада, и я упал сразу туда, а там меня забрал к себе на службу Темный король. Спас меня, так сказать.       Ситри заключил, что из всех существ в мире, которые одевали Венец, остался только один.       – А зачем тебе Венец? – поинтересовался ангел.       Ситри ещё с детства мечтал, найти сей чудесный Венец, что бы быть непобедимым и наконец, одолеть своего названного брата – Войну. В тренировках с ним и драках, которые иногда возникали в спорах, Война одерживал победу и называл Ситри слабым. Конечно, в десять лет, наслушавшись о короне, что дарит немыслимые силы – план созрел сразу. Но сейчас Ситри вырос, и этот вопрос заставил его задуматься.       – Власть, – кратко ответил он.       Афаэлеон лишь понимающе кивнул.       – Что ж, выпьем за единственного выжившего, которому удалось испытать Венец на себе! – торжественно проговорил Ситри и они выпили.       Ещё полчаса они просидели в тишине. Каждый думал о своём и проникался спокойствием этого места.       – Здравствуйте, господа.       Голос раздался за спинами обоих. Они обернулись и увидели ангела в форме таможенника. Афаэлеон закрыл от него лицо рукой и начал тихо смеяться. Вышла довольно забавная ситуация: уж час, двое пьют на облачной лавочке в Парке Святых, и не просто двое, а падший ангел и правитель одного из кругов ада. Ситри толкнул Афаэлеона в плечо – оба ангелы, значит, должны разобраться.       – Здравствуйте, – сквозь смех выдавил он, – вы что-то хотели?       – Хотели. Наркотические вещества запрещены на территории всего неба, – серьёзно ответил пришедший ангел.       – Наркотические?.. – Афаэлеон не сразу понял, о чем он, а потом понял, что выглядит он очень странно, сидит и смеётся ни с того ни с сего, – а, нет, я смеюсь не просто так. Ситуация смешная просто.       «Послал дурака разбираться» – подумал Ситри и встал с лавочки, спрятав флягу.       – У вас и сидеть тут теперь запрещено? – раздражённо начал Ситри, ну не любил он ангельскую таможню, а тут она ещё и сама пришла. – Мы ничего такого не сделали, пошли давай, – он взял Афаэлеона под руку и поднял.       – Вы пили здесь, – не унимался таможенник, – а вам, Афаэлеон, вообще запрещено являться в рай уставом сто пятым.       Ситри посмотрел на Афаэлена, тот улыбнулся и, пожав плечами тихо сказал:       – Небесная канцелярия всё же обиду затаила.       Ангел-таможенник выписал им по штрафу и ушёл. Ситри посмотрел в выданный белый листок, красиво украшенный золотой рамкой и золотом написанный текст: «Штраф за распития алкоголя в Парке Святых для демона. К оплате на таможне представить 30.000 ангельских монет». Ситри подавился воздухом. Тридцать тысячи ангельских монет – это триста тысяч демонических монет, в десять раз больше!       – У тебя тоже много? – поинтересовался Афаэлеон.       – Еще как, я бы сказал дохуя.       – У меня пятьдесят тысяч.       – А, тогда забудь, – Ситри посмотрел в такой же листок в руках ангела и убедился, – а ты действительно сделал что-то жёсткое в канцелярии Неба.       – В Небесной канцелярии, – поправил его Афаэлеон, – я же часто хожу тут, и вот, бешу всех, особенно их, – он улыбнулся.       – Приказы выполнишь.       Афаэлеон кивнул.       – Ладно, пошли дальше, а то ещё влетим на что-нибудь.