Не обещай, не надо.

— Может мне полететь с тобой? — улыбается парень, наблюдая за тем, как девушка закидывает вещи в чемодан. Одну за одной. — Ну куда ты со мной полетишь, скажи? Что ты там будешь делать? Я буду сутками на прокатах и выступлениях, а ты будешь морозить жопу на трибунах, — предсказывает будущее по плану Димы девушка и машет рукой, — не придумывай. Чигирев внимательно наблюдает за девушкой и его взгляд падает на уже еле заметные пятна на её шее. Женя понимает куда он смотрит, и тут же делает вид, что не замечает. Лишь бы снова не нарваться на вопросы об этом. Лишь бы не вспоминать ту ночь снова. — Эти две недели пролетели слишком быстро, тебе так не кажется? Ты даже не давала подвозить тебя до дворца. Мы почти не провели время вместе. Брюнетка прикусила губу. Она не знала, как объяснить Диме, что не хочет, чтобы Этери видела, как он подвозит её до льда. Не знала, как объяснить ему, что просто ей не нужно больше проводить с ним свое время. — Довезешь до аэропорта, — тихо сказала девушка и тяжело выдохнула, застегнув чемодан. Протерев испарину со лба, снова посмотрела на парня, — че сидишь-то? Собирайся. Поездка прошла тихо, ведь девушка просто напросто заснула. Дмитрий периодически поглядывал на неё, но от дороги старался не отвлекаться. В его голове стояли открытыми множество вопросов. А именно: что между ними происходит? Почему девушка так холодна к нему? И почему сама ведёт себя очень странно. Внутри неё будто нет жизни, и это было заметно невооружённым взглядом. — Жень, — нежно касается её плеча парень в попытках разбудить, но она тут же вздрагивает и распахивает глаза. — Тише-тише, — улыбается он, — приехали. Женя выглядывает в окно и замечает толпу девочек и тренеров у главного входа в аэропорт Домодедово. — Спасибо, — прошептала девушка и вышла из авто вместе с парнем, что помог ей вытащить багаж и донести его до места встречи спортсменов. Этери без конца рассматривала парня, что так любезно тащил её чемодан через всю парковку. Брюнетка ловила её взгляд на нём и избегала на себе. — Ладно, — девушка повернулась к парню и, посмотрев в его глаза, натянуто тепло улыбнулась. Он склонился и по-хозяйски поцеловал её в губы, чему противится Медведева не стала. Этери закусила щёку и не отрывала взгляда от этого приторно-сладкого момента. — Посадка через пятнадцать минут. Мы пойдём, если ты не возражаешь? — обратилась к Чигиреву блондинка, что заставило младшую смутиться. Парень оторвался от девушки и смущённо кивнул, поправляя волосы. Женя ухватила ручку чемодана и потащила за собой, даже не оглядываясь в след молодому человеку. Этери раздражённо выпускает воздух, стоя в очереди на регистрацию. Девушка, что стояла по левую руку от неё, явно вызывала море эмоций. Она тысячу раз убеждала себя, что просто воспользовалась её слабостью. Что просто сделала вид, что всё взаимно. Что всё только ради её перехода. Только прошёл почти месяц, они, как никогда, готовы к чемпионату мира, но что-то не так. Сковывать то, что ты искренне чувствуешь, оказалось не так легко. Ещё сложнее признать, что ты и в правду заставляешь себя поверить в собственный самообман. Ну и конечно, сложновато принять, что ты себя обманываешь. — Что это было? — тихо спрашивает девушка, не поднимая взгляда. Этери хмурит брови, — что именно? — Я о вашем приступе ревности у входа. Женщина выдала истерический смешок, показав зубы, — не бери на себя так много, Жень. Я просто поторопила вас. — Ах, теперь это так называется, — медленно кивнула младшая, хитро улыбнувшись. Очередь двигалась вперёд и наконец настал черёд тренера. — Называй это как хочешь, — мягко оставила пищи для размышления кудрявая и протянула паспорт девушке за стойкой. Женя самодовольно улыбнулась, проводив её силуэт прикованным взглядом. Сидя в самолёте на своих местах, согласно билетам, Этери то и делала, кидала мимолётные взгляды на Женю, что сидела чуть впереди от нее. Тутберидзе подметила, что особого контакта ни с кем из девочек не было. Медведева сидела, заткнув уши наушниками и вероятно, что что-то смотрела. Этери отвлек Даня. — Что ты такая напряжённая? — шепнул тот, чем обратил на себя внимание. — С чего вдруг решил так? — Ты вон, — тот кивнул головой, указывая на Женю, — глаз с нее снова не сводишь. — Тутберидзе недовольно сморщилась и отмахнулась, откидываясь на спинку кресла. — Вот только давай тут без закатывания глаз, — возмутился тот. — Я обещала, что буду пристально за ней наблюдать. — уже спокойнее и без эмоций произнесла тренер. — Все? — от взгляда, которым она одарила хореографа, пропало все желание у Дани вести дальше диалог. Он лишь кивнул. — Вот и закрыли вопрос. И если от Глейхенгауза можно было отделаться, то от своих мыслей - нет. Самообман, конечно, не спасет и не вытравит все мысли о Жене. Но так нужно было. Сидя с закрытыми глазами женщина возвращалась к этой милой сцене около аэропорта. И злость с ревностью накрывали ее снова и снова. За ревность она ненавидела себя, а злось бушевала в адрес непосредственно Медведевой, которая мило и радушно принимает все ухаживания парня. Всегда холодная и не показываюшая своих эмоций Этери умеет ревновать. Тутберидзе сжала рукой подлокотник кресла и вновь открыла глаза, без особых усилий находя Женю взглядом. Сердце снова застучало с такой силой, что ей казалось, что выскочит ненароком. Женя смотрела прямо на неё, и на ее лице была заметна ухмылка. Этери старалась не идти на эти провокации со стороны девушки. Во-первых, она взрослая женщина и не имеет права испытывать что-то к своему спортсмену, а, во-вторых, рядом сидит всевидящее око - Даня. И лишние вопросы ей тоже было ни к чему, их и так слишком много от него в последнее время. И угораздило же выпасть местам именно рядом с ним, а не с Дудаковым, которому все равно. Этери избегала компанию девушки, лишь бы больше не краснеть от одного правокационного вопроса. Только не учла одного. А именно своей же облавы, которая сыграла против неё. — Аделия, Камилла. Ваши ключ-карты, — улыбалась девушка за стойкой. Девушки были искренне рады, что их заселили вместе. Жить с Медведевой или Этери было для них худшии вариантом. — Этери, Евгения, — она протягивает карты в руки тренеру, а Женя поднимает взгляд с телефона на происходящее. — Сергей, Даниил, — последняя пара карт была отдана, но Женя снова посмотрела на Тутберидзе и, когда все пошли в сторону лифта, прибилась сбоку от старшей. — Я не поняла, почему у нас совместный номер? Этери не смотрела на девушку, лишь усмехнулась. — А мне стоило поселить тебя с Глейхенгаузом? Или, быть может, с Камилой? Женя нахмурилась, — конечно нет. Стоило поселить меня одну! — Ааа, — выгнула брови и улыбнулась блондинка, — как же я сразу не догадалась? — Может, вы не очень догадливая? — девушка фыркнула и прошла вперёд, теряясь в мыслях. Она испугалась своих мыслей, когда осознала, что первое о чем она подумала, так это о том, как она будет колоть уколы в одном номере с ней. Даже не о том, что могло произойти между ними. Этери прошла мимо остановившейся девушки, которая не заметила, что лифт уже прибыл. Внешне она держалась уверенно, но внутри она уже с сотню раз пожалела обо всем, что придумала на свою голову. В номер они вошли молча, друг за другом. Едва дверь закрылась за их спинами, Медведева нерасторопно поставила чемодан около стены и начала снимать с себя верхнюю одежду и обувь. Чего нельзя было сказать о тренере. Этери быстро скинула с себя вещи и прошла прямо в ванную. При этом хлопнув дверью. Брюнетка вскинула брови, недоуменно глядя на закрытую дверь, и прошла к кровати. Плюхнулась на нее, свесив вниз ноги. Взяла в руки телефон и отзвонилась сначала маме, в двух словах отчиталась, что все в порядке и позвонит она чуть позже. Затем был черед Димы. Не из желания вести с ним беседу, а потому что надо. Пока шли гудки, девушка несколько раз хотела сбросить и просто написать. Но не успела, Дима взял трубку. — Долетели? — Долетели. — выдохнула Женя, прикрыв глаза. — Она не съела тебя по дороге? Я видел её взгляд, — рассмеялся Дима. Только Медведевой было не до смеха. — Нет… — она повернула голову в сторону открывшейся двери в ванну, — вполне сносный полет был, дорогой, — улыбнулась Женя и закусила уголок губы. — Жень, я уже соскучился, — признался парень, уловив игривое настроение девушки. Но как же он ошибается, принимая его на свой счёт. — Я тоже, Дим… — не сводит взгляд с Этери. Но стараемся вникать в смысл слов Чигирева. Этери так и продолжает стоять около стены, опираясь на нее спиной. Женщина явно не знает и не понимает, что делать и как себя вести. Тутберидзе чувствует, как внутри разгорается пламя ревности. Женщина проходит к кровати и садится на постель, повернувшись спиной к брюнетке. Эти дни, что они будут в одном номере будут пыткой. И что-то подсказывает блондинке, что таких разговоров между Женей и ее молодым человеком будет много. Этери понимает, что сама становится заложницей своих же сетей и не до конца обдуманных решений. — Дим, я позже наберу, ладно? — когда ей надоедает слушать о том, как тот любит и скучает, Женя решает прервать это общение. Наблюдать за тем, как нервничает Этери, конечно интересно и любопытно. Но и девушка тоже не железная, слушать все это от парня. — Да. Без проблем. Люблю тебя, — Женя улыбается. — Я тоже тебя люблю. Пока, — сбрасывает вызов и кладет телефон на тумбочку. Этери рвано выдыхает и прикрывает глаза. Она постарается следовать своим же словам, что некоторые время назад сказала Жене. Они только тренер и ученица. «Не такая уж и наивная дурочка она…» Невольно подумалось Этери и она обернулась. Тут же натыкаясь взглядом на пару глаз, которые смотрели, казалось бы в саму душу. Стоило Этери встретиться с ней взглядами. — Этери Георгиевна, — Женя привстала на локтях, — у вас все в порядке? Вы какая-то напряжённая сегодня, — брюнетка похлопала глазками и улыбнулась. Этери отвернулась и, взяв телефон, начала листать различные новостные ленты. Лишь бы не отвечать и не вестись на эти провокации. — У меня всегда всё в порядке, — строго, но всё таки отрезает старшая, отталкивая то, что так хотелось притянуть поближе. — Я лишь спросила, — пожала плечами девушка, внутри которой мастилось противоречие самой себе. Как можно так нагло лгать о любви? Это же совсем недавно было вовсе не про неё и не про её принципы. Внутри все сжалось. Ей нельзя было чувствовать того, что она чувствует. И они умудрились завешать себя ярлыками до такой степени, что обе делают вид, что ненавидят друг друга. На самом деле мы ненавидим в человеке именно то, чего так не хватает нам в самом себе. До их первого совместного старта осталось всего пару дней и буквально столько же тренировок. Но Женю не покидало ощущение, что что-то не так. Она боится гребаных чувств, что и побудили её здесь очутиться. И именно этот страх отталкивает их друг от друга. Ведь они обе так до сих пор и не узнали, что таится за этой заветной ширмой из полотна чувств. Глобальный крах или полное счастье, которое ведёт к успеху? * * * Глаза нервно бегают за опущенными веками, а частая роса холодного пота стремительно выступала на её лбу испариной. Женя широко открывает глаза и первое, что она чувствует, как её колено стреляет новой волной боли. Весь организм бил в колокола о том, что пора ввести новую дозу обезболивающего. Брюнетка дерганно открывает тумбочку, но ночник возле соседней кровати включился. Этери сидела неподвижно, вертев в руках полный шприц. — Это ищешь? — девушка тяжело выдохнула и плюхнулась на кровать, потерев глаза. Полумрак комнаты и гробовая тишина не играли девушке на руку. Деваться было некуда. — Я не могу без них, — тихо отвечает младшая и снова смахивает пот со лба. Этери поджимает губы и медленно кивает, не переставая сверлить взглядом шприц. После она поднимает глаза на девушку, что трясла ногой, часто дышала и жмурилась. Всё это выглядит отталкивающе, но не для неё. — У тебя ломка, как у наркомана. — замечает старшая. Её тон строгий, но дрожь выдавала её беспокойство. — Не смейте так меня называть! — тихо, но крайне эмоционально возникает младшая. — А как мне тебя называть, Жень? — подняла взгляд на её глубокие карие и испуганные до ужаса глаза блондинка. И тут Женя ощутила в её тоне то, что было страшнее злости - разочарование. — Я не железная, понимаешь? У меня тоже есть чувства! Сначала я человек, только потом я тренер. Я не могу смотреть уже около часа, как тебя трясёт в беспокойном сне. Ты не такая, как все... Девушка глубоко втянула воздух и приняла сидячее положение. Боль отступила на второй план, когда разговор становился более откровенным. — Не такая? А какая я? Этери усмехнулась собственным мыслям, — если бы ты была такой же, как все, то я бы не стала бегать за тобой, пока ты не перейдешь ко мне. Ты другая. Особенная. Женя почувствовала, что только сейчас можно говорить честно. Что только сейчас этому располагает обстановка. — Ты тоже это чувствуешь, да? Обращение на "ты" не режет слух. Наоборот, тут оно как раз "кстати". — О чем ты? — Тебя тоже тянет ко мне. Я не слепая и не маленькая. Но ты боишься этого, тебе кажется, что всё пошло не так, как должно было пойти, верно? Женщина молчит. Неужели её броня настолько непробиваемая, что даже сейчас она ничего не скажет? Этери протягивает шприц с инъекцией, — ставь уже и ложись спать. Девушка смотрит ей в глаза и, взяв шприц, выбрасывает его куда-то в сторону. — К черту эти уколы, просто помоги мне заснуть без них. Этери мотает головой, — как я должна помочь тебе? — Просто ляжь рядом и обними меня. Женщина закусывает губу, сдерживая слезы от боли, что она причиняет самой себе, отдаляясь от неё. Она сует руки в карманы пижамных штанов и мотает головой, потому что если заговорит, то щёки обожгутся солёными струйками сами по себе. — Этери. Но она просто сует ноги в тапки и тихо выходит из номера, так и не сумев признаться ни себе, ни ей, что её сердце сейчас сильнее её головы. И что она вот-вот сдастся в этот опасный, но такой сладкий и манящий плен. Женщина вышла к месту для курения в гостинице и все равно не знала куда себя деть. К тому же, сигареты были оставлены в номере. Глейхенгауз оказался так не кстати рядом с ней. Протянул флягу с согревающей жидкостью. — Совсем страх потерял? — Раньше после перелета тебя это не останавливало. Не напиваться предлагаю, — обиделся тот, — а лишь снять напряг. Но, как знаешь. Чё не спишь? А шарахаешься по этажам? — Бессонница. — раздражённо бросает блондинка и косится на коллегу. — Медведева спать не даёт? — без задней мысли интересуется Даня. Но тут же прикусывает язык, словив грозный взгляд Этери. — Ее состояние, — все же берет в себя в руки и медленно, сквозь зубы отвечает ему. — Я предупреждал, что ещё нахлебаемся с ней проблем. — Заткнись! — рычит Этери и прикрывает глаза, часто задышав. Даня больше ничего не говорил. Но и оставлять Этери одну в таком шатком состоянии он не намеревался. Женщина так глубоко погрузилась в свои мысли, что не сразу слышит, как ее снова позвал Даня. — Что? — Спать говорю идём? Время, — он потряс мобильником перед лицом Тутберидзе, — позднее. Очень позднее. Та кивает. Но перед этим забирает из рук Глейхенгауза согревающий напиток и делает пару глотков. Лишь бы расслабиться. Лишь бы отпустило это состояние. — Идём спать. И ты спать! Опозданий не приемлю! — Ну вот, узнаю теперь. Спокойной ночи. — он скрывается за поворотом. А Этери так и остаётся стоять около окна. Женщина сложила руки на груди и смотрела за окно. Этери свято надеялась и верила, что Женя все же сделает этот укол и будет спать. И ей не придется пересекаться с девушкой хотя бы до утра. Не придется запихивать все чувства, что так стремительно и неожиданно начали вырываться наружу. Не придется пытаться уколоть словом больнее. Лишь бы не лезли в душу, не смотрели таким взглядом, от которого все барьеры и стены медленно рушились. Тутберидзе понимала и знала по опыту, что так не смотрят те, кому все равно. И для кого ты просто тренер. Женщина до скрежита стискивает зубы, а хочется орать во все услышанье. Она мысленно даёт себе установку на то, что все это пройдет. И ничего не значит. Снова убеждает себя в том, что это лишь какое-то чудовищное помутнение рассудка. Не более. Но сердце не обмануть. Стоит ей закрыть глаза и вновь перед глазами состояние Жени. Эта чертова мольба о помощь в Москве и сейчас. И она ведь дала обещание, что поможет. Медведева не требовала многого, просто лечь рядом и помочь заснуть. Казалось бы, это совсем малость, мизерная просьба, но для Этери непосильная ноша. Кто поможет ей избавится от начинающихся чувств к девушке? Все же с мыслями о том, что Женя уже спит, Этери медленно возвращалась в номер, пытаясь собрать все свои мысли и чувства в одно целое. Зайдя в комнату, она замечает в руке девушки шприц, а сама она, прикрыв глаза, глубоко дышала. Он был по-прежнему полон. Старшая прикусила губу, отведя взгляд куда-то в сторону. Внутри она боролась с непобедимым потоком мыслей. Как она может просто взять и позволить ей сейчас вколоть его? Разве она тренер после этого? — Можешь не переживать и ложиться спать. Я просто поставлю его и мне станет легче. Но стоило девушке принять сидячее положение, как Этери потянулась и медленно забрала шприц у несопротивляющейся подопечной. — Не нужно, — она садится рядом и упирается локтями в колени. Поворачивается и внимательно разглядывает лицо девушки, что было в десятке сантиметров от неё. Но в ответ большие карие наровят просмотреть дырку в собственных ногах. — Давай ляжем спать, — она помотала головой, — я не могу позволить тебе продолжать их колоть. В руках у неё был измученный шприц с инъекцией. — Тебе нужно выпить, чтобы осмелиться со мной поговорить или просто находиться рядом? — совершенно не в тему, будто до этого её и вовсе не слушая, спрашивает Женя, повернувшись к ней лицом и уловив запах алкоголя. Этери молчит, неловко улыбнувшись. После жмёт плечами и кивает, — знаешь, да. Да, именно так. — Это много, что значит. — заключает девушка. — На счёт "много" не знаю, но как минимум, я не могу говорить о том, что чувствую, на трезвую голову. Девушка выключила ночник и улеглась в кровать. Этери восприняла это как приглашение и, тяжело выпустив воздух, начала устраиваться рядом. Но в конце концов, девушка закинула на неё ногу и обняла, что слишком льстило старшей. — И я никакая не особенная. Просто завтра снова сделай вид, что ничего не было. И что я ничего для тебя не значу, — прокомментировала свои действия Женя, всё ещё мучаясь от частой дрожи. «Но ведь так и будет», — кивнула блондинка и прикрыла глаза, всё таки решив не перечить. Жене нужна поддержка, как никогда ранее. И она обещала ей её оказать бескорыстно. Только именно сейчас ледяная броня старшей таяла под стремительным напором девушки. Таяла, когда рука оказалась на её голой спине и успокаивающе поглаживала. Когда сердце забилось чаще, а все мысли были лишь только о её переживаниях за неё. Когда хотелось забрать всю её боль себе. И этот процесс был необратим. * * * Рабочее утро без раздражающего звука будильника всегда поднимало настроение, только что-то было не так. Этери медленно открыла глаза и втянула воздух, растягиваясь по кровати. Оглянувшись, дошла мысль, что рядом Жени нет. Она нерасторопно приняла сидячее положение, свесив ноги с кровати. Взяв в руки телефон, взглянула на время. — Твою мать. Часы гласили о том, что Бостонский лёд ждёт их на трёхчасовой тренировке через полчаса. Благо, до него было идти около семи минут пешком. Подняв взгляд на столик у кровати она заметила поднос, на котором стояла овсяная каша с бананами и ягодами, кофе, от которого по прежнему струились нити пара от его жара и круассан. Женщина слегка нахмурилась и взяла записку со стола. «Доброе утро. Не хотела будить тебя, ты слишком сладко спала) Не думай, что ты проспала. Даниил Маркович просил передать тебе, что разминку проведёт сам. Можешь подходить на час позже. А пока что, позавтракай и не торопясь собирайся. Я уже знаю, что ты это любишь» Старшая непроизвольно растянулась в улыбке и отвела взгляд за окно, через которое виднелся ледовый дворец. Что-то внутри шевельнулось, а после приятно растеклось по всему телу. Ей давно не было знакомо чувство заботы, влюблённости и всех остальных дел амурских. Она снова посмотрела на записку и улыбнулась, — и ты говоришь, что ты не особенная? Сполна насладившись вкуснейшим завтраком и спокойно собравшись в тишине, она накинула пальто и посмотрела в зеркало перед выходом из номера, улыбнувшись своему отражению. Она выглядела живее и счастливее. Улыбалась прохожим по пути во дворец и здоровалась со знакомыми лицами мирового фигурного катания. Зайдя на лёд, глаза сами по себе начали искать ту, благодаря которой они сегодня сияют. Этери прошла к мужчинам, — доброе утро. Даня с Серёжей кивнули и внимательно наблюдали за её любезной физиономией с утра пораньше. Старшая сразу попыталась включиться в тренировочный процесс, а именно в Медведеву. Девушка порхала на льду, оттачивая короткую программу, что будет катать уже завтра. — У девочек все в порядке? — спрашивает старшая, посмотрев сперва на Даню, а после уже на Серёжу. Глейхенгауз усмехнулся, — да. А у тебя? — У меня все замечательно, — довольно ответила Этери и снова посмотрела на лёд. Парни переглянулись и пожали плечами, усмехнувшись. — Девочки, давайте сюда все! — громко объявляет главный тренер и упирается локтями на бортик. Женя улыбается, смотря под ноги, стоило услышать её голос. Они подъезжают, внимательно смотря в глаза. — Всем доброе утро. Как самочувствие? — Всё отлично, — кивает Камила. — У тебя? — кивает в сторону Аделии кудрявая, выгибая бровь. — Плохо переношу смену часовых поясов, но в принципе - хорошо. — Камила, проследи, чтобы подруга ложилась вовремя. Брюнетки кивнули, и, стоило Этери только посмотреть на Женю, как та уже обмолвилась. — У меня всё в полном порядке. Её не широкая, аккуратная улыбка и взгляд, пропитанный чем-то сногшибательным, отнимали дар речи. Старшая улыбнулась и кивнула. — Тогда поехали пробежимся по дорожкам, после перейдём к прыжкам и каскадам. Аделя и Камила кивнули и покатились в разные стороны, а Женя подъехала ближе. — Доброе утро, Этери Георгиевна. Этери сбилась со счету, какой раз за это утро она улыбается, но контролировать это не может. — Доброе, Жень. Как твоё колено? — Также, как ваше утро, — пожала плечами девушка и начала медленно откатываться назад. — Доброе, что ли? — шутит Тутберидзе, слегка наклоняя голову вбок и щурясь. Девушка рассмеялась, — получается. И она набрала скорости, чтобы скорее приступить к подготовке и заданиям, что ей поручили. А старшая проводила её взглядом, будто вселяя в неё все свои силы. Она знала, как ей тяжело. Или, быть может, она просто не может перестать на неё смотреть?