История о том, как Шэнь Вэй и Е Цзунь обрели своё счастье

Е Цзуню было плохо. Он не мог нормально спать по ночам, и ежедневно видел улыбающуюся беременную женщину, которую лично убивал каждую ночь. Он осунулся и похудел, нога болела, еда была непривычной, он чувствовал себя лишним и ужасно беспомощным. Свитки, которые хозяин дома подсунул ему для чтения, сообщали, что ци развивали в цзянху все без исключений с раннего детства. Значит он снова самый слабый, а Е Цзунь ненавидел слабость. То, с каким уважением и трепетом обращались тут с Е Байи, говорило о том, что он один из сильнейших. А то, как он валял хозяина дома по площадке для тренировок, лишь подтверждало это. Занятый мыслями о прекрасной Ло Фумэн и своём глупом ученике, Е Байи совсем забыл про Е Цзуня. Тот почти не покидал комнаты, Е Байи надеялся, что тот изучает книги по медитации, но сам же смеялся — слишком хорошо думает о людях. Он без стука вошёл в комнату к Е Цзуню, тот сидел, стиснув зубы, и поглаживал ногу. — Болит? — коротко спросил Е Байи. — А ты как думаешь? — огрызнулся Е Цзунь. — Такое ощущение, что мне в лубок напихали огненных муравьёв. — Так какого гуя молчишь?! Тут слуг нет, чтобы за тобой бегать и спрашивать, как себя чувствуешь, не ешь — значит, не голоден, никто с ложечки кормить не будет! — Е Байи взял руку и стал слушать пульс. — Ты хотя бы пробовал медитации?! — Я не понимаю принципа, — покраснев, признался Е Цзунь. — Он ускользает, как вода из горсти. — Балда! — Е Байи занёс руку для подзатыльника, но с трудом сдержался. — Что-то на горе ты не жаловался, что говорить не умеешь, рот не закрывался! Боги, почему один ученик глупее другого? Ногу давай! — Е Байи размотал повязку и немного помассировал. — Эй, кто-нибудь, принесите заживляющую мазь. Что с твоими снами? Всё ещё видишь разгром радужного поместья? — Нет, хуже, гораздо хуже. Е Байи ругался и ворчал, но не обидно. Он не пытался запугать или подавить, он заботился, пусть и в своей неповторимой манере. — Хуже? — Е Байи прекратил все манипуляции и сел напротив Е Цзуня. — Рассказывай. Всё рассказывай! Оказалось, что Ло Фумэн отравили, и делали это долго и методично. Я не знаю, что это за яд, она трясется над этими письмами, как над драгоценным сокровищем, но ничего хорошего не жду. Что ещё ты видел? — Я каждую ночь вижу, как убиваю госпожу Жун мечом Жун Сюаня. Слышу дикий хохот. Вокруг много крови, детский плач, изуродованные тела. Я не могу спать. — Неудивительно, что так паршиво выглядишь и не можешь сосредоточиться. Балбес! — Е Байи задумался. Что, если, предотвратив бойню в Радужном Поместье, он навлёк беду на дом ученика? Да и предотвратил ли? — Когда это началось? Почему сразу не сказал?! — Как только вы вернулись из дома рода Ло, в первую же ночь. Я не думал, что мне кто-то поверит. — Боги, за что мне это?! — Е Байи покачал головой. — И что же натолкнуло тебя на подобную мысль? Может быть, после первого кошмара я поднял тебя на смех и обозвал пустоголовым идиотом? Не прислушивался к тебе? Не пытался помочь?! Е Цзунь потупился. Он заслужил эти упрёки. — Простите, старший Е, мне мало кто пытался помочь в прошлом. — А ты просил помощи? Люди в большинстве своём не умеют читать мысли! — Просить помощи — значит признавать себя слабым и навесить на себя долг! — вскинулся Е Цзунь. — Да что с тебя взять?! — Е Байи принялся осторожно наносить заживляющую мазь. — Скоро станет легче. Не всё в мире сводится к “ты мне я тебе”, жаль, что ты так этого и не понял. Завтра придут целители, осмотрят твою ногу. Расскажи подробнее о своих снах. Е Цзунь не стал рассказывать о том, что именно с него брали, не желая ворошить прошлое. Постаравшись как можно подробнее вспомнить сны, он закрыл глаза, прислушиваясь к ровному сильному дыханию бессмертного. Тот, видя, что Е Цзунь неосознанно пытается уйти в транс, тихим, хорошо поставленным голосом начал диктовать инструкции, знакомые любому уроженцу цзянху. — Глубокий вдох, постарайся при нём надуть воздухом живот, задержи дыхание и теперь медленно выдыхай, при глубоком выдохе втяни живот, так, как можешь. Твой живот, как кузнечный мех, вдох и выдох, вдох и выдох. — Сев рядом, Е Байи положил руки на живот и грудную клетку Е Цзуня, помогая контролировать дыхание. Минут через десять тот понял, как дышать, и вошёл в транс. — Что ты видишь? — Кровь, слишком много крови, повсюду тела! — Е Цзунь потряс головой. — Я не хотел! Я люблю её! — Место, в котором ты находишься? Что-то есть вокруг? — Дом. Наш дом, где должен был расти наш сын! Жена хотела спасти меня, а я убил её! — Спасти? От чего? — Это... Это как будто огонь, бегущий по венам, горит всё! Хочется вцепиться кому-то в горло, чтобы утолить жажду. — Огонь по венам? — этот яд Е Байи знал, и знал хорошо. Его наставник вбивал в него знания, не гнушаясь ничем. Но он считал, что сведения о столь отвратительном яде были полностью уничтожены. — Спи, парень, сегодня кошмары не придут, — бессмертный достал из рукава мешочек с травами и, ссыпав их в курильницу, поджёг. Расслабленный медитативным дыханием Е Цзунь уснул практически мгновенно. А Е Байи нужно было подумать, кто и за что хочет убить его ученика. Посидев ещё несколько минут, он нашёл Жун Сюаня. — А теперь, мой глупый ученик, ты мне без утайки рассказываешь, что у тебя за братья, которым ты не решаешься рассказать о пополнении в семье. Откуда Ло Фумэн знает о технике Шести Гармоний и кто мечтает тебя убить, — за спокойным тоном Е Байи прятал клокотавшую в душе ярость. — Наставник, — Жун Сюань пытался вырваться из хватки, но, наверное, проще было сдвинуть гору. Е Байи притащил Жун Сюаня в кабинет, запечатал дверь ци и сверлил его недобрым взглядом. — Вы сами говорили, что о беременности лучше не упоминать, — начал он, но тут же стушевался. — Я верю моим братьям! — Настолько, что с начала беременности перестал с ними видеться? — Мы делаем одно дело! — Воровство чужих вековых наработок называется делом, достойным благородных мужей? Рассказывай всё, живо! Пока я не начал выбивать из тебя правду! Ты не получил из моих рук оружия, и церемонии посвящения в мастера не проходил, сбежав от меня, так что я всё ещё твой Мастер! — Да, мастер, — Жун Сюань начал рассказ прямо с того момента, как покинул гору. О том, как нашёл в главах пятиозёрья верных друзей, как Лун Цюэ помог создать замок для оружейной, где хранятся все украденные техники, о своих мечтах найти общий стиль и основать свою школу. О долине целителей и своей жене, ради которой готов был бросить свою затею, но теперь уже не мог остановить телегу, пущенную с горы. — Техники нужно вернуть. И не спорь, глупый мальчишка! — Е Байи хлопнул рукой по столу, чудом его не развалив. — Это как пробраться в дом, где тебя приняли дорогим гостем, и выкрасть семейное древо клана, а затем осквернить святилище с поминальными табличками! Вот что вы, толпа идиотов, сделали! У кого части ключа? — У всех братьев. Мы разделили люлицзя на пять частей, чтобы никто в одиночку не смог проникнуть туда. У меня остался сам ключ, — Жун Сюань достал из волос нефритовую шпильку. — Только мы все вместе можем зайти в оружейную. — Идиоты вдвойне! Ты понимаешь, что, разделив ключ, вы нарисовали на себе мишени? У Гао Чуна свадьба на носу, Чжан Юйсэн недавно отправил дары в дом будущей жены, у Лун Цюэ сын маленький, Шэнь Шэнь только что мастерство получил, у тебя самого жена в тягости. А украв и спрятав техники, вы настроили против себя половину цзянху с императором во главе! — Е Байи уже не мог сдерживаться. — Все знают легенду, что в Арсенале спрятано знание, как привести страну к благоденствию и остаться навечно в памяти народа. — Никто не знает, что мы похищали техники, и уж тем более мы не говорили, где храним их, — тоном "я же не совсем идиот" возразил Жун Сюань. — Пригласишь своих братьев в гости, повод прекрасный — представить учителя, а я вправлю им мозги, — отрезал Е Байи. — Завтра в дом прибудут супруги Чжэнь с сыном, Гу Мяомяо осмотрит твою жену, она одаренная целительница, Божественная Длань попросил продемонстрировать его сыну возможности ци и красоту боевых искусств — малыш только играми занят, а уже пора учить. — Чжэнь Янь вырастет сильным мастером, ему всего семь, самое время для игр. Я буду рад увидеть сорванца. — Я тебя в семь гонял по горам, и ты не жаловался, — буркнул Е Байи, снимая печать с двери в кабинет. Та, не выдержав мощи бессмертного, жалобно крякнула и пошла трещинами. — Попробовал бы я пожаловаться, пришлось бы делать в два раза больше упражнений. — Зато вон в какого лося вымахал, — пробурчал Е Байи, — никто на мечах победить не может, как я слышал. — У меня был хороший наставник, — Жун Сюань поклонился. Е Байи усмехнулся и вышел. *** Целители пришли с утра. Их ждали. Гу Мяомяо сразу попросила проводить её к госпоже Жун. Целителя Чжэня пригласил Е Байи для чаепития, а их сын, любознательный малыш с густыми волосами и умилительными пухлыми щёчками, был отправлен во двор полюбоваться кои в декоративном прудике. Рыбки малышу быстро наскучили, и он решил исследовать поместье. Чжэнь Янь чувствовал себя обманутым. Мама сказала, что тётушке Жун нужна его помощь, но когда все пришли в поместье, взрослые забыли про него, отправили играть во двор. С таким же успехом он мог бы остаться дома! Он планировал исследовать окрестные деревья на предмет птичьих гнёзд, а вместо этого вынужден любоваться рыбками. Заметив, что никто не обращает на него внимания, Чжэнь Янь отправился исследовать поместье. Из-за двери послышался странный звук, как будто рычал дикий зверь. Чжэнь Янь прислушался. Неужели дядюшка Жун держит дома медведя? Звук повторялся через равные промежутки, а потом прекратился. Чжэнь Янь осторожно открыл дверь, но вместо медведя увидел человека со светлыми волосами. Чжэнь Янь замер в нерешительности. Повторяющийся звук вывел его из оцепенения. Чжэнь Янь приблизился к человеку, чтобы рассмотреть внимательнее. Волосы седые, как у старика, но лицо молодое. И этот странный звук, он не давал покоя Чжэнь Яню. Поэтому он осторожно потыкал пальчиком спящего. *** Е Байи не обманул, кошмары его не мучили, вместо них пришли сны о его прошлом, которое он так старался похоронить. Из забытья Е Цзуня вывело прикосновение. Вынырнув из видений прошлого, он увидел перед собой маленького мальчика с длинными распущенными волосами, пухлыми щеками и большими красивыми глазами. Ребёнок смотрел на Е Цзуня с любопытством, так присущим детям. — Малыш? Ты кто? — Меня зовут Чжэнь Янь. А как ты это делал? Как будто медведь или тигр рычит? Я сначала испугался, только немножко, а потом увидел тебя. Ты кто? — Я? Я гость в этом доме, меня привёл старший Е, пообещал, что помогут с моей ногой, — Е Цзунь указал глазами на лубок. — Я был неловок и сломал несколько костей. Как я рычал? Ну, наверное, вот так? — Он издал рык, да такой, что малыш закрыл ушки руками и присел. — Нет, не так, — пересилив страх, Чжэнь Янь рассмеялся. — По-другому. У тебя был открыт рот, а рычал ты носом! А как ты сломал ногу? Тоже с качели упал? Я однажды упал и больно ударился рукой, целый месяц не мог по деревьям лазать! — Я не удержал в руках тяжёлый горшок, он ударил меня по ноге и сломал её. Качели? — любопытство ребёнка забавляло — А что это такое? Лазить по деревьям любишь? А что там интересного? — Качели — это здорово, сначала взлетаешь вверх, потом падаешь вниз, потом снова взлетаешь, так что в животе становится щекотно! Мама сказала не раскачиваться сильно, а мне хотелось взлететь ещё выше... — Чжэнь Янь потёр пострадавшую руку. — Иногда ещё болит, но так совсем зажила, — он приложил пальчик к губам. — Только маме не говори, она расстроится и не разрешит играть одному. А я как раз хотел сегодня в лес наведаться, проверить птичьи гнёзда. Это так интересно, птички сперва волнуются, а потом привыкают. А птенцы такие смешные, только клювы раскрывают, просят есть. Один выпал из гнезда, я помог ему вернуться домой. — Наблюдаешь за птицами? Помогаешь малышам? Ты добрый мальчик, Чжэнь Янь. Когда у меня заживет нога, покажешь мне качели? Я их никогда не видел. — Мои родители — целители, они помогут тебе с ногой. Можно... Можно я посмотрю? — Смотри, — Е Цзунь откинул одеяло, демонстрируя ногу в лубке. —Как же ты вырос, если никогда не качался на качелях? Это обязательно надо исправить! — Там, где я рос, качелей не было. — Плохое место, — фыркнул Чжэнь Янь и принялся осторожно разматывать лубок. — Очень плохое, малыш, очень. Чжэнь Янь никогда раньше не видел сломанных конечностей, мама не разрешила смотреть, как папа вправляет ему руку, прижимала его голову к груди. На вид оказалась просто нога, чуть припухшая, синяк почти исчез. — Я думал, тут кости торчат, — разочарованно протянул он. — Никогда не видел человеческих костей, — он осторожно погладил ногу и подул. — Мама всегда так делает, если я поранился, и всё проходит. Е Цзунь сломанные кости видел не раз, но говорить об этом ребёнку не собирался, а уж его умильное обращение с пострадавшей ногой вызывало улыбку. — Спасибо, мне правда стало легче. — Ещё мама меня целует, — после некоторого размышления сообщил Чжэнь Янь. — А почему ты тут один? — Ты очень счастливый, у тебя есть мама, — грустно улыбнулся Е Цзунь. — Я свою почти не помню. Почему один? Потому что у меня никого нет. — Так не бывает, — Чжэнь Янь покачал головой. — Я буду твоим другом! Сейчас позову папу, он вылечит твою ногу, и пойдём кататься на качелях! Папа, папа! — он выскочил из комнаты и побежал искать отца. — Ты должен помочь моему другу! *** Маленький ураганчик залетел в гостиную, выходящую окнами во внутренний дворик. — Папа! Папа! Я так долго тебя искал, — тараторил малыш, стараясь вскарабкаться на руки к отцу. — Там мой друг лежит, он умеет рычать, как тигр, но не знает что такое качели, у него болит нога, а я обещал показать ему, как качаться! — Яньянь, разве можно так убегать без спроса? — пожурил его отец и подхватил на руки. — Ты же обещал оставаться во дворе и смотреть на рыбок. Твой друг не знает, что такое качели? Досадное упущение, мы обязательно посмотрим, что у него с ногой и вылечим, но ты не должен врываться в комнату. Прежде чем войти, нужно постучатся! Оторопевший от неожиданности Е Байи хотел было уже отчитать ребёнка, но тут малыш повернулся к нему, с любопытством уставившись на незнакомца. — А ты кто? Папин друг? — Яньянь, — Чжэнь Жуюй ухватил сына за щёку. — Кто тебя учил так разговаривать, ты как будто в диком лесу вырос! Поздоровайся как следует со старшим Е! Ребёнок сполз с колен отца, вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, постучал в неё, дождался разрешения войти, вошёл и поклонился как следует, пусть немного неуклюже, но очень старательно. — Здравствуйте, старший Е. — Шустрый ребёнок, — кивнул Е Байи. — Здравствуй. Значит, ты уже успел познакомиться с Е Цзунем. Тебе не следует общаться с незнакомцами. — Да, он очень активный, — улыбнулся Чжэнь Жуюй. — Ему не хватает братьев для дисциплины, но Небо пока не спешит радовать нас малышами, Яньянь наш единственный сын. — Папа, — влез в разговор Чжэнь Янь. — А почему Старший Е, если он такой молодой? Е Цзунь не незнакомец, он мой друг! — Я — наставник друга твоего отца, поэтому старший, — отозвался Е Байи. — Молодость, молодость. Достаточно пяти минут — и уже друг. Господин Чжэнь, этот балбес уронил на ногу горшок. Буду признателен, если вы взглянете на него. — Мне не сложно, — снова улыбнулся целитель. — Моё призвание — помогать людям. — А в чём именно вы наставляете папиного друга? — не унимался любопытный ребёнок. — В боевых искусствах и медитации, — Е Байи пришлось сложить руки за спиной, чтобы не тянуться к пухлой щеке ребёнка. Открытый взгляд, чуть лукавая улыбка — в будущем этот малыш разобьёт не одно сердце. — Следовало наставлять ещё и в мудрости, но ученик оказался слишком глуп. — Боевые искусства? — большие глаза загорелись любопытством. — Папа говорит, что именно благодаря боевым искусствам у нас всегда будет рис и чай. Как они связаны с папиной работой? Медитации — это ведь скучно, сидишь и дышишь, да ещё и глаза закрыты. — Медитация помогает концентрировать ци и успокаивать ум. При правильном использовании ци можно залечить раны и продлить молодость, разумно использовать силы. Не бывает сильных мастеров, которые не проводят часы в медитации, нужно во всём соблюдать баланс. Выйдем-ка во двор, я тебе кое-что покажу. Чжэнь Янь удивлённо кивнул и вышел, вслед за ним вышли и Жун Сюань, и Чжэнь Жуюй — не каждый день мастер показывает свои боевые навыки. Е Байи взвился в воздух, взмахнул рукой, и листья с ближайшего дерева наполовину воткнулись в стену дома. Малыш смотрел с нескрываемым восхищением. — Листья? — он подёргал листочек, до которого сумел дотянуться, выдернуть не смог, лишь оторвал кусочек. — В дерево и камень? А как? — в больших глазах ребёнка горела жажда знаний. — Уровень ци должен быть просто огромным, вы такой сильный, старший Е? — Я ещё сильнее, — самодовольно ответил Е Байи. — Это — мелочи. Ци способна превратить в оружие любое подручные средство — травинку, орех, музыкальный инструмент. Но для этого нужно медитировать и учиться управлять энергией, а не лазать по деревьям и дрязгаться в ручье! — Как сказал старший Е, во всём нужен баланс, и учиться в своё время, и на игры его находить, — проговорил Чжэнь Жуюй, погладив явно впечатлённого сына. — Думаю, твоей маме нужна помощь с травами, ведь никто кроме тебя не знает их лучше по виду и запаху, да? — Малыш кивнул. — Тогда поблагодари Старшего Е за его наставления и найди маму, она же не сумеет без тебя справиться, а я пока посмотрю как помочь твоему другу, хорошо? — Ладно, — Чжэнь Янь опустил голову. Он надеялся вместе с отцом помочь Е Цзуню, а теперь его отправляют к маме. Но он уже видел ногу, ничего интересного, а мама поучит его разбираться в травах. Он улыбнулся и убежал. — Славный ребёнок, — Е Байи проводил его взглядом. Если его попросят стать наставником, он не будет слишком долго отказываться. — Пойдёмте. *** В комнату, которую выделили Е Цзуню, вошли трое: хозяин дома, Е Байи и незнакомый молодой мужчина, на которого был похож малыш, выбежавший ранее. Наверное, его отец. — Божественная Длань, это Е Цзунь, мой неловкий подопечный, ухитрившийся уронить на ступню горшок для супа. Е Цзунь — это Чжэнь Жуюй "Божественная Длань", лучший целитель, выросший в Долине Целителей. — Отец того славного малыша? Я думал, он придёт вместе с вами, одному немного скучно. Я говорил, что не умею пользоваться такой утварью! — Е Цзунь бросил на Е Байи злобный взгляд. — И теперь вынужден прозябать здесь. — Ему нужно помочь матери, моя жена прекрасно разбирается в травах, и её он слушает с большим удовольствием, чем меня. Позвольте осмотреть перелом? — Учиться никогда не поздно, — язвительно ответил Е Байи, почему-то бросая взгляд на своего ученика. Жун Сюань потупился, в словесных перепалках он всегда проигрывал учителю. — Перелом закрытый, кости не торчат, — Е Цзунь принялся снова разматывать лубок. — Но заживает медленно. — Конечно медленно, ты же не используешь ци для исцеления! — возмутился Е Байи. — У меня её нет! — рявкнул Е Цзунь, неловко пошевелился и скривился от боли. Не обращая внимания на разговоры, Чжэнь Жуюй осмотрел перелом, прослушал сердце и пробно, очень осторожно пустил ци по меридианам пациента, убедившись, что тот говорит правду. — Господин Е Цзунь, вам нужно разрабатывать ногу, я составлю мазь и подготовлю перевязочный материал, повязки нужно будет менять с определенной последовательностью. А ци можно и нужно развивать. Как сказал Старший Е, учиться никогда не поздно. Главное, чтобы было желание и упорство. В таком случае можно постичь любое знание. — Я не понимаю принципов, — Е Цзунь смотрел в стену. — Все вокруг с рождения умеют управлять ци, а у меня как будто отняли конечность. Теперь ещё эта дурацкая нога и эти сны! Я просто хочу обратно! — Никто не умеет управлять ци с рождения, — вступил в беседу Жун Сюань. — У меня она не проявлялась до восьми лет, меня мастер гонял по горам и холмам, я нырял в ледяные ручьи, учился задерживать дыхание под водой и часы проводил в медитации, пока не почувствовал потоки ци в теле. Кости срастутся, вы молоды, здоровье вернётся, с плохими снами тоже помогает бороться медитативная гимнастика. Думаю, если вы встретили на своём пути мастера Е, то это было задумано Небом, а идти против его воли не могут даже боги. — Мастера, — фыркнул Е Цзунь. Шэнь Вэй мог объяснить что угодно буквально на пальцах, так что даже самый тупой студент понимал, о чём речь, Е Байи же завалил книгами, сказал "изучай" и свалил. Хороший же ему достался наставник. После снов, где он раз за разом убивал незнакомых людей, Е Цзунь перестал мечтать, как будет сжимать горло брата, наслаждаясь его последними хрипами. Он больше никогда не хотел видеть, как жизнь покидает тело. — Да, мастера. Другой мой ученик, Цинь Хуайчжан, основал свою школу, его уважают как мастера и прекрасного наставника. — Если что-то непонятно, господин Е Цзунь, — мягко вступил в беседу целитель, — нужно задать вопрос, ведь наставник для того и нужен, чтобы на них отвечать. — Да он только и может что обзывать всех тупыми бездарями! — возмутился Е Цзунь. — Вот вы, господин Чжэнь, отдали бы своего сына в ученики этому старому монстру?! — Если Старший Е окажет нам честь, я с радостью отдам Яньяня в обучение к нему, — поклонился целитель. — Уверен, он сумеет раскрыть все таланты моего сына. — Вообще я не думал брать учеников, один глупец уже натворил дел, но Чжэнь Янь кажется смышлёным пареньком, надо будет проверить его способности... — Е Байи сдерживал улыбку. Кто же знал, что за несколько лет он так соскучится по наставничеству? А если Чжэнь Янь оправдает надежды... Из него получится действительно великий мастер! Е Цзуня настолько поразили слова Е Байи, что он даже не пискнул, пока целитель прощупывал, правильно ли сложены кости, и заматывал ногу в новый, более тугой лубок. — Я тоже хочу учиться, — наконец тихо сказал он. — Тогда хватит сопли на кулак наматывать, себя жалеючи! Читай книги, тренируйся, может, выйдет что-то. И спрашивай меня, если не понимаешь, балда! — А вот и буду! Я не балда! — запальчиво ответил Е Цзунь. Жун Сюань с трудом сдержал улыбку. Когда-то и его наставник поймал на такой простой крючок. Пришлось тяжело, но он ни разу не пожалел, и этот парень не будет жалеть. Если выживет, конечно.