История о том, как Шэнь Вэй и Е Цзунь обрели своё счастье

Цянцяо в мастерстве почти не уступала Цзышу. Боги наградили её тело сильными меридианами и огромной духовной силой. Девушка безжалостно гоняла младших учеников, то и дело дуя губки — Цзышу до сих пор отлёживался в лазарете. Лишь после обеда, когда ей пришло письмо, она небрежно отпустила учеников с плаца, велев им заняться растяжкой. Цзышу не любил лазареты, он бы предпочел тренировку бесполезному валянию в кровати, но нога ныла, стоило попытаться опустить её вниз, а Чжэнь Янь даже не удосужился написать. Не то чтобы Цзышу скучал по нему, просто он действительно оказался хорошим лекарем и мог бы помочь, но почему-то даже после просьбы навестить его не приехал. В лазарет пришли несколько учеников, попросили мазь от ушибов и растяжений, поинтересовавшись, чем шисюн так рассердил их шицзе? — Наверное тем, что не уделял ей должного внимания на празднике, — послышался знакомый голос, а затем в лазарет вошёл Чжэнь Янь в прекрасном нежно-зёленом пао. — Ей и без меня уделяли достаточно внимания, — буркнул Цзышу. Он пытался скрыть улыбку. Чжэнь Янь опять вырядился, как павлин, впрочем, ему очень шло. — А-Сюй, почему ты такой хмурый? Не рад меня видеть? Я не спал всю ночь, готовил мазь для твоей ноги, — попенял ему Чжэнь Янь, протирая руки резко пахнущим отваром и доставая все нужное для перевязки. — Ты не можешь без театральщины?— Цзышу заметил тёмные круги под глазами. — И правда, не спал всю ночь. Не думал, что моя просьба будет такой трудновыполнимой! — Я сделал мазь, которая вытягивает грязь и гной и одновременно помогает заживлению. Это была непростая задачка. Но я справился. — Благодарю. Я готов стать добровольным испытуемым и главным доказательством твоего успеха. Чжэнь Янь обработал рану, положил на нее вытяжку из растений, чтобы убрать грязь, кровь и гной. Затем протёр чистую рану полотном, пропитанным каким-то остро пахнущим составом. — Теперь нужно потерпеть. Цзышу бросил на него гневный взгляд. Неужели он ещё не доказал свою выдержку? — Раньше начнём — раньше закончим. Чжэнь Янь ловко ударил по точкам, отключая чувствительность в ноге. — Расскажи мне, какие ощущения у тебя от раны? Я спрашиваю как лекарь, — неожиданно серьёзно сказал он. — Ночью казалось, что мне угли привязали к пятке, — Цзышу смотрел в сторону, он ненавидел признаваться в своих слабостях. — Сейчас ничего не чувствую, но это пока не вернулась чувствительность. — Значит инфекция попала в мышцу, — хмуро кивнул Чжэнь Янь. — Я, как чувствовал, в мазь положил много обеззараживающих трав. Сейчас я тебя отключу и прочищу рану. Кто отвечает за твои перевязки? Мне нужно объяснить дозировку и частоту смены повязок. — Никто не отвечает, как ты перевязал, так больше никто не смотрел. — Что значит никто? Повязку нужно регулярно менять! У вас такая большая школа и нет лекаря?! — Нет, в случае необходимости мы вызываем лекаря из деревни, а с ушибами и вывихами справляется шифу. Я думал... Может, ты пока останешься в усадьбе? — Я должен спросить отца, — неожиданно смутился наглый и самоуверенный Чжэнь Янь. — Я всего лишь ученик лекаря. — Ты способный ученик, не знаю, что бы делал без тебя, — признался Цзышу. — Но ты не должен подвергать своё здоровье опасности! Сначала отрубился прямо здесь, потому что перенапрягся, потом не спал всю ночь и готовил мазь, сейчас снова отрубишься? Важно соблюдать режим! — Думаю, я сам напишу письмо твоему отцу, — произнес неслышно подошедший Цинь Хуайчжан. — Ты прав, юный господин Чжэнь, нашей школе нужен постоянный лекарь. Возможно, твой уважаемый отец даст совет, кого я могу пригласить. — Я бы с радостью стал лекарем, но пока не имею такого звания. Но со временем… — Со временем, я уверен, из тебя вырастет прекрасный целитель. Скажи, какую помощь я могу тебе оказать, чтобы мой старший ученик как можно скорее встал на ноги? — Регулярно менять повязку, каждые шесть часов, не напрягать ногу, соблюдать постельный режим до полного выздоровления. — Тогда покажи мне верный способ перевязки, — попросил Цинь Хуайчжан. — Я самоучка и по незнанию могу навредить, тем самым испортив твою работу. — Тут нет ничего сложного, — Чжэнь Янь смутился. Он делал перевязки много раз, но когда за ним наблюдали, всегда боялся напортачить. — Сейчас я почищу рану, это может быть неприятно, но необходимо, — он старался не думать, что держит в руках ногу А-Сюя, для флирта будет другое время, при наставнике это казалось неуместным. — Самое главное — не пережимать кровоток, но и не делать повязку слишком слабой, ткань должна плотно прилегать к ноге, — он комментировал каждое действие. — Вот и всё, — он не решился погладить ногу, как хотелось изначально. — Я думаю, перед тем как вернуть чувствительность ноге, стоит дать обезболивающее, — прокомментировал Цинь Хуайчжан. — Мой ученик умеет терпеть боль, но зачем это делать, если есть возможность её утишить. — Мне жаль, я не подумал об этом, — смутился Чжэнь Янь. Вот отец наверняка бы дал пилюлю и обездвижил, прежде чем чистить рану, а он, как всегда, слишком поторопился. Ловкие длинные пальцы смешали травы и залили их кипятком. — Этот отвар снимает боль, обезболивающие пилюли слишком сильные и могут вызвать привыкание у молодого организма. — Запиши рецепт, — попросил Цинь Хуайчжан. — Моя память больше не такая острая. А-Шу, не надо кривиться, все знают, что у тебя высокий болевой порог, но не нужно постоянно доказывать другим, что тебе не больно. Ты не механизм, боль — это нормально! Чжэнь Янь кивнул, поискав глазами все необходимое для записей; в лазарете было чисто и как-то очень пусто. — Мастер Цинь, почему у вас нет запасов трав, бинтов? — Моё упущение, — Цинь Хуайчжан покаянно опустил голову. — Обычно мои ученики более ловкие, самые неприятные травмы — это вывихи или растяжения, с ними я справляюсь сам. Иногда непослушные ученики, — он покосился на Цзышу, — пренебрегают своим здоровьем, ходят в лёгкой одежде по морозу или слишком усердно учатся плавать, тогда может случится лихорадка, в этом случае мы вызываем лекаря. — Не верится, что А-Сюй мог быть среди перечисленных вами шалунов. Или внешность обманчива? — У нашего А-Шу много талантов, — Цинь Хуайчжан многозначительно улыбнулся. — Кстати, почему А-Сюй? — Он сказал, что его зовут Чжоу Сюй, — пожал плечами Чжэнь Янь. Цинь Хуайчжан снова многозначительно посмотрел на Цзышу, тому хватило совести опустить глаза и покраснеть. — Но теперь ты знаешь его настоящее имя, можешь звать его А-Шу. — Не хочу, так его называют все, а А-Сюем только я. Как напоминание о незабываемом дне знакомства. — Чем же этот день так вам запомнился, господин Чжэнь? — с неподдельным интересом спросил Цинь Хуайчжан — О, прекрасные лопатки А-Сюя... — Чжэнь Янь мечтательно закатил глаза, но, прежде чем рассказать про платье, получил тычок в бок. — Ах, А-Сюй такой жестокий! — Ты слишком много болтаешь, — буркнул Цзышу. — И всегда не по делу! Если ты такой специалист, лучше бы записал, чем нужно укомплектовать лазарет, а не соловьём разливался. — Ну почему же не по делу, мне вот очень интересно, как благородный сын семьи Чжэнь познакомился с моим старшим учеником, а тот даже не назвал своё настоящее имя. Но у каждого могут быть свои секреты. А-Шу прав, пока место лекаря вакантно, а господин Чжэнь ещё не стал мастером своего дела, нам правда поможет его консультация. — Я запишу, какие травы, мази и настои обязательно должны быть в лазарете, ну, по тем стандартам, которым учил меня отец, — неожиданно смутился Чжэнь Янь, подумав, что не у всех есть возможность купить правильно засушенные травы и мази от мастеров своего дела. — Уверен, у вашего отца высокие стандарты. *** Вэй Чжунбао был потомственным чиновником. Его семья растила сыновей, подготавливая их к экзаменам, которые они с блеском сдавали. Судьи, приказчики, чиновники. Честные чиновники — опора государства, но для некоторых недоброжелателей — кость в горле. Слабостей у чиновника Вэя не было. Примерный семьянин, законная жена и три наложницы, трое сыновей от наложниц, женатых и почитающих отца, и сокровище — дочь от супруги. Образованная, элегантная, воспитанная. Именно её выбрал своей целью недоброжелатель, желая уничтожить отца. Самым трудным оказалось узнать, к какому парфюмеру отправляют заказы барышни Вэй, а вот разведать, услугами какого портного пользуется семья — намного проще. Проследить, к кому из поставщиков фруктов и овощей бегают слуги — детская забава. Во всё, чем пользовалась законная дочь семьи Вэй, были добавлены определенные травы и вытяжки, даже ткань была вымочена в определенных составах. По отдельности это всё было вполне безобидно, а вместе складывалось в яд. *** Вэй Минкун от досады кусала губы. Ей предоставился такой шанс, но она его упустила. Глупые слуги не смогли задержать прекрасного Чжоу Цзышу, и он словно провалился сквозь землю. Она ещё целый час бродила по рынку в надежде на случайную встречу, но запросилась домой — день выдался жарким, стала кружиться голова. Вэй Минкун забралась в повозку и приоткрыла занавеску, ей не хватало воздуха, щёки горели, а руки казались ледяными. Она мысленно подгоняла возницу, хотелось скорее попасть домой, выпить чаю и лечь в кровать. Наконец повозка остановилась, служанки помогли ей выйти. Вэй Минкун сделала пару неуверенных шагов и свалилась на руки испуганным служанкам. Все в панике засуетились. Молодую госпожу доставили в спальню, переодели, обтёрли, вызвали женщину-лекаря. Та обещала прийти, как только справится с родами, а пока девушка металась в лихорадке, и никто не знал, по какой причине. Жар не спадал. Вэй Минкун ничего не ела, отвары, что ей с трудом спаивали, выблёвывала, худела, истончаясь на глазах. На третий день лихорадки лекарь развела руками. Она никогда с таким не сталкивалась. Если не предпринять что-то, девушка сгорит. Кто-то из слуг вспомнил, что на празднике в городе видели сына Чжэнь Жуюя и наследника Лун Цюэ. Гонца отправили немедленно, велев не стесняться в средствах. Чжэнь Янь не обратил внимания на вбежавшего ученика, он старательно составлял список трав для школы. Не то чтобы он всю жизнь мечтал провести за составлением мази от ушибов, но если рядом будет А-Сюй, то такая перспектива его скорее радовала. Когда ученик подёргал его за рукав, он с досадой обернулся на него. — Что случилось? Я пока не стал лекарем в этой школе! — Господин Чжэнь, — затараторил ученик, — вас просят помочь юной госпоже Вэй, говорят, вы лучший лекарь, и только вы можете её спасти. — Я не знаю никакую госпожу Вэй, и я не лекарь, а только ученик. Мастер Цинь, в отличие от Чжэнь Яня, господина Вэя знал. — Чжэнь Янь, я считаю, что вы оставили вполне подробные инструкции, со своим учеником я справлюсь, а вы можете взглянуть на больную и дать совет, раз уж за вами послали. — Но я всего лишь ученик лекаря, я не мой отец! — Чжэнь Янь умоляюще смотрел на Цинь Хуайчжана. Невольно вспомнилась девушка, изувеченная Лун Сяо, Чжэнь Янь вздрогнул. — Что, если я не справлюсь? — Вас никто не просит совершать чудо, Чжэнь Янь, — ласково сказал Цинь Хуайчжан. — Посмотрите, что с ней, но не давайте обещаний или гарантий. Чжэнь Янь неуверенно кивнул. Просто посмотрит. Ничего сложного. Тогда почему сердце сжимается от дурного предчувствия? — Если я не вернусь до вечера, скажите моему брату, где я, не думаю, что он вспомнит раньше. *** Увидев больную девушку, Чжэнь Янь тяжело вздохнул. Предчувствие его не обмануло. Ему даже не нужно было щупать пульс, чтобы понять: больная умирает. Он с трудом узнал в ней ту самую девицу, от которой помогал сбежать А-Сюю. За пару дней она исхудала, глаза ввалились, нос заострился, а на щеках полыхал лихорадочный румянец. — Я не знаю, чем могу помочь, — он сокрушенно покачал головой. — Никогда не видел ничего подобного. Расскажите, что случилось, чем лечили, но я не могу ничего обещать. Слуги, под строгим взглядом главы семьи, как можно более подробно рассказали, что случилось. Где была госпожа, что пила, что ела, личная служанка, краснея, сообщила, когда были последние лунные дни. В общем, вся жизнь законной дочери семьи Вэй предстала перед учеником целителя. Женщина-лекарь сообщила, что она делала за прошедшее время. — Ей стало хуже полдня назад, она исходила жаром. Я велела протереть тело раствором уксуса и закутать во влажную простыню, это всегда помогало снизить температуру. Но стало только хуже. Чжэнь Янь задумался. Если бы здесь был отец, он бы точно нашёл выход. Наверняка же ответ прямо у него под носом, нужно только немного подумать. — Какой раствор? Просто вода и уксус? — уточнил он. Лекарь кивнула. Чжэнь Янь принюхался. Острый запах уксуса всё ещё витал в комнате, но помимо него было что-то ещё, едва уловимое, почти незаметное. Он встал и прошёлся по комнате, принюхиваясь. Перебрав притирания и благовония, он стал перебирать одежду молодой госпожи, вызвав тихий ужас служанки. — Перенесите госпожу в другие покои, разденьте полностью и омойте чистой водой. Вымойте ей волосы, только используйте простой мыльный корень и ничего больше. Пусть кто-нибудь из служанок одолжит свою одежду. Возможно, я ошибаюсь, но что-то подсказывает мне, что лечение не помогает, потому что яд продолжает проникать в тело. Дай мне платок госпожи. Испуганная служанка протянула платок. Чжэнь Янь осторожно поджёг угол платка, принюхался и затушил его. — Хуерния прямостручковая. Сама по себе вполне безвредная, но вот в сочетании с хуйнией красивой может вызвать головные боли и жар. Кажется, я почувствовал её запах в притираниях госпожи, но уксус мешает. Пока больше ничего не могу придумать. Если эта мера поможет, будем думать, как лечить госпожу дальше. Если она переживёт сегодняшнюю ночь, ей станет лучше. Если кого-то и удивило указание юноши, то виду никто не подал. Все пришло в движение. Натаскали воды, нагрели её камнями. Чжэнь Янь следил, чтобы в неё ничего не добавляли. Несколько служанок отнесли девушку мыться, Чжэнь Янь же проверил принесенные одежды, с шипением сообщив, что он лекарь, и раз его позвали, то он при необходимости и исподнее прощупает, или, если здесь все такие стыдливые и стеснительные, он просто отправится домой. С переводом в другую спальню исчез навязчивый запах. Чжэнь Янь всё ещё не мог сказать, что помог девушке, но надежда окрепла. Если переживет ночь, то, возможно, он сможет что-то сделать. Но кто мог травить молодую госпожу? — Мне нужно осмотреть всё, чем постоянно пользуется госпожа, — озвучил он. — Масло для волос, крем для кожи, гребни, одежда, любимая посуда, еда, косметика. Её явно травят, не найдя источник, я не смогу подобрать противоядие. Кормилица, которая растила госпожу с детства и годилась Чжэнь Яню в бабушки, хотела как следует отругать бесстыдного мальчишку за его требования, но, наткнувшись на суровый взгляд хозяина дома, присела в поклоне и принялась раздавать распоряжения. Солнце показалось в небе, всю ночь никто не спал. Чжэнь Янь валился с ног от усталости, но нашёл четыре возможных источника отравы. — Замените это все. Купите простые гребни, шпильки, притирания и масла, сделайте заказ на одежду. Понадобится много времени, чтобы яд вышел из тела. — А противоядие? — спросила няня. Она видела, что молодой господин сейчас уснёт стоя, но свою подопечную любила больше, пусть закончит начатое и спокойно отдыхает. — Универсальное рвотное, и ещё ей нужно пропотеть, но никаких благовоний, только простые травы, купите в обычной аптеке. Много тёплого питья. Чистая вода, никаких чаёв или отваров. Отрава начнет выходить сама. — Но кто это сделал? — Я-то откуда знаю? — не сдержался Чжэнь Янь. — Я вижу вашу госпожу первый раз в жизни! Вы за ней смотрите с детства. Ищите тех, кому выгодна её смерть, я ученик лекаря, а не дознавателя! — Кормилица Жоу, — строго сказал хозяин поместья, — ты от старости совсем ослепла? Господин Чжэнь еле стоит на ногах, он трудился столько часов, а ты даже не распорядилась подать воды! А о том, чтобы приготовить господину комнату, даже не подумала? Что за чёрная неблагодарность! Молодой господин Чжэнь, — обратился он к лекарю, — я очень признателен вам, но в таком состоянии не могу вас отпустить, иначе мне потом не смыть этот позор. Прошу, пройдёмте в ваши комнаты, вам нужно отдохнуть, вы так тяжело трудились. Чжэнь Янь хотел сказать, что ему нужно вернуться в поместье Четырёх Сезонов, но язык уже не ворочался. Он благодарно кивнул и нервно улыбнулся. Когда он проснулся, за окном уже стемнело. Чжэнь Янь сперва не мог понять, где он и что здесь делает, потом понял, что зверски голоден. Словно в ответ на его мысли, дверь распахнулась и вошла служанка с подносом. — Молодой господин Чжэнь, ваш ужин. Вся еда была простой. Варёные яйца, несколько кусков мяса, маньтоу, тушеные и жареные овощи. Чжэнь Янь, понимая, что он в гостях, не жаловался, но от настолько простой еды он отвык. Даже подумал вспомнить навыки набега на кухню, но устыдился. Он пришёл как уважаемый лекарь, значит, нужно вести себя соответствующе. Утолив голод, он попросил провести его к больной. Если ей станет лучше, значит, он был прав и можно возвращаться в поместье Четырёх Сезонов, где его ждал А-Сюй и названный брат. Молодая госпожа Вэй выглядела лучше, кризис миновал. Чжэнь Янь велел напоить её и наблюдать за состоянием. Вэй Чжунбао пригласил молодого человека поговорить, заодно позвав своего секретаря, чтобы записать рекомендации по лечению и обговорить оплату услуг. Только принесли чай и сладости, как в кабинет ворвалась кормилица: — Господин Вэй, молодой госпоже стало хуже! — Как хуже? — Чжэнь Янь вскочил с места. — Я же видел её совсем недавно! Проводите меня к госпоже! Вэй Минкун тошнило, её щёки, плечи и видимую часть груди покрывал лихорадочный румянец. — Что вы ей дали? — буквально зарычал Чжэнь Янь. Все молчали. — Час назад госпожа была на пути к выздоровлению. Да, бледна, да, слаба, но это всё поправимо. Сейчас у нее аллергическая реакция. Что-то, что ей дали, вступило в конфликт с лекарством, что это было?! Одна из служанок рухнула на колени. — Молодой целитель велел напоить госпожу, а она не крестьянка какая, чтобы воду пить. Я подала напиток из фруктов, который она обычно пьёт. Все фрукты свежие были! Чжэнь Янь схватился за голову. — Какие фрукты?! Они ещё остались? Госпоже давать только чистую воду! Принесите рвотный корень, надо помочь избавиться от отравы! Все снова забегали. Принесли фрукты и посуду, в которой готовили напиток. Чжэнь Янь схватился за голову от осознания объёма работы. Фрукты заворачивали в бумагу, чтобы не повредить при транспортировке, и вот от бумаги исходил едва заметный знакомый аромат. Вэй Чжунбао приказал отлупить инициативную идиотку палками и лишить её жалования на полгода. Её громкие крики и мольбы о прощении доносились с внутреннего двора. — Господин Вэй, кажется, мне придётся задержаться здесь. Яд содержался в бумаге, но само по себе растение безвредное, его часто используют при проблемах со сном. Проблема в том, что оно может входить в составы разных ядов, и чем ещё травили вашу дочь, я пока не понял. А главное — не знаю, как оно сюда попало. Почти уверен, что что-то было в одежде, в её комнате странный запах. Если бы здесь был мой отец, он бы смог сказать больше! — Я напишу вашему уважаемому отцу немедленно, молодой господин Чжэнь, — заверил его хозяин дома. — Но молю вас, проявите милость, останьтесь, помогите моей девочке. Она моя единственная законная дочь, точная копия моей супруги, которая скончалась семь зим назад. Я не переживу, если потеряю дочь. С моей стороны любая поддержка вам — травы, лекарства, любые ингредиенты. Я прикажу слугам слушаться вас во всем. Чжэнь Янь вздохнул и кивнул. За А-Сюем присмотрит его шифу, а здесь его помощь действительно необходима. Возможно, А-Сюй оценит его самоотверженные труды на благо незнакомой барышни, может, он даже немного скучает? Выспавшийся за день Чжэнь Янь потребовал бумагу, писчие принадлежности и принялся составлять список возможных ядов, вспоминая состав и реакцию. Перечень получился внушительным. Закончив, Чжэнь Янь зевнул и лёг спать. Завтра предстоит исследовать покои молодой госпожи Вэй, кажется, он начал понимать, как яд попадал в её организм.