дозобрь 2023

Лицензия ему была выдана не кем-то, а самой Инквизицией. Кармадон лично соизволил вручить ему бумаги с подписями и штампами – даже великой Инквизиции не чужда бюрократия – и, окинув Антона нечитаемым взглядом, шагнул в раскрывшийся портал, из которого потянуло могильным холодом. Ушёл он так же бесшумно, как и появился в квартире Антона. И как только узнал, что сегодня у него один из редких выходных. Обычно лицензии выдаются посредством печати в Сумраке, ну или устно, на худой конец, если речь идёт о не совсем санкционированной операции. У Иных хорошая память и помнят они ой как долго, что им какие-то бумажки, когда слова таких директив отпечатываются в памяти калёным железом. Но в этот раз всё иначе. Бумага жжёт руки, в который он её сжимает, и на коже начинают вздуваться болезненные волдыри. Лицензия на устранение Высшего Тёмного Иного, Главу Московского Дневного Дозора Завулона, также известного в кругу ограниченных лиц как Артур. Артур. Именно так он попросил называть себя, во время своего очередного визита к Антону. Антон никогда не приглашал его к себе, а Артур никогда не спрашивал разрешения. И как-то незаметно его редкие посещения скромного холостяцкого обиталища Антона, служившего в качестве неофициального места переговоров по мелким вопросам, превратились сначала в еженедельные посиделки за рюмочкой коньяка, а то и чистого спирта, а потом и вовсе стали каждодневной данностью. Несмотря на то, что он был Тёмным, да ещё каким Тёмным – Глава Московского Дневного Дозора это вам не хухры-мухры. Как однажды правильно его охарактеризовала Арина, подлец и интриган, каких мало даже среди Тёмных, прагматичный до мозга костей и не гнушающийся идти по головам. Несмотря на всё это, Антону не претила его компания. Он и сам не понял, как всё это получилось, но он успел привязаться к Тёмному так, как не привязывался ни к кому из светлых иных, что уж там говорить о тёмных. Артур стал константой в его жизни. Как-то незаметно, гостевая комната обрела своего жителя, гардероб волшебным образом раздался, чтобы вместить неизменно чопорные чёрные костюмы и кожаные ботинки с острыми носами, а в шкафчике на кухне стройными рядами выстроились бутылки дорогого спиртного, которому Артур отдавал предпочтение. Знали ведь, гады, что у Антона с Тёмным особенные отношения. Знали и не преминули воспользоваться, когда в этим возникла необходимость. Бессердечные ублюдки. Что такого натворил его Тёмный, чтобы на него так ополчилась Инквизиция, Антон не знал. Он не стремился лезть в махинации Артура, что изрядно злило Гесера, который рассчитывал использовать Антона в качестве шпиона в стане врага, как только прознал про то, что Завулон частенько наведывается к его сотруднику домой.   От досады хотелось выть. Что он мог противопоставить приказу Инквизиции? Будь он хоть сто раз магом вне категорий, что он мог сделать против карающий длани, слепой и беспощадной? Он конечно же мог проигнорировать выданную ему лицензию. Если это вообще можно было назвать лицензией, а не смертным приговором им обоим. Потому что Антон знал, если у него поднимается рука совершить такое, то он уйдёт следом в Сумрак. Иначе и быть не могло. Он слишком сильно сроднился с Тёмным, чтобы его не задела его гибель. Он забыл, как вообще жил, до появления Артура в его жизни. Он был ему слишком дорог, чтобы… Гори оно всё синем пламенем!  К дьяволу Договор, вместе с Инквизицией и их чёртовым равновесием. Антон испелил бумагу файерболом, не выпуская её из рук. К чёрту всё. Бумага сгорела с противным визгом, режущим по ушам. Антон потряс обожжёнными руками. Боль отрезвляла. Оставался вопрос о том, что же ему делать. Просить помощи у Гесера? Гиблая затея. Потребовать объяснений от Инквизиции, за какие такие грехи они хотят сжить Завулона, уже четыре столетия занимавшего должность Главы Московского Дневного Дозора? Бред. Убедить Артура податься в бега, а там они уж что-нибудь да придумают? А вот это уже звучало более выполнимо. Его метания прервал звук открывающейся двери. Как-то раз, после очередных посиделок, Антон, недолго думая, вручил Артуру дубликат ключей от квартиры. Всё равно тот ходил туда, как к себе домой. Артур аккуратно пересёк порог квартиры, обстоятельно расстегнул все пуговицы на пиджаке и повесил его на вешалку в прихожей. Зайдя в гостиную, он окинул Антона удивлённым взглядом - Антоша, ты что, в горе-кулинары подался? Дай-ка залечу. – Он прошёлся лечащим заклинанием по рукам Антона и боль как рукой сняло, хоть неприятный зуд и остался. Это было невыносимо. - Давай уедем, Артур, - чуть ли не взмолился Антон. – Возьми отпуск, оставь Эдгара за главного, и давай рванём куда-нибудь подальше. Завулон пронзил его своим фирменным проницательным взглядом. Антон знал, что тот не стал бы лезть к нему в голову, хотя мог – Антон давно уже перестал носить защитный амулет и ставить блоки. Артуру это не требовалось, чтобы читать Антона как открытую книгу. Они слишком много времени провели друг с другом, чтобы Антом мог утаить что-то что так сильно тревожило его. - Что-то случилось, Антон? – Антон. Надо же, Антон уже и успел забыть, когда Тёмный в последний раз называл его полным именем, а не уменьшительно-ласкательным прозвищем. Врать было бесполезно. Но как он мог сказать Тёмному о визите Совиной Головы и о выданном им обоим приговоре? Заботливо залеченные Артуром ожоги фантомной болью жгли руки. - Просто захотелось отдохнуть, - попытался оправдаться Антон. – Артур, прошу тебя, давай уедем отсюда, хотя бы ненадолго. Ради меня, - он кинул на Тёмного испытующий взгляд из-под ресниц. - Хорошо, Антошка. Но потом ты обязательно расскажешь мне, какая муха тебя укусила. – Он стрельнул в Антона многозначительным взглядом, а потом потёр руки. – Ну что же ты стоишь, собирай чемоданы, раз так рвался. Антон выдохнул с облегчением. Что ж, отсрочка получена. Кажется, они оба будут жить ещё один день.